В объятии Зверя. Том 2

3 Приказ царя

Потеря крови во время операции сильно ослабила Рейвана, и он пробыл в беспамятстве много дней. Открыв глаза в тёмной комнате, ощутил привычный запах снадобий и увидел, что правая рука его была тщательно перевязана.

Несмотря на сковывающие тело бинты и слабость, Рейван чувствовал себя свежим и здоровым. Сделав глубокий вдох, он необычайно подивился тому, что мучившая его прежде боль в плече совершенно исчезла. Улыбнулся и почувствовал, что был ещё и побрит. Радость от бережной заботы, которую он так явно на себе ощущал, сладостно растеклась по телу.

Рейван поискал глазами Владычицу, полагая, что лишь её стараниями был выхожен, но в серых тенях комнаты никого не разглядел. Он попытался учуять её запах, но горечь воздуха говорила ему о том, что Маррей давно здесь не была.

«Уехала, должно быть», — подумал Рейван с сожалением.

Он шумно выдохнул.

— Очнулся? — проговорил отец Сетт, заслышав кзорга.

Рейван увидел фигуру старого хранителя у стола и вздохнул ещё тяжелее. Отец Сетт оставил свои занятия и поглядел на Зверя.

— Наконец ты пробудился. Царь Вигг желает говорить с тобой.

— Царь здесь? — нахмурился Рейван. — А Маррей?

Лицо отца Сетта сделалось испуганным при упоминании о Владычице.

— Не приближайся к Маррей, Зверь. Забудь о ней!

Грудь Рейвана словно пронзило острым кинжалом от осознания, что старому хранителю могло быть что-то известно об их запретной любви.

— Что ты знаешь? — прямо спросил кзорг.

— Если бы ты не глядел на неё так, ничего бы не было. Всё из-за тебя, — негодовал отец Сетт.

Рейван ещё больше заволновался и приподнялся на постели.

— И что же я сделал?

— Когда ты истекал кровью на столе, она засунула свои тоненькие пальчики в твою рану на глазах у Вигга, чтобы спасти тебя. А ты хватал её за юбку! — укоризненно прошипел отец Сетт, руки его затряслись. — Ради того, чтобы тебе оставили жизнь, она вступила в нежеланный брак с царём, если ты понимаешь, о чём я.

Рейван стиснул зубы, представив Маррей с мужем, и страшно заревновал. Уязвлённость и злоба восстали в нём.

«Зачем она поступила так? Я сам мог бы ответить за себя!» — подумал он, почувствовав себя оскорблённым заступничеством жрицы.

Рейван присел на постели и поискал глазами одежду. Отец Сетт кивнул слуге на лежавшие на кресле вещи:

— Помоги хранителю крепости облачиться и проводи его к Владыке Виггу. Он в пиршественном зале.

Рейван натянул чёрную замшевую рубашку, украшенную полосками кожи, — подобную носил под доспехом и Циндер. Слуга помог Зверю надеть кожаную чешуйчатую броню, застегнуть ремни, натянуть наручи и перчатки. Доспех был свежевыделанным и, пока не разносился, скрипел при наклонах тела.

Сделав несколько шагов по коридору, Рейван понял, что ещё слаб, но, не желая больше принимать помощь, он отогнал от себя раба. Направляясь в зал к царю, кзорг думал, что вместе с Виггом наверняка увидит Маррей — и движения его от этого делались нерешительными.

***

Некоторое время назад царь Вигг узнал о том, что риссы захватили Нордхейм, и теперь собрал в Харон-Сидисе военных вождей. Некоторых из них он казнил за неудачи, поставив новых на их место. Очень быстро царь сложил в голове новый замысел и для его воплощения с нетерпением ожидал, когда Зверь поднимется после недуга.

Рейван вошёл в зал и увидел набульских полководцев, собравшихся вокруг стола. В центре, с золотым обручем на чёрных кудрях, стоял царь. Кзорг поклонился Владыке, повинуясь церемониалу, но внутри у него всё заворочалось от злости. Доспех скрипнул, как у молодого воина, и в глазах Рейвана сверкнула озлобленность.

