В трех соснах…

Глава 38

Шиша

И, самое главное, сразу же: Князь бойцов не дал. Ну не в том смысле, что прокинул совсем. Нет. Именно бойцов он не выделил. Не смог. Какие-то у него там опять заморочки начались. А людей, как я уже убедился, у него действительно наперечет.

Зато, глядя каких людей Князь выделил под это дело — понимаешь: Задание стратегической важности! И, ради него Князю ничего не жалко. Чего только стоит то, что сам Серый, всесильный глава СБ, лично, с тройкой своих разведчиков, составляет один из отрядов прикрытия. А Маркони со своим учеником (а так же с Башкой и Шаманом до кучи) представляют коммуникационный взвод, обеспечивая связь всем остальным подразделениям и, ведя радиолокационную разведку, слушая переговоры противника.

Прониклись? Вот и я тоже. Если хоть один волос упадет с голов таких специалистов — то мне свою голову уже не сносить. Ценнейшие кадры же. И то, что Князь их-таки отпустил — говорит уже о многом. По крайней мере, о высоком градусе доверия. Доверия, которое мне никак нельзя не оправдать.

Тётка

Юля тоскливо проводила взглядом уезжающие автомобили и досадливо скривилась. Ну почему? Почему она не перевелась в сталкеры? Ведь хотела же! Тем более, что Вилка, похоже, из сталкеров окончательно отваливается. В водители переходит. Так что одно место там появилось. Но нет… Дотянула, прошляпила. И вот теперь все едут на дело, а она остается охранять эту треклятую заправку. Считай одна. Вон только, разве что, «усиление», в виде безоружного салаги сидит. Да и она уже отдала свой автомат уезжающим «на войну», а сама здесь с простой двустволкой осталась.

— Будешь? — мрачно спросила она напарника, протягивая ему горсть сушеных яблок (в одном из домов в СМП нашелся просто огромный их запас. Чуть ли не матрас, наполненный подобными самодельными сухофруктами. И Пышке, ясно дело, сдали не всё. Нужно же и свой запасец иметь.)

— Давай, — Ратибор (а напарником был именно он) взял дольку яблока и закинул ее в рот. — Смотри-ка, это не наши ли там к нам идут?

Тетка тут же подскочила, схватив ружье. Кто там? Впрочем, тревога оказалась ложной. К её заправке целеустремленно топали трое малышей. Её Алиска и эта вечная парочка — Вжик и Шустрый.

— Вы чего сюда приперлись? — сурово начала Юля, но ей не дали продолжить.

— Мы к тебе! — нагло заявила племянница, облапив её своими ручонками. — В усиление.

— А Кира-то хоть знает, где вы сейчас находитесь, «усилители»?

— Мы попросили Кипиша передать… — уклончиво ответил Вжик.

— Ох вы, непоседы, — вздохнула девчонка и, вручив каждому по дольке сушеного яблока, пошла звонить в дежурку. Благо, телефон на заправке был, и Юля ещё им не наигралась. А тут и повод железный позвонить! Сообщить, что Кира опять не углядела за своими воспитанниками. В глубине души Тётка была рада их приходу. Эти мелкие козявки хотя бы не дадут ей закиснуть тут от тоски. Не дадут накручивать саму себя никому не нужными переживаниями.

Немец

Гарольд со своим взводом штрафников- штурмовиков пока находился во второй линии одного из трех направлений атаки. Со стороны леса заходили. Через Сиреневый. Первыми шли, как раз, Шрам с Лешим. Их задача была бесшумно снять цыганский секрет, засевший вон в том высотном здании. Уж разведать все места их секретов за пару месяцев наблюдений удалось довольно точно. Их всего три было. Одна точка вот тут, со стороны леса, второй (основной) пост со стороны Заозерного(и в сторону КМЗ — тоже он смотрел), и третий, самый дальний в сторону ТЭЦ-2 и туда дальше, на Больше-Чаусово.

И сейчас все три секрета должны были быть бесшумно сняты. Этот лесной Шиша поручил Шраму. Ну а Гарольд со своими ребятами страхует, если что пойдет не по плану.

