Укротить сердце

Глава 14

Руби

Я перекладываю белье в сушилку и нажимаю кнопку «старт».

Смотрю на таймер. Тридцать минут.

Это жестокая шутка Вселенной, чтобы проверить, выдержу ли я следующие полчаса с Чарли Монтгомери.

Меня интересует этот задумчивый ковбой больше, чем я готова признать. То, что он просыпается в половине четвертого утра и не возвращается домой до захода солнца. Почему у него такое угрюмое выражение лица. Как его ранчо получило свое название.

Но находиться в его доме в полночь и вести странные разговоры ― не тот способ получить ответы.

Тяжело дыша, я прижимаю ладонь к груди. Сердце громыхает, как товарный поезд.

Я останусь в прачечной, пока не закончу со стиркой. А потом уйду.

Я ищу окно, через которое можно вылезти. Безуспешно.

Плохая идея, это плохая идея.

Я знаю свою голову. Свое сердце.

Да, я хочу секса, но секс с Чарли Монтгомери ― это опасная территория. Даже простой разговор завел меня. Во мне вспыхнула искра, когда его мозолистый палец провел по моему пульсу. Так интенсивно, так интимно, что я почувствовала слабость.

Волна жара разливается по моему телу. Я не могу представить этого ковбоя в постели. И я не могу представить себя с ним.

Даже если это то, что я хочу больше всего.

― Руби.

Глубокий голос заставляет меня задохнуться. Я оборачиваюсь и вижу Чарли, стоящего в дверях прачечной.

Внезапно я чувствую сильное головокружение.

― Ты меня напугал, ― удается сказать мне.

― Прости, ― хрипло произносит он.

Он похож на разъяренного ковбоя ― мускулистый, грудь вздымается, руки сжаты в кулаки.

― Я почти закончила, ― выдыхаю я. ― Скоро я уберусь с твоих глаз.

Внезапно Чарли оказывается прямо передо мной, притягивая меня к своей широкой груди. Его губы прижимаются к моим. Наш поцелуй отчаянный и голодный. Его большие руки обхватывают мое лицо, наши языки переплетаются, и я стону ему в рот, теряя себя в его страсти.

Я обвиваю руками его шею, и он со стоном подхватывает меня своими большими ладонями под бедра и поднимает на руки. Я обхватываю его ногами за талию и запускаю руки в его темные волосы.

В ответ он рычит мне в рот и крепче прижимает меня к себе, наши языки сражаются за победу.

Испытывая головокружение от желания, я всхлипываю ему в рот. Боже, даже поцелуй Чарли намного лучше, чем секс, который был у меня на выпускном вечере.

Я как будто наконец-то выпустила крик, который копился в моих легких последние двадцать шесть лет.

И тут происходит самое худшее. Он останавливается.

Отпрянув, словно обжегшись, Чарли врезается в стиральную машину, отчего вокруг нас раздается глухой лязгающий звук. Но он все равно держит меня.

― Этого не может быть, ― выдавливает он из себя, его синие глаза дикие и остекленевшие от вожделения.

― Ты прав.

Мой список желаний ― это песня сирены в моей голове. Логика отступила. Все, чего я хочу, ― это хороший секс. С таким же успехом он может быть с Чарли Монтгомери. Он просто мужчина. Просто ковбой.

― Я уезжаю через несколько месяцев, ― выдыхаю я в его губы. ― А тебе нужно управлять ранчо.

Это не реально.

Все, что у нас есть, ― это настоящий момент.

Я снова целую его губы, а затем спускаюсь ниже, чтобы прикусить пульс на его шее. Он стонет, и я опускаю руку, обхватывая его массивную эрекцию через переднюю часть джинсов. Он такой большой и твердый, и я отчаянно хочу, чтобы он был внутри меня.

Из него вырывается мучительное рычание.

― Чего ты хочешь, Руби?

Его твердая челюсть напряжена. По его глазам я вижу, что он ждет моего согласия.

Я дрожу.

― Тебя, Чарли. Я хочу тебя. На одну ночь.

Его кадык дергается.

― Одну ночь?

― Один раз.

Его глаза темнеют, затем вспыхивают, как будто он потерял всякую способность контролировать себя. А потом его губы накрывают мои, и он несет меня по коридору и вверх по лестнице. Я прикусываю его горло, нижнюю губу, мочку уха. Дергаю за ремень, за пояс джинсов. Я хочу коснуться каждого дюйма его тела.

Я никогда в жизни не была так счастлива. Я готова отдать этому мужчине свое сердце и душу прямо здесь и сейчас, если он даст мне то, что мне нужно.