Полководцы Вигга подвинулись, уступив Зверю место рядом с Циндером. Все они поклонились ему, потому что он был теперь хранителем крепости и вторым среди кзоргов после гегемона. Рейван тоже коротко поклонился боевым вождям, а затем взглянул на стол, где была расстелена карта рисских земель, и очень пожалел о том, что не был лишён памяти. Сердце его заледенело, а ещё не окрепшие после болезни ноги предательски дрожали.

Царь медленно и рассудительно провёл рукой по полотну карты. Рейван уставился на его смуглые пальцы, подумав о том, как они ночами сжимают тело Маррей, её мягкую нежную грудь, которой блаженно касался и он. Нутро Рейвана искорёжило от ревности.

— Риссы отбили Нордхейм и теперь ждут от нас ответа, — резко сказал Циндер.

Рейван удивлённо повернулся к гегемону, и Вигг в этот момент хитро поглядел на Зверя.

— Возможно, нам и не придётся вновь подступаться к их крепостям, — произнёс царь. — Они сами сдадут мне их все до единой!

Рейван догадался, куда клонит царь, а Циндер недовольно скривил и без того безобразное лицо.

— Когда-то давно мой отец, Годард Великий, принял мудрое решение, — продолжил Вигг, не сводя глаз со Зверя. И все тоже поглядели на него. — И вот теперь, я думаю, пора пожинать его поспевшие плоды.

Циндер помотал головой.

— Владыка, — произнёс он, — теперь, когда Ингвар мёртв, Рейван не может быть нашим заложником, он не ценен для риссов. Они рады были бы его прикончить, ведь он кзорг!

— Нет, Циндер, нет, — вздохнул с упоением Вигг. — Слухи донесли, что у риссов новый Верховный ван, назвавшийся — им! — Вигг указал рукой на Зверя. — Они возложили на него золотую гривну, и он правит ими!

Рейван сжал челюсти, новость потрясла его.

— Риссами правит ван Эйнар, сын Ингвара! — продолжил царь. — А значит, наш Зверь может и должен свергнуть его и занять своё место по праву. Они сами избрали его — сами и будут виноваты в своей погибели.

Рейван не понимал, кто же мог назваться его именем. Ему захотелось поглядеть в глаза самозванцу, а затем наказать его.

— Зверь знает о том, кто он? — спросил Вигг у Циндера.

Гегемон тревожно взглянул на Рейвана.

— Ты сын Ингвара — Верховного рисского вана, — вымученно произнёс он. — Теперь знает, — ответил Циндер царю.

Вигг улыбнулся.

— Зверь, — сказал Владыка, — ты пойдёшь к риссам и займёшь своё законное место Верховного вана! А потом передашь рисские земли мне.

Рейван опёрся обеими руками о край стола, чтобы не рухнуть от придавившей его тяжести. Он поглядел на карту, где чёрными рунами был обозначен Нордхейм, а потом поднял взгляд на царя, торжествующего от ещё не одержанной победы.

«Нет, на этот раз я не пойду на риссов, ведь там моя сестра. Скорее умру!» — подумал Рейван.

Обретя внутреннюю уверенность, он выпрямился, и взгляд его гордо заблестел. Царь ухмыльнулся, и тогда Рейван понял, какую огромную ошибку совершил, показав эмоции и небезразличие.

— Если ты не сдашь мне север, — произнёс с ухмылкой Вигг, — я причиню большие страдания Владычице Маррей.

Угрозы обожгли Рейвана, взгляд его сделался беззащитным. «Я пропал», — подумал он.

Глядя на загнанного в ловушку кзорга, царь расплылся в улыбке триумфа, довольный своей хитростью.

— Теперь уйдите все! — приказал царь. — Кроме тебя, Зверь. К тебе у меня ещё и личный разговор.

Комната зашуршала шагами и шелестом богатых плащей на ещё более богатых доспехах. Рейван ожесточился, и первое, о чём он подумал: сейчас же, решительно и неотложно убить царя! Пусть его потом немедленно зарежут на месте, но ни Маррей, ни Ингрид не будет угрожать столь великая опасность.

Рейван спешно сообразил: как только все военные вожди покинут зал и двери закроются, он отдаст приказ телохранителям Вигга расступиться. Ведь они кзорги, они обязаны ему подчиниться. Затем он бросится на Вигга и свернёт ему шею. Сделает всё это очень быстро, за пару ударов сердца — царь не успеет даже выхватить меч.

