В небе великой империи

г. Волхов, аэродром ПВО, 12:30

Дежурный по части капитан Долбиков, аккуратно постучавшись, вошел в кабинет командира полка. Точнее, полковник Шульгин был всего лишь и.о. командира полка и это делало миссию капитана весьма щекотливой. По стажу службы и демонстрируемым способностям полковник на эту должность не тянул и перспектива его утверждения на посту была очень туманной. Именно поэтому на любое ЧП Шульгин бы отреагировал крайне нервно и капитан это знал. Полковник оторвал тяжелый взгляд от бумаг, обильно заваливавших его стол и настороженно-вопросительно взглянул на Долбикова. Неожиданное появление дежурного по части ничего хорошего совершенно определенно не предвещало, весь вопрос заключался в степени предстоящих неприятностей.

— Товарищ полковник, разрешите обратиться! — вытянулся капитан.

— Обращайтесь — обронил Шульгин, вновь погрузившись в бумаги.

— Отдел радиоперехвата службы охрана аэродрома засек и записал на режимной территории несанкционированные радиопереговоры.

— Что ещё за переговоры, капитан?

— Некодированные переговоры на частоте зарубежной спутниковой телефонной сети.

— Это эти трубки, что ли? — полковник сделал неопределенный жест рукой.

Капитан смущенно откашлялся. Подход Шульгина к техническим тонкостям его несколько коробил. В отличии от полковника, Долбиков был не канцелярской крысой из бывших политруков, а боевым пилотом.

— Можно сказать и так, товарищ полковник.

— Ну и о чем там они говорили, коли некодированные были переговоры?

— Обменялись короткими фразами о хорошей погоде.

— И это всё? — на сердце у полковника заметно отлегло.

— Так точно — немного повысил голос Долбиков. Трусость и некомпетентность полковника его всё больше раздражала — но это мог быть условный сигнал и кроме того…

— Что? — быстро переспросил Шульгин.

— Никто из нашего летного состава или наземного персонала, военного или гражданского, не имеет права пользоваться на территории части такой коммуникацией или даже проносить с собой подобные устройства. Все переговоры, даже внутренние ведутся у нас по шифрованной спецсвязи — капитану очень хотелось назвать этому служаке статью устава, в которой всё ясно сказано, но промолчал.

— Это значит — полковник оторвал свою внушительную фигуру от кресла и встал, облокотившись на стол — что кто-то из служащих аэродрома нарушил устав внутренней службы! — грозно произрек он утверждающем тоном.

— В лучшем случае так. В худшем — мы имеем дело с вражеской активностью.

— Ну не преувеличивайте, капитан — такой оборот разговора был не по душе Шульгину.

— Прикажете подключить спецчасть? — пропустив это замечание мимо ушей осведомился Долбиков.

Пустить в дело спецчасть означало блокировать аэродром, не допуская никому не войти, не выйти, организовать тотальный досмотр всей территории части и личный обыск личного состава, за исключением самого полковника. Последствие у этих мер могло быть только одно — огласка и инспекция со стороны штаба округа. Честолюбивые планы полковника этот инцидент скашивал под корень. Ещё бы, такое ЧП на территории вверенной ему части! Может, всё дело выеденного яйца не стоит, но его высокопоставленные недоброжелатели наверняка раздуют из этого целую шпионскую историю!

— Отставить подключать спецчасть! Слишком много шума из-за ничего! Наверняка кто-нибудь из нижних чинов притащил ради забавы себе игрушку! — голос полковника сотрясал низкие своды кабинета.

— Тогда какие меры прикажете принять?

— Установите на проходной посты — Шульгин сел, чтобы слегка отдышаться — и металлоискателями проверите всех, покидающих часть. Без исключения! Это не должно слишком броситься в глаза — невольно вырвалось у него.

Капитан едва мог скрыть ироничную усмешку. Он служил в этом авиаполку ещё до того, как в нем появился Шульгин и мотивы поведения полковника секретом для него не являлись.

— Слушаюсь! — щёлкнул каблуками Долбиков.

— И вот что ещё — потрепанным платком Шульгин вытер взопревший лоб — сами держите язык за зубами и распорядитесь о том же в отделе радиоперехвата. Это приказ.

— Слушаюсь! — повторил капитан — разрешите идти?

— Идите.

Когда дверь за капитаном захлопнулась, Шульгин позволил себе вслух тяжело вздохнуть. Ну что за скотская работа, когда от каждой мелочи трясешся как осиновый лист! То ли дело раньше были времена! Всё имел и ни за что не отвечал. А теперь вот крутись…