Велесовы сыны

Глава 14. Средневековье. Виражи

Глава 14

С людьми ты тайной не делись своей.

Ведь ты не знаешь, кто из них подлей.

Как сам ты поступаешь с божьей тварью,

Того же жди себе и от людей.

Омар Хайям

Николя Фламель родился в пригороде Парижа, под названием Понтуаз и был беден как церковная мышь. Его родители умерли, когда он был ещё совсем молодым юношей. После их смерти Николя перебрался в Париж, где закончил своё обучение и устроился общественным писарем.

Паренёк был весьма неглуп, старательный, честолюбив и хотел добиться успеха любой ценой.

Женившись на зажиточной вдовушке мадам Пернель, он арендовал сразу две копировальные мастерские. Вдова принесла с собой немалое приданое, унаследованное от двух покойных мужей. Так молодой писарь сразу стал состоятельным человеком.

Одна мастерская была предназначена для себя, а вторую он отдал своим подмастерьям, копировальщикам. За хорошие деньги Николя составлял и копировал документы состоятельным гражданам. Тогда же смышленый молодожён увлекся алхимией, которой и посвящал все свободное время.

Мадам Пернель, которая была старше его, до этого дважды выходила замуж, но, оба раза, увы, неудачно. В этот раз судьба была к ней благосклонна во всех отношениях. Во-первых, она была без ума от своего молодого муженька, которому помогала во всем, особенно в его увлечении алхимией. Во-вторых, Николя был определенно талантлив и делал успехи буквально во всех своих начинаниях.

Их старания не пропали даром и супруги стали серьезно заниматься своими финансами. Они расширяли бизнес и делали новые вложения в недвижимость. Тогда же чета Фламель начала активно жертвовать на строительство церквей и больниц.

Как-то, уже будучи хозяином небольшой книжной лавки в Париже, Николя прикупил у бродячего торговца древний папирус. Приобрел он его, можно сказать, по чистейшей случайности, соблазнившись грошовой ценою в два флорина, за раритет такой древности. Этот папирус, частично написанный на арамейском языке, назывался "Священная книга Еврея Авраама" и никто из окружения и знакомых Фламеля не мог его прочитать.

Что же было написано в этом таинственном старинном послании?

Это интриговало и в конце концов стало навязчивой идеей уже не молодого алхимика. Он словно чувствовал, что за этим стоит нечто большее, чем простое изложение священных текстов. И как выяснилось интуиция не подвела.

В течение двадцати лет книготорговец пытался разгадать тайну стариной рукописи написанной на языке на котором говорил сам Христос.

Чтобы перевести купленный раритет, Фламель вынужден был отправиться путешествовать по Испании и Португалии. Евреям тогда не разрешалось селиться во Франции. Это создавало определенные трудности с переводом. Те, кто мог ему помочь, находились за Пиренеями.

Вот тогда-то леди Агата, путешествующая вместе с сеньором Джельсомино по тем же краям, и оказала Фламелю помощь в этом вопросе. Она же свела его с марраном Канчесом. Евреем, принявший христианство, который и помог осуществить перевод, переложив текст на французский.

Помогая хитрому бумажному червю, каким был Николя Фламель, разгадать загадку папируса, баронесса Мюррей нисколько не пожалела о своем альтруизме. Надо отметить, что у нее всегда было особое чутье на такие значимые секреты. Из этого манускрипта Фламель и узнал секрет получения философского камня. А вот откуда у него появился эликсир вечной молодости, так никто узнать и не смог. Но тот факт, что после расшифровки папируса он все-таки появился, говорит, что француз был далеко не так прост и умел держать язык за зубами.

Состав эликсира и секрет его изготовления алхимик не открывал никому. Не было и никаких записей, позволяющих понять, как его можно получить или изготовить. Видимо, секрет был каким-то образом зашифрован в «Священной книге еврея Авраама», и Фламель сумел расшифровать эту тайнопись.

Вскоре мадам Пернель благополучно скончалась, а алхимик, копировальщик и книготорговец начал стремительно богатеть. В течение недолгого времени Николя стал собственником обширных участков земли и приблизительно тридцати доходных домов в Париже и близлежащих окрестностях.

Слухи о его удачных алхимических опытах и превращении свинца в золотые слитки, стали распространяться по городу и окрестностям. Тогда же, Фламель серьезно занялся благотворительностью и меценатством. Он профинансировал постройку четырнадцати больниц, семи церквей и трех часовен в самом Париже и еще стольких же где-то в Булони.

