Ты не выйдешь отсюда

8

Тридцать первого ближе к обеду появился Дима. Написал мне и на форуме, и в скайпе. Причем не только извинился, что пропал, но и дал подробный ответ на мой последний вопрос по будущей книге и даже пообещал показать фотографии. В итоге мы созвонились. В этот раз у него с камерой проблем не возникло.

– Гостил у отца эти дни, ностальгировал, – объяснял Дима, как будто считал, что обязан передо мной оправдываться. Но ведь совсем не обязан. – И заодно выяснил по поводу поставок еды на труднодоступную метеорологическую станцию. Тебе понятно было или еще что-то уточнить?

– Нет, спасибо! – заулыбалась я. Господи, какой он хороший! – Я находила эту информацию в интернете, но мне она показалась фантастической. Раз в год на вертолете или на катере! Я не поверила: слишком редко. А теперь я вижу, что интернет не всегда врет!

Мы посмеялись.

– А как у тебя? Как прошли дни до Нового года? Все дела завершила?

– А какие у меня дела? – пожала я плечами.

– Ну, не знаю, на вечеринку, наверно, отправишься. К парикмахеру записалась? Я не задерживаю тебя?

– Ты что, я не отмечаю, я же говорила.

– Да, я помню, но я решил, что ты пошутила. Или, может, на этот раз что-то изменилось?

– Нет, не изменилось. И дни эти в принципе прошли не очень. Все такие нервные всегда перед праздниками, просто жуть. Я, видать, не исключение.

– А что случилось?

Я вздохнула. Потерла бровь. Почесала руку. Что еще сделать, чтобы отложить неприятную часть беседы? А может, не стоит ничего ему рассказывать?

– Да так, ничего страшного… – отмахнулась я и следом за тем, противореча собственному решению, зачем-то поведала про неудачное свидание.

Дима, к моему сожалению, хохотнул от моего рассказа. Стало немного обидно. Вероятно, он прочитал эту эмоцию по моей мимике, поэтому кинулся пояснять:

– Зачем ты тратишь время и нервы на неудачников? Послушай, нормальный мужик никогда себя так не поведет. У него явно комплексы, и они выросли тоже не на ровном месте, он прекрасно понимает все, о чем ты говоришь. Что он зарабатывает нечестно, обманывает несчастных людей, которые доверились его конторе, в том числе пожилых людей, в том числе детей, потому что чаще всего именно для них покупаются гаджеты. Ты сказала ему правду, вот его и бомбануло. Это называется когнитивный диссонанс. Зачем ты вообще пошла на встречу? Неужели он выглядел адекватным в переписке?

– Почему пошла? – разозлилась я. – Потому что нет других мужчин! Нет! Все такие!

– Я не такой, – перебил он, глядя прямо в экран проницательными темно-голубыми глазами. То ли у него как никогда горел общий свет в комнате, потому что раньше я наблюдала только бра с тусклой лампочкой на стене, то ли это я додумалась прибавить яркость монитора да забыла об этом, в общем, сегодня я впервые разглядела цвет его глаз. Возможно, дело в том, что он придвинулся ближе к веб-камере. Но почему? Его так взволновал наш диалог? Он проникся моей проблемой? Или мной? Ах, нет, не выдумывай…

– И что, что ты не такой? – с вызовом спросила я. – Ты же… – я запнулась. Я хотела сказать «недоступен», но вдруг нет? Вдруг я ему все-таки понравилась? И это будет впервые в моей жизни, чтобы симпатия с человеком мужского пола была обоюдной.

– Я же – что? – поторопил он меня, и я поняла, что нужно выкручиваться.

– И действительно. Что же ты? Ты не зовешь меня на свидания, а тот чувак позвал.

– Хм, так в чем проблема? Приезжай. Хочешь – встретим Новый год вместе. Я тоже один, и мне скучно. Как раз тебе фотографии покажу, как доставляется еда на станцию, у отца много их. Мы же в одном городе. Знаешь коттеджный поселок Высокое?

– Что? – хмыкнула я. – Ты серьезно? Ты хочешь встретить со мной Новый год? Но… – я снова запнулась. Я точно писательница? Когда с ним общаюсь, постоянно забываю все слова.