Впрочем, думалось сейчас Немцу совсем не об этом. Он уже в который раз с завистью посмотрел на автоматы (и пулемет) своих подчиненных. У него-то осталось всё то же весло АК. А у них крутые АКМС ы. И калибр мощней, и приклад складывается, и вообще, куда качественней стрелялка. Как только Князь выдал три таких автомата (и один пулемет под тот же патрон), Гарольд хотел один из них забрать себе, взамен своего «весла». Но Шиша запретил. Говорит: «Это оружие штурмового взвода. Его под это дело и выдали нам. И именно им ребята и тренировались».

Всё правильно, конечно, но обидно же! Он, командир — должен бегать с неуклюжим и некрасивым стволом, а его собственные подчиненные с такими шикарными машинками. Несправедливо же!

Впрочем, Шиша, посмотрев на его метания, голосом змея искусителя предложил: «Ты же помнишь, что после операции если у тебя все бойцы выживут, должен будешь одного сталкерам или разведчикам Шрама отдать? Чтоб во взводе четверо оставалось, как и в других взводах. Вот, если одного отдашь, то его крутой-то ствол в подразделении должен остаться, а перевести его можно и с веслом.» Сказал и смотрит так выжидательно. Типа, пройдет Немец проверку или нет?

Гарольд сначала не понял в чём подвох и сразу стал прикидывать, кого перевести к Шраму? (по всему получалось, что Клюва. Он не то, чтобы трусоват, но… Скорее осторожный. Для разведки это качество подходящее, а для штурмовика не очень.) Но потом до него дошло… Если он отдаст Клюва, то он сам станет командиром взвода навсегда. Войдет в штат так сказать. С крутым автоматом, ага, но это будет его потолок. А вот если он предложит оставить взвод без изменений, только выделив из его состава своего командира — то это прямой путь к повышению. Он же тогда будет командовать и этим взводом и взводом Тёмыча.

Так что пришлось удушить свою внутреннюю жабу, и продолжать бегать с АК. Пусть его ребята красуются.

Серый

Сергей задумчиво покусывал колпачок ручки, которую держал в руках. Дурацкая привычка, конечно, но ему там лучше думалось. Он в очередной раз проверял, а не забыли ли мы чего? Всё ли предусмотрели? Ведь, случись что не так, Князь даже на помощь прийти толком не сможет. Говорил же я ему: рано он начал наступление. Да еще по двум направлениям сразу! Пытаясь отбить ТЭЦ-2 у цыган и мелькомбинат у восточников. И, если, первые к потере ТЭЦ отнеслись индифферентно, то вот Шварц забеспокоился. Ну еще бы! Ведь этим маневром Князь отрезал его от центра города! От самого лакомого куска. Вот лидер восточников и засуетился.

Но Князь на все соображения Серого лишь посмеивался и говорил, что сейчас именно самое подходящее время. Потом может быть поздно. Обживутся восточники капитально — фиг их потом выкуришь. Или погранцы с Увала придут. У тех уже точно ничего не отберешь. Так что нужно спешить.

Единственным светлым пятном во всей этой ситуации было то, что Шварц, пытаясь отбросить сводные отряды Князя и Севера, собирал всех своих миньонов. Из вассальных ему Вороновки, Аэропорта, Кургансельмаша. И союзников из Большого Чаусово, Глинок и, вот, из Рябково. Так что Баро тоже отправил своего младшего сына (но вполне себе взрослого мужика) с десятком «бойцов» на усиление восточников. И, тем самым, ослабил себя!

Ну не было у цыган огромных армий. Типичная ошибка национальных анклавов. Допускаются только «свои». А все чужие — второй сорт. Годятся только в рабы… Но то что без притока свежей крови «свои» очень быстро заканчиваются, они начинают понимать только тогда, когда уже становится совсем поздно.

Вот и тут. У Баро в Рябково осталось ещё чуть больше десятка его клевретов. Ну и он сам с братом, как главная ударная сила. Все! Больше бойцов у него не было. Понятно почему они не стали дергаться на ТЭЦ. Им просто нечем!

Вот и сейчас трое цыганят сидят в секретах, стерегут подходы к Рябково (ну и, заодно, подходящую добычу, если попадется. Хотя, это маловероятно.) Рябково просто поражало своей пустотой. Уж очень качественно цыгане искореняли здесь всех Иных… Отличных от них.

Еще парочка (или тройка, по разному бывает) охраняет рабов, работающих в огородах. Казалось бы, с улицы — беги не хочу… Не хотят. Не бегут рабы. Сломлены — и морально, и физически. Видел Серый что вытворяли цыгане с одним таким бегуном ещё три месяца назад. До сих пор развидеть не может. Нет, цыган только обнулять! Никакой ассимиляции они принципиально не признают!

