Вампиры не обязаны... просить?

ГЛАВА 29

Антонио отчаянно сопротивлялся желанию задушить загадочную женщину, спокойно сидящую напротив него в частном самолёте. С момента завершения разговора с Пенелопой и Киничем, Маргарет перестала говорить. Вообще.

«Ну, конечно».

Шесть проклятых недель эта женщина ни черта не затыкалась. «Спаси меня. Да, спаси меня!» А теперь он не мог заставить её произнести ни одного стоящего слога. Антонио хотел знать, как она могла общаться с ним. Почему он видел лицо Иш Таб, но слышал голос этой женщины? Зачем ей нужно разговаривать с богами? И что по ту сторону портала? В безопасности ли Иш Таб? Но на каждый его вопрос, она говорила, что не будет отвечать, пока не получит то, что хочет.

Ярость и паника, вкупе с мощным приливом энергии, который Антонио получил от тяжёлого перекуса, пробудили ощущение, что он лишится ума.

«Ты вернёшь Иш Таб. И она будет с тобой…»

Он вновь разгневался. Поэтому с яростным взглядом уставился на Маргарет.

— Я тебе жизнь спас, — выпалил он.

— За что я тебе очень благодарна, — холодно ответила она.

— Ты это весьма неумело демонстрируешь. Что тебе надо? Деньги? Месть? Скажи, блин, что происходит, и я дам всё, что захочешь.

— Я сейчас бы выпила чего-нибудь крепкого. Может, виски?

Виски? Она хотела виски?

Он махнул на бар в задней части самолёта.

— Налей себе.

Она вскочила с места, по-видимому, не обращая внимания на то, что он действительно может оторвать ей голову, прежде чем они доберутся до Аризоны.

Антонио вытащил iPad из кожаного рюкзака, яростно бормоча, пока загружались его электронные письма. После нападения, пока горничная помогала Маргарет в «туалетной комнате», он тщательно завернул скрижаль, подготовив к транспортировке, и поспешил заказать новое оборудование, которое доставят в Аризону. Он подсчитал, что на восстановление симулятора уйдёт месяц. Антонио молился, чтобы с Иш Таб всё было в порядке до тех пор, потому что он никогда не простит себе, если потеряет её.

«Но что произойдёт, если ты снова откроешь портал?»

Если отец сбежит, всё вернётся на круги своя — демону нужно будет новое тело. С другой стороны, он не мог жить без Иш Таб. Она ему нужна. Нет, «нужна» — слишком небрежное слово. Мужчина может сказать, что ему нужны чистые носки или холодное пиво в жаркий день. Может заявить, что ему нужен хороший трах или новая газонокосилка. Нужда — не самое подходящее слово, чтобы описать его чувства. Иш Таб проникла в его сердце и душу. Без неё он чувствовал себя пустой оболочкой, у которой никогда не возникнет желания сделать очередной вдох или начать новую битву, или вообще что-то делать в этом мире, если он не вернёт Иш Таб. Ему необходима Иш Таб. Без неё он погибнет.

Почему он был таким идиотом и не увидел, что она — его единственная? С момента их встречи, его тянуло ко всему, что с ней связано — ужасный юмор, упорство питбуля и резкость.

Чёрт возьми, она великолепна. А ещё красива. Трудно представить, что под ужасным чёрным саваном скрывалась самая божественная женщина на планете. Загорелая кожа, полные губы, длинные тёмные волосы и пронзительные глаза, которые могли остановить любого мужчину.

Господи, он так сильно хотел её ещё до того, как увидел внешность, что свидетельствовало о мощной связи между ними.

Да, та ночь в Бакаларе, когда он так интимно прикасался и целовал её тело, была самым неожиданным и приятным опытом в его жизни. Он мог лишь вообразить, что было бы, закончи они начатое. Но похоть далеко не так глубока, как чувства, которые он сейчас испытывал к Иш Таб.

У него никогда не будет ни одного нормального или счастливого момента без неё. Он должен её вернуть.

Хотя захочет ли она его после всех ужасов, которые он наворотил? Антонио бесчисленное количество раз отказывался слушать Иш Таб, несправедливо направил на неё разочарование и гнев, когда она пыталась помочь, и бросил другую женщину ей в лицо после того, как она рассказала о самом болезненном моменте своей жизни. А потом… она всё равно пожертвовала собой ради него.