– Что – но? Я не буду тебя пристыжать за то, что ты зарабатываешь мало и трудишься честно, никого не обманывая.

Я прыснула.

– Да я не про это! Мы же мало знаем друг друга.

– Вот и познакомимся. Скайп – не всегда лучший способ узнать человека.

– А что лучше скайпа? – флиртовала я.

Он не растерялся.

– Настолки! – Я не успела ничего переспросить, как он поднялся, демонстрируя идеальную фигуру в обтягивающем пуловере, пропал из поля зрения на несколько секунд и вернулся с коробками. – Видишь? Пазл. Эрудит. Монополия. Даже крокодил.

– А твистер имеется? – продолжала я его поддразнивать, делая вид, что всерьез рассматриваю его предложение.

– Где-то был, нужно только поискать.

– Серьезно? – удивилась я.

Дима не смог долго оставаться серьезным и заулыбался.

– Не, шучу.

– И тем не менее ты мощно окопался. Ждешь со дня на день апокалипсиса? Запрешься в доме и будешь в игры играть? Только одному скучно, разве нет?

– Поэтому тебя и зову. А если начнется нашествие зомби или пришельцы прилетят, вызову еще брата. Втроем забаррикадируемся. – Я услышала мелодию звонка. – Вспомни Даню, вот и оно!

Я засмеялась, а Дима извинился и отключился, сказав, что перезвонит.

Я расслабленно сидела в компьютерном кресле перед монитором, покачиваясь и улыбаясь своим мыслям. Я вдруг поймала себя на том, что всерьез рассматриваю Димино предложение. В моей жизни не было ничего хорошего. Толком и друзей-то не было, не говоря уже о личной жизни. Я вдруг подумала, что счастлива была лишь однажды, когда издательство позвонило мне и предложило контракт на отправленную полтора года назад рукопись. Я уж и думать о ней забыла, решила, что им не подошло. Успела девять раз переписать, чувствуя себя бесталанным ничтожеством и пытаясь это как-то исправить… Однако они приняли самый первый вариант и попросили лишь немного отредактировать. А дальше – рутина. Книги выходили, но платили мне копейки, а потом и вовсе перевели в электронный формат, поскольку позволить себе бумажную книгу по нашей жизни могут только подростки. Ну, не сами, конечно, просто взрослые, как выяснилось, не контролируют расходы своих чад, поэтому детишки покупают издания в твердом переплете за добрую тысячу рублей, а родителям жалко и двести рублей отдать за электронку для себя любимых. Мне предлагали, кстати, писать для молодежной аудитории, но я, к сожалению, не могу, так как вообще представления не имею, чем интересуются вчерашние и сегодняшние школьники. Если я не находила общий язык со сверстниками, когда сама была подростком, то уж сейчас мне и вовсе за ними не угнаться. В прежние времена люди не могли понять друг друга, когда разница была в двадцать лет, и это уже в прямом смысле было иное поколение, а сейчас пять лет – уже пропасть. Один смотрит дораму и читает манги, а другой смотрит стримы и вообще ничего не читает. А третий сам постоянно играет в игры и, если и будет читать книги, то исключительно про геймеров. Хм, надо же, я все-таки имею представление о том, что интересно подросткам, хотя бы примерное. Жаль, что понимать и подстраиваться – разные вещи.

От мыслей меня отвлек звонок телефона. Я сперва удивилась, почему Дима перезванивает на смартфон, если мы договорились пересечься снова в скайпе, а потом до меня дошло, что он моего номера вообще не знает. Я кинулась к телефону, который был на подзарядке и поэтому находился вне пределов досягаемости из компьютерного кресла, чтобы выяснить, кому я понадобилась. Оказалось, что Любе.

– Ты передумала и решила забить на мужа и встречать Новый год вместе со мной? – хихикнула я в трубку, не дожидаясь ее приветственных слов.

– Нет, – вздохнула Любка. – Просто звоню извиниться. Вроде праздник, и я должна понимать, что тебе одиноко, а я веду себя как…

– Мамочка? – подсказала я.

