В трех соснах…

Глава 17

Поспать в ту ночь мне так и не удалось. Как и предыдущую, впрочем, тоже. Опять на износ работаю. Сперва я посидел с Тёмычем (слава богу, тут оказалось достаточно всего лишь выслушать и посочувствовать парню). Терять, причем так трагично, свою первую тайную любовь, конечно, очень тяжело. Но всё равно ему легче, чем той же Эльбе или Малинке.

И, уже после того как я погнал уже захмелевшего мальчишку (господи, да много ли ему надо-то) спать, кемарнуть самому мне так и не довелось. «Дела обозные» одолели… Сперва вызвал Башку и мы занялись сборами «на войну». Единственное, что я понял из опыта прошлого дня — это то, что готовиться нужно тщательнее! И снабжени е решает все. В принципе, я знал это и раньше, но чисто так… Умозрительно. Зато теперь убедился на практике, сам. И повторять свои же ошибки я больше не планировал.

Первым делом в багажник Ниссана были погружены топоры, пара ножовок, лопаты. Кой-какой запас продуктов. Туристических пенок не было и мы с Башкой нарезали строительных. Все равно от холода с земли защищать будет прекрасно. Не придется на стылой земле лежать. Даже пару палаток нашли. Жаль, что не было на наших складах вынесенного туристического магазина, и, потому, палатки были только те, что нашлись на дачах и в квартирах. Одна старая, брезентовая, ещё советского образца. И вторая, новенькая, жизнерадостного ярко-синего цвета. Погрузили рацию (связь с остальными-то группами только по рации пойдет. Так что и Башка едет с нами — чисто на связи сидеть будет). Один из четырех мини-генераторов, и вообще — ещё сотню всяких мелочей. Постарались предусмотреть всё. (Хотя, по любому, что-нибудь да забыли всё равно.) Машину реально загрузили по полной. Место в ней есть только для водителя и для Башки. Больше никто не влезет. Обоз.

Провозились мы знатно. И, когда закончили, я, посмотрев на часы, решил уже не ложиться. До рассвета оставалось от силы пара часов. Решил сходить проверить как несет службу «иностранный легион» Кошака. Почему-то я был твердо уверен, что они спят все вместе, забурившись в какой-нибудь дом и на караул забили. А проморгать возможное (маловероятное, после вчерашней стычки и позорного бегства) нападение противника очень не хотелось.

До Малиновки я решил прогуляться пешком. И взбодриться чуток на свежем воздухе (спать хотелось просто жутко. В глаза словно песка сыпанули и ноги так и норовят подогнуться) и проверить их службу в самом, так сказать, натуральном виде. Машину-то и из дома услышать можно. А пешего уже — вряд ли.

На удивление, пост был выставлен. И Яга с мелким Шипом даже добросовестно бдили. Вот, честно говоря, порадовали меня этим. Никак не ожидал от Кошаковцев такой сознательности. Приятно удивили, чего уж там. Я немного посидел с ними, поговорив на общие темы и «порадовал» тем что завтра мы все идем давить «оплот реакционных сил, сующих палки в колеса всей прогрессивной общественности и мешающих им двигаться в светлое будущее коммунистической действительности»… Мда… Не оценили. По тону поняли, что я шучу, но саму шутку не поняли. Эх, до чего же тяжело когда тебе даже поговорить на равных не с кем.

Вернувшись в СНТ я начал поднимать ребят. Светало. За главного на базе оставался раненый Немец. Ну, ранение у него не такое и серьезное, пешком вон выйти к нам сумел, так что справится должен был. У него под началом оставались Кирза и Кобра и всё медицинское отделение из Малинки, Спицы и примкнувшей к ним Совы. А также все раненые. Кроме самого Немца это были Зуб, Дина и Юшка. Ну и Малиновская малышня.

Башка же, передавший Немцу командование резервным взводом, отправлялся с нами. На машине. Командовал обозом, так сказать. Кроме него в обоз входила Майя (единственная, кто хоть как-то умел водить машину), севшая за руль моего Ниссана.