Боги, какой же он бессердечный ублюдок, позволил ненависти к отцу и страху потерять брата поглотить себя.

Антонио оставалось лишь надеяться на возможность загладить вину. Да, чего бы это ни стоило, он найдёт способ вернуть Иш Таб, не освобождая отца. Возможно, боги знают, что делать.

«Потому что Маргарет уж точно не собирается мне помогать».

Он посмотрел на Маргарет, которая, казалось, была погружена в свои мысли, а затем на часы. Они находились в двух часах полёта от Аризоны. Он вернулся к просмотру электронной почты, надеясь ненадолго отвлечься. Нашёл письмо от брата, который находился в деловой поездке в Лос-Анджелесе и ничего не знал о том, что его жизнь была под угрозой или что их отец демон, которого затянуло в портал. Антонио придётся всё объяснить в своё время. Затем Антонио увидел, что одна из деталей, которую он заказал для печатной платы, отсутствовала на складе.

— Сукины дети, — вспылил он. — Восемь недель на одну проклятую схему?

— Я бы так не переживала.

Он поднял глаза на Маргарет, которая пристально смотрела на него тёмными глазами, потягивая виски.

— Что ты имеешь в виду? — спросил он.

— Оборудование не сможет открыть портал. Никогда.

— Что ты хочешь сказать? — продолжил он спрашивать, уже язвительно.

Она отвернулась к иллюминатору, не собираясь отвечать.

— Что я тебе такого сделал? — Она не ответила, но это не помешало ему высказать часть своего мнения. — Ты чуть не свела меня с ума, пока я пытался тебя освободить. Ты хоть представляешь, через что я прошёл? Я ослеп. Мне разорвали горло и я умер. Потом стал вампиром и убил — да, убил — богиню, которая, кстати, оказалась той женщиной, которую я люблю и теперь потерял! Потерял, спасая тебя! Так что если хоть на секунду думаешь, что я не сделаю тебе больно, чтобы вернуть её, ошибаешься.

Она посмотрела на него со спокойствием в чертах.

— Знаю, ты мне не поверишь, но в мои планы не входила часть, где Иш Таб засасывает в портал.

— Тогда помоги мне вернуть её. Скажи, как снова открыть портал, — потребовал он, возвышаясь над ней.

Она бесстрашно смотрела на него.

— Считаешь меня идиоткой? Думаешь, я расскажу тебе что-нибудь, прежде чем получу то, что хочу? Я больше восьмидесяти лет ждала, наблюдая, как страдает мой любимый мужчина. — Она посмотрела в окно. — Ты получишь ответы, Антонио, когда я восстановлю справедливость в отношении Чаама.

— А что, если боги не дадут тебе того, что ты хочешь? — Чего бы это ни было, проклятье.

— Тогда всё просто. Ты не получишь Иш Таб.

Чёрта с два.

Недалеко от Седоны, Аризона

Два часа спустя, когда самолёт приземлился сразу после восхода солнца на пыльной взлётно-посадочной полосе базы Учбенов, в небе кружились живописные оттенки ярко-оранжевого и красного цветов. На несколько мгновений Антонио показалось — это знак того, что небеса преисполнились презрения к нему, ведь это он позволил Иш Таб ускользнуть. И они имели полное право злиться на него.

«Ну, ты и дурак».

Солдаты, управлявшие самолётом, сразу после посадки запихнули Антонио и Маргарет в чёрный «Хаммер», на котором доставили в поместье на вершине холма в нескольких километрах от аэропорта.

Антонио никогда не бывал в этой части страны, но именно так и представлял. Большие кактусы торчали из земли, как колючие часовые, наблюдающие за милями песчано-коричневой открытой местности, острыми вершинами холмов вдалеке, беспорядочной сухой растительностью, раскиданной словно конфетти тут и там. Почему-то эта бесплодная местность только усилила беспокойство Антонио. Не в таком месте он хотел бы решать судьбу.

Машина подъехала к внушительному дому цвета песчаника с арочным входом.

— Сюда. Все ждут в зале заседаний, — произнёс солдат с шотландским акцентом. Его рыжие волосы были заплетены в длинную косу, а сам он был одет в чёрную военную форму. На нём не было никаких знаков отличия, но, казалось, он тут главный. — И я могу распорядиться положить твои вещи в хранилище. — Он потянулся к сумке Антонио, в которой лежали блокнот и записные книжки.

