Удача любит смелых

Глава 9, перемирие достигнуто, надолго ли…

До дома мы шли молча, Ферд ни о чем не спрашивал, и я ему была благодарна за это. Я же размышляла о том, что сегодня впервые смогла справиться с эмоциями рядом с Гилбертом. Была ли в этом заслуга медитации или самого барона, который своим поведением только отталкивал, не знаю. Знать бы еще, зачем он так себя ведет. Неужели не понимает, что меня обижает подобное отношение? Что быть для кого-то призом в гонке это неприятно? Роберт не лучше. Возможно, у них тут другой менталитет и местные девушки наоборот были бы рады, окажись на моем месте, но я не они. Да и некромант нормальный парень, значит, не в менталитете дело, а в их дурости.

— Хочешь, я поговорю с Робертом? Объясню все? — перед домом спросил Ферд.

— Спасибо, но я сама. Все-таки мне с ним жить, — вздох сдержать не удалось.

— Ему тоже тяжело, он не привык, чтобы его женщина была такой самостоятельной. Все его пассии обладали красивой внешностью и практически полным отсутствием ума. Они с радостью принимали все его решения и не лезли в серьезные дела, — улыбнулся Фердинанд, подмигивая мне. — Ты другая, особенная, уверен, он скоро это поймет.

Я невесело усмехнулась, сомневаюсь, что Роберт что-то поймет, это только романтик Ферд может так считать. Но вслух говорить этого не стала, возможно, некромант этими словами хотел меня всего лишь поддержать. Вряд ли он такой наивный, каким иногда кажется. Роберта мы встретили внизу.

— Где вы были? Агнесс, я же говорил, из дома ни ногой, без моего ведома! — принц сдерживался и не кричал, видимо не хотел, чтобы прислуга стала свидетелями очередного скандала.

— Роберт, мы были в саду. Фердинанд учил меня медитации. Ты же не потрудился с утра узнать, в чем причина моего плохого самочувствия. Приходится обращаться за помощью к практически посторонним людям, — а что, главная защита это нападение. Посмотрим, как он после такого заговорит. Можно было бы еще добавить пару емких фраз, что его только собственное желание интересует и ничего более, но на людях я решила не высказываться. Думаю, он и так поймет мой намек.

— Когда я зашел к тебе, чтобы обсудить этот вопрос, ты уже ушла. На завтраке тебя тоже не было. Как бы я узнал, что тебя гложет? — Роберт заметно успокоился и всячески старался не показать, что ему не нравится мой обоснованный наезд.

— Надо было узнавать сразу, а не… В общем, неважно. Роберт, мне надо к портнихе, можешь не переживать я возьму охрану, — он просил уведомлять о том, что я куда-то еду? Что ж я его просьбу выполнила.

— Агнесс, я хотел бы знать, что происходит. Разве ты не собираешься мне рассказать? — не знаю, чего было больше в голосе Роберта неверия или удивления.

— Извини, пусть это сделает Фердинанд. Он не столь эмоционален, как я. Вам будет проще поговорить. Не хочу больше пугать тебя своими слезами, дорогой, — все-таки не удержалась и ляпнула гадость.

Блин. Хочу назад свое спокойствие и уравновешенность. Роберт от моих слов покраснел, на его щеках заходили желваки. Я решила не дожидаться его ответа и слиняла. Если быть точной, то гордо и чинно удалилась в неизвестном направлении. Жених меня не остановил. Видимо, он был близок к тому, чтобы лично отдать меня тому же Корнесу или просто прикопать где-нибудь в саду. А я ничего не могла с собой поделать, обида не прошла, хоть помощь Ферда и была неоценимой. Говорят, что обижаешься только на тех, кто тебе небезразличен. Что-то в этом есть, только не знаю, хорошо это или плохо. С одной стороны чувства в браке это важно, с другой плохо, когда они невзаимные. А Роберт меня не любит и вряд ли это изменится. А я смогу полюбить его? Не знаю.