Ну и остальные пять-шесть бойцов вместе с начальством обитали в центральном особняке самого Баро. Где в подвале и томилась интересующая их врачиха. Вот так по частям их и громить. Раздергивать по одному и гасить… Вот и грызет ручку Серый, проверяет, а все ли преду́смотрели? Не будет ли где прокола?

Юшка

Вита поправила спадающую лямку засаленного комбинезона и, стараясь не смотреть в сторону, где засел в секрете наблюдатель цыган, пнула машину по колесу.

— Чёртова колымага!

Маря, сидевшая за рулем, ещё раз провернула ключ зажигания, но стартер, вместо штатного пуска выдал громкое жужжание, да ещё и со щелчками.

— Дохлый номер, — громко (чтоб цыганский наблюдатель слышал) сообщила Маре Виталина. — Придется пешком возвращаться…

Что? Ну да. Конечно спектакль. Для одного единственного зрителя. Уж очень удобную позицию в этом месте занял наблюдатель. Ну никак к нему незамеченным не подобраться. Вот и было принято решение выманивать его оттуда видом доступных жертв.

Первый образ, подготовленный Витой (чистенькой девочки в белых гольфиках, розовом платьице и с двумя косичками) Шиша забраковал. «Нереалистично,» — говорит. «Не осталось», мол, «таких чистеньких и ухоженных девочек после четырех месяцев выживания».

Юшка реально расстроилась. Она всю душу вложила в этот образ. Она уже не раз мысленно представляла, как маленькая и беззащитная девочка поворачивается к подкрадывающемуся к ней противнику, обманутому её безобидным видом и ка-а-ак даст ему по…

— Ой. Смотри, там идет кто-то! — голос Мари по мнению Юшки был недостаточно убедительно испуган. Но девчонка старалась. Она вообще очень старалась. И сюда вызвалась добровольно. Очень уж ей хочется исправиться за свое позорное бегство тогда, на дороге.

Вита уставилась туда, куда ей показывала напарница. К ним, похабно улыбаясь, приближался мальчишка с пистолетом на поясе и с рацией в нагрудном кармане рубашки. Бинго! У них получилось! Теперь самое главное.

— Бежим! — заорала Юшка, буквально выдергивая Марю из машины, и они чесанули по улице.

Ну а дальше сработали рефлексы. Увидев удирающую от него добычу (как он полагал), цыганенок не выдержал. Он заорал:

— Стой! Стой, а то хуже будет! Стрелять буду!

И припустил за девчонками вдогонку…

Шрам

Саня был собран и внешне спокоен, подбираясь к лёжке цыганского наблюдателя. Но это только внешне. Внутри бурлил такой сплав чувств, что разобраться в нем он даже и не пытался. Основное, конечно, это ненависть. У любого, кто видел массовые захоронения досуха «выпитых» детишек, руки сами собой сжимались в кулаки. А Саня не просто видел. Он вполне мог разделить их судьбу. Повезло, что группа крови не подошла ни одному из цыган. И его просто продали восточникам на потеху. Тогда в самом начале цыгане еще не думали о своих собственных рабах.

И вот теперь пришло время поплатиться. Нельзя сказать, что страха не было. Он был, но совсем небольшой. Шрам отдавал себе отчёт, что опасность есть. Но не такая большая, как могло бы показаться. Да, цыганенок нашел довольно удачное место для своего наблюдательного пункта. Вот только он наблюдал, в основном, за центральной улицей Карбышева, уходящей за заброшенным троллейбусным кольцом прямо в лес. А вот об остальных направлениях он ка- то не особо подумал. Да, они не такие удобные. Даже совсем не удобные — будем откровенны, но вполне проходимые! Так что Шрам с напарником, молчаливыми тенями выскользнув из леса, смогли зайти наблюдателю в тыл. Теперь, случись что, ему и до своих-то добежать не получится! Только в лес валить… Прямо под стволы прикрывающих напарников ребят Немца.

Леший, оставшийся за спиной, предлагал снять наблюдателя одним выстрелом из своего карабина. Что для него каки-то двести метров? Благо, позицию он задал просто шикарную. С неё цыганенок был виден как на ладони. Но Шрам запретил. Он должен был снять его сам. И именно ножом.

