В трех соснах…

Глава 1

А ведь сегодня — юбилей, если можно его так назвать. Пусть небольшой, но всё же… Ровно месяц прошел с тех пор как Князь принял мою и нашу Малиновку под свою руку. Да. Месяц получается. Сегодня 17 апреля, а аккурат 17 же марта и состоялся тот памятный разговор на заправке. Сколько событий произошло за это время? Вроде ж и много… а как начнешь вспоминать — и вспомнить-то особо нечего. Ничего такого яркого и запоминающегося как в первый месяц нашей робинзонады. Никаких войн и потрясений. Только очень много хлопот и труда. Вот чего было, есть и будет — это да, труд, он самый.… Постоянный, и — сколько угодно. Ежедневно. И конца не предвидится…

Впрочем, насчет войн — это только у нас тут тишина. Зато в самом городе страсти кипят нешуточные. Князь попробовав взять Омскую нахрапом, но, натолкнувшись на яростное сопротивление тройного альянса, отступил, потеряв сколько-то народу. (Слышал — один из знакомых мне заправщиков — Утюг, тоже сложил там голову. А Дрын с ранением в больничке в Веденке лежит. Кстати и Конь, благодаря прострелянной мною ноге, отскочил от того первого неудачного штурма. Тоже в больничке провалялся.)

Но Князь не был бы Князем, если бы не придумал способ переломить ситуацию в свою пользу. В ответ на создание противниками альянса — Князь создал свой. Нашел достойных союзников.

Во-первых, к нему присоединились КээМЗовцы. Ну, то бишь, те из подростков, кто засели на территории завода КМЗ. КурганМашЗавода. Производящего ни много ни мало БМП для армии. Всех модификаций. От БМП-2 до новейших Терминаторов. Причем, на заводе оказалась партия готовых, но ещё не переданных армии единиц. Да на них даже автоматические 30 мм пушки были установлены! Шесть БМП… Эта такая сила, которая никому в городе и не снилась.

Именно благодаря этим БМПшкам Старик — глава КМЗовцев (ещё бы не старик, 23 года человеку! Таких возрастных я еще в этом мире не встречал ни разу) и смог дать отпор поползновениям рябковских цыган, когда те попытались отжать завод себе. Тогда Старик сумел отбиться, нанеся обидные потери рябковцам, но и сам растерял большую часть своего потенциала. (Снарядов к пушкам и патронов к пулеметам было совсем не густо. Только-только на учебные стрельбы. Это ж всё-таки не арсенал). Да, были, конечно, и автоматы охраны завода. Точнее, не автоматы, а пистолет-пулеметы Кедр. Но это было уже не то…

Тем более, что и народу у Старика было не так-то уж и много. Правда и балласта почти не было. В основном, как раз, подростки постарше. Для удержания статус-кво этого хватало, но для чего-то большего — категорически нет. И, после того, как Рябковцы объединились с Восточниками и Больше-Чаусовцами они и вовсе оказались словно в осаде. Шагу за территорию завода не могли сделать.

Так что предложение союза от Князя стало для него спасением. Князь обеспечил союз приличной стелковкой. Снабдил патронами. Старик внес свой главный козырь — броню. Ну а третий их союзник дал людей.

Этим союзником стал Паша Север. Да-да! Тот самый Север, что, казалось, намертво увяз в войне с Локомотами за железку. Но паритет там был, главным образом, потому, что оружия у Севера было не так много как ему самому хотелось бы. Да, он вынес оружейку отдела МВД в шестом микрорайоне. Но этого было мало! Север мог выставить не менее двухсот бойцов (если считать, начиная с 11 лет, а что вы хотели? Самый большой анклав в городе!), но вооружить мог от силы полсотни.

Да и этого вполне хватало чтоб теснить Локомотов, у которых с оружием было и вовсе печально. Особенно после того как Север сосредоточил на этом направлении все свои усилия, но масть ему подпортил новый союзник Локомотов — КЗКТовцы, жившие за железкой, считай в центре города. Тем достался неслабый бонус в виде нескольких компактно расположенных оружейных магазинов. И этот союз тоже создал шаткое равновесие на этом участке. Но люди-то у Севера были! Их-то он и предложил вновь сформированному альянсу.