– Нет, как стерва!

– Да брось, мне уже не одиноко. Дима вышел на связь.

Люба заинтересовалась, и я передала разговор в деталях. На упоминание поселка она среагировала весьма бурно.

– Там живут одни богачи! Он явно крут! И не маньяк какой-то подзаборный!

– А что, маньяки лишь под забором обитают? – изумилась я новой для себя информации. – Ты не путаешь их часом с запойными алкашами?

– А, забей. Я имела в виду гопников.

– Гопники вряд ли заруливают на наш интеллектуальный форум. – Сказав это, я тут же вспомнила Серого и прикусила язык.

– Что ты собираешься делать? – Я еще ответить не успела (наверняка потому что сама толком не знала), как она продолжила: – Соглашайся! Потом мне все расскажешь!

– Боже… Ты же знаешь меня, и…

– Именно потому что знаю! – отрезала она. – Монашкой помрешь, юродивая! А тут такой красавец сам позвал!

– Красавец не является гарантией абсолютно ничего.

– Ладно, тогда адрес мне скажи, я буду знать, где ты, в случае чего. И ему не забудь сказать, что я все знаю!

Я хихикнула.

– Поселок я назвала, номер дома он не сказал.

– Спроси! – безапелляционно велела она и тут же сменила тему: – Кстати, я тебе открытку прислала клевую. Верх искусства! Так изысканно! Зацени!

Боже, как ей удается всякий раз совмещать устаревший молодежный сленг («клево») со светской высокопарностью?.. Но меня сие нисколько не раздражало, в этом ее изюминка.

Я послушно перешла по ссылке из сообщения, но вместо «верха искусства» на меня уставилась полуголая девица в костюме Санты. Что и говорить, шубка едва прикрывала бедра.

– М-да, разные люди по-разному понимают изысканность!

– Ой, ну тебя! Ничего не смыслишь в искусстве!

Я не стала перезванивать Диме, во-первых, чтобы не навязываться, ведь он ясно сказал, что сам перезвонит, во-вторых, я не знала, закончил ли он разговор, вдруг ему все еще неудобно общаться по скайпу? Короче, я написала сообщение. «Какой номер дома?»

– Ну! – поторапливала трубка голосом Любимой.

– Погоди, он не отвечает. Он с братом общается.

– Ого, там есть брат! Сюда-а! – скомандовала она.

– Обалдела, – хохотнула я. – А как же твой муж и куча любовников?

– Э, ты чего ярлыки навешиваешь? Если я бегаю на свидания, это не значит, что они мои любовники! – Только я начала ее уважать, подумаешь – развлекается так, самооценку поднимает за счет комплиментов посторонних мужиков, видать, супруг уже остыл и даже цветов не дарит, но тут она, к сожалению, продолжила: – Так, перепихон на одну ночь. Секс не повод для знакомства!

– Фу, – высказалась я, – ты неисправима!

– А ты пуританка!

Тут Дима наконец ответил.

– Тридцать первый, – сообщила я Любе. – Все, пока. А то он будет перезванивать.

– Ну так ты решилась, да? – веселилась она по ту сторону. Неужели за меня радуется? – Решилась, скажи?

– Сколько азарта в твоем голосе, боже ты мой…

– Конечно! Авантюра века! Бедная, несчастная монашка отважилась-таки…

На что отважилась какая-то там неизвестная мне монашка (видимо, персонаж ее новой книги – не дай бог, конечно, учитывая жанр), я так и не узнала, ибо нажала кнопку сброса.

И вовремя. Перезвонил Дима. Я успела ответить и сразу за тем увидела, что что-то неладное творится с моим телефоном.

– Э… Олеся? Ты там? Картинка висит.

Я наконец отвела взор от смартфона, который собиралась отложить в сторону, да так и застыла с ним в руках, не в силах оторваться от экрана.

– Это не картинка, это я повисла. У меня что-то с телефоном. – Я продемонстрировала экран своей веб-камере. – Видишь? Синий экран с кучей каких-то страшных строчек. Что это?

Дима хмыкнул.

– Если бы это был Windows, я бы сказал, что хана операционке, и посоветовал бы переустановить. А в Андроидах я не силен. И вообще впервые такое вижу в телефонах.