Шиша предлагал взять арбалет, который Саня на пару с Винтиком соорудили за это время. Благо, Шрам обладал знаниями, как и что, а Винтик вполне справлялся с тех-заданием. Но Шрам отказался. Он должен был убить именно ножом. Говорят, это в сто раз сложнее психологически… Но только не для того, кто уже убивал таким образом. Все свои комплексы и переживания Шрам оставил там… На грязном, окровавленном полу спортзала школы в Восточном, где проходили бои в марте. И сейчас его рука точно не дрогнет.

Шиша

Я осторожно подбирался к наблюдателю. Что? Ну да, я лично взялся снять третий секрет. Тот, что со стороны ТЭЦ-2 и Большого Чаусово. Самое неудобное направление для атаки. Но и самое перспективное в итоге. Там, за спиной меня прикрывает взвод Тёмыча, но я и без него не боялся. Страха не было совсем. Так, волнение небольшое. Но ни грамма сомнения, что я не справлюсь с этим наблюдателем. Я, скорее, за остальные направления переживал. Как там ребята справятся без моего пригляда? В самостоятельном плавании, считай. Вот за них и волнительно. А тут… Пф.… Не тот это противник, чтоб я волновался. Уж я-то навидался как эти цыганята несут службу, когда их никто не видит. Вполне могли спать завалиться или спиртное тайком от старших на посту распивать. Дисциплины никакой.

Вот и тут та же история. Нет, наблюдатель не спал, и, даже, вполне-таки вел наблюдение. Вот только сидя на стуле у окна и положив голову на сложенные на подоконнике руки. Сперва я даже подумал, что он-таки спит, но нет. Вот он вздохнул, чуть выпрямился, протянул руку чуть в сторону, сцапал полторашку с газировкой (не кончились ещё видать запасы) и, отхлебнув немного, снова уронил голову на руки, лениво наблюдая за окрестностями.

Я даже не стал подходить к нему вплотную. Арбалет, который соорудили Шрам с Винтиком, и от которого Шрам категорически отказался, щелкнул тетивой, и стальной болт вошел пацану прямо между лопаток. Ну как тут промахнуться с пяти метров-то? А в комнату, в которой тот сидел, я зашел беспрепятственно. Дверь в квартиру была давно и основательно выломана. А этот гений даже не озаботился примитивнейшей сигнализацией. Ну там битого стекла на пол насыпать, или к двери чего прислонить, чтоб при открытии упало, или банок на леске привязать… Да мало ли чего ещё можно придумать-то? Но нет. Сама беспечность. Привыкли они тут себя «вершиной» пищевой пирамиды считать. Вот за беспечность и поплатился.

Перешагнув упавшего на пол и ещё корчащегося мальчишку, я забрал с подоконника его рацию и обрез. Блин, вот что за привычка курочить вполне исправные ружья? Я понимаю, когда при действующей власти оружие нужно спрятать, хотя бы под полу куртки или пальто. Но сейчас -то зачем? Носи ружье открыто! Ты же тут царь и бог, никто тебе слова не скажет. Так нет же, обязательно нужно ствол кастрировать. Ну как же, крутые парни с двустволками не ходят. Они ходят с обрезами. Тьфу!

Я натурально сплюнул на затихшего наконец пацана (вот вообще никаких эмоций по поводу только что произошедшего убийства. Очерствел душой я за эти полгода).«Сдох Максим, ну и хрен с ним!» (Хотя сердечко, конечно, колотилось.) Выглянув в окно, за которым по любому наблюдали ребята Тёмыча, я дал себя рассмотреть, а затем призывно махнул рукой. Типа: «давайте сюда, все чисто». А сам отступил вглубь комнаты, чтоб не наступать в лужу крови натекшую с цыганенка, и достал свою собственную рацию. Нужно же сообщить об успешном завершении первого этапа на моем направлении. И, заодно, узнать как там дела у остальных. Маркони с ребятами в своей буханке связь держат сразу со всеми.

Включив рацию (на дело, понятно что, шёл с выключенной, не хватало еще в самый ответственный момент тупо спалится из-за невовремя зашипевшей рации), я вызвал Маркони.

— Шиша вызывает Большое ухо. Третий пост зачищен. Все чисто. Без осложнений. Тёмыч с ребятами подтягиваются. Как меня слышно? Прием.