Убить короля

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

ДЖОЛИ

Я

прислонилась к перилам "Графини", когда мы плыли по реке на юг. Теплый ветерок пощекотал пряди волос, выбившиеся из моего "конского хвоста", и я удовлетворенно вздохнула, когда мой взгляд упал на мягко-желтые уличные фонари Олд-Тауна и неуклюжую бревенчатую хижину, которая была эллингом Брюса.

Ной развлекал приглашенных в баре в нескольких ярдах от меня, в то время как Зак развалился на диване, как ленивый принц, которым он и был, дружелюбно болтая с Мари и Джоном Тайлером. Макс привлек к себе стайку девушек и развлекался неподалеку, его проницательные темные глаза время от времени поглядывали на меня по давней привычке.

Беннетт стоял рядом со мной, прислонившись спиной к перилам, потягивая бурбон и пристально наблюдая за мной, как делал всегда с тех пор, как я выбежала из столовой в тот самый первый день в школе.

— Будешь ругать меня, Беннетт? — Спросила я, глядя на него с кривой улыбкой.

Он попытался сохранить серьезное выражение лица, но уголок его губ приподнялся, когда он сказал: — Я не собираюсь этого делать, Ангел. Этой девушке повезло, что она всего лишь искупалась в реке, вместо того чтобы потерять весь свой трастовый фонд, прежде чем отсидеть в тюрьме или что-то в этом роде.

Совершенно верно. Бедняжке Никки пришлось проплыть всего около десяти футов до причала, где ее несчастный кузен Ханс, который бросился с лодки при первых звуках ее крика, вытащил ее из воды и, сердито пыхтя, потащил в раздевалку. Хэтчер поспешил ко мне, чтобы рассыпаться в извинениях за грубое поведение своей кузины, а затем вернулся к тому, чтобы снова веселиться где-нибудь на танцполе яхты. Я чувствовала, как от музыки сотрясается палуба под моими босыми ногами.

— Ммм, — ответила я, поворачиваясь обратно к воде. — Она дотронулась до Зака, Беннетт. И она несколько раз назвала меня шлюхой, хотя, думаю, если бы я выбросила с этой яхты любого, кто когда-либо называл меня шлюхой, примерно половина наших одноклассников была бы сейчас в реке.

Он усмехнулся, низко и сексуально. — В этом не было необходимости, Ангел, но это было чертовски горячо. Зак только что написал нам с Ноем, сообщив, что у него все еще стоит.

Я фыркнула. Мои парни были чертовски возбуждены. — Знаешь, если бы Джоанна Миллер выбросила богатую девушку за борт, ты бы выгнал ее из школы.

— Возможно, но я бы все равно подумал, что это чертовски сексуально.

Он подошел ко мне сзади, и я почувствовала, как что-то тяжелое и холодное опустилось на мою ключицу, прежде чем его теплые руки коснулись моей шеи сзади. Он наклонился, чтобы поцеловать меня за ухом. — С днем рождения, Ангел.

Я приподняла ожерелье пальцем, чтобы взглянуть, и мое внимание привлекла цепочка, полностью состоящая из крошечных цветков вишни, сплетенных вместе в виде виноградной лозы, каждый цветок инкрустирован большим круглым бриллиантом в оправе из розового золота.

— Беннетт Спенсер! — Я ахнула. — Ты этого не делал. Это, должно быть, стоило сотни тысяч долларов.

Его ухмылка была самодовольной. — Ты стоишь гораздо большего, Ангел, но я знал, что ты закатишь истерику, если я назову семизначную сумму за твой подарок.

— Ты и так уже столько потратил на пентхаус, смешной ты человек. И ты не позволил мне вернуть тебе деньги.

Он развернул меня лицом к себе, прижимая к перилам. — Ты расплачиваешься со мной каждый божий день, Ангел, — прохрипел он. — Возвращаясь ко мне. Будучи моей. И я просто хочу быть достойным тебя.

Я обхватила его лицо и притянула к себе в страстном поцелуе, на который он ответил с голодным пылом. — Конечно, ты достоин меня, — прошептала я ему в губы. — Я люблю тебя. Ты часть меня, Беннетт. Мы это уже проходили.

Он улыбнулся, так свободно и счастливо, что мое сердце воспарило, и я прижалась к нему всем телом, когда он снова поцеловал меня.

— Гм. — Раздался голос Мари из-за спины Беннетта. — Я бы сказала, отнесите это под палубу, в любую комнату, которую вы четверо забронировали, которая еще не была осквернена ордой извращенцев на этом корабле, но у меня не было никакого времени с именинницей. Отдай ее, Спенсер.