Антонио не отдал её, понимая, что за ними гонится Мааскаб. Не очень-то охота расставаться со скрижалью.

— Я не слышал, как вас зовут?

— Габран. — Голос мужчины был до краёв наполнен интонацией «не шути со мной». Антонио всё понял и отдал сумку. Они последовали за Габраном по нескольким длинным коридорам, через поместье и, наконец, к огромным, вырезанным вручную двойным дверям. С другой стороны слышался громкий шум.

Антонио услышал голос Пенелопы:

— Ш-ш-ш, они здесь.

Габран открыл дверь. Антонио вошёл внутрь и увидел огромный каменный стол, вокруг которого стояла группа очень странных цирковых типов: высокий мужчина с серебристыми волосами длиной до лодыжек, на макушке которого красовался гигантский нефритовый головной убор; другой мужчина с большим круглым животом, одетый только в пару белых трусов; женщина с огромным ульем на голове; и ещё несколько, которые были готовы посетить костюмированную вечеринку. Если бы во главе стола не стояли Пенелопа и Кинич, которых он уже встречал, вместе с Фейт, Антонио поверил бы, что это вовсе не божества, а люди, сбежавшие из сумасшедшего дома.

— Там в углу ослик в сомбреро? — спросил Антонио у солдата, который с ледяным выражением лица держал дверь.

— Да, — просто ответил он. «Дьявол. Вот это сумасшествие». — Только после вас, мисс О'Хара. — Антонио махнул женщине, которая теперь была одета в простой бледно-голубой свитер и джинсовую юбку, подаренные ей Кирсти. Она выглядела так, будто должна посещать занятия в колледже, а не организовывать эпический шантаж богов, чтобы освободить своего «короля». Но, ничто и никогда не было так, как должно быть в этом мире.

— Мэгги. Зови меня просто Мэгги. — Она улыбнулась Антонио, но он не был в настроение возвращать улыбку.

— Привет, Мэгги. Я — Пенелопа Трюдо, а это…

— Я знаю, кто ты. — Мэгги обвела взглядом комнату и подняла руку, призывая к тишине. — Кинич, Бах, Кьёк, Фейт, Бизз, Акна, Ай. Ки. и эта дама, имя которой я забыла.

— Откуда ты нас знаешь? — спросил Кинич.

— Я была заперта внутри этого портала с 1934 года, — ответила Мэгги. — И хотя вы не могли видеть меня, я видела почти всё.

— А это ты видела? — вмешался Бах, вскочил со стула и показал всем свой зад.

— Да это мы все видели! — хором ответили божества.

С довольной ухмылкой Бах вновь сел и вернулся к большому бокалу мартини… такой бокал большинство людей использовали для хранения конфет и тому подобного.

Пенелопа откашлялась.

— Извини. Мэгги, прошу, продолжай. Зачем ты просила аудиенции?

Мэгги осмотрела каждого присутствующего в комнате.

— Как я уже объяснила по телефону, Симил вас всех предала. Я пришла не только для того, чтобы исправить эту ситуацию и потребовать справедливости, но и для того, чтобы вы освободили мою пару, Чаама.

Раздался коллективный «ах!»

— Тогда ты зря потратила время, женщина, — ответил Кинич. — Его никогда не освободят. Он — зло.

— Да. Но Чаам не виноват, да и не хочет быть виноватым. Вот почему, — Мэгги посмотрела прямо на Антонио, — Иш Таб вылечит его. Теперь все начали возражать. Мэгги хлопнула ладонью по грубому каменному столу. — Довольно! Моё терпение иссякло десятки лет назад. Вы будете слушать всё, что я скажу. Освободите Чаама и накажите Симил.

— Если ты следила за нами, значит ты… надоеда, должна знать, что мы не подчиняемся приказам смертных, — заметила Фейт, чистя ногти наконечником стрелы, которую вытащила из колчана.

— Тогда вы больше не увидите Иш Таб, Гая и остальных, — возразила Мэгги.

— Глупая смертная, у нас есть скрижаль. — Фейт вздохнула так, словно и не должна присутствовать при этом разговоре.

