Ты (не) моя (СИ)

Глава 9

Нина

Всю дорогу неизвестно куда еду как на битом стекле. Марк Федорович едет со мной в одной машине, на одном сиденье, но он уткнулся в телефон и что-то быстро там печатает. Его моё общество совершенно не напрягает. Очень хочется надеяться, что он меня не обманул. Но я снова загнана в угол и ничего не могу сделать.

Наконец, машина останавливается. Выглядываю в окно — это особняк.

— Это не больница, — произношу вслух.

Его величество Лазарев позволяет себе труд взглянуть на меня. Вздыхает.

— Привез тебя с будущей свекровью знакомиться.

— Вы обещали отвезти к Егору! — у меня в голосе звучат истеричные нотки.

У меня уже есть одна свекровь. И… Знакомиться с матерью Егора без самого Егора я не хочу.

— Так! Никто тебя не съест. Это первое. Второе — в доме дети, поэтому будь добра — держи себя в руках. И… — голос его смягчается, — Нина, подумай хорошо. Прежде чем ехать к Егору, тебя надо привести в порядок. У тебя на лице синяки, вид как у узницы концлагеря, майка мужская на тебе надета, ноги все расцарапаны… Егора только с того света вытащили. Ты считаешь, ему легко будет тебя увидеть такой?

Я сникаю. Он абсолютно прав. Но я не жду, что женщина, сын которой едва не погиб из-за меня, будет ко мне снисходительна. У меня отвратительный опыт общения со свекровью.

— Не истери, пожалуйста. Всё будет нормально.

Кошусь на мужчину. Ему легко говорить. Такое впечатление, что весь мир лежит у его ног.

— Пошли, — он берет меня за локоть и ведет в дом.

Наверное, хорошо, что так делает. Иначе бы я вцепилась в автомобильное сидение и никуда бы не пошла.

Дом светлый, красиво обставленный, уютный какой-то. Нас встречает женщина. Красивая, ухоженная, со вкусом одетая.

— Здравствуйте, Нина. Я — мама Егора. Меня зовут Наталия Васильевна.

Я цепенею, хотя больше всего хочу сейчас сбежать и спрятаться.

— Марк, ты зачем держишь девушку? — обращается она к мужчине, который меня привез. Своему мужу?

— Ах, да… Что это я. Вот тебе Нина, слово я сдержал. Теперь ты сама разберешься, — Марк Федорович убирает руку от меня.

Я же делаю глубокий вдох.

— Здравствуйте, Наталия Васильевна. Я бы очень хотела… — запинаюсь под ее внимательным взглядом, — Мне нужно увидеть Егора.

Мне правда это нужно. Жизненно необходимо. Кажется, только увидев его, я вырвусь из этого кошмара.

— Ты его увидишь. Завтра. Сегодня отдохнешь. Закажем тебе одежду. И поговорим, — она разворачивается, — Пойдем в столовую.

— А я? — озадаченно спрашивает Марк. С него как-то сразу слетает часть доспехов бога.

Наталия Васильевна оборачивается и хитро улыбается.

— А тебе — большое спасибо.

— Спасибами сыт не будешь.

— Марк, — смеется женщина, — Ты — прохиндей.

— Нельзя так на мужа. Я…

Со стороны выскакивает мальчик.

— Папа, папа! Скажи ей! — кричит он на бегу.

Следом появляется девочка. Идет, не спеша, с идеально прямой спиной и очаровательной улыбкой. Маленькая кукла. Даже не верится, что она — настоящая, до того красивая.

— Папочка! — раздается ее мелодичный голосок, когда она подходит к Лазареву. И следом уже в адрес мальчика — разъяренное шипение, — Лука, ты — ябеда.

Марк Федорович смотрит то на мальчика, то на девочку. Сейчас мальчик нахмуренный и просто одно лицо с самим Марком, каким он был в квартире Рустама.

— Так, ладно, рассказывайте, — говорит детям, потом обращается к нам с матерью Егора, — А вы идите, девочки, идите. Я скоро приду.