Мрачная, явно страдающая от жесточайшего похмелья, но вполне себе живая и забывшая про вчерашние переживания Эльба командовала своим привычным третьим караульным взводом девчонок в составе Белки, Феи и Тётки. Дина была ранена и одно место там было вакантно, но на него, как раз, попадала единственная уцелевшая из четвертого сталкерского взвода Маря, сбежавшая с поля боя вчера. Тоже психолога бы девке. Уж очень она собственную «трусость» переживала. И, хотя, я весьма снисходительно относился к этому ее поступку, (ну в самом деле, 11 лет ребенку ещё, а тут такой бой… Простительно) сама она к себе относилась куда строже и жутко страдала. Вот эта Маря-то и заняла освободившиеся в связи с ранением Дины место.

Шрам принял на себя командование вторым мальчишечьим взводом вместо Немца. В этом взводе тоже одно место было свободно в связи с ранением Зуба, но его четко занял новеньки — Леший. Мы еще посмеялись: «зуб выпал, вырос новый, поменьше!» Так что второй взвод состоял теперь из самого Шрама, Лешего, Тёмыча, Рыжика и Моха.

Ну и в самой Малиновке нас встречал целый и совершенно непострадавший (ну, может, чуточку не выспавшийся) «иностранный легион» Кошака. Итого: три взвода по пять человек каждый. И я шестнадцатый. (Ну и двое в обозе) Итого рано утром, мое «могучее» воинство в составе 18 человек выдвинулось в сторону Просвета.

Шли медленно (до обеда, когда мы должны были выйти на позиции, времени хватает) и осторожно. Наученные вчерашним вражеским опытом — метрах в ста впереди у нас двигался головной дозор из Шрама с его вторым взводом. Они не стеснялись проверять близлежащие к дорогам кусты и канавы. Основная группа шла поверху, по железке.

Свой пулемет я доверил сумрачной Эльбе. Самому-то мне он сейчас никак. С раненой рукой много не набегаешься. И пусть и рана-то пустяковая, но каждое движение всё равно отзывается болью во всей руке. Тут не до точной стрельбы. Так что я тащил на плече обычный калаш. Но даже и его не спешил брать наизготовку. Это дети вон, несмотря на свой опыт, всё равно продолжают играться в войнушку. Не столько думают о противнике, сколько о том как они смотрятся со стволами со стороны. И так вот встать, и эдак. «Крутые коммандос», ёп… У меня же основное оружие — как раз сами бойцы. Мне нужно думать за них всех. А с автоматом если бегать — значит как организатор опять провалиться.

И я думал. Курсировал по всей колонне. То догоню дозор, то вернусь в основную группу; то отстану и поравняюсь к плетущемуся в хвосте Ниссану с обозом, чтоб выяснить чего слышно в эфире. Тишина. Постепенно и ребята начали уставать красоваться с оружием. (понятно, это интересно первые полчаса. Ну час, если сразу не наигрался. Но потом автоматы постепенно тяжелеют и один за другим перемещаются на плечи.)

А носить автоматы ребятишки-то не умеют. Ну, в смысле, регулировать длину ремня, чтоб было удобно. Пришлось на ходу проводить ещё одно занятие. Я, правда, сам не большой знаток в этом, но уж для носки на груди правильную длину им могу выставить, чтоб они в ремнях одновременно не путались, но и хода ремня чтоб хватало для того, чтоб приложиться к автомату без натяжения.

На пару километров этого хватило. А потом опять начала подкрадываться скука. Ладно хоть с левой стороны от железки пошло сплошное болото (причем, как говорил местный Леший, появилось оно тут сравнительно недавно. Еще вон не все деревья в залитой чаще сгнили) А вот и сами виновники образования болота:

— Ой, а кто это?

— Это же бобры.

— В самом деле? Настоящие?

— Ой, девочки, бобры! Глядите!

В общем, галдеж поднялся, словно мы на прогулке. Даже пришлось прикрикнуть. Но всё равно, детишки не столько опасность теперь высматривали, сколько на бобров любовались. Ладно хоть разведка Шрама по правой стороне идет и во всем этом безобразии не участвует. Ну как дети, честно слово… Хотя, стоп. Они же и есть дети.