«Боги, какая мерзкая личность. Как Иш Таб терпела её семьдесят тысячелетий?»

Он пробыл в присутствии Фейт в лучшем случае час, и уже хотел запереть её в шкафу. На самом деле, именно из-за снобизма он отверг неоднократные её просьбы помочь ему в лаборатории, после встречи в Нью-Йорке. Ему нравились женщины с некоторой скромностью. Ему нравилась Иш Таб.

Мэгги отрицательно покачала головой.

— Вы все идиоты. Скрижаль не может освободить ваших людей; хоть они заперты в другом измерении, там их удерживает заклинание Мааскаб. Вы должны освободить Чаама и обменяться с Мааскабами, если хотите вернуть своих. Но должны излечить Чаама прежде, чем сделаете это, или он вновь начнёт вершить зло. Лишь Иш Таб может ему помочь, и лишь я знаю, как вернуть её обратно. — Она посмотрела на Антонио. — Как я уже сказала в самолёте, ты можешь приобрести оборудование и попытаться, мистер Асеро, а я могу гарантировать, что у тебя ничего не получиться. Есть только один способ призвать силу скрижали.

Антонио обдумал это заявление и вспомнил, что портал открылся именно тогда, когда в подвал зашла Иш Таб с его отцом. Существовала ещё одна переменная?

— Мы не освободим Чаама, — заявил Кинич.

— Ладно. Тогда наш разговор подошёл к концу… Как и всё остальное — ты, твой ребёнок, — она указала на Пенелопу, — все вы! Потому что я гарантирую, что путь, по которому вы идёте, которым ведёт вас Симил, самый-самый неверный. — Мэгги повернулась, чтобы уйти.

— Подожди. — Остановил её Антонио и затем посмотрел на каждого из богов. — Иш Таб ваша сестра. Разве она не стоит нескольких минут вашего чертовски драгоценного времени?

Пенелопа нежно погладила Кинича по руке.

— Он прав, любовь моя. Давай выслушаем Мэгги.

Кинич заворчал, но согласился.

Пенелопа отошла в сторону и указала на большой трон во главе стола.

— Садись, Мэгги. Мы все слушаем.

Мэгги оглядела сидящих за столом, и Антонио невольно задался вопросом, что за безумную историю она собирается рассказать. А он ещё считал свой мир, в котором жил о встречи с Иш Таб, чертовски странным.

Внешне Антонио был похож на богатого плейбоя из привилегированной испанской семьи, владевшей самыми престижными винодельнями в Испании. На самом деле, его отец был чудовищем, которое убивало женщин ради пропитания, включая убийство и матери Антонио. Социальная и личная жизнь Антонио не могла быть более противоречивой или причудливой. Во всяком случае, он верил в это, пока не стал вампиром — наименее насыщенная часть этой истории — который ненавидел мысль о том, чтобы пить кровь, прежде чем узнать, что злые жрецы Майя — вкуснейшая закуска. Добавим, что Иш Таб, Богиня самоубийц — чертовски нелепое имя для такого прекрасного существа — любовь всей его жизни и попала вместе с его отцом-демоном в ловушку в другом измерении. Да. Чертовски странно. И всё же каким-то образом он понял, что они только начали, когда Мэгги прочистила горло и вздёрнула подбородок.

— Примерно восемьдесят лет назад, — сказала она, — я сопровождала своего отца, археолога, к раскопкам в южной Мексике. Тогда для нас это было ужасное время — моя мать умерла всего несколько месяцев назад, и я не знала, что отец одержим её возвращением. Также известно, что найденная им скрижаль, — Мэгги посмотрела на Антонио, — не простое совпадение. Симил хотела, чтобы он нашёл её, и убедилась, что скрижаль может воскрешать мёртвых.

— А она может? — спросила Пенелопа.

Мэгги кивнула.

— Да, может, хотя не так, как вы думаете. У скрижали есть возможность открывать порталы в другие моменты времени в дополнение к другим измерениям. Так что, если бы кто-то захотел, мог вернуться и не дать кому-то умереть. Проблема вернуться. Портал остаётся открытым на небольшой отрезок времени. И если кто-то не принёс вторую скрижаль или может открыть первую с места, вернуться никто не сможет. Но мой отец так и не узнал этого — умер прежде, чем портал открылся.