Он зарычал, сжимая меня крепче и продолжая томно поглаживать мой язык своим, и я растворилась в нем и стала с ним единым целым еще на несколько блаженных секунд, прежде чем высвободиться во имя дружбы.

— Извини, девочка, — сказала я Мари. — Хочешь чего-нибудь выпить и прогуляться?

Она шагнула вперед, чтобы схватить меня за руку, ее широкий темно-синий комбинезон развевался на легком ветерке, когда она шла. — Да! Попрощайся со своим самым большим и задумчивым бойфрендом.

Беннетт фыркнул, закатив глаза, но запечатлел еще один поцелуй на моей макушке, прежде чем Мари потащила меня прочь. — Веселись, Ангел.

Двадцать минут спустя у меня в руке было что-то шипучее, пахнущее имбирем и ромом, и я, наконец, сбежала с танцпола, где буйная толпа захватила меня, как приливная волна, пока мне не удалось выбраться.

Я оставила Макса в главном баре наслаждаться вниманием горячего бармена, а мы с Мари теперь бродили по гораздо более тихой кормовой палубе в задней части яхты. Там было несколько мест для сидения с низкими подушками, но, очевидно, никто не хотел тусоваться здесь, так как это было так далеко от баров.

— Тебе нужно отдохнуть? — Спросила меня Мари с дразнящей усмешкой. — Носить все эти бриллианты, которые у тебя на шее, должно быть, так утомительно.

— Это действительно так, — пожаловалась я, падая на подушку. — Как и уничтожение моих врагов и удовлетворение трех сексуальных мужчин. Я очень устала, Мари.

— Я знаю, детка. Борьба, которую мы должны выдержать.

Мы рассмеялись, но прежде чем кто-либо из нас успел устроиться поудобнее, до моих ушей донеслись звуки борьбы.

Я вскочила на ноги и толкнула ближайшую раздвижную дверь, которая вела в небольшую пустую гостиную.

Из-за закрытой двери внизу узкой лестницы, сразу за входом, донесся пронзительный крик.

— Прекрати бороться со мной, рыжеволосая сука.

— Пошел ты! Отвали от меня!

Волна паники пробежала по моим венам. Я узнала оба этих голоса.

Я поспешила вниз по лестнице и сильно дернула дверь, обнаружив, что она заперта.

— Это что… Чед? И Ханна? — Испуганным шепотом спросила Мари. — Что нам делать?

Я мотнула головой в сторону маленького дизайнерского рюкзачка, на котором Мари настояла, чтобы я надела его вместо моего верного черного. — Ты можешь достать мой набор отмычек?

Она подскочила ко мне сзади и в спешке расстегнула молнию на сумке, в то время как из-за двери раздавалось все больше ворчаний и визгов.

Снова прозвучал грубый голос Чеда. — Если бы ты, блядь, вела себя прилично, я бы сделал это для тебя по-настоящему охуенно. Я хочу попробовать то, что мне было обещано до того, как эта сучка-Найт все испортила!

— Дерьмо, дерьмо, дерьмо, — прошептала я, вставляя разводной ключ в замок.

— У нас никогда не было настоящего брачного контракта, Чед! — Ханна взвизгнула, и я с облегчением услышала, что ее голос звучит сердито и, в целом, она не пострадала. — Ты, блядь, сошел с ума!

— Я возьму ее и сбегу, — прошептала Мари. — Я не хочу оставлять тебя здесь, но я также знаю, что именно это ты собираешься сказать мне сделать.

Я кивнула, вставляя отмычку в замок над крючком и поворачивая, пока не почувствовала, что штифты сдвинулись. — Иди позови парней или Макса. Со мной все будет в порядке.

Я повернула замок и, не раздумывая, ворвалась в комнату.

Чед запер Ханну на маленькой кровати в комнате - тесное пространство и скудная мебель указывали на то, что это была спальня, предназначенная для экипажа. Он навалился своим большим телом на нее, пока она отважно билась под ним. Бретелька ее сапфирово-синего платья была порвана, и у нее было что-то похожее на разбитую губу, но, к счастью, она все еще была полностью одета и буквально кипела от злости.

— Черт! — рявкнул Чед, когда я налетела на него.

Я врезала плечом в его твердый живот, сбив его с Ханны, и мы оба упали на пол, пока Чед ревел от ярости.

— Ханна, убирайся отсюда нахуй! — Я заорала. — Иди с Мари!

Ханна вскочила с кровати и, спотыкаясь, направилась к двери, где ее ждала Мари. — Мы не можем просто оставить ее с ним! — воскликнула Ханна.

Чед сбросил меня с себя, и я перекатилась на ноги, готовясь к его атаке.