Но охранники обступили Вигга, и Рейван увидел, что под плащами на них доспехи гвардейцев — Вигг заменил всех кзоргов в охране на обычных солдат! Они не подчинялись Харон-Сидису! Рейвана обдало жаром — его план оказался невыполним, царь был неприступен.

***

Когда все ушли, в зале остались лишь телохранители и Циндер. Рейван бросил ошалевший взгляд на гегемона, стоявшего подле, и ему показалось, что наставник считал весь его порыв: от решимости и до раздосадованности.

— Значит, ты сблизился с моей женой, — произнёс Вигг. Царю не терпелось отчитать кзорга за преступление. — Ты держался за её юбку!

Рейван принял мрачный вид, поглядев на царя, но сердце его гордо билось от подаренной ему Владычицей любви.

— Владыка, — проговорил Циндер, — Зверь никогда не заставлял в себе сомневаться. Он добыл себе славу в Эскелле, убив предателей. Он нашёл и убил Лютого в рисских землях! Это подлая игра твоей жены, кзорг не виноват.

— Циндер, да успокойся, — усмехнулся Вигг. — Эй, Маркус, плесни вина, — кивнул он старшему над своими телохранителями и опустился в кресло.

Гвардеец наполнил кубок и подал Владыке.

— Уж я знаю, что такой грязной жрицы ещё не видывал свет, — проговорил Вигг, глотнув вина. — Конечно, я и не думал, что моя жена может увлечься эскеллийским Зверем. Она знает, что он ценен для меня, вот и решила позабавиться. Только кишка у неё оказалась тонка — до смертельного исхода она не довела, вовремя одумалась. И за это тебе стоит благодарить Великую Мать, Рейван.

Циндер принял расслабленную позу и похлопал кзорга по плечу.

— Царь простил тебя. Но впредь будь умнее, — буркнул он в ухо Зверю.

— Но тем не менее перед нами не просто кзорг, но и рисский ван, — с улыбкой сказал царь. — А ты так недостойно с ним обращаешься, Циндер. — Вигг перевёл взгляд с гегемона на Рейвана: — Ты преклонишь передо мной риссов, Верховный ван?

В этот раз Рейван сумел удержаться и не показал своего отчаяния. Он вдохнул сырой воздух зала и принял вид полной покорности.

— Преклоню, Владыка, — произнёс он.

Вигг довольно откинулся на спинку.

— Хорошо. Теперь ступай.

Рейван с предательским скрипом доспеха поклонился и направился к выходу.

— Постой, Зверь, — произнёс царь, провожая его взглядом. — Ты рисс по рождению, но вырос в Харон-Сидисе. Говоришь ли ты на их языке?

Рейван обернулся.

— Чтобы убить, надо ли говорить? — ответил он. — На мечах один разговор.

— После того, как убьёшь самозванца и займёшь место вождя, тебе придётся отдавать приказы, — поглядел Вигг исподлобья. — Тебе нужно выучиться говорить с ними не только мечом.

Рейван почти озверел: его ярость рвалась найти выход в какой-нибудь стычке — подраться с кем-нибудь, но никак не вести разговоры. Но он опустил взгляд и смиренно кивнул.

— Владычица Корда скоро отправляется в Рону, — продолжил Вигг. — Ступай в её распоряжение, возглавь эскорт из воинов, который будет сопровождать её, а она за время пути даст тебе необходимые знания.

Рейван стиснул зубы, горло у него дрожало от нежелания покориться. Он глубоко вздохнул, чтобы успокоить себя, поклонился и вышел. Любое оттягивание времени до рокового часа казалось ему в нынешнем положении спасительным.

— Прикажу отцу Сетту опоить его зельями для путешествия в мир. Он может возжелать женщину и причинить зло кому не надо, — произнёс гегемон, уже развернувшись к слуге, чтобы отдать распоряжение.

— Не стоит, — поднял руку Вигг, останавливая Циндера. — Если Богиня такая мудрая, то пусть она властвует над ним.

— Но с Кордой поедет и твоя жена? — недоумевал гегемон.

— Именно, — кивнул царь. — Маррей так досаждает мне, что я буду рад, если избавлюсь от неё. Пусть будет на всё воля Великой Матери.