— Симил его убила? — с ужасом спросила Пенелопа.

— Нет, Чаам. — Мэгги опустила голову и, казалось, изо всех сил старалась не расплакаться. — Отец пропал, и я искала в джунглях место его раскопок, которое он хранил в тайне. Тогда заблудилась, а потом столкнулась со злобным ягуаром. В попытке убежать от него, упала и ударилась головой. Чаам нашёл меня. Поначалу я думала, что сошла с ума. Чаам сказал, что он — Бог, и хотя я ему не поверила, каждый раз, стоило нам прикоснуться друг к другу, у меня появлялись видения. Не прошло и дня, как я осознала истину — мы созданы друг для друга. Он тоже это понял. А вот чего мы не знали, так того, что наша встреча была частью заговора Симил.

Теперь Антонио начал беспокоиться. В этой истории слишком много параллелей, включая прямое участие Симил в поисках скрижали, которая в конечном счёте привела его к Иш Таб.

— Детали не имеют значения, — объяснила Мэгги. — Однако Чаам, в конце концов, нашёл моего отца, который сошёл с ума и собирался убить молодую женщину — мою подругу по имени Итцель. Чаам был вынужден убить его, а Симил позаботилась о том, чтобы я оказалась там и всё видела.

— Зачем Симил нужно было, чтобы всё это случилось? — спросил Кинич. Отличный вопрос. Ведь очевидно, что бы там не замышляла Симил, это определённо касалось и его, и Иш Таб. Короче говоря, Антонио не нравилось к чему всё идёт.

— Потому что эти события открыли портал, который поглотил меня, — объяснила Мэгги. — Тогда Симил сказала Чааму, что я умерла только для того, чтобы заставить его страдать сильнее. Она делала всё для того, чтобы разорвать его связь с Вселенной. Затем залезла к нему в голову и заставила вытворять все те ужасы, в том числе попытка уничтожить мир — и это она ещё планирует провернуть. Вот в чём всё дело! Любые её действия были связаны с этим.

Антонио очень трудно было поверить, что обретение любви всей его жизни, каким-то образом приведёт к концу света. Нет, это всё… неправильно.

— У тебя есть доказательства своих слов? — спросил Кинич. — Твои обвинения очень серьёзны.

— У меня есть свидетель. — Мэгги повернулась к двери и указала на неё пальцем. — Маакс тоже всё видел.

Все в комнате ахнули.

— Ты! — закричала Фейт. — Как ты смеешь приводить его сюда! О нём вообще никто не должен говорить! Он мёртв для нас! — Она повернулась спиной.

— Кто такой, чёрт возьми, этот Маакс? — Антонио никого не видел.

— Маакс — всего лишь ещё одна жертва во всём этом, — воскликнула Мэгги. — Скольким божествам вы позволите пасть жертвой Симил? А? Сначала Маакс, потом Чаам. Даже Кинич и Зак. А как насчёт того, что вы были заточены в собственных сенотах! Семьдесят лет назад! А Симил тем временем ходила на свободе. Ну почему вы не видите? Она играла со всеми подряд. Выслушайте Маакса. Он скажет правду! Он не способен лгать!

— Кто такой, чёрт возьми, этот Маакс? — громко спросил Антонио.

— Бог Истины, — ответила Мэгги.

— Нет! Он больше не носит этот титул, — рявкнула Фейт. — Он тот, о ком никто никогда не говорит. Он нарушил самый священный закон. Для нас он мёртв и изгнан навсегда.

— Довольно! — приказал Кинич. — Мы выслушаем Маакса. Нам нужно знать правду.

— Ты больше не божество, брат, и нам не приказываешь, — сказала Фейт Киничу.

— Да! — вмешалась Пенелопа. — А ещё он — мой муж. Мы с ним связаны узами. Мы едины и разделяем роль правителя дома богов.

— Мне нравится быть божеством. Становится всё интереснее. — Бах налил себе ещё мартини и с широкой улыбкой откинулся на спинку стула.

Интереснее? «Интересно» можно сказать о человеке с двумя большими пальцами на одной руке. Это грёбаный цирк. И все божества, казалось, были введены в одно и то же проклятое заблуждение, сражаясь за кого-то по имени Маакс, которого там и не было вовсе.

— Когда вы поженились? — с придыханием спросила Бизз.