Мне нужно, чтобы ко мне прикасались.

Мне нужен он.

Через несколько секунд мы оказываемся в его комнате, и Чарли ставит меня на ноги. Мы притягиваемся друг к другу, как магниты. Сбрасываем одежду, словно охваченные пламенем. Я жадно дергаю за его ремень, и вскоре его джинсы исчезают, а я остаюсь в лифчике и трусиках. Мощная эрекция натягивает тонкую ткань его боксеров.

― Господи, ― хрипло произносит Чарли, и по его широким плечам пробегает дрожь. Он пожирает мое тело своими темными глазами. ― Руби, с таким телом ты можешь убить мужчину.

Я краснею, странно не стесняясь того, что он смотрит на меня.

― Никогда раньше не видел женщин, ковбой? ― поддразниваю я.

― Я никогда не видел тебя, Руби, ― хрипит он. ― Ты чертовски красива. ― Грубые руки сжимают мою талию. ― У меня нет ни единого шанса, когда ты рядом, не так ли? Ты меня погубишь.

Я кокетливо улыбаюсь ему.

― Ты боишься меня, ковбой?

Его красивое лицо становится серьезным.

― Смертельно.

Он прижимает меня спиной к кровати, его губы касаются моей шеи, скользят по ключицам.

Я кладу руку ему на плечо, и Чарли замирает.

― Что-то не так? Ты хочешь, чтобы я остановился? ― В его глазах нет злости, только простой вопрос. И поскольку он хороший человек, он остановится, если я этого захочу.

― Нет. Я просто… ― Я облизываю губы, вспоминая рекомендации своего врача. ― Мне нужно двигаться медленно.

В его голосе слышится беспокойство.

― Ты…

― Нет, ― поспешно выпаливаю я, не желая спугнуть его. ― У меня не так много опыта. ― Мои щеки заливает румянец. ― У меня никогда не было… ну, ты знаешь.

Его взгляд становится почти диким. Как будто это вызов, и он рад этому.

― Руби. ― Его голос грубеет, а руки крепче сжимают мою талию. ― Малышка, ты даже не представляешь, что я с тобой сделаю.

Малышка. От этого ласкового слова у меня слабеют колени.

― Мы будем двигаться медленно, ― говорит Чарли, усаживая меня на край кровати. Он наклоняется и оставляет поцелуй на моих губах. ― Я дам тебе все, что ты захочешь. Ты будешь все контролировать.

― Я? ― шепчу я ему в губы. Это ошеломляющее чувство. Контроль. Этот мужчина позволяет мне взять бразды правления в свои руки и вести за собой, не обращаясь со мной как со слабой или слишком хрупкой, чтобы выдержать.

Я совсем не нервничаю, я возбуждена.

― Да, ты, ― рычит он. ― Я в твоем распоряжении.

Я закрываю глаза от его слов, даже не пытаясь притвориться, что мне не нравится, как звучит это утверждение в его устах.

Я в твоем распоряжении.

Чарли опускается передо мной на колени. Я хватаюсь за подол его футболки и стягиваю ее.

― О, ― шепчу я, приходя в себя. Я прижимаю руку к сердцу. Пульс бьется в ушах.

Его тело впечатляет. Чарли ― идеальный образец ковбоя, поджарый и мускулистый от многолетней работы на ранчо, от многолетней езды на лошадях. От темной поросли волос на его рельефной груди и загорелых предплечьях у меня перехватывает дыхание. Все в нем говорит о том, что он настоящий мужчина.

Я наклоняюсь и провожу руками по твердым, рельефным линиям его тела, по волнистым изгибам его плеч. Мышцы на его челюсти напрягаются, а выражение лица колеблется между откровенной пыткой и весельем, когда я продолжаю водить руками по его телу.

Я никогда не прикасалась к мужчинам подобным образом, но с Чарли это происходит инстинктивно. Мои руки и губы знают, куда двигаться.

Как будто мы созданы друг для друга.

― Ты прекрасен, Чарли.

Побужденный моими словами, он притягивает меня к себе, в его пронзительных голубых глазах вспыхивает похоть.

Я стону, когда его большие ладони ― грубые, шершавые ― скользят по моим ногам, сжимая бедра с такой силой, что, надеюсь, на них остаются синяки.

Мое тело реагирует самостоятельно. Я откидываюсь на мягкое коричневое одеяло кровати, и Чарли проводит пальцем по кружевному краю моих трусиков.