– Я тоже! Здесь даже доса нет никакого, куда команду нужную ввести?

Вводить ничего никуда не пришлось, ибо после моих слов про дос телефон просто выключился – очевидно, испугавшись страшного термина или обидевшись, приняв его за ругательство. Как я ни жала на кнопку включения, ничего нового он мне не показывал.

– Что же мне делать? – в вопросах техники и технологий я типичная блондинка.

– Ничего. Приедешь, я посмотрю. Хотя не гарантирую, что починю.

– Наверно, все сервисные центры уже закрыты. И первого не будут работать. Придется до второго без телефона сидеть.

– Возможно, какие-то частные конторы работают.

Мы посмотрели друг на друга и грустно засмеялись, вспоминая мою историю.

– У тебя номер-то его остался? Могу набрать и спросить, работают ли его «офисы».

– Да ну тебя, не смеши! Бог с ним, с телефоном. Просто редактор может что-то вспомнить и позвонить. А потом мне прилетит, что не ответила.

– Ну что, тебя ждать сегодня?

Я пожала плечами.

– Наверно, не стоит. Я даже такси не смогу вызвать.

– Ой, да прекрати. Я вызову тебе. И оплачу сразу. Твое дело спуститься вниз к нужному времени и сесть в машину, которая подъедет к твоему дому. Или сиди у компа, пока я тебе номер машины не сброшу, потом спустишься.

– Ему ждать придется, пока я оденусь…

– Слушай, я, конечно, не против, если под шубой у тебя ничего не окажется, но можешь и заранее одеться.

– Дурак! – я опять засмеялась. Его шутки понемногу сгладили легкий мандраж, посещающий, наверно, любого интроверта, когда выясняется, что нужно куда-то ехать и с кем-то беседовать, тем более если этих людей ты не знаешь или вы знакомы совсем недолго.

– Сколько тебе нужно времени, чтобы нарядиться?

«А мне нужно наряжаться?» – хотела я спросить, но решила отбросить кокетство. Все равно это не мое.

– Как минимум полчаса. Скорее всего, дольше, учитывая, что все приличные наряды не глажены.

– Хорошо, вызову такси к девяти часам. Дороги уже будут свободны, быстро доедете. Напиши в чат свой адрес и номер подъезда.

Пока я собиралась, компьютер оставался включенным. Я не хотела терять единственный источник связи с внешним миром. У меня нет запасного телефона и нет планшета, в который я могла бы переставить симку. Свой старый смартфон, который от старости уже тупил и разряжался быстро, я отдала маме в деревню, она все равно им не пользуется так часто и много, как современный городской житель.

В общем, когда я уже была в платье и колготках, но еще не накрашенная и в термобигуди, скайп снова издал позывные. Я думала, что это Дима, и кинулась к компьютеру так быстро, как могла – почему-то в надежде, что он решил отменить наш совместный праздник. Мандраж все не унимался, он то ослабевал, не уходя до конца и как бы намекая: я скоро вернусь и на этот раз буду в обмундировании и на танке! – то вдруг реально возвращался к полным мощностям (то есть не врал), и у меня даже в прямом смысле тряслись руки от страха.

– Надо чаще ходить на свидания и вообще общаться с людьми! А то так и одичать можно! – ругала я себя на чем свет стоит. К сожалению, голоса интуиции я никогда раньше не слышала и поэтому не смогла отличить его от обыкновенного приступа социофобии.

Но тут я увидела лицо и имя редактора на экране, и источником волнения стал уже потенциальный нагоняй.

– Не смог дозвониться до вас по телефону, – зазвучал приятный баритон. Вот бы этот приятный голос говорил еще и приятные вещи… – Почему до вас всегда так тяжело достучаться?

Хотела я ответить, что писатели пребывают в своем внутреннем мире девяносто процентов всего времени бодрствования, поэтому до нас так сложно обычно «достучаться», но решила не выпендриваться, а честно сказать, что сломался мобильный.

– Ну еще бы, – ответил что-то таинственное редактор, видимо, намекая, что у такой, как я, обязательно что-то должно ломаться. – Я прочитал вашу заявку на новую серию, она не подойдет.