Так что втроем Князь, Старик и Север смогли провести успешную операцию и захватить Омскую. Не сразу и не легко, но смогли. Собственно боевые действия там до сих пор идут, хотя товары с Омской уже вполне в ходу. И топливо с местного НПЗ уже заполнило мою заправку до краев.

Да и без этого столкновений по городу хватало. Передел зон влияния шел во всю. Весь город был слишком жирным куском, чтоб достаться кому-то одному. Стрельба не смолкала над городом ни на сутки.

И во всем этом бесконечном хаосе моя Малиновка была тихим островком спокойствия. После разгрома банды Герцога беспокойных соседей у меня не осталось. Князь принял меня под свою руку. Со вполне вменяемым Гвоздем у нас взаимовыгодное сотрудничество. Анклавы в Мостовике у Кошака и в Малиновке(станции с одноименным моему СНТ названием) у Совы, не шли ни в какое сравнение даже с моим. Особенно после такого многочисленного пополнения из Левашово.

Впрочем, население моего анклава продолжает увеличиваться. Сколько там было у меня человек сразу после победы над Герцогом? 84 кажется. Да, так. Сейчас же, по последним данным, в анклаве проживает 97 человек. Плюс тринадцать получается. И это при том, что никаких захватов новых земель не было. Просто люди приходят и остаются.

Да сколько всего сделано за это время! Перечислять замучаешься. Ни дня не было, чтоб я спокойно просидел. Всё время нужно что-то срочно решать, доставать или договариваться. Выступать судьей в разрешении споров и ссор. Поработать физически на обустройстве домов или на посадках (пока еще не огородов, а только теплиц. Для огородов всё ещё рановато. Снег сошел, но, если вздумаешь пройти по перепаханному с осени огороду — утонешь в грязи мало не по колено) просто за счастье! Какой уж тут отдых!

Однако, не стоит думать, что успокоенный мирной обстановкой в окрестностях я совсем забыл о боевой подготовке. Забудешь тут, как же, если главным условием моего присоединения к Князю была организация охраны переданной нам заправки. Пришлось соответствовать. Обучать оставляемый контингент основам караульной службы с тремя сменами: На посту, бодрствующая и отдыхающая. С начкаром, он же разводящий. И всё это — всего лишь с четырьмя бойцами личного состава. Нетривиальная задача.

При том, что сам я не мог остаться на заправке. Как бы не был важен этот объект для нас — он, все равно, был лишь один из… И срочно следовало подготовить туда толкового старшего. Так что должность начальника гарнизона автоматически перешла Эльбе. Ну а кому ещё-то? Больше и вариантов нет.

Ну а назначив Эльбу старшей пришлось и весь первый состав подбирать из девчонок. Тоже практически вынужденно. Парням, пришедшим из Левашово, я тогда еще не до конца доверял, хотя они уже, вроде как, были уже проверены в совместной работе. Но работа работой, а оружие им доверять тогда ещё опасался. Поставить своих, проверенных? Но Толстый и Рыжик не такие уж вояки. А одного Тёмыча никак не разделишь на трое.

Пришлось выбирать из пришедших девчонок. Ну, первых двух я выбрал без труда. Это всё те же подружки-татарочки Фея и Дина, уже проверенные во время захвата заправки. Но кого тогда третьего, или третью? Птицу, бывшую тогда с ними, никак нельзя. Собирательство по квартирам отменять никак не стоило. Причем, второго такого скалолаза как Синица, ещё и хрен сыщешь.

Так что на роль третьей кандидатуры у меня были крепкие сомнения. Белку нельзя, хотя она подошла бы как нельзя лучше, но кто без нее будет рулить бабьим батальоном в самой Малиновке? Тихих и забитых тоже не поставишь. Тут же реально боевое дежурство. Требовались и девчонки боевые. И с ними-то у нас, как раз, и негусто. Девчонки всё же. Ну не те темпераменты у них, не те… Более или менее подходили только Вита (Юшка), ну эта та, что вместе с Белкой тогда прибежали тогда к нам, и еще Маря… Но и та и другая были, всё же, ещё маловаты. Вот, вроде, всего год разницы между 11-ти и 12-летними, но в таком возрасте это — колоссальная разница.

Ситуацию спасла Тетка. Самая решительная из мамок. Вот она подошла идеально. Боевитый характер, да и с огнестрелом, как оказалось, слегка знакома. Совсем слегка конечно, но и не полный ноль, как большинство остальных.

