В трех соснах…

Глава 9

При подходе к позиции Немца, я остановил свое грозное воинство на расстоянии и двинулся дальше, прихватив с собой одну только Эльбу. Немец видно что не терял тут зря времени даром. Поперек дороги лежало уже не одно дерево, а несколько. Причем, все они сложились в одну кучу, но под разными углами. Так что получился настоящий завал. Такой и захочешь растащить — замучаешься.

А вот позицию себе Немец выбрал плохую. Нет, так-то верно и пятачок перед завалом у него как на ладони, и самого его в импровизированной траншее за бруствером (видимо пару лет назад лесники прошлись плугом от лестного пожара, да так и осталось) не видно, но место, все же, плохое. Во-первых, прекрасно простреливаемое. (Весенний, да ещё и сосновый лес прозрачен и просматривается далеко вперед), а, во-вторых, слишком быстро добраться от дороги. Да, конечно, так меньше шансов промахнуться. Но ведь и в него так же куда проще попасть! И путей отхода не предусмотрено. Э-эх, учить их ещё и учить…

— Что тут? — вполголоса (словно противник мог нас услышать за полтора километра ага) спросил я у Немца, приземляясь рядом с ним. Рядом плюхнулась Эльба.

— Тихо всё пока. Никто ничего.

— Шрам, что так и не возвращался? Может случилось что?

— Был он. Приходил. Посидел со мной пару часов и снова к Малиновке ушел. Говорит — за ними все равно следить надо.

— Это правильно. Врага из поля зрения выпускать нельзя. Что-нибудь рассказывал?

— Да. Сосчитать, говорит, не получается никак. Они всё время по поселку туда-сюда тусуются. Никак все вместе не собираются. Но он тоже сказал что их не меньше восьми и не больше десяти.

— Ну это-то мы и так знали.

— Ну теперь и сами убедились, — согласно кивнул Немец.

— Это да… Что-нибудь еще сказал?

— Да. Говорит их старшему — лет 15–16… Он сказал, что мой ровесник где-то. А вообще старших у них мало. В основном такие же мелкие как и у нас. Лет по 11–13 всем.

— Ну этого следовало ожидать, — пробормотал я, вспомнив спасательную бригаду Князя. — Это везде сейчас так. Где старших-то столько взять?

— Ну да.

— Еще что-нибудь?

— Да… Занимаются, в основном, грабежом. Дома обносят. В машины грузят.

— Что именно?

— Да всякое. Но, в основном, я так понял — продукты. Мешки с картошкой он точно видел.

— Оголодали, значит, они там в Просвете? Понятненько.

— Ага… И ещё… Одна машина назад уехала.

— Куда назад?

— Ну, в ту сторону, откуда приехали. Вдоль железки в ту сторону. Загрузили её по полной и два пацана уехали. Повезли награбленное. С ними ещё старший ихний о чем-то перед отъездом базарил.

— Гм… — я задумался. На что это похоже? Ну то, что награбленное вывозят, это понятно. Но почему не все обратно? Или, хотя бы, половина? Два человека назад… И старший с ними говорил… Инструктировал? Это похоже на отправку связных на базу. С отчетом о проделанной работе и за инструкциями о дальнейших действиях. О чем это нам говорит? Ну то, что раций у них нету (по крайней мере дальнобойных), это раз. То, что старший в их группе не особо инициативный, а, скорее, исполнительный — это два. И то, что именно его несамостоятельность подарила нам эти часы, которые я криво-косо, но всё-таки потратил на организацию обороны — это три. Всё. На сегодня боевых действий от него уже не будет. Темнеет вон. Ночью вряд ли куда сунутся. Хотя… всё может быть… Следить точно будем за дорогами.

— Да, — вспомнил ещё Немец. — Шрам говорит, что автоматы у них не у всех. Не больше половины только. Остальные с ружьями охотничьими, да с пистолетами.

— Ну этого тоже следовало ожидать… — задумчиво пробормотал я. Затем встряхнулся и закончил: — Ладно. Ночью, пока есть время, что они нам подарили, будем сооружать тут линию обороны. Постараемся перекрыть тут обе дороги. И по эту сторону железки, и по ту.