Пенелопа покраснела.

— Вчера. По пути сюда мы остановились в Вегасе. Хотели сначала подождать и не рассказывать всем, так как там много всего происходит.

— Прекрасная новость, — заметила Бизз. — Уже зарегистрировались?

— Нет, ещё не было возможности, — ответила Пенелопа.

— А как насчёт ламы? Всем нужна лама, — предложил Бах, брызжа слюной.

— Эй вы! Вы как дети, честное слово, — заметила Мэгги. — Давайте, пожалуйста, вернёмся к нашему разговору.

— Чёрт подери, полностью тебя поддерживаю, — нетерпеливо добавил Антонио.

Пенелопа откашлялась.

— Прошу прощения. Они так всегда себя ведут, и на мне это тоже сказалось. Да. Мы бы хотели услышать, что скажет Маакс. Где он?

Глубокий голос Маакса разнёсся по всей комнате:

— Я здесь. — Пенелопа так и подскочила от неожиданности.

— Какого чёрта? — спросил Антонио.

— Маакс был изгнан и потому невидим, — величественно и спокойно произнёс Кинич.

«М-да, сумасшедший цирк, полный невидимых клоунов».

— Девушка говорит правду, — сказал Маакс. — Я был свидетелем действий Симил.

— Предатель, — прошипела Фейт Мааксу, не обращая внимания на его слова.

— Я сделал то, что должен был и не жалею. — В глубоком голосе Маакса не было ни интонации, ни эмоций, ни места для споров.

— И что же он сделал? — спросила Пенелопа у Кинича.

— Путешествовал во времени, — ответил Кинич. — И клянётся, что сделает это снова.

— А, ну, тогда, ладно, — сказала Пенелопа. — Он действительно не способен лгать?

Кинич утвердительно кивнул.

— И что дальше? — поинтересовалась Пенелопа.

— Вы должны освободить Чаама, а Симил остановить. — Мэгги повернулась к Антонио. — Я расскажу, как освободить Иш Таб, а взамен она вылечит Чаама.

Антонио не очень нравился план Мэгги. Мало того, что Чаам казался опасным, так ещё открыть портал и освободить Иш Таб решило бы лишь одну проблему. Оставался ещё один факт — его отец ушёл вместе с ней.

— А как же Гай, Никколо и остальные мужчины? — спросила Пенелопа.

— Как только Чаам окажется на свободе, — холодно добавила Мэгги, — Мааскабы снимут заклинание и освободят ваших людей. Как и говорила бабушка Эммы, они хотят сражения.

— Симил убедила их, что так они победят, — добавил Маакс.

— Тогда всё решено, мы освободим Чаама, — заявил Кинич.

— Это нужно вынести на голосование, — сухо заявила Фейт. — Несмотря на то, как Чаам стал злым, факт остаётся фактом, он натворил много ужасов и, на самом деле, очень опасен. Его освобождение — риск, и нет никакой гарантии, что Иш Таб сможет вылечить его.

Пенелопа вздохнула.

— Понимаю, но если мы сможем вылечить его, это может стать поворотным моментом для нас; на нашей стороне будет лидер Мааскаб. Больше никаких войн. Никакого апокалипсиса. Вообще.

— Вы все предполагаете, — возразила Фейт, — что Мааскабы будут повинны в апокалипсисе. Но не это предрекала Симил. Она говорила, что конец близок, но не называла повинного.

— А кто ещё это может быть? — спросила Пенелопа.

Фейт стряхнула несуществующую пылинку с подола белого платья.

— Это решит судьба

Раздался громкий стон.

Пенелопа закатила глаза.

— Все за освобождение Чаама и охоту на Симил? — Бах, Кьёк, Фейт, Акна, Бизз и Ай. Ки. подняли руки. — И мы с Киничем тоже голосуем «за».

— Я добровольно вызываюсь привести Симил, — мрачным голосом сказал Ай. Ки., Бог Затмений.

— В этом нет необходимости.

Все ахнули и обернулись. В дверях стояли Симил и вампир. Очень, очень бледный вампир, который выглядел так, будто мысль о том, чтобы прожить ещё одну секунду, могла довести его до смерти.

Мэгги мгновенно бросилась к богине, но невидимая рука удержала её.