И оружие в карауле было разным. Поначалу я было думал оставить там все четыре подаренных Князем автомата, но жаба задушила. Так что автомата там теперь только два. Одно весло у бодрствующей смены — основная огневая мощь караула и укорот у Эльбы. На посту и у отдыхающей смены на вооружении две двустволки. Обе 16-калибра. Вертикалка, которую отбили в супермаркете у Северских и горизонталка, которую я снял с трупа Чёрного.

Остальные три автомата с моим пистолетом и горизонталкой 12 калибра и составляли основу наших вооруженных сил. Ибо, ещё раз оказаться практически в одиночку против десятка противников меня не грело совершенно. Так что, помимо гарнизона на заправке я все-таки организовал ещё один «взвод». На сей раз из мальчишек. Левашовских, в основном. Ну а кого ещё-то? Про Толстого и Рыжика я уже говорил не однократно. Так что из «стариков» был один только Тёмыч. Он же = командир «взвода». И его подчиненные.

Левашовские тоже далеко не все оказались годны в строй. Ну это понятно. Наиболее боевые первыми и полегли как раз. Например, тот же Башка и Тихон вообще не годились в строй. То есть — абсолютно. Оружие в их руках скорее обернется против них самих же.

Винтик и Щепа были в этом отношении куда умелей. Но они, так же как и То́лстый, были «ценными специалистами» и рисковать теми, кто может хоть что-то делать сам, своими руками, я не собирался. Так что им доступ в «армию» тоже был мной закрыт.

Оставались Мох и Зуб. Оба — обычные пацаны. Как в работе, так и в армейских делах звезд с неба не хватали, но и увальнями не были. Обычные мальчишки. Они-то и стали первыми бойцами во взводе Тё́много.

Ну а третьим во взвод пошел всё-таки Рыжик. Ну а кто ещё-то? Нужно же было довести численность до штатной. Чтоб при нужде они могли меняться с Эльбиным взводом на заправке. Потому как вечный караул — это такая жопа… Никаких нервов не хватит всё время быть в напряжении. Рано или поздно или сорвешься от перенапряжения или, что более вероятно, забьёшь на службу.

Впрочем, последние две недели они и меняются уже. Каждые сутки. Сутки девки дежурят, сутки пацаны.

Но и это ещё не все вооруженные силы анклава. А как же! Совершенно неожиданно сформировался третий взвод. Элитный. Гвардия. Тяжелые. Старшие… Как не назови — суть не изменится. И, пусть, пока этот взвод у нас не полный, но по мощи, пожалуй, бьет оба взвода малолеток.

Ну Командир взвода (и всех вооруженных сил анклава по совместительству) — ваш покорный слуга. Да-да. А что поделать? Времена такие. Разговорами о пацифизме нынче никого ни в чем не убедишь. Хочешь что-то доказать — дерись. Вот и приходится соответствовать. Демонстрировать качества не особо мне присущие. Но, надо.

Зато вот второй боец — это просто находка! Лучшее приобретение месяца. Самый полезный новичок. Звали его Саня. Прозвище же ему и придумывать не пришлось. Прилипло сразу. Шрам.

Надо сказать, что впервые увидев его, я подумал что гляжу в зеркало. Парень был младше меня на год, но крепенький и ни в росте, ни в ширине плеч, почти ничем не уступал мне. И шрам, уродливый шрам на левой половине лица, как и у меня. Правда, его шрам располагался иначе. Если меня рубили сверху вниз и шрам так и протянулся от виска до подбородка, то его, скорее всего, чем-то пырнули и разодрали щеку от кончика рта до нижней оконечности уха. Мед.помощи он, похоже, не получил. Рану ему никто не зашивал, и оно срасталось как придется. И, потому, куда меньшая рана чем у меня, оставила куда больший и страшный шрам.

Но, даже и не шрам на лице больше поразил меня при первой встрече. Глаза! Глаза многое пережившего и многое совершившего. Глаза убийцы. Он явно убивал. Причем не в перестрелке, а лицом к лицу, заглянув в глаза умирающего. Убитого им же. Мальчики кровавые в глазах… Ну не знаю я как ещё описать этот взгляд. Но стоило мне увидеть его и я его узнал. У меня в последнее время он стал точно такой же.