***

— Владычица Корда? — Рейван постучался в тяжёлую деревянную дверь покоев. — Это Рейван, меня прислал царь Вигг.

Корда открыла. Рейван увидел перед собой невысокую женщину в светлом одеянии жрицы. Она выглядела ещё довольно молодо, однако волосы её были уже посыпаны пеплом и собраны в косу вокруг головы, сообщая о том, что она больше не берёт мужей. Корда была старшей жрицей Великой Матери — вдовой царя Годарда.

— Здравствуй, Рейван, — произнесла Владычица сильным голосом, который показался кзоргу уже знакомым.

Рейван не ответил на приветствие: его сердце замерло в тот миг, когда он увидел за плечом Владычицы лежавшую на постели фигуру с выбивавшейся из-под покрывала копной тёмных волос.

Презрев приличия и церемонности, кзорг стремительно вошёл в комнату. Он не дышал, делая шаги, приближавшие его к Маррей. Подойдя, он опустился на колени перед ложем любимой женщины и увидел разбитые губы и синяки. Она была ещё более бледна и худа, чем обычно.

— Маррей, — прошептал Рейван. — Что с тобой?

Опущенные ресницы Маррей затрепетали, но она не подняла на него глаз.

Рейван взял руку молодой Владычицы в свою, обтянутую чёрной кожей и защищённую сверху металлическими пластинами. Рядом с его грозной ладонью бледная, почти прозрачная ручка Маррей показалась ему хрупкой, словно стекло.

— Маррей, — требовательно произнёс кзорг.

Владычица не ответила, губы её скривились, она отняла руку и отвернулась.

— Не прикасайся к ней, — сказала Корда, приблизившись. — Ты для неё опасен. Уходи. Мы поговорим с тобой позже.

Рейван поглядел на старшую жрицу, которая возвышалась над ним белой скалой, и растерялся от её величия.

— Это Вигг сделал с ней? Из-за меня?

— Царь сделал это с ней. Из-за ревности к её мужчинам, которых он настигнуть не смог, — произнесла Владычица.

— Как же он мог? — тяжело задышал Рейван, сжимая кулаки. — Даже зверь такого не сделает!

Кзоргу захотелось тотчас пойти и выпустить из Вигга всю кровь — до того он разозлился. Мышцы его напряглись от гнева. Сердце заколотилось, как во время самой отчаянной схватки.

— Убью его! — выругался он и резко поднялся.

Корда в одно мгновение встала на его пути, а Маррей ухватила Рейвана за запястье.

— Не убьёшь! — сказала Корда. — Они убьют тебя прежде. У Вигга в охране лучшие воины, да и сам он сейчас куда сильнее тебя: ты еле стоишь на ногах!

Рейван знал, что Владычица Корда была права, и ему захотелось разрыдаться от бессилия. Лишь прикосновение Маррей позволило удержать себя в руках. Он увидел, что Маррей ещё больше побледнела, и даже губы её стали серыми, будто безжизненными. Усилие, с которым она к нему потянулась, оказалось слишком тяжело. Рейван вздрогнул и вновь присел к ней.

— Об убийствах кого бы то ни было в присутствии Владычицы говорить не смей, — строго сказала Корда, но Рейван не слушал её.

— Скажи мне что-нибудь, прошу, — прошептал он Маррей.

Молодая Владычица закрыла глаза и совсем будто угасла. Рейван умоляюще поглядел на Корду.

— Что с ней? Она поправится?

Старшая жрица взглянула на Рейвана с осуждением за его неучтивость и за бесстыдную привязанность к Маррей.

— Ты должен уйти, — тихо сказала она. — Маррей решила следовать своему долгу, понимаешь? Я вылечу её, и она родит царю наследника. А ты кзорг и ничего, кроме смерти, никому дать не способен.

Корда покосилась на эфес меча, торчавший из ножен на поясе Рейвана. Кзорг в отчаянии уронил голову на ладони Маррей, и старшая жрица сжалилась над ним.

— У неё было внутреннее кровотечение, — сказала Владычица. — Я сделала операцию, чтобы остановить его. Дней десять уже длится лечение, но она будто не хочет поправляться. — Корда тяжело вздохнула. — Ничего не ест.