Вскоре показался и туннель, у которого у нас должны быть первые позиции. Там действительно сходилось несколько грунтовых дорог. И нужно было перекрыть их все. Вот тут-то и начался хоровод для меня. Я забегал как наскипидаренный. Заслав по каждой из них дозор проверить дороги вглубь, хотя бы на километр. Выбрать место под позиции. Определить ориентиры. Отметить сектора стрельбы. Очертить даже, контуры окопчиков. Выбрать несколько сосенок под срубание для создания баррикад…

В общем, забот у меня сразу прибавилось до черта и, даже больше. Вот, ей-богу: махать лопатой или топором было бы мне намного проще. Это только вон глупый Кошак может ворчать себе под нос, что «сам-то ничё не делает, только командует бегает»… Вот вроде ж и те же 14 лет, что и мне (якобы), но ведь дитя дитем! Очевидных вещей не понимает. Да у меня даже десятилетняя Настя такую глупость бы не сморозила. Так что на меня вся надежда. Мне за всех тут думать надо. Чтоб ситуация, аналогичная вчерашней, не повторилась бы.

Так что мы торопливо окапывались (итак слишком много времени потеряли, пешком добираясь.) И, только-только, вот вроде, довели позиции до боле-менее приемлемого уровня, как где-то далеко-далеко за лесом услышали стрекотание пулеметов (именно пулеметов, не автоматов никак). И Башка тут же из замаскированной машины высунулся и мне машет подзывая. Подскочил к нему.

— Что там?

— Корень и Медведь сбивают заслон на трассе. Мельник выходит уже на северную окраину Просвета. Сафрон и Пират тоже оставляют позицию и выдвигаются к Просвету.

— Нам что?

— Нам тоже. Вот Князь на связи. Тебя хочет…

Короче, не успели мы толком оборудовать позиции, как они уже потеряли свою актуальность и нам нужно двигаться дальше.

Дальше двигались тем же порядком, только утроив бдительность. Ребята ворчали вполголоса. Понятно, что лишней и бессмысленной работы никто не хочет. А тут только обустроились — и тут же всё бросаем и дальше идем. Идиотизм? Да. Но я бы сказал — скорее перестраховка. Случись что незапланированное и мы были бы готовы к этому. Как говаривал ещё в той жизни один мой хороший знакомый: «Лучше семь раз покрыться потом, чем один раз инеем». И еще: «Лучше перебдеть, чем недобдеть».

Так что ворчания я пресек довольно резко. Если детишки не понимают зачем мы это все делаем, то я то все прекрасно понимал. А детям что… Детям объясним. Но потом. Сейчас все внимание окрестностям.

Особое волнение я почувствовал когда мы дошли до Казарм (остановка 338 км). Вот где адреналин-то в крови подскочил! Ещё и дети занимали его до ужаса бестолково. Я, конечно, пытался ими командовать и хоть как-то организовывать и они, даже, и слушались, но отсутствие навыка бросалось в глаза очень сильно. Ну не зря же проводят все эти учения постоянно. Каждый солдат должен знать, что ему делать в каждой ситуации. Как двигаться в колонне, как врываться в помещение, как оборудовать окоп и так далее.

А мои ребята, (даже и те, кто уже «обстреляны») ничего этого не умеют! И тонкая грань между обученным и необученным — видна любому вояке. Заметьте, разница не между обстрелянным и необстрелянным, а именно между обученным и необученным. Это важно!

Потому как необученные делятся, как правило, на два типа. И первые впадают в страх и ступор (как та же Маря, сбежавшая с позиции и сама об этом не помнящая). А вторые прутся напролом (как Эльба и погибшая Вика.)

И иногда, по результатам боя, первые, увидав в какое мясо замесили вторых, впадают в состояние зомби и уже сами идут напролом, дабы это всё побыстрее закончилось. А вторые (те, кто выжил) переходят на место первых и уже они начинают панически и иррационально бояться.

Потом постепенно привыкают и те и другие. Если, конечно, выживают.

Это и есть те самые «обстрелянные бойцы». Они ничем не лучше остальных, кроме того что уже прошли эти стадии. Так же ничего не умеют, но первые устали бояться, а вторые маленько охолонули. И с ними можно уже как с людьми обсуждать что-то, ставить задачи, учить, и так далее. Они уже могут воспринимать то, чего от них хотят. Ничем более «воевавший» от «не воевавшего» не отличается.