Еще при жизни он прикупил себе местечко для погребения в церкви Сен-Жак-ля-Бушери, а поскольку детей у него никогда не было, то имущество он тоже завещал этой церкви.

Леди Агата давала Николя возможность заниматься делом всей его жизни — алхимией. Она прикрывала его от обвинения в ереси и колдовстве, спасая от аутодафе, которое грозило ему как пособнику сатаны и проклятому чернокнижнику.

К этой категории тогда относили всех алхимиков, астрологов и прорицателей. За это он и снабжал баронессу своим чудесным эликсиром, продлевающим жизнь, однако тайну состава алхимик не раскрывал никому.

Так оно все и шло к их обоюдному удовольствию, но лишь до определенной поры. Внезапно хитроумный алхимик и меценат пропал, видимо, почувствовав угрозу для своей жизни.

В действительности он со своим исчезновением опередил баронессу совсем чуть-чуть. В пыточной комнате монастыря, в самом глубоком подвале, из него намеревались вытянуть все его тайны и достижения.

Все, что он сумел добыть из папируса и опробовать за годы практики и занятий алхимией, интересовало и баронессу, и Настоятеля.

С тех самых пор Агата и Люди Дуба шли за ним по пятам по едва заметному следу, который он иногда все-таки оставлял в местах своего пребывания.

Но настигнуть его, ни леди Агата, ни те кто искал его помимо них, так и не смогли. Несмотря на все возможные ухищрения, Николя умело обходил ловушки и заметал следы.

Он организовал свои фиктивные похороны, чтобы сбить со следа ищеек идущих за ним по пятам. Хитрец сумел обмануть почти всех, но только не Агату, с которой подобные номера не прокатывали.

И действительно, иногда в Париж доходили слухи, что месье Фламеля видели в разных местах Старого и Нового Света. Так, известный путешественник Поль Люка, недавно вернувшийся из Ост-Индии, рассказывал, что знает человека, который утверждал, что является другом Николя и его жены. С ними он якобы недавно расстался в Калькутте. И там же у месье Фламеля родился сын.

Спустя какое-то время Фламель был замечен в парижской опере. А некто Моррель утверждал, что его видели в подземной алхимической лаборатории, где-то в самом центре Парижа. Лаборатория, якобы, находилась глубоко под землей и от поверхности ее отделяли целых семь бронированных дверей. Каждая из дверей сделана таким образом, что снаружи открыть ее было нельзя никоим образом.

Тем не менее запас волшебного эликсира подходил к концу. Его надо было восполнить любой ценой, чего бы это ни стоило. Ради такого случая леди Агатой была снаряжена экспедиция в античные миры Древней Греции.

Там, по слухам, тоже можно было раздобыть золотые яблоки из сада Гесперид. Они даровали богам-олимпийцам вечную молодость, потому-то против похода никто особо не возражал.

Когда-то Гераклу удалось добыть золотое яблоко из заветного сада, проявив хитрость и изворотливость. Он поймал старца Нерея, и тот указал ему путь в сады дочерей титана Атласа, в обмен на свободу и невредимость.

Проникнуть в античные миры у посланцев Агаты и сеньора Джельсомино получилось, но дальше этого дело не пошло. Не было у Агаты второго такого Геракла. В целом, та экспедиция глупо и бездарно провалилась и виной тому было немало причин.

Первая — то, что поймать хитрого старца Нерея, во второй раз, так и не удалось. Где только путешественники его не искали и как ни старались — безрезультатно.

Как найти хитрого старика, Гераклу подсказали речные нимфы, а тут подсказок ждать было неоткуда, и это стало главною причиной провала.

Старец Нерей — мелкое божество, жившее в подводном гроте на самом дне моря, вместе со своими дочерьми-нереидами. Но где находится этот грот, не ведал никто.

А уж тем более, достать или выманить его оттуда не было никакой реальной возможности. Дедушка Нерей, наученный горьким опытом, крайне осторожно передвигался по земле, и к тому же и сам, был далеко не прост.

Он был сродни нашему водяному, а все водяные боги, духи и прочие сущности, имеют довольно скверный характер. Мало того, что они умны и обладают магическими способностями, так еще и победить местных, на их территории, практически невозможно. Дома, как говорится, и стены тебе помогают! Такая вот сермяжная правда.