– В самом деле? – мысли о том, что работа, на которую я потратила достаточно много времени и сил, снова не будет оплачена (ибо оплачиваются только готовые сценарии, а для этого нужно сперва утвердить заявку), уже давно не расстраивают меня. Человек привыкает ко всему, в том числе работать бесплатно. – Заявка совсем мертва или есть надежда?

– Пациент скорее мертв, чем жив, – редактор тоже решил пошутить, и я смутно уловила что-то знакомое в этой фразе, и только через несколько минут поняла, что это из моей книги. Неужели читает? – Понимаете, тут вот в чем дело. Да, идея с «Красной комнатой», которая является подставой с актерами, в принципе, неплоха. Но персонажи неправдоподобные. Обман о том, что все, кого они «пытали», живы, быстро вышел бы наружу.

– Каким образом?

– Ну как? Они бы обязательно снимали это все на камеру и выложили бы в Тик-ток! Олеся Владимировна, я давно замечаю, что вы отстаете от жизни, совсем не пользуетесь современными технологиями и поэтому у вас заявки нежизнеспособны в современных реалиях. Вы не говорите с молодежью на одном языке! Нужно пользоваться всеми приложениями, какими возможно, и читать все популярные блоги, смотреть вирусные ролики, я же учил вас!

Мысль о том, что авторов канала, который смотрят лишь тетки предпенсионного и пенсионного возраста, заставляют изучать «современные технологии» и молодежный язык, быстро ушла на второй план, ибо перед нами предстала иная проблема – логического толка.

– Погодите. Я ничего не понимаю. Кто что записал бы? Убийца записал бы, как мучает своих жертв и как они потом «воскресают» и смывают грим с себя, короче, обличающий ролик на весь их бизнес, и потом выложил бы запись в этот самый… как его… где короткие ролики для дурачков… короче, в Сеть?

– Ну да! Он бы не удержался и выложил! А вы пишете только так, как выгодно вам, как автору! Об этом я и говорю!

Хорошо, что я сидела, потому как это прекрасный момент сесть наконец мимо стула. А то мои персонажи часто это делают, а мне вот ни разу не довелось. Как жаль, что в таких случаях я всегда сижу! Вот даже на свидании давешнем с Серым. Тоже хотелось сесть мимо чего-нибудь. Хотя бы узнаю, больно ли человеку при этом, сильно ли он ударяется пятой точкой о пол…

Ах, ну да, я снова ушла в свой внутренний мир. Нужно возвращаться во внешний, натуральный, где серьезный взрослый дядька смотрит на меня через вебку и утверждает, что аферист-мошенник, который берет гигантские деньги с богатых и ленивых садистов за то, что по их указаниям мучает людей до смерти (но понарошку, только выглядит, будто реально), не «удержится» (откуда вообще это слово взялось? не удержаться можно при энурезе, простите), снимет ролик, в котором покажет, как в конце его жертвы оживают, и выложит это в интернет… Эх, как бы повежливее ответить!

– Знаете, я подумаю над тем, что вы сказали, но позже, потому что сейчас за мной приедет такси и повезет меня в Высокое, где я буду отмечать Новый год с приятелем. Простите, мне сейчас не до сериала «Улика».

– Ой, – Родин Юрьевич натурально стукнул себя по лбу, – простите, Олеся Владимировна, я совсем забыл, что нормальные люди что-то празднуют сегодня. Не буду вас больше отвлекать. Знаете, я одиннадцать лет без перерыва пишу для «Улики» и уже разучился отдыхать и что-то праздновать, все дни смешались в один большой калейдоскоп заявок, синопсисов, сцен и диалогов…

Мне стало жаль его. Я вдруг подумала: вот кем я стану, если не остановлюсь. Я и так постоянно в небесах витаю, по мнению других людей, но хотя бы еще могу отличить 31 декабря от других дней.

