В трех соснах…

Глава 26

Кафешку к вечеру мы всё-таки запустили. Пышка даже приготовить что-то там успела. Ну да, плиты я быстро подключил. А вот с электричеством в ней пришлось повозиться. Казалось бы, у нас целых семь генераторов! Вроде много. Ан нет, не хватает даже на самое необходимое. Не растягивается никак. Дефицит страшенный! Вот и кроим всё время и перекраиваем. Какой куда.

На кафешку я выделил тот самый генератор, что в доме Андрюшки нашли тогда. Второй по мощности из всех наличествующих. Мощнее его только тот что в магазине стоял. Мы ещё его отключили, из-за прожорливости, и как раз вот этот подключали. Андрюшкин. Ну а теперь делать нечего. В магазине обратно тот самый мощный и прожорливый подключили (только что в целях экономии включаем его только по вечерам — когда народ в клубе собирается.)

Так что в магазине опять родной. Андрюшкин — в кафешке. Гена -генератор (тот самый, самый первый) в больничке. Ну а четыре мини-генератора распределялись следующим образом:

Один прикреплен к кинопередвижке (Надо бы разобраться и сделать так, чтоб от двигателя кино работало. Ну расточительство же генератор гонять на это. Ведь можно подключиться. Можно. Знать бы только еще как)

Второй (тот, что на заправке у караула был) мы изъяли и эксперименты на нем ставим, пытаясь пиролизный котел присобачить, чтоб вместо бензина дрова кушал.

Третий, тот что команде Василисы был выдан — так у нее и остался пока. В её домике, в одном из немногих, всё-таки есть свет. Но, боюсь, если так дальше будет ситуация развиваться — и у нее придется изымать. Мы первоочередные потребности закрыть не можем. А тут в квартире. Вон в мастерскую генератор жизненно просто необходим. И единственное, почему я ещё этот не отобрал — его маломощность. Не потянет он мастерскую. Там что-то мощное нужно.

Ну и четвертый мини-генератор стоял в доме самого ценного моего специалиста — Кирзы. Тоже роскошь просто небывалая. И один из самых весомых доводов для девочки оставаться тут с нами. Она же видит отношение к себе. Потому-то Гвоздь может хоть испсиховаться, а Кирза уже выбрала свою сторону. И в Откормочный уже вряд ли вернется. Пусть даже там её родной дом. Всё равно.

Вот и все наши невеликие электро-мощности. Как не растягивай их на всех — все равно не хватает. А ведь они все исправно пожирают топливо. И, если, по продуктам Пышка уже озвучила цифры — «пару месяцев, если не экономить», то и с топливом, как я подозреваю, ситуация схожая. Так что экономить уже нужно начинать.

На сегодняшний вечер я совещаний не планировал (мне торговли с Кошаком хватило), но как только вечер наступил и детишки начали кучковаться в клубе, Сова всё-таки организовала ещё одно заседание. Блин, да я уже забыл когда я нормально отдыхал по вечерам! Всё время какие-то мероприятия. Вот и сейчас моего внимания добиваются Мамлюба со своим педсоветом. По словам Совы они давно пытаются со мной встретиться, но всё никак не получается. Вот и сейчас настроены крайне решительно. Чуть ли не штурмом мою комнату готовы брать. Никуда не денешься. Придется совещаться.

Опять целая делегация набилась в мою комнату. И одно бабье опять. Кроме собственно самой Мамлюбы тут были Крачка и Пискля, как представители школы, и мама Таня с Аней и Кирой, как представители детсада.

— Ну и о чём вы так хотели со мной поговорить? — как-то даже обреченно спрашиваю я у них, садясь в свое любимое кресло.

— Так это… Насчет занятий, — поерзала Мамлюба.

— А что не так с занятиями?

— Так мало их! Никто не хочет ничему учиться. И Немец тоже… Вроде поставили его учителем физкультуры, а теперь он все время с этими пленными проводит. Их гоняет.

— Это — важно. Кроме Немца никто с ними не справится.

— А остальные? С остальными разве не нужно заниматься? И вообще… Вон Василиса швейному делу учит. Почему бы это тоже как обучение не засчитать? Или Кирза, вон, Мишку с Юлькой обучает уходу за животными, а Майя Ульку пчеловодству… А почему только их? А вдруг кто-то из детей скрытый гений в чём-то таком окажется? Я же не говорю, что их все время нужно школьным предметам обучать. Можно же и прикладным…

— Гм… Какая-никакая логика в твоих словах есть. Вот только кого и чему учить?

