Вернуть Боярство 12

Глава 9

Хельга Романова решительными, злыми шагами упрямо шла вперед. Высокая, под метр восемьдесят, закутанная в плащ с родовым гербом Романовых, девушка была непросто не в духе — от чародейки прямо-таки веяло яростью. Ощутимой, такой, что проявлялась в маленьких разноцветных огоньках, периодически вспыхивающих вокруг неё.

Изящным кожаным сапожкам дочери официально сильнейшего на Руси чародея были нипочем весенняя грязь и жижа, коей было в достатке на своеобразных дорогах в громадном армейском лагере, разбитом под стенами Березовки. Маленький городок, само собой, никак не мог вместить стотысячное войско, потому в нем разместились лишь знать — чародеи третьего и выше рангов, ну и исключения из числа молодых дворян, достигших лишь ранга Ученика.

Жар, исходящий от чародейки шестого ранга, не уступал доброй домашней печи, растопленной холодным зимним вечером. Грязь, жижа, да и просто земля под ногами — везде, куда ступала хмурая и рассерженная девушка, мигом иссыхал, трескался и опадал незримым пеплом после того, как изящная ножка делала следующий шаг. Так она и шла, оставляя после себя тлеющий след.

Причин сердиться у девушки было немало. Но главными были две — могучая чародейка страдала от боли из-за по всему организму. Особенности её магической силы, далёкой от привычных этому миру стандартов. Обычно ей удавалось без особых проблем нивелировать подобное магией, но в этот раз почему-то привычные заклятия не сработали. И у девушки не было ни единой догадки, в чем проблема. Разговор с отцом тоже не слишком помог — тот хоть и был Магом Заклятий, но без личного присутствия ничего толкового посоветовать не мог. К счастью, рядом был некто куда более сведущий, нежели даже Павел Романов, и потому девушка решила преодолеть свою гордыню и в очередной раз попросить его совета. Это отчего-то сильно задевало гордость чародейки — в её снах она была почти всемогущим созданием, существом, что ни на кого не надеялось и никого не просило — это её просили и у её умоляли…

Она ещё и на треть не осознала, кем и чем она была, но уже сейчас почти любые чары в исполнении даже Магов Заклятий у неё не вызывали интереса — она видела ошибки и недочеты в их чарах, понимала, где и что можно исправить и повысить эффективность от двадцати до пятидесяти процентов, в зависимости от того, кто использует магию.

Аристарх помог ей, как минимум, трижды. Она не считала за помощь всякую мелочь вроде рядовых услуг, за которые можно легко расплатиться золотом или ответной услугой, нет. В счет шли только действительно важные по оценке девушки вещи — он спас её в первые месяцы знакомства, выдержав удар Архимага будучи Адептом. Затем случай на болотах, когда в их первую ночь он поделился частичкой своей истинной, запрятанной глубоко в его душе мощью — именно тогда её врожденное пламя начало эволюционировать, в разы ускорив её развитие и начав подготовку души к тому, что бы обрести всё богатство своей памяти и проложить тропку к прежнему могуществу. Иначе её запечатанная истинная душа и память так бы и остались недоступными ей… И она бы, при попытке шагнуть на ступень хотя бы Старшего Магистра, просто погибла бы — ей не подходили принятые здесь методы развития. Она и так едва исправила последствия неправильного взятия ею первых трёх рангов… Ну и третий долг — за Александровск — тут и говорить не о чем. Отдать ей изрядный кусок силы Младшего Божества для исцеления полученных ран… Знал бы Аристарх, насколько большую услугу он ей этим оказал — не поверил бы. На исцеление хватило и пятой части этого подарка — зато остальной сэкономило девушки десятки, если не сотню лет упорного труда, поиска ресурсов, саморазвития и многого другого…

В общем, она ещё не успела окончательно понять кто она и что она, но знала одно — быть в долгу она терпеть не могла. И потому очень хотела вернуть их все как можно скорее. Ведь она, в былые дни звавшаяся Верховенстующей, не собиралась быть вечной должницей! И то, что она помогла Аристарху при взятии седьмого ранга, сама девушка даже в расчет не брала — в конце концов, если бы её не было, он бы просто плюнул на все запреты и полетел бы на «Змее»…