История мальчишки достойна отдельного капитального рассказа. Можно целый роман написать. И он, как бы, даже не поинтереснее всех моих приключений тут будет. Я лишь коротко перескажу главное.

Еще до Беды Санек занимался в клубе исторического фехтования. Реконструкторы, что ли? Не суть. В принципе, в клубе занимались взрослые мужики (чудаки, так-то), но была там секция и для детишек. Вот в ней-то Сеня и занимался. Серьезным это увлечение никак нельзя было назвать. С мужиков, занимающихся там, многие смеялись. Мол, «фигней страдают. Делать им нечего. Нет бы реальным каким спортом занялись. Баловство ж одно…» Но вот Сане там нравилось. мало ли что болтают? Зато потом… Когда пришла беда именно это «баловство» и спасло ему жизнь.

Нет, начало-то было типичное для большинства детей. Смерть родителей буквально на глазах у парня. Он честно говорит, что не помнит первых дней после произошедшего. И потрясение, да и сам метался с температурой. Очнулся он только тогда когда угодил в лапы Цыгана. Да-да. Того самого «вампира», откачивающего кровь у детей. Сане повезло. Его группа крови, которую у него брали (он смутно помнит замученную женщину в халате и с пробирками) им не подошла. И он остался жить. Хотя, рассказывает он — видел десятки выкаченных насухо тел детишек, лежащих прямо во дворе. Вот тогда его пробрало в первый раз.

Цыган не убил Сеню. Ну и что, что не не подходит для переливания крови? Ему нашли другое применение. Цыган продал его Шварцу в Восточный. На Арену. Гладиаторские бои до смерти. «Турнир Чемпионов», как пафосно окрестил это мероприятие Шварц. 8 относительно старших парней в три круга выявляли сильнейшего. На арену выходили два бойца, а уйти должен только один. Победителю турнира была обещана свобода.

Саня выиграл. Именно тогда ему в полной мере пригодились знания из клуба. И именно тогда у тринадцатилетнего мальчишки появился шрам на пол лица и седина в волосах. Шварц, при всей своей паскудности характера, не обманул и отпустил Шрама на волю. И вновь, как и после смерти родителей, паренек потерялся. Он не помнит где он жил, и что ел в первые дни после турнира. Он просто ходил без всякой цели и порядка. В психике у него, наверняка, произошли необратимые сдвиги. Таким его и нашли наши «сталкеры» в Заозерном. Подобрали, приютили и обогрели. Постепенно Шрам отходит от пережитых потрясений, но и сказать, что он полностью исцелился от нашей заботы, тоже будет ложью. Он до сих пор не в порядке. Далеко не в порядке. Но, прогресс налицо.

Ну а третьим «спецназовцом» кроме меня и Шрама стал… Немец. Да-да, тот самый Немец, что был чуть ли не главным моим противником месяц назад. Враг… Как же так оказалось, что он теперь у меня чуть ли не в главных помощниках? Да сам не знаю как! Вот сразу, когда мы воевали — я мог его убить. Легко. Но потом… Когда тот лежал еле живой, блевал чуть не каждый час из-за сотрясения и, даже, в сортир сходить не мог самостоятельно. Убивать его пленного было как-то… Неправильно, в общем.

И он постепенно приходил в себя. Раны на груди от дробин, а потом и от топорной хирургии наших неопытных «медиков» постепенно заживали. Сломанные ребра под ними тоже потихоньку начали срастаться. До полного выздоровления было до сих пор ещё далеко, хотя если Немец двигается не в надрыв, то и не подумаешь, что у него что-то не так. Но вот бегать, или поднимать тяжести, или просто напрягаться физически — ему пока рановато. Ребра тут же начинают предательски ныть.

Но почему же я, хотя бы, не выставил его прочь? И выделил место, и приставил к делу? Непонятно? Да всё просто. И куда, собственно, ему идти? Герцога нет. В Левашово хозяйничают колхозаны, которые, так же как и я, не любят бывших «генералов» покойного Герцога. А тут… Скажу честно, я вспоминал Майю. Ведь тоже хотел выставить её прочь. И теперь с ужасом думаю, что я действительно мог ее выгнать… И потерять единственного специалиста по пчелам. Пасека-то живет! Первые пчелки уже жужжали… И, хотя, сама Майя говорит, что никакой она не специалист, и постоянно ошибается, и знает она, мол, всего-то ничего… Но, даже, её скудные знания были куда больше чем о пчелах знали мы, все остальные, вместе взятые. Так что все-таки — специалист.