— Так всему нужно! И военному делу, и швейному, и огороду, и уходу за животными, и просто физподготовке, и плотницкому делу, и слесарному или еще каким там у вас. К Пышке на обучение как наряды по кухне. Может кто ещё выучится. И ей полегче будет. Всему учиться надо!

— И как это всё объединить? Чтоб и обучение не буксовало, и чтоб инструкторов от реальных дел особо не отвлекать?

— Так вот это — и есть самое сложное. Нужен график. Расписание. Чтоб было понятно чему и когда учить. И чтоб все задействованы были, и чтоб у инструкторов время оставалось на собственно свою работу.

— Ну давайте попробуем составить такой график… — тяжело вздохнул я, заранее представляя все сложности его сочинения.

И я не ошибся! Ближайшие три часа мы все составляли этот чертов график. Порой споря до хрипоты, ругаясь и пререкаясь. Ладно мне удалось настоять, что обучение идет только до обеда. Пока мозги у ребят ещё свежие. После обеда — у всех работы. Посильные, конечно. Кто-то подметает, кто-то копает, кто-то стирает или полы моет. Кто что может.

В учителя же попали все старшие ребята. Хотя бы пару часов в неделю должны были посвятить обучению все наши специалисты. Например Эльба — отвечает за общефизическую подготовку. Немец конкретно — за рукопашку. Щепа за столярку, Винтик за слесарку. Майя за пчеловодство (как будто ей мало забот с новой пасекой Кошака. Но пару часов в неделю уж как нибудь выкроит). Кирза уходу за животными. И не только. (Ищет кого можно выучить на снайпера. Пока она сама лучший кандидат. Но ее то я в строй не пускаю) Даже меня припахали. Математику преподавать (хотя я так и хотел ее на Башку спихнуть, но тут уже Мамлюба воспротестовала. Мол у Башки не получится интересно рассказать. В итоге ничему не научит.)

В общем, неважно. Главное: к ночи совместными усилиями график был с горем пополам составлен и начисто переписан. Как не странно Сова всецело поддерживала его составление, хотя, казалось бы, обучение будет отнимать время у тех кто что-то реально делает и у них останется меньше времени. Но Сова горой стояла ЗА. Говорит так: «наличие такого расписание дисциплинирует как учителей, так и учеников». И времени, по ее словам, даже больше получится! Ну не знаю. Будем посмотреть.

Спать я ложился уже опять заполночь. Вымотанный этим очередным бесконечным днем донельзя. Радует, что хоть завтра воскресенье. Выходной. Генеральные уборки и банно-садовый день. Ну и праздник. Общего для всех Праздника навроде Пасхи не было, зато отмечали сразу три дня рождения прошедших за эту беспокойную неделю. Всё равно поменьше геморроя будет чем в обычный день. Ну, по крайней мере, будем на это надеяться.

Стасик

Стасик проснулся рано утром. Все ещё спали. Только одна Сова уже встала у убежала в центральный дом к своему Шише. Она в последнее время за ним как наседка над цыплятами ходит. Ребята подтрунивали — Влюбилась. Правда сама Сова на эти подколки не реагировала. Потому и подшучивали так… Вполсилы.

А вот Стасик ничего не говорил Соне. Потому, что сам влюбился. Казалось бы, ну какие чувства в восемь лет? Ан нет. Стоило ему только поглядеть на Улю, как внутри что-то начинало так сладостно тянуть, а бойкий паренек замирал каменным истуканчиком, не с силах пошевелиться.

Впрочем, сейчас у него был план. Стасик сосредоточенно сопя оделся и зябко поеживаясь вышел на улицу. Поглядел на только-только начинающий просыпаться поселок, он деловито прошелся по улице и углубился в лес. Где-то там за старым котлованом была полянка где подснежники росли… Ну или если там нет, до высоковольтки дойти возле Малиновки. Там точно будут. Стасик представлял как он нарвет целую охапку подснежников и подарит её Уле… Железный повод. День рождения же. И тогда она точно заметит его вреди всех остальных…

Погруженный в свои мечты Стасик не сразу заметил, как на дорогу перед ним вышла собачья стая с большим черным вожаком во главе. Он опомнился только тогда когда с коротким лаем в взрыкиванием они окружили мальчишку.