Роберт мерил шагами кабинет, Ферд давно уже ушел, а он все не мог успокоиться. Его раздирали противоречивые эмоции. С одной стороны, он чувствовал свою вину, по словам некроманта у Агнесс серьезные проблемы, а он списывал ее странное поведение на недостаток воспитания или характер. С другой, его задело, что ему она об этом не сказала, отдав предпочтение Фердинанду. Почему? Чем он заслужил такое недоверие? Тем что заботится, старается уберечь ее от происков недоброжелателей? Или тем, что только ей уделяет внимание, перечеркнув все прошлые связи? Сегодня утром он действительно готов был отправиться в храм, чтобы узаконить их брак, не дожидаясь официальной помолвки. Почему она отказала ему? Разве не все женщины мечтают выйти замуж? Или дело в любви? Точнее в ее отсутствии со стороны Агнесс. А как же их поцелуи? В такие моменты невозможно обманывать, и он видел, что девушка хочет его не меньше, чем он ее. Или это все же притворство? Ведь там, в спальне барона, он заметил ее колебания. Но после этого Агнесс избегает Гилберта. Боится, что истинные чувства проявятся на людях? Или потому что свой выбор она сделала? Одному во всем этом не разобраться. А девушка все еще не вернулась.

Некстати вспомнилось утро, а точнее слезы Агнесс. Роберт не мог забыть в ее глазах разочарование и тоску. Он действительно сбежал. Агна права, он обязан был остаться, поговорить, тогда бы она не пошла искать помощи к некроманту. Но уже поздно кусать локти, надо исправлять ситуацию. Только как? Объяснить что он взрослый мужчина со своими устоявшимися потребностями? Что ему необходима женщина? Что он не понимает, почему должен страдать, когда рядом такая соблазнительная невеста?

Впору было смеяться над собственными мыслями. Нет, надо просто разобраться, поговорить, выяснить что к чему. Может, все на самом деле проще и Агнесс из-за покушения Корнеса боится близости? Или дело в ее почившем муже? Кто знает, каким он был человеком? Вдруг он ее принуждал силой или вообще избивал?

К тому моменту, как Агнесс вошла в кабинет, принц твердо для себя решил, что будет с ней терпеливее. А еще постарается сделать так, чтобы она перестала его сторониться и забыла о своей прошлой жизни. Потому что знать ее подробности он не хотел.

На примерку я съездила. Долго болтала с хозяйкой ателье, пила с ней чай с крендельками, оставила ей парочку заказов на теплую одежду и всячески оттягивала время возвращения домой. Как же плохо, что в этом мире у меня нет подруг. Потом зашла к сапожнику, забрала обувь. Заглянула в кондитерскую, купила любимые пирожные, зашла в банк и городскую ратушу. Два гвардейца-телохранителя, которые следовали за мной неотступно, смотрели на меня, как на своего личного врага, но молчали. Поэтому я не стала дожидаться, когда их терпение иссякнет вконец и они отволокут меня в дом своего сюзерена, повернула к особняку Роберта. Естественно, не успела войти, как первая же служанка, сообщила, что Его Высочество ждет меня в своем кабинете и уже давно. Вот интересно, если он давно ждет, то может, и не стоит идти? А что, представляю, как он мог за это время себя накрутить. Мне останется только надеяться, что женщин он все же не бьет. Хотела занести покупки в комнату, но все та же служанка вежливо их забрала, и напомнила про принца, сказав, что она сама отнесет вещи ко мне. Пришлось идти, деваться все равно было некуда. Как не оттягивай неприятный разговор, а его не избежать.

— Агнесс, тебя долго не было, — с очередной претензии начал Роберт. Но что удивительно он не злился, казался задумчивым и серьезным. — Проходи, присаживайся, нам надо поговорить.

— О чем, Роберт? Разве что-то изменилось или изменится? — но на диванчик села, не стоять же перед ним, как школьница. Принц устроился рядом со мной, взял за руку, вздохнул каким-то своим мыслям. Мне даже интересно стало, до чего он додумался.