Рейван вновь взял Маррей за руку.

— Ты должна есть, — сказал он. — Иначе погибнешь, а я этого не вынесу.

Маррей поглядела на него и чуть заметно кивнула.

— Рейван, — прошептала она слабым голосом. — Ничего не натвори, пожалуйста. Оставь как есть. Обещай.

— Обещаю, — помолчав ответил он.

Маррей сомкнула глаза и от слабости погрузилась в сон.

— Рейван, выйдем, ей необходимо отдохнуть, — произнесла Корда.

***

Кзорг и старшая жрица вышли под жаркое солнце. С тренировочного плаца доносились грохот и удары мечей. Рейван поглядел в ту сторону и прищурился, чувствуя, что соскучился по движению, по ярости и звону оружия.

— Твоё плечо хорошо заживает, — произнесла Владычица. — Думаю, завтра можно будет снять швы. Но не гляди, не гляди туда: я запретила Циндеру гонять тебя по плацу ещё с месяц.

— Значит, это твои бинты на мне? — сказал Рейван, ощутимо напрягая грудь и плечо, чтобы почувствовать повязки на теле.

— Да, — ответила Корда. — И сон твой был столь долог тоже из-за меня. Ты должен был восстановиться перед тем, что тебе пришлось сегодня узнать.

Владычица многозначительно посмотрела на Рейвана, и его затошнило от смеси заботы и презрения в её взгляде.

— Ты всё знаешь? — проговорил он.

— Всё знаю. О том, кто ты и чего от тебя хотят. Теперь ещё знаю о том, чего хочешь ты сам…

Корда не договорила, ей помешали проходившие навстречу воины. Рейван прикрыл рукой глаза: они заболели от яркого света. В нём разрасталось стойкое ощущение того, что всю жизнь он был приручённым зверьком в руках набульских Владык.

— Когда говоришь с Владычицей, то должен быть почтительным, — сказала Корда.

Рейван снова неучтиво промолчал. Они подошли к тени галереи. Владычица Корда двигалась немного впереди, а кзорг чуть отставал, терзаемый тяжестью грядущего разговора. Он чувствовал, что в ней зреют невысказанные слова и она выжидает момент, чтобы никто не смог им помешать.

Идущие навстречу кзорги приветствовали коротким поклоном сначала Зверя, а потом Владычицу, и её, как видел Рейван, это задевало — а его, наоборот, веселило, он чувствовал себя в стенах родной обители совершенно по-хозяйски. Иногда Корда почти останавливалась, чтобы начать разговор, но, не решаясь, двигалась дальше.

— Владычица, говори уже, — сказал Рейван, теряя терпение.

Корда остановилась и поглядела на него: в его рисские жёлтые глаза и на тёмно-золотистую бороду, цвет которой выдавал смешанную кровь. Взгляд Владычицы был и ласкающим, и ожесточённым. Кзорг смутился и поспешил отвернуться.

— Тебя прислал ко мне Владыка Вигг? — произнесла Корда.

— Царь приказал мне сопроводить тебя в Рону, чтобы в дороге ты научила меня говорить на рисском, — ответил Рейван, снова поглядев в лицо Корды: оно казалось ему знакомым. — Мы встречались раньше?

— Не раз, — произнесла она, чуть улыбнувшись. — Я много раз лечила тебя здесь, в Харон-Сидисе. Но ты ничего этого не помнишь.

В голосе Владычицы прозвучал надрыв, и Рейван не понял, укор ли это был ему или сокрытая тоска души. Он смерил её взглядом: жрица была не очень стара, но уставшие глаза и поседевшие прежде времени волосы выдавали, что прожитые ею годы были непростыми.

— Когда ты будешь готова ехать? — спросил кзорг.

— Как только Маррей окрепнет настолько, чтобы перенести дорогу.

Рейван вспыхнул. Знание о том, что он будет сопровождать в дальнем пути и Маррей, заволновало его.

— Рейван! — осуждающе воскликнула Корда. — Если Вигг узнает, то убьёт тебя! О чём ты думаешь⁈ Как ведёшь себя⁈

«Вот о чём она хотела говорить!» — понял он.