Стасик никогда не боялся собак. Наоборот, он тянулся к ним. Фраза «Собака — друг человека» для мальчишки не была пустым звуком. Но тут… Что-то было в этой пятерке псов неправильное. Не могут, не должны собаки так смотреть на человека! Так… Плотоядно. Увидев этих животных у Стасика неприятно похолодело внизу живота. Он сам не заметил, как сделал маленький шажок назад, отступая.

А собачья стая вела себя… Гм… По гопнически, что ли? Никакого внутреннего достоинства, никакой степенности. Только звериная жестокость и возбужденная агрессия. Обступив мальчишку полукругом и заставив его прижаться спиной к сосне они наскакивали с противным тявканьем, норовя вцепиться в ноги, а то и в шею если повезет.

Но вдруг откуда-то сбоку раздалось басовитое рычание и вся свора отскочила, поджав хвосты в сторону. Стасик повернул голову, рассматривая новую угрозу. Там, широко расставив лапы и опустив голову к земле, стоял крупный лохматый пес. Тот самый, что попался ему по дороге, когда он бежал из Малиновки к Шише предупредить о захватчиках. Он был куда крупнее всех собак в этой своре. И он явно был не с ними! Он пришел спасти его, Стасика!

Собаки из стаи трусливо поджимая хвосты отступали. Лишь черный вожак попытался что-то там прорычать в ответ лохматому. Видать его вожачество не давало ему отступить просто так. Ему кровь из носу нужно было «сохранить лицо» Впрочем, Лохматый не предоставил Чёрному такой возможности. Стоило Чёрному только изобразить попытку сопротивления, как Лохматый кинулся.

Полноценного боя не получилось. Лохматый оказался настоящим бойцом. В отличии от Чёрного. Тот не стал стоять насмерть и, повизгивая и припадая на прокушенную переднюю лапу, он умчался вслед за своими подпевалами, которые и не подумали прийти ему на помощь, а умчались сразу, стоило только запахнуть схваткой.

Стоило собачьей стае раствориться в лесу как Лохматый тяжело опустился на землю. Только сейчас Стасик сумел разглядеть, как болезненно худ его спаситель. Густая шерсть скрывала его худобу. А на самом деле от некогда могучего пса остался лишь скелет, обтянутый шкурой. Стасик не думая кинулся к своему спасителю и обхватил его за шею. Пес качнув пару раз хвостом лизнул мальчишку в соленую от слез щеку.

— Ты пойдешь со мной? У меня сейчас ничего нет с собой. Пойдем… Я накормлю тебя… Попросим у Пышки, у нее всегда есть что перекусить. А если не дадут — я тебе свою часть дам… Пойдем? У нас хорошие ребята. Тебя никто не обидит… — малыш говорил путано и сбивчиво, но очень искренне. — Если ты не сможешь идти, я тебя потащу на руках.

Вряд ли последнее обещание было выполнимо. Даже исхудавший пес весил куда больше самого мальчишки. Впрочем, крайних мер принимать не понадобилось. Пес встал и покачиваясь послушно потрусил рядом с мальчишкой, который положив ему на спину свою ладошку, словно заявляя свои права на собаку, и повел его домой…

Стасик привел собаку. Правда, перед этим его самого чуть не сожрала собачья стая (похоже та самая, что Кобру на «лесоповале» тогда перепугала). А этот собакен, получается, спас мальчишку. Отбил от своих озверелых собратьев.

Пес был большим. И лохматым. Я в породах не слишком разбираюсь, так что это в равной степени мог быть как алабай, так и кавказская овчарка. В любом случае крупный и явно опасный зверь. Сказать честно, я не пришел в восторг от подобного прибавления. Ну не люблю я собак. Побаиваюсь их. То ли дело кошки!