В этот момент я понимаю, что он делает.

Я отшатываюсь и приподнимаюсь на локтях.

― Ты не обязан.

Он внимательно наблюдает за мной.

― Я хочу. ― Он наклоняется ко мне, игриво выгибая бровь. ― Я хотел попробовать тебя на вкус с тех пор, как ты приехала, дорогая.

Мой рот открывается от удивления. Все, что я могу сделать, это кивнуть.

― Я доставлю тебе удовольствие, Руби. ― Не теряя ни секунды, он подтягивает мои бедра ближе к краю кровати, и я снова ложусь. ― Такое удовольствие, черт возьми, что я испорчу тебя для каждого мужчины, который будет после меня.

Никто. Никто, кроме тебя, никогда не сделает этого со мной.

Чарли просовывает палец через ластовицу моих трусов и стягивает их.

― Черт возьми, ― рычит он, проводя пальцем по моей влажной киске. ― Ты вся мокрая, малышка.

Я стону. Мое возбуждение вспыхивает как керосин.

― Я должен попробовать тебя на вкус, Руби. ― Его горячее дыхание обдает внутреннюю поверхность моих бедер. Мое сердце учащенно бьется. ― Раздвинь ноги, малышка.

Я дрожу, когда его руки разводят мои колени.

Когда его рот касается меня, мои бедра дергаются. Ощущение восхитительное. Я стону, когда Чарли прижимается своими теплыми губами к моему клитору. Он двигается медленно, потом быстро, жестко и нежно.

― О-о-о, ― вскрикиваю я. Инстинкт берет верх, и моя спина выгибается дугой. ― Чарли. ― Мои пальцы вцепляются в его волосы, и он издает гортанный звук одобрения. ― Чарли, пожалуйста.

Он делает паузу, чтобы сказать,

― Покричи для меня, малышка, ― а затем снова прижимается ко мне своим ртом. Длинные, интенсивные поглаживания, затем дразнящие короткие рывки, стимулирующие мой клитор.

Этого слишком много, этого недостаточно.

Нарастающее давление, трение ― все это похоже на лихорадочный сон.

― О Боже, ― вскрикиваю я, сжимая одеяло и наслаждаясь ощущением его жесткой бороды, царапающей внутреннюю поверхность моих бедер. ― Чарли, не останавливайся. Не вздумай.

Он и не останавливается. Перед глазами пляшут золотые пятна, мое тело бьется, но Чарли обхватывает меня за бедра и возвращает на кровать. Он не позволяет мне отстраниться от него. Он здесь, со мной, и эта мысль посылает меня за грань. Мои бедра дрожат, и каждая мышца в моем теле напрягается. А потом ― взрыв. Я кончаю в первый раз.

Мой крик длинный и громкий, и я позволяю себе почувствовать его.

Он принадлежит мне.

Я бьюсь о его рот, и из него вырывается порочный звук. Самодовольный. Удовлетворенный.

Мои глаза закатываются, и все мое тело практически отрывается от кровати. Длинные влажные дорожки стекают по моим бедрам. Мое дыхание прерывистое, а сердцебиение частое, но ритмичное.

Я делаю глубокие вдохи.

― Ты в порядке, Руби? ― Чарли хрипит, и я понимаю, что он встал на колени, наблюдая за мной. Его обнаженная грудь вздымается, а борода влажная. Из-за меня.

Я улыбаюсь. Мне это нравится.

Я сажусь.

― Более, чем. ― Мое тело кажется вялым и опустошенным в лучшем смысле этого слова.

Он ухмыляется.

― Не знаю, можно ли считать это медленным.

Я обхватываю его лицо руками.

― Еще, ― говорю я, нежно целуя его в губы. ― Я хочу еще.

― Еще, да?

С довольной ухмылкой он обхватывает мою талию загорелой рукой. Его тело массивное и крепкое, как дуб. А я для него ― как ива.

Он говорит:

― Я хочу делать это всю ночь.

Затем, потянувшись вверх, он вытаскивает белую ленту из моих волос, позволяя ей упасть на пол. Мои волосы рассыпаются по плечам, и Чарли издает низкий удовлетворенный стон. Я смотрю на него с похотью, пока он снимает с меня лифчик. Когда моя грудь обнажается, его глаза темнеют, и он наклоняется еще ниже, всасывая в рот кремовую вершинку моей груди.

― Черт! ― Он стонет, касаясь губами бусинки моего соска. ― Малышка, ты чертовски хороша на вкус.

― О, ― выдыхаю я, моя голова кружится. ― Чарли… Чарли.