Наталия Васильевна приводит меня в столовую, просит принести чай, кивает мне на кресло. Сама устраивается на диване.

— Нина, я вижу, вы очень напряжены. Не стоит бояться. Я вас ни в чем не виню. И уважаю выбор своего сына, — таких слов от нее я совсем не ждала. Я думала, она будет нападать.

Я теряюсь.

— Но я замужем… — тихо говорю я, — И не должна была…

Она меня перебивает, не давая договорить.

— Что не должны были, Нина? Влюбляться? Жить? Мечтать о счастье?

Я отвожу взгляд. Невыносимо слушать то, что она говорит. Долгое время я считала, что ни на что не имею права.

— Муж вас часто бил? — задает она неожиданный вопрос.

Я снова смотрю ей в глаза и чувствую, как кровь отливает от лица.

— Нина, послушайте. Вне зависимости от того, как у вас всё сложится с Егором, я хочу вам помочь. Нельзя жить так, как вы жили. Это страшно. И не у каждой хватает сил хотя бы попытаться что-то изменить. Нина, вы хотите развестись и забрать себе вашего сына?

Каждый мой нерв дрожит от этих слов как натянутая струна.

— Хочу, — признаю очевидное, — Но Артур…

Она отрицательно качает головой.

— Речь не об Артуре, Нина. Речь о вас. О вашей жизни. И о жизни вашего ребенка, — она делает паузу, — Вам нужно зафиксировать побои и написать на мужа заявление.

Надежда обрывается тут же.

— У него мой сын.

— Он способен отыграться на ребенке?

Не могу ей врать.

— Нет. Это его единственный ребенок. Других детей Артур иметь не может.

— Тогда что вас смущает?

— Артур отомстит. Обязательно. Если я сделаю так, как вы говорите, я больше никогда не увижу Давида.

— Если вы не сделаете так, как я говорю, вот тогда вы точно никогда не увидите вашего сына. Расскажите мне, что с вами произошло.

Это тяжело. Очень. Но впервые за очень долгое время, я хочу рассказать. Вскрыть нарыв, надеяться, что станет легче.

Приносят чай. И я начинаю говорить. С самого начала. С того момента, когда Артур купил меня будто корову на рынке. Знал, что никто не вступиться за меня и он может делать со мной всё, что ему будет угодно. Отчим был рад отделаться от меня. он меня тихо ненавидел. Нет, не бил. И не приставал, но за человека не считал. И как только появился выгодный покупатель, выдал меня замуж. Через десять дней после того, как мне исполнилось восемнадцать. Первый год мне до сих пор вспоминать жутко. Секс… Я ненавидела Артура. ненавидела вообще всех мужчин. Но затем кто-то услышал мои молитвы. Артур попал в аварию. И всё. С тех пор эти развлечения стали ему недоступны. К этому времени я родила сына. После аварии ребенок стал главной ценностью Карапетяна. Он мечтал вырастить из него свое подобие. Но у него не получалось. Давид не был похож на него. Так прошло пять лет. А потом случился Егор. Как чудо, в которое я уже не верила. И я стала снова мечтать. И надеяться.

— Мы с Егором договорились встретиться у виноградников. Я пошла туда. Но по дороге мне позвонили и сказали срочно вернуться домой. Я послушалась, написала Егору сообщение. Когда пришла домой, меня заперли в подвале. Я не знаю, сколько времени я там просидела. Потом пришел Артур. Он всё знал. Он… стал ругаться, ударил меня. А после сказал, что продаст в бордель. когда он ушел, пришли его люди и выволокли меня из дома, потащили к машине, стали трогать. тогда я поняла, что по-настоящему, стала отбиваться. Мимо проезжал мужчина… Рустам… Он не испугался, остановился и отбил меня у них. После привез в Москву.

Мать Егора внимательно меня слушает. Когда я замолкаю, произносит:

— Вам стоит довериться мне. И сделать так, как я сказала.