Но, как бы я не относился к собакам, но их полезность и, даже, необходимость я не мог не признавать. Умом, да. А внутри всё равно против. Но, как говорится: «Разум торжествует». Поглядев в умные и какие-то устало-замученные глаза пса я разрешил оставить его в поселке. А проштрафившегося Стасика (а что он вообще делал один в лесу в такую рань?) обязал ухаживать за своим спасителем. И за поведение собаки пригрозил спрашивать именно с мальчишки. Впрочем, как я понял, Стасик воспринял это не как наказание, а как награду. Вот он-то действительно собачник. Сразу видно. Вот пусть и присматривает за своим протеже. А не дай бог что случиться…

А день катился своим чередом. Генеральные уборки во всех домах где жили мои детишки. Уборка накопившегося за зиму мусора. Эдакий субботник. То есть воскресник, конечно же. Дети работали с энтузиазмом. Тут же главное как подать это все. Если все воспринимают эту работу не как нудную обязаловку, а как праздник, с музыкой (вытащил колонки на уличу и врубил погромче) с шутками, с конкурсами, с березовым соком, которым упивались все без исключения, то и работать будут с превеликим удовольствием. Главное — этот самый нужный настрой создать. Нам это удалось.

А потом были банные процедуры. Вот мыться уже не все любили. И приходилось даже отлавливать уклонистов. Впрочем, их было действительно немного. Большинство правильно воспринимало банную помывку как продолжение праздника и в баню шли с превеликим удовольствием.

А ещё мне даже пришлось разбирать деликатный вопрос… Несколько парней во главе с Егором пытались подсматривать за девчонками. Благо, хоть никто из «старших» в этом не был замечен. Что, впрочем, вполне объяснимо. Большинство из них, несмотря на нежный возраст, уже вкусило прелести половой жизни и простое подглядывание их не впечатляло. Чего они там не видели? А вот те, кто помладше, хотя и не имевшие еще тех тестостероновых пиков, как у подростков, из чистого любопытства и озорства полезли подглядывать.

Нашкодили-то мелкие. А голова болит как их наказывать почему-то у меня. И что вот с ними делать? Оставить всё как есть? Ну, типа: «дети же. Ничего страшного не произошло» — в корне неправильно. Если сейчас не наказать, то оно и дальше пойдет ещё хуже. Наказывать нужно обязательно. Но как?

Око за око? В смысле, тоже раздеть их догола и провести строем перед девчонками? Что-то сомнительно мне подобное наказание. Кто побойчее еще сами будут своими причиндалами трясти. «Нате, мол, смотрите». С вызовом даже. Как наказание не воспримет. А робкие, наоборот — могут комплекс заработать. Это же не тайком за ними будут подглядывать, а у всех на виду. Травма. Нет, не катит такой вариант. А как же тогда?

В общем, я не придумал ничего лучше как отправить всех проштрафившихся на лесоповал к Кобре. Там она живо объяснит молокососам, что подглядывать за девочками нельзя. Не знаю. Может мое решение было и спорное. И, даже, в корне не правильное с точки зрения педагогики, но я правда не мог придумать ничего лучше. А так пятеро мальчишек, Егор (самый старший. Остальные-то и того меньше), Кузя, Вжик, Шустрый и Кипиш (вообще непонятно как затесавшийся в их компанию) прямо с праздника отправляются на лесоповал. На недельку!

В итоге праздничное настроение у меня было безнадежно испорчено. И поздравлять именинников (а их было сразу трое) я передоверил Мотне. Нужно же посмотреть как она сможет вести праздничную программу. Хотя заранее подготовленные подарки я, всё же, вручил.

Алене Даст (одной из первых диссиденток, а на деле просто ленивой девчонке) исполнялось двенадцать лет. Ульяне (ученице и первой помощнице Майи в деле разведения пчел) теперь стало восемь лет. И Зайцу безбилетному (ну помните ту историю как после завоевания Левашова один из мальчишек не стал дожидаться голосования и тайком залез в нашу машину?) теперь официально шесть лет.

Пышка расстаралась, приготовив праздничный обед. Мотня на ходу организовала тут же импровизированную дискотеку на пустой автостоянке перед кафешкой. Дети радовались. А я мрачнел. «Проклятие воскресного дня» опять портило мне настроение. Хотелось бы верить, что этой неприятностью со Стасиком утром и наказанием мальчишек всё на этот раз и ограничится. Хотелось бы, да. Но верилось с трудом.

И мои предчувствия меня не обманули. Уже чуть ли не ночью ко мне подошла буквально черная от недосыпа и переживаний Малинка:

— Шиша… У нас Милана умерла…