А вот обученные, затвердившие каждый маневр в многократных повторениях, могут обойтись без этих самых стадий. Буквально любой «первый бой» и всё. Потому что натасканы и знают что и когда делать. Именно для этого в армии и учат. Не для потакания садистским наклонностям офицеров и сержантов (как частенько об этом думают молодые), а именно для обучения. Чтоб даже ночью если поднять — солдат на полном автомате все выполнял.

И вот я, наблюдая за перемещениями моих ребятишек, как никогда остро понимал, что у меня не войско, а необученная толпа. Совершенно! И, что если я хочу чего-то с ними добиться учить их нужно сутками напролет. А не так, как мы занимались до этого. Полчаса в неделю… Если получится.

Нас спасло только то, что Казармы те были совершенно пусты. Никого в них не было. И, убедившись в этом, мы продолжили движение дальше. Но зарубку насчет учений я в своем мозгу сделал.

Вскоре мы вышли уже практически на сам Просвет. Там где лес расступался, открывая первые домики поселка. Приближаться вплотную мы, конечно же, не стали. Остановились метров за пятьсот от околицы. И уже отработанная на том перекрестке с туннелем программа повторилась и тут. Снова я бегал как наскипидаренный, пытаясь всё предусмотреть и разместить своих ребят максимально скрытно, максимально надежно и защищено.

Я нервничал за всех разом. Как сделать чтоб не повторилась ситуация с Немцом и внезапным заходом в тыл. Или как расположиться чтоб меня не обошли с фланга, как во вчерашней схватке. Я пытался предусмотреть всё. Не знаю, возможно я опять всё делал не так как положено, и настоящий пехотный офицер только за голову бы схватился от моих решений, но на мой, сугубо дилетантский взгляд, у меня получилось неплохо. Ну, по крайней мере, лучше, чем в прошлый раз.

На этот раз у нас получилось окапаться заметно быстрее (всё-таки великая вещь — тренировка) и вскоре мы уже все лежали на своих позициях, ожидая начала штурма. Ну, точнее, ребятишки лежали на позициях. А я вместе с Башкой слушал эфир в припаркованной в лесу машине.

Надо сказать, что эфир бурлил. И, хотя, разговоров самих Просветовцев в эфире по прежнему не было (ну не нашлось видимо у Колеса нужного специалиста… А может и еще хуже. Специалист, возможно, и был, но ботаниковского парня определили в «бакланы».) В любом случае слышали мы только «наших» и по этим переговорам можно было ощутить как удавка окружения затягивается на Просвете. Вот доклад Сафрона, что они вышли на позиции и окапываются. Вот доклад Пирата, о том, что он смещается от Сафрона на пятьсот метров влево, растягиваясь цепью, пытаясь перекрыть как можно больший периметр поселка по лесу. Ещё левее расположились разведчики Серого (к ним, вроде, сбежали парочка местных. Вскрывшиеся агенты, как я понял. Одна из девок и один из «бакланов».) Навстречу им выкинул крыло от своего отряда Мельник. Они там где-то соединились с разведчиками.

Наш левый фланг мы тоже максимально растянули влево, соединившись с растянутым вправо флангом Сафроновцев. Так что, худо-бедно (народу на плотный колпак было явно недостаточно) южная окраина Просвета нами контролировалась. Вот на северную народу уже не хватало ни у кого. Не знаю, о чем думали Князь с Мельником, возможно они просто оставляли им возможность сбежать, не загоняя крысу в угол, но факт оставался фактом. Северная оконечность была свободной. А потом с трассы по дороге вкатился ударный кулак нашей группировки (въезд с трассы был совсем рядом с нашей позицией. Чуть-чуть правее)- группа Корня на броне и отряд наемников Медведя — Хруста…

В деле нам поучаствовать так и не пришлось. Бронекулак Корня прошелся по поселку, фактически не встречая сопротивления. И мы вновь оказались в глубоком тылу. Потом прошли северцы, зачищая поселок. Где-то в центре слышалась стрельба, но у нас всё было спокойно. Впрочем, я об этом нисколько не жалел. Вот реально! Ну сколько можно геройствовать-то? Меня вполне устраивает роль стороннего наблюдателя. И, похоже, нас-таки пронесло.

Стоило так подумать, как слева, где засели растянувшиеся в линию бойцы Шрама из второго взвода, послышались автоматные очереди. Чёрт! Сглазил!