Весь мир – театр. А люди?.. (СИ)

Глава 1

— Граф!

— Графиня!

— Вы не посмеете!

— Еще как посмею!

— Это неблагородно!

— А мне плевать! Как вы со мной, так и я с вами!

Мы стояли друг напротив друга, уперев руки в круглый стол, и самозабвенно кричали:

— Вы не можете предлагать мне такое…

— Вы сами отказались следовать первому пункту нашего договора. Я с этим полностью согласен, но вот второй пункт вы обязаны выполнить.

— Что? Еще раз замуж? Я что похожа на дурочку? Или вы решили самоутвердиться за мой счет?

— Нет, графиня, это вы считаете меня легковесным. И не надо тут трагически хлопать ресницами и шипеть не хуже лидийской гадюки. Вы сами знаете, что обязаны выполнить этот договор. Первый пункт, оговаривающий нашу женитьбу, я сам с удовольствием пропущу, как и вы не горю желанием…. А вот второй — извольте выполнять.

— Ах, так! Хорошо! Я выйду за вас замуж! Но вы пожалеете!

— Не надо. Без жертв, пожалуйста! Меня интересует только второй пункт.

— Первый. Второй. Не надо мелочиться. Хотите исполнения договора? Получайте в полном объеме! Я выйду за вас замуж и буду вам самой мерзкой, самой противной женой на свете. Ну что? Съели? Всё, так всё! До сих пор хотите исполнения договора? Свадьба через месяц. А теперь — извольте оставить меня в покое!

Я держалась из последних сил. Волны гнева поднимались и разгорались, и разгорались. Век бы не видеть эту противную морду! Ну что он так на меня уставился? Что-то руки уже устали упираться в дубовую столешницу. Я легко убрала их. Граф позы не изменил и продолжил буравить меня взглядом.

— Ну, вот и чудесно, — пропела я и, легко повернувшись на каблуках, бросилась из гостиной наверх. Мне срочно надо было подумать.

Граф что-то говорил мне в спину. Но я даже не вслушивалась. Зачем? Все равно ни одно из предложений, им озвученных, меня не заинтересовало и не заинтересует.

Я вбежала в свою комнату и бросилась на кровать. Вот это пердюмонокль! Ни-че-го не соображаю! Граф застал меня врасплох. Откуда он появился на мою голову?

Надоело переживать, надоело бояться, чувствовать себя зависимой от кого-то. Сначала боялась выходить замуж и уезжать в другое государство. Папенька уговорил: «Диана — то, Диана — се. Хельмут — превосходный кандидат. Будешь жить и не тужить. И Источники родственны, сколько перспектив в жизни». И та-та-та-та…

Сходила замуж. Слава богу, ненадолго. Мой первый брак не просуществовал и полгода. Граф ле Мор скончался у меня на руках после продолжительной, в три месяца, болезни.

В Лидии я не осталась. Не закончив положенного в таких случаях траура, приехала домой. Только— только всё стало налаживаться. И вот оно!

Месяца не прошло, как заявился …этот … И подумать, как следует, не могу — злость из меня так и прет, так и прет! Мысли скачут, скачут. Это я на людях вся такая нежная и воздушная. А на самом деле — змея, что с меня взять? Вот и папенька, царство ему небесное, бывало уставиться на меня немигающим родительским взором и скажет:

— Змея ты, Дианка, как есть змея.

А мне-то и надо только, чтобы оставили все меня в покое и дали заниматься любимым делом. Был бы жив папенька, подсказал бы, защитил. Сколько ни портила я нервов любимому родителю — с него как с гуся вода. Любил, оберегал, защищал.

Так! Что мы имеем? Я — графиня Диана ле Мор, в девичестве Диана ле Факсс, только что избавившаяся от одного графа, получила на свою голову второго. Мне что: так и прыгать от одного графа к другому? Вот если бы герцог подвернулся, можно было бы подумать…

Нет, нет! Шучу! Не хочу никого! Прелести супружеской жизни меня в нашем с Хельмутом браке не прельстили. Как вспомню его мокрые поцелуи и все причитающиеся к этому моменты. Брр. Не сказать, чтобы я ненавидела Хельмута. Но…

Отца из-за этого похоронить не удалось. Он здесь, я там — в Лидии. Первым делом, после приезда, пошла к нему в гости на кладбище. Постояла на могиле родителя, положила скромный букет.

— Ну, что, папа? Много спокойствия дал мне граф ле Мор? И состояние его не стоило того. Я бы с большим удовольствием провела твои последние дни с тобой. Я знаю, что была тебе не слишком хорошей дочерью. Но я люблю тебя, папа. Покойся с миром. Я больше никогда не выйду замуж. А если и выйду, то мой муж будет полностью устраивать меня. В любом случае это случится, о-о-й, как не скоро…

Но…. Человек предполагает, а Бог располагает. Вот и ягодки.