Мари только покачала головой, прежде чем схватить вытаращившую глаза Ханну за руку, и они выскочили за дверь.

— Что же это, если это не отродье Саутсайда, которая снова пришла испортить мне веселье, — протянул Чед, поднимаясь на ноги. Он хрустнул своей толстой шеей и повел плечами, в то время как его глаза-бусинки рассматривали меня с голодом, который мне не понравился. — Ты выбрала неподходящее время, потому что я действительно с нетерпением ждал возможности попробовать то, что мне обещали, прежде чем Лэнгфорды сменили гребаную команду. Но я планировал, что мы как-нибудь вечером немного поболтаем. С таким же успехом это можно сделать сейчас.

Он вытащил телефон из кармана своих дурацких шорт цвета хаки и прокрутил его, теперь выглядя самодовольным. Его широкое тело преграждало мне путь к двери, но если он думал, что я собираюсь просто стоять здесь и - болтать с ним, то он был настоящим идиотом.

— Я не приглашала хулиганов-насильников на свой день рождения, Чедди, — сказала я, делая маленький шаг вперед. — Так что, если ты не хочешь, чтобы мой нож воткнулся в твой придаток, тебе придется последовать за мной на мостик. Я думаю, капитан Мартинес будет рад высадить тебя, когда мы будем проезжать промышленный район на обратном пути. Оттуда ты можешь тащить свою жирную задницу обратно в Сити пешком.

Он рассмеялся - потому что был глупым и высокомерным и все еще оставался просто гребаным мужчиной, в очередной раз недооценившим женщину. — К черту это. Мы собираемся остаться здесь.

— Ты что, совсем тупой? — Я сплюнула. — Я знаю, ты все еще не вбил себе в голову, что я могу справиться с тобой, но ты забыл, что все трое моих смертоносных бойфрендов и мой не менее смертоносный брат находятся на этой яхте? Я знаю, что ты не забыл, что Беннетт сделал с твоим лицом, Чед. Твой нос еще не совсем стал таким, каким был, не так ли?

— Заткнись, ты, грязная гребаная шлюха! — рявкнул он.

— Двигайся, — потребовала я.

— Пошла ты.

Я бросилась на него. Мы столкнулись, и ему пришлось отшвырнуть меня от себя, прежде чем он ударился спиной о пол, так как он не хотел, чтобы я взяла верх - именно так, как я и предполагала. Он перекинул меня через голову, и я легко приземлилась на лестницу за дверью. Он перекатился, и я побежала вверх по лестнице, пока он карабкался за мной.

Я взбежала по ступенькам в маленькую гостиную, Чед следовал за мной по пятам. Я почувствовала, как он схватился за лямки моего маленького рюкзачка, и развернул к нему. Я блокировала мясистый кулак, который он запустил мне в лицо, и ударила коленом ему в живот. Он выпустил мой рюкзак, затем нанес мне следующий удар, который просто задел мое ухо. Это ужасно будет заживать, но у меня не было времени беспокоиться об этом, потому что Чед приближался снова, полный решимости удержать меня в этой комнате по какой бы то ни было причине, в то время как я медленно, но верно подталкивала нас к двери на кормовую палубу со смутными планами преследовать его в направлении мостика - или позволить ему преследовать меня там - пока один или все кровожадные мужчины в моей жизни не придут на помощь.

На этот раз я приняла на себя основную тяжесть нашего столкновения, повалив нас на пол и скатив Чеда с себя. Я перевернулась, подобрав под себя ноги, и приготовилась пробежать последние пять футов до двери, когда рука Чеда сомкнулась на моей лодыжке и потащила меня назад.

Все это было так пугающе знакомо, и, к сожалению, на этот раз у меня в руке не было ножа. Чед избежал проткнутой руки, но он не избежал того, чтобы моя босая нога врезалась прямо в его едва заживший нос.

— Черт! — заорал он, отступая назад и поднося руку к носу, кровь тут же просочилась сквозь пальцы.

Я снова повернулась, вскакивая на ноги.

— О нет, черт возьми, ты этого не сделаешь! — взревел он, пытаясь встать, и все еще удивительно проворный для кого-то такого роста, к тому же у него из носа текла кровь.

Я побежала к двери.

Давай, Чедди. Иди за мной.

Он снова врезался в меня, и мы вылетели на кормовую палубу, все еще тихую и пустынную, слышалось только ворчание Чеда и отдаленный смех, крики и грохот музыки, наполнявшие ночной воздух.

Я отскочила от перил, отталкивая его от себя, и только повернулась, чтобы перелезть через диванчик, который мы перевернули по пути к двери, как замерла.