— А это? — Немец кивнул на свой завал и выбранную позицию.

— А «это», извини, но никуда не годится. Будем правильно делать. Чуть дальше вон отойдем. А этот завал будем считать как запасная позиция…

Ну а дальше… опять начался ад! В стремительно темнеющем лесу два десятка детишек торопливо подготавливали позиции для боя. Причем, никто не знал и знать не хотел про сектора обстрела, про перекрестный огонь, про запасные позиции и скрытные пути отхода. Дети! У них все просто. «Вот мы, вот враги. Нужно просто пойти и перестрелять их всех. Война это же когда мы стреляем, а враги падают мертвые.»

Только Немец и Шрам, которые заглядывали в лицо смерти, убивали сами и теряли друзей, понимали, что на войне враг тоже стреляет. И ты тоже можешь упасть мертвым. Все же остальные… Даже Эльба не совсем понимала, что уже говорить об остальных?

Так что приходилось всё делать практически самому. Каждому объяснять где он должен лежать и куда целиться. И что делать в этом случае, и что в этом…

Ладно хоть с местом угадали. Все три дороги тут шли рядышком. Железка по центру на довольно высокой в этом месте насыпи (метров 6–8 в высоту) и две грунтовки с обоих сторон от нее. Практически впритык к насыпи. Очень удобно. Для нас…

Нет, я конечно, отдавал себе отчет, что противник может и пешком по лесу пойти… Теоретически. А на практике мы уже видим, что налетчики не любят бить ноги пешком, а предпочитают добираться с комфортом в авто. Даже в Малиновку они ворвались именно на машинах, никто не догадался зайти с леса пешком… Только благодаря этому Стасику удалось довольно легко выскользнуть из поселка. Всего-то и нужно было не выскакивать навстречу чужим авто, а затаиться во дворе.

Так что, перекрыв обе дороги, мы фактически закрываем им доступ к нашим землям… Ещё бы риски для своих к минимуму свети — вообще замечательно бы было. Вот я и заставлял их копать ещё мерзлую и мокрую землю (хотя бы символические углубления, для стрельбы лежа), насыпать брустверы, маскировать позиции ветками.

Третьему (караульному) взводу Белки я доверил нашу дорогу. На наше СНТ. Легионерам дорогу на СМП. (ну и на их Боровик, если на опушке свернуть направо.) А второй взвод Тёмыча расположился сверху на самой насыпи, готовый поддержать сверху огнем как одно направление, так и второе.

А четвертый (сталкерский) взвод я отправил обратно в Малиновку… Подбирать свои же «сопли» снабжения. Так прямо им не сказал, но сам факт… Выходя «на войну» все наши переживали за оружие и были напряжены перед сражением. Но, если, днем были вполне комфортные +14 градусов, то к ночи начало стремительно холодать. Да ещё и опомнились, что никто сегодня толком не поел с этой тревогой. Да и воды никто взять не догадался… Короче, снабжение ни к черту. Я не вспомнил об этом, а другие даже и не подумали. Так что сталкерши были отправлены назад к Башке с наказом принести воды, продуктов (хотя бы консервы какие), тёплые вещи, одеяла или пледы… Ночь обещала быть долгой.

И вообще, мы катастрофически не готовы к боевым действиям. Тот же Шрам отправился следить за захватчиками в простой серой толстовке (спасибо, что не красной). Ни тебе костюма разведчика «Леший», ни простого маскхалата, да даже «поджопника туристического» (керемата), чтоб не сидеть на холодном и сыром, у него нет.

И вообще. Оружие все разобрали, а про те же лопаты никто и не вспомнил. Пришлось сталкерш отправлять и за ними к Башке. И так — во всем. Ракетницы у нас есть, (аж целых две), но взять их мне и в голову не пришло. А надо бы. Очень! Ту же проволоку, опять же… Гранат у нас нет, но если пытающиеся рывком преодолеть дистанцию до наших девчонок враги задержатся на несколько секунд, спотыкаясь об натянутую проволоку между стволами — это уже огромный плюс.