— Агнесс, почему ты ничего не сказала о своей проблеме? Ведь это началось не сегодня? Если бы я знал, что причина в магии, точнее в ее нестабильности, то утром у нас не произошло бы того недопонимания.

— Думаешь, я знала и молчала? На самом деле я именно сегодня поняла, что такие перепады настроения и самочувствия это ненормально. И они никак не могут быть последствием нападения Корнеса, как я думала вначале. Надеялась, что это пройдет, не хотелось акцентировать внимание на такой мелочи.

— Агнесс это не мелочи, это очень серьезно. Маг с такими проблемами представляет опасность как для себя, так и для окружающих. Не переживай, мы обязательно с этим разберемся, — Роберт обнял меня за талию, двигая ближе к себе. — Я прошу, если тебя что-то волнует — говори мне. Очень неприятно было, когда Фердинанд рассказывал мне, как плохо моей невесте. Я себя чувствовал идиотом.

— А каково мне? Ты не захотел даже узнать причину отказа, ушел, хлопнув дверью. Кем я себя чувствовала, по-твоему? — на Роберта не смотрела, я уже не надеялась увидеть в его глазах хотя бы тень сожаления. Конечно, он же считает себя непогрешимым идеалом. Тем большей для меня неожиданностью стали его слова, которые он тихо произнес, касаясь губами моего ушка:

— Я виноват. Простишь?

Вот тут я обернулась, просто не могла такое пропустить — принц извинился, да это почти фантастика!

— Я тоже была не права, — признание далось легко, я ведь понимала что в наших размолвках моей вины не меньше.

— Агнесс, давай попробуем разговаривать о том, что нас обоих тревожит? — Роберт улыбнулся, его лицо сразу осветилось, глаза загорелись. Вот таким он мне нравился. Улыбнулась в ответ, и впервые сама его поцеловала, почему-то это показалось уместным. Мой прорыв Роберт оценил, обхватил меня двумя руками и, не разрывая поцелуй, пересадил к себе на колени.

— Агнесс, я готов подождать. Немного. Но после завершения похода мы поженимся, — восстанавливая дыхание, проговорил Роберт. Поцеловал мою шею, потерся носом о щеку, укусил за ушко. — Я здоровый мужчина, воздержание мне противопоказано.

— А как некоторые по полгода ждут? — хихикнула я от щекотки.

— Так и ждут, либо в борделях, либо с любовницами, — легкомысленно ответил мужчина, но, поймав мой нахмуренный взгляд, сразу добавил: — Но ты же настаиваешь на верности? Вот, а я тогда настаиваю на скорейшем браке.

— Ну, вообще-то справедливо. А сколько поход продлится примерно?

— Если все будет складываться удачно, на дорогу туда мы потратим дней восемь. Но возьмем десять, на всякий случай. Плюс еще пару дней на сам ритуал и отдых. Значит, примерно через две недели ты станешь моей женой, — ключевое слово в этой фразе было «моей», потому что Роберт произнес его с чувством и предвкушением.

— А обратную дорогу ты забыл посчитать? А подготовку к свадьбе? — что-то мне страшновато от таких планов принца. Будто в клетку меня ими загоняет.

— Обратно вернемся порталом, зайдем в храм и домой в спальню недели на две-три, — мечтательно улыбнулся Роб, поглаживая мое бедро через ткань платья. — Официально же свадьбу сыграем весной, все как полагается с шиком и блеском. Жаль, придется отложить до этого времени зачатие ребенка, но это полгода как раз потерпит.

Роберт еще какое-то время делился своими планами на нашу семейную жизнь. А он, оказывается, уже успел все продумать. Первое время жить нам предстояло в этом доме, годика два или три. За этот период должны были восстановить здания и обеспечение на моей земле. По планам Роберта, переезжать туда мы уже будем с наследником, а лучше с двумя. А от такой перспективы что-то закручинилась, я детей хочу, но не каждый же год рожать. Мужчина этого, конечно, не заметил, продолжая заливаться соловьем и посвящать меня в свои мысли.