– Значит, Высокое? Это очень хороший коттеджный поселок, я там был как-то давно с друзьями. Там на въезде развлекательный комплекс с боулингом… – редактор, мечтательно вздыхая, кинулся рассказывать историю из жизни (видимо, день, когда он в последний раз отдыхал и вообще был счастлив), но мне пришлось его прервать, потому что скоро приедет машина, а я еще в бигуди. – Простите, я заболтался. Первого числа свяжитесь со мной, обсудим, как переписать. Ну, или когда вы будете в состоянии…

Слегка обидевшись, я заверила редактора, что не пью алкоголь, так что первого числа точно буду в состоянии, после чего с чистой совестью скинула звонок.

Итак, в две минуты десятого я спустилась вниз. За пять минут до этого Дима прислал мне в скайп сообщение с номерами машины, так что я не боялась сесть не туда, как произошло однажды с моей тетушкой. Она была в гостях у подруги, потом вызвала такси, так как у нее резко упало давление, закружилась голова, и она поняла, что не дойдет сама, хоть и жила недалеко. Не дождавшись сообщения от оператора, она села в машину, которая остановилась прямо перед ней, когда она вышла из подъезда. Назвала адрес, мужчина отвез, куда надо. И только когда она спросила, сколько должна, выяснилось, что водитель вообще не таксист, он просто ждал места под парковку, поэтому встал так неудачно. Увидев симпатичную женщину, он решил ее подвезти. Жаль, конечно, что история закончилась лишь стыдливо покрасневшими щеками тети Дины. Если бы это было мелодраматическое кино (или, на худой конец, книга Любы Любимой), они бы в итоге поженились. Но моя тятя всю жизнь была одна. Она говорила, что была влюблена лишь однажды в своей жизни, но обстоятельства не позволяли им быть вместе. Мне очень хотелось узнать подоплеку этой истории, но тетя Дина стоически молчала. Вообще, из нее редко можно было выудить хоть какие-то откровения, несмотря на то, что она по натуре являлась балаболкой. Но говорить любила все больше о каких-то пустяках. Мама намекнула как-то раз, что принц был женат. Меня это так расстроило, что я однажды, незадолго, кстати, до смерти тети Дины, в лоб спросила ее, где этот мужчина. Прошло много лет, может, что-то изменилось? Она долго-долго смотрела на меня, бледная как полотно, наверно, желая спросить, откуда я знаю, а потом вдруг ответила: «Он умер» – и резко поменяла тему.

Вспомнив о тете, умершей пять лет назад от оторвавшегося тромба, я взгрустнула, так что до нужного места мы ехали молча. Говоря, что у меня не было друзей, я немного слукавила, ибо тетя была моей лучшей и, скорее всего, единственной подругой. Водитель пару раз что-то сказал, но я лишь угукала в ответ, демонстрируя полнейшее нежелание беседовать.

Наконец мы прибыли в Высокое. Здесь начались странности. Машина свернула, не доезжая до шлагбаума с будкой охраны, и мы поехали вдоль забора.

– Нам разве не туда? – прервала я игру в молчанку.

– Это Высокое, а вам в Высокое-2.

– Что? – удивилась я.

– Или я не прав? Сейчас посмотрим. – Водитель с явным недовольством открыл приложение, притормозив. – Вот ваш заказ. Высокое-2, дом 21. Неправильно? – Он обернулся на меня, и мне пришлось пожать плечами. – Отлично, – фыркнул он грубо, – сами не знаете, куда едете!

Боже, ну почему ты выбираешь себе профессию, которая тебе не подходит? Допустим, ты в душе художник, но за это не платят, и поэтому ты еще и таксист. Ну так здесь два решения. Первое – будь художником, счастливым, непонятым и нищим. Ладно, из-за того, что никто не осознал уровень твоей гениальности, совсем счастливым не будешь, но и ныть-стонать и ненавидеть жизнь за то, что занимаешься тем, что тебя бесит, тоже не станешь. Второе решение – принять жизнь такой, какая она есть, несправедливая и жестокая, выйти на ненавистную работу,но постоянно сдерживаться, понимая, что другие люди не виноваты, что тебе за твои картины никто не платит. Есть, конечно, еще и третье решение – выбрать ту работу, где не на ком будет срывать свою злость. Но найти такую тяжело, знаю по себе, я искала одно время что-нибудь вроде «требуется ночной сторож в детский садик, давно закрытый на ремонт», но таких объявлений отчего-то не находилось. Да и сторожить сейчас берут исключительно ЧОПовцев.