Геракл в античном мире был своим парнем, поэтому нимфы не прочь были с ним переспать, да и все остальные не шибко лезли в бутылку.

А ещё он был полубогом и сыном самого Зевса, и это тоже влияло на тех, кто находился рядом с Гераклом. Иметь такого папу врагом было себе дороже, поэтому его сынку никто особо и не вредил. .

Так вот и заплутали посланцы Агаты в античном мире, не были подготовлены должным образом. Да и поддержка хромала, если уж говорить как оно есть. Греческие боги очень самолюбивы. Помогать незваным гостям никто не спешил, скорее наоборот.

Не договорившись и не получив разрешения на визит, баронесса сильно рисковала, но ей было на всё наплевать. Сама она туда не лезла, всё делалось чужими руками. Важно было получить желаемое, а жизни исполнителей значения не имели.

Везде свои правила, и в чужой монастырь со своим уставом не лезут. Тем более если надо похитить то, что тебе не принадлежит, но ценность представляет изрядную.

В общем, все попытки добиться желаемого и добыть золотые яблоки, из сада Гесперид, провалились. Вернулись тогда посланцы леди Агаты и Джельсомино несолоно нахлебавшись.

Совсем без жертв, правда, тоже не обошлось. На обратном пути сильно не повезло, нарвались они на Ехидну. Да-да, ту самую дракайну или драконицу, что когда-то совратила того самого сына Зевса, Геракла.

Греки вообще не очень стойкие ребята в вопросах морали и воздержания. Если блажь в голову стукнет, вынь да положь, а то вплоть до поединка на мечах. И биться будут не до первой крови, а до полной победы или до смерти. И случаев таких известно хоть отбавляй.

Возьмите хотя бы ту же Троянскую войну, длившуюся десять лет из-за Елены Прекрасной, жены спартанского царя Менелая. Из-за бабы, пусть и очень красивой, целое царство-государство взяли и уничтожили, и какое...

А сколько всего наворотили тогда, просто жуть. До сих пор, вспоминают и будут вспоминать, потому как это единственная война, в которой Греция победила! Гомер, сразу целую «Илиаду» сочинил! Шедевр! И опять же, всё из-за бабы!

Или возьмите хитроумного Одиссея! Тоже грек, тоже царь, тоже герой - правил небольшим островным государством. Небольшим, но самостоятельным и весьма процветающим. Хитрожопый он был, до крайности, чем и прославился на всю Грецию, где героев было, как у собаки блох.

Вернулся царь домой, из Троянского похода, а там такое творится. Никто его не встречает, никто не ждёт. Видно что-то нехорошее происходит?!

Присмотрелся Одиссей повнимательнее, пробил поляну, а там к его жене местные беспредельщики домогаются. Поняли что законного пахана долго нету, думают, всё кердык, — завалили! Теперь можно свое наворачивать, глядишь не ровен час и пролезет.

Война всё-таки была не шутейная, не кукурузу греки там с троянцами охраняли. Ну, а раз вакантное место на троне освободилось, на него сразу появилось несколько претендентов. Все один круче другого, и давай к его законной жене шары подкатывать!

— «Ты, Пенелопа или сама себе мужа выбери! Или мы за себя не ручаемся!» — Это они царице так говорили!Ультиматум предъявляли, типа того: «Или — или!»

А она в ответ ни в какую: «Только через мой хладный труп!» — Отвечает коротко, но с достоинством. Царица как-никак, да и Одиссея любила.

Это он, олень, целых двадцать лет шлялся, а Пенелопа дома его ждала.Десять лет царь Итаки с троянцами воевал, десять лет домой добирался. Вот и добрался на свою голову к шапочному разбору. Приехал, а любимую жену, местные мажоры поделить не могут, измором, словно крепость берут!

Договорились они до того, что решили царицу разыграть как приз победителю! Состязания решили устроить на интерес! Только какое соревнование устроить пока не придумали.

Тут уже она сама им условие и поставила, от безысходности. Кто тетиву на лук моего мужа, Одиссея, сможет натянут и в мишень попадёт, тому присуждается главный приз!

И красавица-жена, и всё царство-государство, в придачу! Итака — она хоть и небольшой остров, но на халяву всё даже очень неплохо выходит!

Да только никому не удалось на лук пахана тетиву натянуть, не то чтобы выстрелить. Тут Одиссей и подоспел, как нельзя вовремя!