— Вигг знает, — ответил Рейван, опустив взгляд в землю. — Он всё знает и грозит причинить Маррей вред, если я не передам ему рисские земли.

Корда прикрыла рукой рот. Оба они замолчали. Рейван сокрушённо вздохнул, пнул ногой землю. Прищурившись, осмотрелся по сторонам и потом вновь взглянул на Владычицу, когда та зашептала нараспев молитву Великой Матери.

— Что ты делаешь? — с озлоблением произнёс он.

— Бедный мальчик, — произнесла Корда, на её глазах выступили хрусталики слёз. — Я буду усерднее молиться Богине о тебе.

— Оставь молитвы при себе, Владычица! — ответил Рейван.

— Не смей грубить жрице! — ударила Корда его по щеке.

Владычица ушла.

А Рейван вновь плюнул на землю и выругался, чувствуя горячий след её руки на лице.

***

Занимался рассвет. Рейван поднялся на северную башню Харон-Сидиса, чтобы всмотреться в широкий мир за его пределами. Где-то там, за горами, жила его сестра.

«Интересно, как она теперь? — задумался он. — Может, я смогу спрятать её от войны в каком-нибудь храме? Кровопролитие всё равно случится, какую бы сторону я ни избрал».

Небо теплело, розовело на глазах и напитывалось пока ещё скрытым, но ощутимым присутствием могучей божественной силы, светом, который подступал из-за края земли.

Глядя на раскинувшуюся у подошвы крепости долину, Рейван вспомнил, как стоял с Ингрид на перевале Винденфьёл и она пыталась объяснить ему красоту земли. Тогда он не верил, что в мире существует что-либо, кроме Причастия, но теперь наполнялся счастьем от того, что любил женщину. Он вспомнил, как крепко и до боли ласково она прижимала его к себе, и от воспоминания волосы на его теле вставали дыбом. Он любил её и нежил в душе предвкушение того, что сегодня наконец снова увидит её после долгой болезни. И впереди у них будет немного дней, по цене равных вечности, которые они смогут провести вблизи друг друга.

Алый сияющий диск, словно по волшебству, вытек из-за горбатого профиля скалы и расплескал нежную трепещущую радость жизни на серый спящий мир.

День начался.

Рейван спустился с башни и встретил во дворе кзоргов, шедших на тренировку, среди них был и гегемон. В руке у Циндера сверкал обнажённый меч.

— Ты ещё не разучился драться? — спросил он, подняв клинок.

Глаза Рейвана засеребрились, он взялся за рукоять своего клинка и кивнул Циндеру с большим увлечением. Гегемон отдал команду воинам сражаться меж собой, а сам встал напротив Зверя и занёс меч для удара.

Рейван парировал его играючи.

— Неплохо для калеки, — фыркнул Циндер, а затем решительным броском выбил оружие из рук Зверя. — Подбери! — потребовал он.

Они снова сошлись в схватке. Отсутствие тренировок сказалось: Рейван растерял и силу, и скорость. Циндер упрекал его в этом каждым новым взмахом меча.

— Сегодня ты уйдёшь, — сказал гегемон, — и встретимся мы с тобой теперь лишь на войне.

— Ты знал, кто я? Всегда знал? — зло прорычал Рейван.

— Всегда.

— Ты убил Ингвара? — с яростью обрушивая клинок, выкрикнул Зверь.

— Я убил, — ответил Циндер, отражая удар. — Я был сильнее.

— Как он погиб⁈

— Как мужчина! — ударил гегемон. — В ярости!

Бой измотал Рейвана, и Циндер сжалился.

— Достаточно. Тебе сегодня предстоит ещё долгий путь, — гегемон убрал меч.

Рейван тоже убрал меч. Циндер подошёл к нему близко и сказал в лицо:

— Вигг велел не опаивать тебя перед выходом в мир: хочет, чтобы ты погубил Владычицу, знай.

Рейван выдержал взгляд гегемона.

— Сделай всё, чтобы я гордился тобой, Рейван, — сказал Циндер на прощание и развернулся к воинам.

— У нас есть возможность, хоть малая неуловимая возможность вырваться из-под власти Причастия⁈ — крикнул вслед гегемону Рейван.

— Нет, — ответил Циндер.

Рейван остался стоять один, под высоким и недосягаемым небом.