— А ты что думаешь об этом?

— А я так далеко еще не заглядывала. Все мысли о походе крутились. Но в целом мне нравится, не хотела бы жить во дворце, — про детей я пока не стала говорить, по-моему, слишком рано это обсуждать.

— Я рад. Пойдем ужинать? Ты, наверное, и не обедала? Хочешь, устроим ужин только для нас двоих? — во взгляде Роберта появилась хитринка. Ох, чую, как бы он не решил припомнить наш прошлый романтический ужин. Нет уж, лучше побудем на виду, среди людей.

— Давай, этот вечер проведем с друзьями. Пусть все видят, что у нас все хорошо, — предложила я.

— Хорошая идея, утрем им нос, — улыбнулся жених. — Кстати, Ферд привез твою лиру. Сыграешь?

— Если ты хочешь…

Вечер прошел идеально. Роберт был чутким и нежным, хотя я замечала иногда в его глазах мелькающее превосходство, когда он смотрел на Гилберта. Было такое ощущение, что он не сдержится и покажет барону язык. Гил тихо злился, но делал многозначительный вид, будто он что-то знает, но никому не скажет. В общем, мальчишки. Фердинанд пребывал в своем любимом образе — флегматично-циничном. Я давно обратила внимание, что только со мной он оживляется, улыбается и даже смеется. А когда есть кто-то еще, в основном молчит или вставляет единичные емкие фразы. Хотелось бы верить, что именно со мной он настоящий. Помимо вышеперечисленных, компанию в музыкальном зале нам еще составил граф. Вот уж кого я не ожидала увидеть среди своих слушателей. Кстати, я предложила им спокойно разговаривать и не бояться мне помешать, главное чтобы они сильно не шумели. А я буду наигрывать мелодии.

Поначалу я прислушивалась к их разговорам, они все крутились вокруг скорого похода. Для меня было новостью, что целителя мы тоже берем. Хотя, именно его нужно брать в первую очередь, а вот Гилберта и Роберта вообще можно было бы оставить. А что? Гил — ментальный маг, что он забыл в тех джунглях? Роберт — принц, если с ним что-то случится, король нас по голове не погладит. Сомневаюсь, что он будет разбираться кто виноват. Так что я бы пожалуй взяла с собой Ферда, он некромант, значит, знает как бороться со всякой нежитью, и целителя, хотя граф мне совсем не нравится. Ну еще парочку высоких, крепких боевых магов. О своих выводах и планах я благоразумно молчала, не хватало опять поссориться с женихом. Просто сидела рядом с ним и наигрывала нежную, тихую мелодию.

Постепенно мысли ушли в глубину души. Я думала обо всем и ни о чем. Не знаю, как такое возможно, главное, что музыка лилась и крепла. Душа взлетала вслед за ней и падала с последними аккордами. Очнулась я от того, что перестала слышать речь. Четверо мужчин смотрели на меня. Выражения лиц были неоднозначны и не особо поддавались трактовке. Граф, например, был серьезен, забыв про свою вальяжность и пресыщенность. Лицо Гилберта выражало восхищение, а Роберта гордость. А вот у Ферда в глазах была решимость, будто он отринул сомнения и выбрал путь. Или мне все почудилось, потому что спустя пару секунд мужчины выглядели, как обычно. Правда, каждый счел своим долгом сказать мне по паре комплиментов.

Спать отправились рано, я устала и хотела уйти одна, но Роберт решил меня проводить и пожелать приятных снов. Проводы немного затянулись, мужчина все не хотел уходить, а его легкий, целомудренный поцелуй давно перерос в страстный. Но я его все-таки выставила, напомнив о нашем договоре. И только когда я закрыла за ним дверь, смогла вздохнуть свободно и лечь спать.