Он дрожит, прижимаясь ко мне.

― Я знаю, ― хрипит он, его борода царапает мою грудь, когда он нежно покусывает мой сосок.

Я вскрикиваю от этого ощущения. Чарли сжимает в кулак мои волосы, отстраняясь, чтобы заглянуть мне в глаза, а затем с рыком прижимается ко мне губами.

Я глубоко целую его. Отчаянно. Чарли прижимает меня к себе, как будто хочет заполучить меня всю целиком. Он тянет меня обратно на кровать, и я упиваюсь его собственническими прикосновениями.

Я задыхаюсь, когда он стягивает с себя трусы. Единственное слово, которое приходит на ум, ― огромный. Я закрываю глаза, чтобы отогнать беспокойство о том, что он не поместится.

Чарли усмехается, читая мои мысли. Он касается моего подбородка, заставляя меня посмотреть ему в глаза.

― Не волнуйся, дорогая. Я позабочусь о том, чтобы ты была готова принять меня.

Я краснею рядом с ним, чувствуя прилив благодарности. Он собирается дать мне то, что я хочу, и при этом убедиться, что со мной все в порядке. Я доверяю этому мужчине. Всю себя. Свое тело. Свое сердце.

В этот момент все тревоги улетучиваются из моей головы. Потянувшись вниз, я беру его огромный член в руку и поглаживаю. Это так естественно, когда мои руки касаются Чарли.

― Руби, ты заставишь меня кончить слишком быстро, ― выдыхает он. Его красивое лицо искажено страданием, словно он борется за контроль над тьмой, которая была в нем слишком долго.

Я прикусываю губу, чтобы не ухмыльнуться.

― Тогда трахни меня, ковбой. Ты нужен мне внутри.

Его глаза вспыхивают.

Я дрожу от смелости своих слов.

Я делаю это.

Занимаюсь сексом. Хорошим сексом.

Массивное тело Чарли нависает надо мной. Пока я парю, он находит презерватив и надевает его. Во мне нарастает безрассудное желание. Я глотаю воздух, отчаянно желая, чтобы он заполнил меня изнутри.

Уголки его заросших щетиной губ приподнимаются.

― Подними бедра, малышка, и держись.

Он медленно входит в меня, прижимаясь к моему телу. Мои бедра дрожат, пока я медленно принимаю его в себя. Ощущения такие интенсивные, настолько всепоглощающие, что я могу только чувствовать.

― Именно так, дорогая. Черт, эта прелестная киска так чертовски крепко сжимает мой член. ― Глаза Чарли закрываются, и он низко стонет. ― Еще чуть-чуть.

Мое сердцебиение учащается, когда он погружается в меня еще на дюйм. У меня перед глазами все расплывается. Это слишком. Это идеально. Я чувствую себя сильной. Я горю. И все, что мне нужно, ― это Чарли.

― Сильнее, ― требую я, когда он двигается назад. ― Глубже.

В его голубых глазах полыхает жар.

― Умоляй о моем члене, дорогая. Прими его как хорошая девочка.

― Да, ― задыхаюсь я, позволяя своим бедрам раскрыться шире и прижимаясь к массивному мужчине, лежащему на мне. Я провожу руками по его спине и впиваюсь ногтями в его задницу. ― Да.

А затем с его губ срывается гортанное рычание, и он подается вперед, погружаясь в меня до конца. Мой жар поглощает его, каждый мускул в моем теле горит, когда я медленно и уверенно двигаюсь навстречу ему.

С моих губ срывается стон. Рай.

Он — рай. Горячий, твердый и огромный.

― Блядь, ― стонет Чарли, прижимая меня к себе и толкаясь. Его глаза дикие, челюсть сжата, а пальцы впиваются в мои бедра, насаживая все сильнее. ― Посмотри, какая ты хорошая девочка. Возьми меня целиком.

С каждым дюймом он раздвигает мои ноги все шире. Я стону, желая большего.

― Чарли, пожалуйста. Еще.

― Полегче, малышка, ― шепчет он. ― Не торопись.

Я кусаю его плечо.

― Медленно.

― Такая тугая, ― бормочет он сквозь стиснутые зубы. ― Ты такая чертовски тугая. Ты идеальна, Руби. Чертовски идеальна.

― Чарли, ― выдыхаю я, его комплимент проникает в меня, как солнечный свет.

Он врывается в меня. Он не нежен, но двигается медленно, как я и просила. Глубокие ритмичные толчки, от которых я теряю себя. Его мышцы пульсируют, когда он нависает надо мной. Все мое тело вибрирует под его весом.