И вот теперь она вынуждена идти и просить его помощи! Это уже становиться унизительным… Она знала, что Аристарх-Пепел не считал её чем-то себе обязанной — всё, что он сделал, было сделано бескорыстно. Однако это ещё больше задевало гордость девушки. С одной стороны, ей подобное отношение было очень приятно, с другой — она чувствовала себя бесполезной клушей, целиком зависящей от своего мужчины…

А во вторая причина её злости была, в том, что её жених, по своему обыкновению, ввязался в какую-то очередную нелепую и никому ненужную свару. Которая была весьма не к месту, особенно с церковниками, на кануне выступления армии, которой предстоит сражаться с ордами оживших мертвецов, нечисти и демонов — всех тех, против кого священники были главным оружием Империи. Притом что разного рода языческие жрецы, что тоже весьма недурно умели лупцевать всю эту погань — похуже святых отцов, не сильно, но хуже, однако в разы лучше обычных магов — сейчас находились с основной, центральной группой армий во главе с Добрыниным. И в такой обстановке ссориться с представителями Священного Синода было сущим безумием.

Но Пепел, похоже, с этим согласен не был. Он послал ей короткую мысль-сообщение, что у него неприятности, но он их сам уладит — однако будет благодарен, если она на денек одолжит ему «Красотку». И не успела она поинтересоваться в чем дело, как её возлюбленный оказался недоступен для неё — а она уже сейчас как Маг Разума могла заткнуть за пояс большую часть Архимагов этого направления, служащих Тайной Канцелярии и прочим подобным службам Империи и Великих Родов! Как оказалось, чары этого направления были одними из самых развитых в её былом арсенале, уступая лишь магии Огня и нескольким другим магическим дисциплинам…

В общем, когда Тени пару минут спустя доложили, что неугомонный Аристарх Николаев-Шуйский сцепился с Советом Священнослужителей, ранил и взял в плен неформального главу всех боевых экзорцистов и прочих святош — Григория Афанасьевича Лесина, целого Архимага. А их в войске и без того было слишком мало — собственно, трое у Николаевых-Шуйских, один церковник и один новоприбывший чародей седьмого ранга. Тоже, кстати, Романова, но из отдаленной и слабой ветви…

Вдалеке, впереди она ощутила могучее движение энергии — десятки, сотни различных заклятий одномоментно приходили в движение, от малых, сплетаемых Учениками, до чар Старших Магистров и единственного свободного сейчас Архимага. Слава Богу, пока ещё не атакующие — но долго ли при таких делах ждать боя? Раз уж столько защитных чар разом приведено в движение, то вскоре может и драка начаться. На радость врагам — петроградским хитрецам, Цинь и прочим недоброжелателям…

Ускорившись, девушка окуталась синим пламенем и взмыла вверх, стремительным росчерком проносясь над рядами спешащих вперед, туда, на самую окраину военного городка, где отдельным лагерем стоял лагерь Николаевых-Шуйских. В небе над лагерем стремительно протекали токи магических энергий — разбитый здесь военный лагерь, само собой, имел все необходимые походные защитные артефактные системы, необходимые для прикрытия подобных масс войск от всяких неожиданностей вроде огненных дождей, ударов малых, но разрушительных метеоров, порожденных магией сейсмических активностей типа землетрясений и прочих, весьма многочисленных в своем разнообразие «угощений», которыми могли попотчевать вражеские старшие маги. К счастью, для одной из самых знатных Романовых не было даже необходимости знать ключевые заклятия для подобных чар — изготавливаемые её Родом для своих регулярных армий артефакты на столь чистокровных и высокопоставленных представителей Рода не реагировали априори, если только не было отдельной настройки на случай предательства и прочих неприятных неожиданностей.

Там, впереди, уже собралось немало войск. Дворянские гвардии, боевые экзорцисты, воины церкви из различных её организаций (считай те же гвардейцы, причем уровня Великих Родов, только набранные из крестьянских детей и с самого детства обучаемые при монастырях, воспитывающих из этих людей фанатиков) маги, сами священники, аристократы — как относительно независимые дворяне-ополченцы, так и армейские… Не хватало пока лишь самого командующего этой армией — генерал-лейтенанта Аркадия Сахарова. Любитель курить горький и дурно пахнущий сбор алхимических трав, в котором от табака было дай Бог процентов десять, где-то задерживался. Вполне возможно, пытался разобраться в происходящем хаосе… Или, что более вероятно — ждал, пока происходящее хоть сколь-либо прояснится. Не обладающий поддержкой могучего Рода за спиной военный не мог себе позволить конфликта ни с одной из сторон — что Николаевы-Шуйские с тремя Архимагами, один из которых глава их Рода, ни тем более представители Православной Церкви и Священного Синода не были теми силами, меж которыми ему было безопасно встревать… Да и должен же был хоть кто-то контролировать активировавшиеся защитные чары военного лагеря, дабы не допустить каких-нибудь досадных эксцессов… Хельга готова была поставить тысячу золотых против ломаного гроша, что примерно так и будет объяснять своё отсутствие командующий. Таланливый тактик, хороший стратег и вообще в целом очень умный и на редкость полезный офицер, однако излишней храбростью не выделяющийся… Впрочем, а как иначе талантливый простолюдин мог дорасти до Старшего Магистра и своей нынешней должности, если бы не обладал весьма развитым инстинктом самосохранения?