Казалось, только голова коснулась подушки и я уже лечу куда-то под звездным небом. Странно, ведь ни о ком не думала перед сном, всего лишь мечтала выспаться. Городские улицы сменились деревьями, это что-то новенькое, раньше меня в мгновение ока перебрасывало в нужное место. А я все летела, петляя между каких-то памятников и стволов деревьев. Стоп. Так это же кладбище! Захотелось вернуться назад, я мысленно представляла все по очереди, но меня все равно тянуло вперед, к забрезжившему невдалеке свету.

Могильная плита со стершимися письменами, зажженные толстые свечи на ней, установленные крестом. И человек в плаще с капюшоном выводит мелом символы под каждой из них. Да что они так любят эти капюшоны?! Ведь непонятно, кто перед тобой. Даже не разобрать мужчина или женщина. Тут взгляд упал на раскрытую книгу в руке некроманта, а кто еще мог быть ночью на кладбище? До боли знакомую книгу, написанную вручную, кропотливо и с любовью. Ту самую, по которой я переводила свое письмо и впоследствии вернула Фердинанду. В душе еще были сомнения, ведь книгу у него могли украсть, или он ее дал кому-нибудь, так же как и мне недавно. Но вот маг откинул капюшон, и сомнения отпали, передо мной стоял Ферд. Никогда я не видела его таким, он будто повзрослел на несколько лет, жесткий взгляд, уверенные движения, упрямо поджатые губы и решимость, та что я успела заметить вечером. Он аккуратно отложил книгу, простер над свечами и рисунками руку, и запел заклинание. Я не улавливала значения слов, я слушала его голос, бархатный, обволакивающий и меж тем требовательный, опасный, заставляющий сердце сжиматься от ожидания чего-то необратимого. Я не заметила, откуда он достал кривой нож, похожий на тот, что был у Ульрина, и живую курицу. Она не трепыхалась, не кудахтала, видимо была скована магией. Нож прочертил на груди птицы крест и из раны начала сочиться кровь. Фердинанд по три капли капал на каждый рисунок и произносил вслух какие-то слова, отчего руны вспыхивали и обычная свеча приобретала черный цвет. На лице некроманта читалось удовлетворение, отложив ненужную курицу в сторону, она была еще жива, он полез рукой в карман за каким-то предметом. Что-то маленькое, прячущееся в его ладони, на его губах заиграла улыбка, циничная и безжалостная.

Досмотреть ритуал или хотя бы узнать, что было зажато в руке у некроманта, мне не удалось. Меня вдруг подхватило и бросило обратно в тело. Я резко села на кровати, хватая ртом воздух.

— Милая, плохой сон? — обвила меня мужская рука за талию. — Не бойся, я рядом…

Как я не завизжала, не знаю. Наверное, просто напала временная немота от страха. Хорошо, что у меня в спальне горел ночник и я смогла рассмотреть Роберта у себя под боком. А то быть бы ему битым. Хотя может и так надо, чтобы больше не наглел?

— Ты что тут делаешь? — прошипела я, пытаясь отцепить от своей талии его цепкую руку.

— Сплю. И ты спи, — зевнул жених, укладывая меня обратно на подушку.

— Почему здесь? Роберт иди к себе! — говорила я все так же тихо, но настойчиво.

— А вот нечего было вскрикивать и скрипеть кроватью. Так что спи, а то применю самое действенное средство от бессонницы, — пригрозил зевающий принц.

— Какое? — честно признаться, мне очень хотелось уснуть и ни о чем не думать. Не вспоминать лицо Ферда, этот странный ритуал, не прокручивать его раз за разом в своей голове, пытаясь найти смысл.

— Секс! — прорычал мужчина, разворачивая меня спиной к себе и обвивая обеими руками. Я хотела возмутиться, но промолчала, у Роберта никогда слова с делом не расходятся, так что с него станется выполнить угрозу. К тому же с ним за спиной засыпать было не так страшно.