Если позиции я девчонкам подобрал и сектора обстрела нарезал всем (уж на это-то меня хватило) и пути отхода предусмотрел, то очередность перезарядки, кто там кого прикрывает, и ещё тысячи таких мелочей — я просто не знал. Я, пусть и прошел срочную, но ведь скорее артиллерист, а там совершенно другие навыки. Ориентиры, стрельба с закрытых позиций, корректировка огня и всё прочее в том же духе. Пехотным премудростям меня бы самого кто бы поучил.

Вот и сейчас. Позиции, худо-бедно, подготовили, хоть всухомятку, но поели, попили, а дальше-то что? Прикажите ночевать под открытым небом, дожидаясь когда противник соизволит явиться на войну? Так простынут, не выспятся — и много они после бессонной ночи в темном сыром лесу навоюют? «Вдруг война, а мы уставши»? Так что, по зрелым размышлениям, прикинув и так и этак, я отправил все те три взвода, которые я планировал занимать эти позиции, спать в ближайший домик СНТ. Пледы-одеяла им притащили. Так что разместятся как-нибудь. Всяко лучше. Ну а взвод сталкерш останется бдить. Если что — поднимут по тревоге.

Сам же я с Немцом и Эльбой обступили вернувшегося Шрама.

— Ну, что там? — первой не выдержала Эльба, но тут же зажала себе рот под моим недовольным взглядом.

— Я их всё-таки пересчитал, — усмехнулся краем губ Шрам, — их семеро сейчас осталось. Было девять, но двое уехали днем обратно и до ночи так и не вернулись.

— Чем заняты?

— Пьют. Нашли какие-никакие запасы спиртного. И Соньку… Сову, то есть… Затащили в один из домов, и… — лицо Шрама жутко перекосилось и по изуродованной половине лица пробежала судорога. — Пи…ы они е…ые. Мочить их нужно!

— Остальные малиновские где? — по возможности ровно спросил я, хотя горло тоже перехватило. Ну что за люди? Почему не жить с остальными в мире? Торговать, общаться? Нет, нужно обязательно кого-нибудь убить, унизить, изнасиловать. Самоутвердиться за чужой счет. Не пытаться стать лучше самому, а опустить других. Доказать, что они хуже их. Хотя сами по себе этим страдают совершенно ничтожнейшие личности.

— Макара они застрелили. Соню в дом к себе затащили. Других старших девочек там нет. Лешего с малолетками они на подстанции заперли. Даже замок не повесили, так только… Прут стальной в петли просунули.

— Подобраться можно? — тут же сделал стойку я, вспоминая как увел своих малолеток у Немца из-под носа. — Что с охраной?

— Охраны нет вообще, — зло ощерился Шрам. — Не считают нужным. Правда дом, в который Соню увели, недалеко от подстанции. Но пробраться, я думаю, можно будет… Хотя… Днем-то можно в низинке возле железки пробраться, там удобная ложбинка такая. Но ночью темно же… Глаз выколоть можно, совсем не фигурально выражаясь.

— Разберемся, — решительно прервал я его. — Идем выручать мелких.

— Может им ещё машины попортить? — подал голос Немец. — Колеса проткнуть, маслопровод перерезать или ещё что?

Я всерьез задумался над этим предложением. Звучит вроде разумно, но…

— Нет! Пока у них машины на ходу — они привязаны к дорогам и, потому, предсказуемы. Лиши их транспорта и куда они рванут с перепугу? И не получится ли так, что они по лесу выйдут нам во фланг или даже в тыл? Так что — нет. Пусть рассекают на машинах по дорогам. Там-то мы их и встретим. На подготовленных позициях!

Возражений это не вызвало. Все понимали преимущества удара из засады с защищенных закрытых позиций. Так что коротко собравшись и оставив стеречь эти самые позиции Вику с ее взводом, мы вчетвером отправились к Малиновке. Всё, как я и планировал. В бой идут одни «старики». Все остальные только на подхвате. Ну а нам четверым всё и делать.