Там ещё и богиня одна — Афина, за него конкретно мазу тянула. Нравился он ей очень сильно! А почему бы и нет? Мужик умный, самостоятельный, да ещё к тому же - герой!

Одиссей хоть и старым стал, но мужчина, этого не отнять. Перебил с лука всю эту гоп-компанию, как щенят!

И опять же всё получается из-за бабы! Страсти-мордасти сплошные в этой древней Греции! И на фига было туда соваться?

В общем, царят в античном мире, сплошная половая распущенность и беспорядочные сексуальные связи. Про это ещё Саня Македонский говорил, а такой тип врать не будет. Великий полководец всё же, не тот фасон, чтобы врать. Да и положение обязывает, надо чтобы всё по серьёзному было, не абы как.

Но долгие походы и путешествия без женщин они, знаете ли, до хорошего не доводят. С тех самых времён и пошла эта присказка про македонского пидагога или как их там правильно называют.

Римляне, те тоже, не отличались особой строгостью в этих вопросах. Кто кого сгрёб, тот того и… приголубил. Но не будем о грустном...

В общем, ходят слухи, что от этой связи Геракла и прекрасной драконицы на свете и появились скифы в приазовских степях. Ну а если честно, то верить слухам не стоит.

У этой полуженщины-полудракона были просто чудовищные размеры. Да и вообще, спать с чудовищем аморально! Но только не в Древней Греции!

Её прекрасное женское тело оканчивалось длинным хвостом, а на конце его был гарпун. Вообще-то, сама Ехидна считала себя богиней и порождением самой бездны — Тартара. Роковая красотка, говорили те, кто выжил после общения с нею, но этих было немного.

От неё то и произошли большинство греческих чудовищ и монстриков. Трехголовый Цербер, двухголовый Орф, Лернейская гидра, Медуза Горгона — это были всё ее любимые чада. Даже орел Эфон, который печень Прометею выклевывал - ее сынок. Правда, от кого, неизвестно.

А вообще, в этот перечень входят: Кроммионская свинья, Колхидский дракон, Скилла, Химера, Немейский лев, Агафирс и еще целая куча не таких смертоносных, но тоже малоприятных сущностей.

Ехидна и сама, питалась-то в основном человечиной. Такой зачем кого-то ловить, сами лезут. Высунется она из пещеры до поясах и лежит себе на спинке, полеживает. Почесывает себя, поглаживает, ванны солнечные принимает, короче, лафа наиполнейшая, кайф. Лицо как у фотомодели. Тело как у Наоми Кэмпбелл в ее лучшие годы. Супермодель, одним словом.

Мужики, особенно древнегреческие, мимо спокойно пройти не могли, перли к ней, словно мухи на… это самое. Одним словом, тут-то она их и ловила. Обвивает хвостом, укусит и ждет. Зубы у нее ядовитые, глядишь, и прибрался очередной ухажер. Не все же такие могучие, как Геракл.

Тот мало того, что герой, так еще и Зевса сын. Папа его без поддержки по-любому бы не оставил. Самый главный греческий бог всё-таки, не кот чихнул!

Зевс, он хоть и главным был на Олимпе, но тоже озабоченный на всю свою божественную башку! Спал со всеми, до кого только мог дотянуться.

Всё, что не приколочено было имел или хотя бы пытался поиметь. А что приколочено было, отрывал и тоже имел. Кое-кто, конечно, срывался, не всё коту Масленица, но чаще у него всё-таки получалось.

Короче, как-то не задалось у них в этот раз с экспедицией. Да так, что они еле-еле оттуда сорвались.

Пока Ехидна пару человек доедала, остальные подобру - поздорову и отвалили от той пещеры подальше. Ну, а затем уже всё было делом техники.

Вытащила их Агата из передряги, но расстроилась, когда узнала, что вернулись порожняком. По ходу, после этого и решила она поменять своего попутчика и партнера. А может, просто помоложе парня ей захотелось. Тут-то как раз Хрольви Улиссон и подвернулся.

Молодой, но видный, не чета этим гламурным французикам и итальяшкам. Скандинав. Викинг. Характер суровый, нордический. Собою тоже весьма пригожий. И к тому же, спас ее от Святой инквизиции, не побоялся. Отчего же такого не полюбить?

В общем, поманила его Агата, а он, как та собачонка, рванул, не чуя под собой ног. Так у них всё и сложилось.

Настоятель помнил все так отчётливо, будто это случилось только вчера.