Шатры Николаевых-Шуйских отделяли от остальных палаток армейского лагеря и дворянских ополчений около сотни метров метров пустой земли. Хельга не знала, специально ли люди Аристарха расположились на таком удалении или это было просто совпадением, но сейчас со всех четырех сторон идеального квадрата лагеря Николаевых-Шуйских выходили сотни чародеев и элитных солдат. От огромного количества защитных куполом, стен, наговоров, заговоров, благословений и прочих методов защитить первые ряды явно готовящихся к штурму войск даже у Хельги зарябило в глазах.

Архимага Валентина Романова, единственного, оставшегося в распоряжении армии и церковников, в первых рядах видно не было. Что было вполне разумно — великим воином, способным сойтись лицом к лицу с Аристархом, тот вовсе не являлся. Нет, чародеем он был сильным, вот только боевого опыта у него было не слишком много. Дуэли аристократов и тренировочные схватки — это всё же не то же самое, что выгрызать зубами, выцарапывать когтями победу на поле боя. Победу, цена которой не какая-то там репутация, а самая жизнь… И Валентин, не будь дураком, совершенно справедливо решил поддержать попов… Но откуда-нибудь с более-менее безопасного расстояния.

Тем временем Николаевы-Шуйские тоже времени даром не теряли. Над их лагерем стоял прочный купол защитных чар — магия Воздуха и Тьмы, работа Смолова, вне всяких сомнений. А под ним — десятки переплетающихся, образующих единую систему защитных заклятий. Артефакты, ритуальная магия, рунные начертания — чего там только не было намешано! И как только подчиненные Аристарха накрутили это всё в единую систему? Впрочем, учитывая, что он учит присягнувших ему на верность получше, чем Академия Оккультных Наук своих рядовых студентов, удивляться нечему. Далеко не бездарные и глупые маги из простолюдинов, стремительно развивающиеся и обладающие доступом к знаниям настоящего Великого Мага, и не такое провернуть могли. Ведь далеко не все из тех, кто собрался под крылом молодого ещё Рода делали в своем развитии упор на чистую боевую магию. Желающих освоить артефакторику, алхимию, ритуалистику и прочие весьма уважаемые магические ремесла чародеи тоже привечались — как доложили Тени, их отбирал из числа остальных прибывший с Аристархом сотник из числа бывших дружинников Шуйских, что командовал гвардией в этом их походе. И делал это при весьма активной поддержке Смолова…

Передние, вернее крайние шатры Николаевых-Шуйских все как один оказались специализированными, артефактными предметами. Перед рядами шатров сами собой выросли гранитные стены трёхметровой высоты — магия, что продержится без дополнительной подпитки лишь четыре, максимум пять часов. А позади, в глубине самого лагеря высились земляные холмики со срезанными, плоскими вершинами, на которых располагались пушки — знаменитые имперские «единороги» четвертой модификации, самые совершенные и новые орудия, коих даже в регулярной армии было ещё очень мало. Да что там — даже у гвардии Рода Романовых их ещё был недокомплект! А у этого проныры на четырех холмиках стояло четыре батарее по шесть орудий!

Можно было ещё немало времени перечислять все те сюрпризы, которые сегодня своими глазами узрели все окружившие в этот час лагерь гвардейцев Рода Николаевых-Шуйских воины и маги. И Хельга, заранее скрывшая ауру и применившая магию Иллюзий, дабы её принимали за обычного Мастера-дворянина из числа Магаданских дворян, с некоторым внутренним удовлетворением наблюдала слегка растерянные лица пришедших выручать своего духовного лидера людей.