Вот и Немец. Выгонишь его, а потом окажется, что это сверхценный кадр по какому-нибудь делу. Так, в принципе, и оказалось. Он просто потрясающий рукопашник. Ходил в секцию по дзюдо и рукопашному бою. Если б мы с ним тогда сошлись на кулачках — у меня не было бы ни единого шанса. Точно так же, как у меня нет не единого шанса против Шрама на ножах или на мечах. Вот мы все трое и учим друг друга потихоньку. Немец — рукопашке. Шрам — обращению с холодным оружием. А я с огнестрелом.

Никогда не считал себя серьёзным специалистом по этому делу, но как оказалось, что и тут из моих никто больше меня ничего не знал. Всё-таки срочку отслужил во вполне боевых частях. Повоевать не пришлось (в годы моей службы просто конфликтов не случилось. Угодил, как раз. в промежуток между первой и второй Чечней), но часть-то всё равно боевая.

Вот так и учились друг у друга. Каждый вспоминал, то что знал и делился с остальными. А Немец… Что Немец-то? Я даже Кобру с Резиной (ну тех девок, что заправщикам на забаву тогда отдал) и тех пристроил. А вы говорите «Немец»…

С девками тогда как получилось-то? Я ведь тогда, месяц назад, до последнего надеялся, что Князь заберет их с собой. С глаз моих долой и от наших, бывших левашевских, подальше. Ну типа «уплочено» же. Но тот даже не посмотрел тогда на них. Они так и остались сидеть в подсобке. Пришлось выпускать.

— Ну и что мне с вами делать? — задумчиво спросил я, выпуская их.

— А ты продай кому-нибудь, — презрительно скривилась очкастая Кобра. — Тебе ж не привыкать.

— Хорошая идея, — ровно, не повышая голоса и не показывая, что её слова всё-таки кольнули меня, согласился я. — Вот только «товар» негодный оказался. Б\у. Покупателей нет на него.

— Я уверена, ты что-нибудь придумаешь, — продолжала кривить губы гадина.

— Для меня идеальным вариантом было бы, если вы сами свалили куда подальше, чтоб нам больше никогда не пересекаться, — прозрачно «намекнул» я им.

Девки зависли. Младшая было дернулась что-то сказать, но старшая её остановила.

— И куда мы пойдем? Всех наших ребят ты перестрелял. Идти ещё куда-то? Так ведь там точно так же, как эти козлы заправочные, только в подстилки свои и определят.

— Но это — жизнь? Какая-никакая, но жизнь, — брякнул я не подумав.

— Да лучше сдохнуть, чем так жить! — подала наконец голос Резина.

— Лучше тогда сразу нас пристрели, чтоб не мучались, — поддакнула ей Кобра.

— Самый простой способ, — согласился я и вытащил пистолет из кармана. Потом подумал, что одной пулей обоих не свалить и засунул его обратно. А из рукава вытянул нож. И шагнул к Кобре, заглянув ей в глаза, на полном серьезе собираясь всадить ей нож между ребер. Рука дернулась, собираясь нанести удар. Когда наши взгляды встретились, мне опять показалось, что я смотрю в глаза умирающего Стекляшкина. Еще и очки эти её усиливали сходство…

В себя я пришел от истошного визга забившейся в угол Резины. Кобра бесформенным кулем лежала у меня у ног. Я глянул на нож — нет, крови нету. Да и девка, вроде, цела…. И, что же случилось? Опять девка чувств лишилась от одного моего взгляда? Да, похоже, так и есть. Брезгливо сморщившись, я засунул нож обратно в ножны в рукаве и снова сел за стол.

И что же с ними делать? Убить вон рука не поднимается. И сами они, говоря о предпочтительности смерти, на самом деле ничего такого в виду не имели. Для них это просто слова. Красивая фраза, не больше. А я чуть как призыв к действию не воспринял. Мда… И, куда ж их теперь? Уходить они не собираются. Наверное, и в самом деле пришлым половозрелым девкам в чужом коллективе подростков достанется только самая незавидная участь. Но и у себя их не оставишь. Наши новые девки этого просто не поймут. Они же их ненавидят до зубовного скрежета. Возможно и за дело. Так что к нам им хода тоже нет. Мда. Задачка…