Освобождение пленных малиновцев произошло на редкость спокойно и сверхудачно. Видимо судьба решила, что хватит с нас сегодня неразберихи и потрясений и сжалилась над нами. Не раз слышал, что чем больше бестолковости и нервотрепки в начале любой операции, тем выше вероятность, что в итоге все пройдет на редкость успешно. Ну, судя по тому как у нас все начиналось — дальше проблем вообще не будет. «Мы их жеванной бумагой из трубочек заплюем».

Смех смехом, но вся операция прошла на диво успешно. Было много нервов, страха, переживаний, эмоций, но совершенно никаких препятствий со стороны противника! Они словно в поддавки с нами играли.

Так что пока Немец с Эльбой выводили из здания подстанции пленных детишек (их действительно только заперли, даже часового не поставили), мы с Шрамом наблюдали за резвящимися налетчиками в соседнем доме. Видно было плохо. Дом стоял на высоком фундаменте, и, хотя, свет там горел внутри (никакого электричества. Свечи, вероятнее всего. Или керосинка), но увидеть что-то было затруднительно. Только тени на потолке.

— Я там днем видел лестницу возле двухэтажного дома, — прошептал мне на ухо Шрам. — Там сейчас никого нет, можно притащить оттуда и на здание подстанции залезть. Оттуда все видно должно быть.

— Давай. Действуй. Только тихо! Чтоб ни звука.

— Я понимаю.

Пока Шрам бегал за лестницей, а Немец с Эльбой уводили спасенных, я продолжал лежать у ворот подстанции, направив свой пулемет на «веселый» дом. Прикрывал отход, так сказать. Ну что, вроде получилось? Шрам действительно справился тихо. Чего нельзя было сказать про уходящих детишек. И тихий плач, и, даже, какие-то споры полушепотом (как я понял: последний относительно старший мальчишка малиновцев — Леший хотел остаться и требовал себе оружие). Я чисто физически ощущал опасность от такого положения вещей, но усугублять своими ругательствами, рвущимися с языка не стал.

Как ни странно, всё обошлось. Никто не выскочил из наблюдаемого дома с криками. Никто не распахивал окон и не стрелял. Всё тихо… Наконец и звуки удаляющихся малышей стихли вдали. И вернулся Шрам.

— Всё готово. Я её с задней стены поставил. Чтоб отсюда не видно было. И. если уходить — туда лучше.

— Молодец. Правильно решил, — одобрил я, и мы сменили позицию.

Ну что сказать? С плоской крыши подстанции действительно всё было видно куда лучше. Пусть тут метров на двадцать подальше чем от ворот, но зато и ракурс совсем другой. Всё как на ладони что в комнате творится. А творится там вполне ожидаемое, хотя от этого не менее гнусное… Полуголые парни и одна истерзанная девчонка. Парни явно уже пьяны. Кто-то вон и спит уже в углу. Кто-то за столом пьёт дальше, а к девчонке чуть ли не очередь выстроилась. Я услышал сбоку странный звук. Похоже Шрам зубами скрипит. Скосив взгляд я увидел в полутьме его расширенные глаза и бешенный взгляд. И как он кусает собственную ладонь, чтоб не закричать. Не могу сказать, что я не разделял его чувства.

— Как думаешь, наши с мелкими далеко ушли? — странно хрипло спросил я.

— Ушли, — чуть слышно просипел Шрам.

— Так может мы перед уходом хлопнем дверью? Пошумим немного?

— Да! — на одном дыхании выдохнул Шрам. Это именно то, что он и хотел услышать.

— Стреляю только я, — сразу предупредил его я. — У меня пулемет. И прицеливаться с ножек удобнее, меньше шансов промахнуться, а ты прикрываешь меня. Слышишь? Прикрываешь. Вот если к нам подбегать начнут, или окружать — тогда ты и включаешься. Ты смотришь не за домом, а подступами к нам. Понял?

— Да… — Шрам явно был разочарован, но спорить не стал.

— Пойми, если они нас тут зажмут — это будет жопа. А без нас и остальные много ли навоюют? Нам нельзя тут остаться. Так что смотри внимательнее за подступами.

— Я понял, — чуть успокоился Шрам.

— Вот и хорошо, — пробормотал я и приложился к прикладу пулемета, направляя его на светящееся окно дома и выбирая себе первую цель…