— Гм… Святые отцы, сей безбожник, посмевший посягнуть на слугу божьего, безо всяких сомнений заслуживает самой суровой кары, как и его люди, но всё же я вынужден настаивать на том, что бы сперва попытаться договориться с сим нехристем, — несколько смущенно обратился стоящий рядом с группой наиболее высокопоставленных церковников Старший Магистр. — Ибо в ином случае может пролиться слишком много невинной христианской крови наших воинов и магов, на радость богопротивным циньским чернокнижниками и язычникам. Коли удастся решить это дело миром — всем будет только лучше. А покарать этого нехристя Николаева-Шуйского можно будет и позже, в при более удобном случае…

Например, когда слишком поторопившегося оказать поддержку аристократа и людей из его Рода поблизости не будет, подумала Хельга с усмешкой. Начнись сейчас штурм ощетинившегося заклятиями, артиллерией и грозными боевыми магами, поигрывающими шаровыми молниями, огненными шарами и прочими прелестями боевой магии, гвардейцами в доспехах, некоторые из которых были подороже и попрочнее, нежели у многих Адептов в рядах окруживших Аристарховых воинов гвардий дворян… На относительно невысокой, но явно прочной и прикрытой магией стене было более чем достаточно воинов — и Хельга не осуждала неизвестного ей Старшего Магистра за его нерешительность. Если он и его люди пойдут в первой волне атакующих — не факт, что следующий рассвет сумеет увидеть даже сам пожилой чародей шестого ранга. На стенах, как бы, тоже были Магистры — и пусть Младшие, но битва дело такое, это не схватка один на один. Навалятся слаженной боевой группой и прощай, Магистр…

— Сей безбожник удерживает в плену самого Григория Афанасьевича, председателя нашего Совета! — возмущенно ответил один из церковников, поворачиваясь к аристократу. — О каких переговорах с предателем, устроившим бунт посреди нашего лагеря, да ещё в военное время, практически в боевой обстановке, может идти речь⁈ За подобное во все времена было лишь одно наказание — смерть! Он, чай, не царской крови, что бы к нему было особое отношение!

— Ну, как не царской — он из последних чистокровных Рюриковичей будет, — негромко, так, что бы его не услышали спорщики, заметил неизвестный девушке Мастер, стоящий от основной массы разного рода командиров в некотором отдалении.

— Это с чего ты взял подобную ересь? — повернулся к нему сосед. — И вообще, смотри не ляпни в приличном обществе! На Императорский трон обладают правами только прямые потомки Романовых! Понял, Арсений⁈

Хельга, максимально усилившая слух для подслушивания группы из священников, аристократов да полковников и генералов, собравшихся напротив лагеря Шуйских, хмыкнула, услышав неохотное согласное бурчание некоего Арсения. Неплохо разбиравшегося в родословных высших Родов Империи, но не знавшего о клятве, принесенной всеми Рюриковичами после становления Романовых правящим Родом — о том, что отныне и вовек на престол они не претендуют. Клятве обоюдной — пока те держат её, вторые не посягают на их вольности… Чем однажды пренебрег Петр Великий и это едва не стоило Романовым трона.

— Господа, при всех многочисленных недостатках Аристарха Николаевича, в одном его упрекнуть нельзя — он никогда не давал повода усомниться в своей верности Империи, — вмешался третий голос в разгорающийся спор. — Мне сей тип тоже крайне неприятен, однако… Он жених Хельги Павловны Романовой, дочери одного из главных столпов Императорского Рода. Так что о каком бунте может идти речь? Он ведь, по сути, косвенно становится их родичем — бунтовать против Империи и Романовых с его стороны как минимум неразумно.

Говорившего она узнала. Командир пилотируемых тяжелых големов, расквартированных в Березовке — Младший Магистр, имени которого она не помнила… Но фамилию которого слышала каждая собака в стране — Великий Род Смеловых был частью высшей аристократической элиты Российской Империи.