Короче, я решила не церемониться. Все-таки нервы мои за последние дни перевелись окончательно.

– Да, представьте себе, люди сегодня, козлы эдакие, в гости едут праздник отмечать, поэтому могут и не знать, куда конкретно их позвали. А еще, знать карту города – это ваша обязанность, а не моя.

– Ну а я сказал тебе, девочка, что Высокое-2 – это вон там! – показал он рукой на какое-то поле. – Но я могу высадить тебя и здесь, мне плевать. Мне так даже лучше, не только у тебя сегодня праздник. Так едем или нет?

Я хотела позвонить Диме, но тут вспомнила, какая беда приключилась с моим гаджетом. На всякий случай я периодически пытаюсь его включить, но бесплодно.

– Едем.

«Надо сказать Диме, чтобы лишил чаевых этого грубияна», – подумала я и вновь ощутила какой-то непонятный укол страха. Да, даже не волнения, а натурального страха. Как он сказал? Дом двадцать один? Но ведь – тридцать один! Я точно это помню, я диктовала Любе.

Мы проехали тот самый развлекательный комплекс с боулингом, о котором ностальгировал сегодня с моей подачи Родин Юрьевич, и вскоре достигли невзрачной таблички «Высокое-2». Здесь всем ходом шло строительство, видимо, первый проект принес баснословные деньги, бренд поселка устоялся, и можно продолжать здесь строить. Домов уже выросло на этой благодатной почве около тридцати, а шлагбаум был поднят. По всей видимости, в связи с активностью дороги (подъемные краны, бетономешалки и проверяющие на своих автомобилях) его не опускают вовсе. Наверно, жильцы нового элитного поселка не в восторге, но, может, тут и цены ниже, домики выглядят попроще тех, что маячили над забором первого Высокого. Там попадались настоящие замки в четыре этажа, отчего их, кстати, и было хорошо видно издалека.

Автомобиль притормозил возле дома под номером двадцать один. Оттуда, однако, никто не вышел.

– Ну? – поторопил он меня.

– Вам ведь заплатили, так? – на всякий случай спросила я.

– Девушка, – вздохнул он так громко, что даже экскаватор не заглушил его, – это не значит, что я должен тут сидеть с вами в машине и время тратить!

Я не стала объяснять ему, чем вызван мой вопрос (неужели он реально решил, что я тут с ним хочу оставаться и лясы точить?), молча вылезла из машины и на его грубое «С наступающим!» ничего не ответила.

Такси развернулось и уехало, а я подошла к добротной кованой калитке, разглядела звонок (хорошо, что фонари сюда уже установили и горели они исправно) и нажала. Однако ничего не произошло, ни через минуту, ни через две, когда я позвонила повторно.

Мне стало не по себе. Подул ветер, я закуталась в свой полушубок, ругая себя последними словами, что решила выпендриться, и теперь ноги в колготках жутко мерзнут. Интересно, сколько будет стоить такси обратно? Может, побежать за тем нахалом, помахать ему? Хотя он наверняка уже уехал, рванул он знатно, скажу я вам. Наверняка его дома кто-то ждет. Боже мой, даже таких людей дома кто-то ждет, а я всегда одна…

Я огляделась. Вокруг темно и мрачно. И ни души. Из живого – только далекий экскаватор. Я, конечно, не про груду железа, а про того, кто им управляет. Но, как я уже сказала, он находится в другом конце поселка, а здесь – пустынно, одиноко и страшно. Спасибо, что машина издает звуки, которые немного успокаивают и помогают бороть страх. «Если что, побегу на шум», – вдруг подумалось мне. Что – если что? Если меня станут убивать здесь, пользуясь отсутствием свидетелей? Но кто? Все в данный момент сидят за обеденным столом и смотрят «Ивана Васильевича» или «Иронию судьбы».

Пустая улица меня пугала, и я снова повернулась к калитке, чтобы уже в третий раз позвонить.