— Её время придёт, Маргарет. Не трать на неё силы, — спокойно сказал Маакс.

Симил, одетая в клетчатый розовый наряд для танцев, улыбнулась

— Маакс, милый, как я рада вновь тебя видеть! — Она рассмеялась. — Понял? — она повернулась к вампиру, который никак не отреагировал. — Ага, знаю. Абсолютная правда, — произнесла Симил, хотя вампир ничего не говорил.

— Симил, что ты можешь сказать в своё оправдание? Из-за тебя Чаам стал злым? Это ты замышляешь конец света? — спросил Кинич.

— И это всё? Да, список моих грехов намного больше. — Она посмотрела на своего вампира. — Да, Роберто? — Роберто, одетый в чёрную накидку, красную атласную рубашку и кожаные штаны, кивнул Симил и, взмахнув плащом, выскочил из комнаты. — Болтун! — Симил хохотнула и покачала головой. — Вампиры. Так любят драматично появляться и уходить. Заметили? На его плаще нет ни одной складочки. Я отлично научилась гладить вещи. А-а-а-ах, наконец-то домашнее блаженство.

— Симил! — закричал Кинич. — Да или нет?

Симил подпрыгнула и пригладила прямые рыжие волосы.

— Да. Это правда. Каждое слово. Прежде чем я скажу что-нибудь ещё, требую адвоката и справедливого суда. А ещё корзину с фруктами. Но вместо фруктов наполните её кровью в пакетиках. Это для Минки, моего единорога. Вы ведь допускаете единорогов в тюрьму?

— Ай. Ки., ты с ней можешь разобраться? — спросила Пенелопа.

Антонио моргнул, а когда открыл глаза, Симил уже лежала на полу, юбка обернулась вокруг талии, а блестящие розовые панталоны были выставлены на всеобщее обозрение.

Кинич кивнул своему брату Ай. Ки.

— Спасибо. Можешь отвести её в специальную камеру?

Ай. Ки. склонил голову.

— С удовольствием. Всегда хотел использовать свой дар усыплять, чтобы заткнуть Симил.

— Ну, это действительно неожиданно, — пробормотала Пенелопа, ни к кому конкретно не обращаясь, и посмотрела на Мэгги. — Прости, Мэгги. Искренне сожалею о том, что тебе пришлось пережить. — Она посмотрела на Антонио. — Скрижаль в сейфе, так что, когда будешь готов, дай нам знать.

— Я совсем не готов, — ответил Антонио. — Мы не можем освободить Иш Таб, не рискуя тем, что jodido demonio[39] тоже сбежит. — Боги, это самое невыносимое, потому что больше всего на свете он хотел вернуть Иш Таб.

«Должен же быть способ сделать это, не освобождая моего ублюдочного отца».

— Ох! Ребята! Я обожаю это шоу! Всё становится лучше и лучше. — Бах плеснул себе ещё мартини и выпил.

— Ты мерзкий, — прошипела Бизз.

— Господь всемогущий. — Кинич покачал головой.

Пенелопа протянула руку и погладила его по руке.

— В чём дело, милый?

Он что-то проворчал и глубоко вздохнул.

— Единственное божество, способное справиться с демоном — Симил, а существа подземного мира — её владения.

В воздухе пронеслось коллективное «вот дерьмо».

— Шах и мат! — Бах захлопал в ладоши, а потом расхохотался, хлопнув ладонью по столу. — О боги, Симил разгулялась.

Пенелопа не обратила внимания на Баха, как и все остальные, и посмотрела на Мэгги.

— Теперь ты можешь идти. Попроси любого солдата снаружи, чтобы кто-нибудь показал тебе комнату.

— Вы не отпустите Симил? — спросила Мэгги.

— Нет. Найдём другой способ разобраться с демоном, — ответила Пенелопа.

— Дай мне слово. — Мэгги обвела взглядом божеств. — Каждый из вас или сделки не будет. И для протокола, я не скажу, как открыть портал, пока Чаам не окажется на свободе.

— А разве для того, чтобы всё получилось, Иш Таб не должна быть там, когда Чаама освободят? — уточнила Пенелопа.

— Тогда, вам придётся отвезти скрижаль в Мексику и открыть портал рядом с тюрьмой Чаама. Мы договорились?

— Да, — ответила Пенелопа.