— Вы забываете, что эта девка — дочь не просто Романова, а самого Второго Императора, — заговорил ещё один из монахов, с аурой Старшего Магистра. — А этот, прости господи, представитель славного Императорского Рода спит и видит, как бы учинить мятеж против своего царственного брата! Так что бунт этого наглого безбожника вполне поня…

— Осторожнее в высказываниях, святой отец! — спокойным, но ледяным, словно ветер в холодную сибирскую ночь зимой голосом перебил церковника Смелов. — Вы говорите об особах императорской крови, о тех, кто стоит лишь одной ступенькой ниже Императора! Что бы вы там о себе не думали, но его светлость Павел Александрович стоит даже выше Глав Великих Родов, выше Князей Боярских и Патриарха Русской Православной Церкви! Ещё одно неосторожное слово — и я буду вынужден констатировать, что бунтовщики не за этой стеной, а прямо передо мной. Со всеми вытекающими отсюда последствиями. Надеюсь, мы друг друга поняли, святой отец⁈

Хельга досадливо укусила нижнюю губку — Смелов явно уловил прослушивание со стороны девушки и опознал её. Хоть он лишь Младший Магистр, а она — на голову превосходящая его силой, рангом и мастерством волшебница, но… Великие Рода не зря так зовутся — многими семейными знаниями, умениями, уловками и артефактами владеют они, и чем перспективнее член Рода, тем большему его учат и лучше экипируют. Вот и чародея, имеющего все шансы взять однажды шестой ранг, обучили на совесть. И снабдили на войну всем, что могло бы там понадобиться…

Тем не менее, выдавать её присутствие или тем паче рассказывать остальным о её любопытстве чародей не стал, и потому девушка ещё минут десять слушала споры о том, как следует поступить в данной ситуации. Несколько святых отцов призывали к немедленному штурму, напоминая всем, что Аристарх Николаев-Шуйский, вообще-то, самый кровавый мясник, в сравнении с которым большинство некромантов Цинь и демонологов, что им помогают — невинные овечки.

— Сей человек не раздумывая пустил под нож десятки тысяч пленных японцев! — упорствовал один из монахов. — Включая чародеев! А уж попавшего в руки Архимага сей кровопийца точно не упустит! Доколе мы будем здесь мяться, аки девственник перед блудницей, да простит меня Господь за подобные метафоры?

— Господин Николаев-Шуйский! — пронесся над ними гулкий, уверенный в себе голос. — Я, Романов Валентин Игоревич, призываю вас отпустить пленника, выйти из своего лагеря и объяснить всем присутствующим, что же здесь произошло? Я, как представитель Императорского Рода, и господин Сахаров как командующий недавно образованной Семьдесят Третьей армией Магаданского фронта, готовы выступить третейским судьей в вашем споре с представителями Синода! Ну и госпожа Хельга, как дочь одного из высших Старейшин Императорского Рода, думаю, согласится выступить гарантом вашей безопасности.

Густые, черные тучи, из которых вынырнули тяжелый крейсер, эсминец самой девушки и четыре фрегата, стремительно опустились, заклубились над лагерем Николаевых-Шуйских на высоте чуть более полукилометра. В течении нескольких секунд они стали плотней, налились густой чернотой, как перед могучим ливнем — а затем из них ударили могучие, несущие эманации ярости сотворившего их волшебника раскаты грома. Раскаты, от которых отшатывались солдаты, вместе с гвардейцами и младшими магами хватаясь за уши — могучий гром был сам по себе сравним с масштабными чарами атакующей магии Звука… Довольно слабой атакой — но так ведь это были даже не направленные удары магии, а просто вырвавшаяся наружу и овеществленная магией эмоция их создателя.

— Вот как только Хельга Павловна сама, лично подтвердит все вами сказанное, я с удовольствием дам все необходимые объяснения… — раздался полный с трудом сдерживаемой ярости голос из громадного облака, заставляя неодаренных вновь содрогаться и пытаться хоть как-то защитить свои органы слуха. — Моя невеста уже некоторое время не выходит на связь и я не могу её обнаружить. И уверяю вас, судари и сударыни, что собрались здесь — если я её не обнаружу в течении часа, я, как вы и просили, выйду наружу… И да помогут Боги Семи Небес и Демоны Девяти Преисподен, Ангелы Эдема и Порождения Инферно тем, кого я заподозрю в её исчезновении!

А одна не в меру заигравшаяся в шпионку молодая чародейка, мигом позабыв о том, что она вообще-то в прошлом грозная Верховенствующая, а ныне член Императорского Рода, гений, подобных которому мир не видел тысячи лет и прочая, прочая, прочая тихо ойкнула и стремительно побежала вперед, сбрасывая маскировочные чары. вспомнив, что для своей маскировки настолько изменила ауру, что связаться с ней телепатически не представлялось возможным никому, кроме её отца…

— Ой-ой-ой… — шептала девушка, осознавшая, какую кашу едва не заварила.