Я наслаждаюсь всем этим.

Кто-то не щадит меня. Долгие годы я была такой осторожной. Теперь, в диких землях Монтаны, все, чего я хочу, ― это чтобы меня жестко взял и оттрахал ковбой.

Он дает мне все, чего я когда-либо хотела, и все, о чем я и не подозревала, что нуждаюсь.

Я раздвигаю ноги шире, и он погружается в меня еще глубже.

― Хорошая девочка, ― дышит он мне в шею. Его похвала распространяется по мне, как лесной пожар, заставляя меня приподнимать бедра и выгибать спину так, как я и не подозревала, что способна.

Заставляя меня чувствовать то, о существовании чего я и не подозревала.

Его челюсть напряжена, когда он входит в меня, его взгляд прикован к моему. Я впиваюсь ногтями в твердые мышцы его спины и двигаю бедрами, неконтролируемо, первобытно.

По мне разливается тепло, золотистый цветок блаженства.

Еще один оргазм.

Я кончаю, мои бедра судорожно дрожат, пока Чарли вбивается в меня.

Этот оргазм электрический, он пронзает меня так мощно и быстро, что я задыхаюсь.

Я вскрикиваю и хватаюсь за решетчатый каркас его изголовья, а мое тело содрогается с головы до ног.

― Чарли! О, Боже!

Он издает гортанный, торжествующий стон, когда его огромное тело вздрагивает. Его глаза закрываются и он произносит мое имя.

― Руби, ― рычит Чарли мне в шею, его голос срывается от мучительной агонии. ― Руби. Руби.

С тяжелым вздохом Чарли падает мне на грудь. Но он не выходит. Он остается внутри меня, осыпая мою шею нежными поцелуями. В этот момент наши сердца бьются в унисон. Его пульс ровный и сильный, и я хочу вытатуировать его на своих костях в память об этом моменте.

Через несколько минут он отстраняется от меня, прижимаясь поцелуем к моему виску.

Мое дыхание замедляется, пока я лежу на прохладных простынях, прижав ладонь к сердцу. Его биение неровное, но оно и близко не похоже на трепетание.

Чарли овладел мной.

Навсегда изменил электрический заряд моего сердца.

Я улыбаюсь в затемненной комнате. В кои-то веки мое тело позволило мне делать то, что я хочу.

Как замечательно.

Кровать прогибается, Чарли садится и выбрасывает презерватив в мусорное ведро рядом с кроватью.

― Ты в порядке? ― спрашивает он.

От беспокойства в его голосе у меня щемит в груди.

Я обнимаю ладонями его лицо.

― Все было идеально.

Он переводит взгляд на мою руку и татуировку в стиле минимализма на внутренней стороне безымянного пальца.

― Что это?

― Сердцебиение, ― говорю я, колеблясь. ― Я сделала ее в Чарльстоне. Это напоминание о том, что нужно жить, пока есть возможность.

Он поправляет простыни, а затем целует внутреннюю сторону моего пальца, где находится моя татуировка.

― Побывала везде, ― замечает он.

― Да. ― Я опускаю голову на его твердую грудь. ― Но это мое самое любимое место, где я была, Чарли.

Не стоило это говорить. Его красивое лицо становится серьезным.

― Одна ночь, Руби, ― говорит он на выдохе.

― Я знаю. ― Я сажусь, обводя взглядом его спальню. Замшевые подушки, стеганое одеяло терракотового цвета, традиционные клейма крупного рогатого скота в рамках над кроватью. Есть балкон, выходящий на передний двор. Здесь уютно и по-деревенски, и мне хочется остаться в его постели. И все же я говорю: ― Мне пора.

Его кадык дергается.

― Наверное, это хорошая идея.

Слова Чарли ранят, но он прав.

Одна ночь.

И теперь все кончено. Как бы мне ни хотелось, чтобы все было по-другому, это невозможно.

Мне нужно держаться подальше, чтобы никто не пострадал.

Он тянется к своим джинсам.

― Я провожу тебя.

― Ты не должен…

― Не будем спорить об этом, Руби, ― говорит он, бросая на меня строгий взгляд.

Выскользнув из постели, я быстро одеваюсь. Как только я забираю вещи из прачечной, Чарли провожает меня обратно в коттедж.

Вот так просто, без всяких обязательств.

Но я уже слышу, как жадный голосок в моем сознании шепчет ― еще.

Потому что одного раза с Чарли Монтгомери никогда не будет достаточно.