Дуло самого крошечного пистолета, какой только можно вообразить, было направлено прямо мне в голову, когда Харпер подняла его дрожащей рукой. Она кралась по узкому проходу, окаймлявшему просторную главную каюту яхты, пока не оказалась в нескольких футах передо мной, вне пределов моей досягаемости.

— Какого блять хрена ты так долго, Янсен, — выплюнул Чед. Он грубо схватил меня за предплечья и заломил их мне за спину, удерживая на месте.

Я знала, что смогу вырваться из этого захвата без особого труда, но я не доверяла Янсен и ее дрожащей руке, сжимающей этот гребаный пистолет.

— Да, хорошо, теперь я здесь, — рявкнула она на Чеда. — Я должна была убедиться, что меня не видели идущей сюда, очевидно.

Позже я обсудила бы со своей охраной, допустившей этой сучке пронести пистолет на мою вечеринку, но я подозревала, что она спрятала эту маленькую штучку в лифчике - на Харпер было подозрительно много одежды для той, кто ухватилась бы за возможность побегать в бикини перед Беннеттом или любым другим мужчиной на этой яхте.

— Поторопись и сделай это, черт возьми, — прошипел Чед. — Мы не можем все испортить.

Это прозвучало не очень хорошо. В голове у меня все закружилось, и я выпалила.

— Вы двое на секретном задании? — Спросила я. — А тебе-то что с этого, Янсен? Учитывая, что тебя посадят за убийство, если ты нажмешь на курок, это должно быть что-то довольно впечатляющее.

Она усмехнулась. — Меня никуда не посадят. Джеймс Спенсер все еще управляет этим Сити, и обо мне позаботятся, как только ты уйдешь.

Я посмотрела на нее с жалостью. — И ты думаешь, Беннетт просто вернется к вашей помолвке, если ты от меня избавишься?

— У нас обязательный контракт! — взвизгнула она, ее рука задрожала еще сильнее. — Если бы ты просто умерла, мы могли бы вернуть все так, как было.

Чед дернул меня за руки, и острая боль пронзила мои плечи. — Заткнись нахуй, сука. Янсен, она пытается тебя отвлечь. Черт возьми, сделай это.

— Я не знаю, Чед, — сказала я, пытаясь успокоить свое бешено колотящееся сердце. Я должна была следить за Харпер, так внимательно, иначе мне действительно был бы пиздец. — У нее повреждено запястье, и рука выглядит довольно шаткой. Я бы сказала, что шансы пятьдесят на пятьдесят, кто получит пулю - ты или я.

— Чед! Заставь ее замолчать!

— А тебе-то что с этого, Чед? — Я продолжила. — Похвала от самого Джеймса Спенсера?

— Как тебе это - стать гребаным Наследником, — прорычал он у меня за спиной. — Хендриксоны повышены до статуса Четырех Семей. Найт, блядь, полностью сотрут с лица земли. Ты на дне гребаной реки, где тебе самое место. Все, чего я когда-либо мог пожелать.

Джеймсу Спенсеру определенно нравилось использовать место за столом легендарных Четырех Семей, чтобы побудить людей убить меня.

Я уже чертовски устала от этого.

— Чед, ее нужно заткнуть! — Рявкнула Харпер.

— Да ладно тебе, Янсен, черт возьми! — Чед заорал на нее в ответ.

В тот момент, когда я уловила движение ее пальца - в тот самый момент, когда на дорожке позади нее раздались громовые шаги, - я двинулась.

Я рухнула как подкошенная, напугав Чеда, когда он наклонился вперед, чтобы повиснуть у меня на руках. Прозвучал грохот выстрела, и мое правое плечо пронзила мучительная боль.

Следующим раздался панический крик Зака. — Джоджо!

Кровь забрызгала меня всю. Я почувствовала, как она омыла мою голову, шею, стекая по спине, когда я сильно ударилась о палубу.

Харпер закричала. Беннетт повалил ее на пол, ее пистолет с грохотом упал на пол, где Ной подобрал его и поставил на предохранитель, пряча в карман, прежде чем повернуться и подбежать ко мне.

Я перекатилась, поворачиваясь лицом к корме лодки. Сильные руки обхватили меня, пока я с отстраненным восхищением наблюдала, как Чед отшатнулся назад, его мясистые руки теперь сжимали собственную шею. Пуля Харпер попала в него именно там, и он был бессилен остановить кровотечение или воспользоваться инерцией своего коренастого тела, когда врезался в перила и перевалился прямо через борт. Никакого крика, только громкий всплеск.

А потом гребаный Чед Хендриксон - мудак высшей пробы, идиот-хулиган и закоренелый сексуальный хищник - исчез.