Я решительно сегодня зла! Я просто в бешенстве! А если придумать ничего не получается, значит надо успокаивать себя чем-то. Надо ехать к тетке, заодно и проветрюсь.

Леди Вивьен была моей любимой и единственной тетушкой. После смерти папеньки, из родных людей осталась только она одна. Я очень любила тетку, существо взбалмошное и озорное. Ее жизненной энергии мог позавидовать любой молодой или молодая, как вам угодно. Тетя была младшей сестрой моей маменьки. Ее эпическая жизнь заслуживает отдельного описания, поэтому подробности оной я опущу.

Тетка — моя главная подруга и советчица. И вот, собственно, к ней я сейчас и отправлялась. Жили мы с ней на разных концах города, поэтому я велела запрягать, а сама быстренько переоделась. Можно было, конечно, по— другому. Но… об этом после….

Через сорок минут я уже просила дворецкого Гилберта доложить о себе. Графиня отдыхала после обеда и была не одета. Что же, подождем. Наконец, прошла звуковая волна шуршащего шелка, и тетка предстала передо мной.

— О, Ди! Рада тебя видеть. Как ты, дорогая? Прости, что не приезжала к тебе эту неделю. У меня новый роман! Дорогая, это нечто. Молод. Красив. Умен. Ой, извини, я все о себе и о себе. Давай рассказывай. Как ты?

— Тетя! Это конец! Это катастрофа! Ко мне сегодня приходил граф ле Мор.

— Как граф ле Мор? — тетка картинно схватилась за грудь, где по идее должно было быть сердце. — Он же умер! Или он явился к тебе призраком? И как? Что он сказал?

— Какой призрак, тетя? А-у-у! Вам пора перестать читать всякую ахинею. Настоящий граф ле Мор. Старший. Тот самый.

— О-о-о, дорогая, — выдохнула тетка и уселась с размаху на кушетку. — Он жив?

— Жив, здоров и даже не хворает.

— И что же ты собираешься делать? Что он хотел? Жениться?

— Да нет, я так поняла, что женитьба его тоже не устраивает. Он хочет Источник.

— О-о-о. И как же теперь быть?

— Ну что вы заладили, тетя, — «ооо» и «ооо»? «Окать» я и сама умею, — с теткой я обращалась панибратски, впрочем, как и она со мной. — Я у вас хотела спросить совета. Как я ему отдам его Источник, если мы с Хельмутом соединились? Ну, а свой, я ему точно не отдам.

Тетка истошно зазвонила в колокольчик. Я вздрогнула, и этот пронзительный звук вернул меня к реальности. Вошла горничная.

— Нелли, принеси-ка, нам коньячку, — распорядилась тетушка.

Я закатила глаза. Тетя в своем репертуаре! Она все сложные вопросы в жизни решала с помощью коньяка. Если вопрос решался положительно — значит, виват! Помог! Друг, советчик и брат! А если не так, как хотелось бы, значит: «Последняя — рюмка — явно — была — лишней».

Сколько раз я слышала от тети Ви эту фразу! Но…выводы не делались. Привычка оставалась в фаворе, а мне не хотелось давить на тетку. Любила я ее!

Буквально через тридцать секунд горничная внесла поднос с волшебной для тетки жидкостью. А что? Все домашние были в курсе предпочтений хозяйки и, наверняка, держали волшебное зелье в шаговой доступности.

Графиня ле Шосс сама плеснула янтарной жидкости по фужерам, сделала изящный глоток, зажмурилась от удовольствия и продолжила свой допрос:

— И что ты ему сказала, Ди?

— Ну, примерно, то же, что и вам, тетя.

— А он?

— А он сказал, что в любом случае по контракту вернет себе Источник своей семьи, а если два наших Источника слились, то это даже лучше. Заберет все, что есть.

— И что ты собираешься делать, дорогая?

Я уселась, наконец, в одно из кресел, бессильно уронила руки на колени, опустила плечи, глубоко выдохнула и уставилась на носок своей туфли.

Хельмут ле Мор — мой бесценный безвременно ушедший муж был младшим братом Вернера. А бесценным он был, потому что слушал меня, раскрыв рот, и во всем мне потакал. Вот уж из кого я могла веревки вить, применяя всякие женские уловки, играя перед ним — то одно, то другое. Но играть— то меня учить не надо, потому что только это, наверное, я и умела делать хорошо.

По идее, я должна была сочетаться законным браком со старшеньким. Но на момент моего совершеннолетия и вступления в силу контракта, старшего брата мотало где-то между нашими пятью континентами. И только Бог знает, где он был, поэтому я и вступила в брак с Хельмутом ле Мор — младшим. Все законно, благородно и предсказуемо.

Уступив уговорам папеньки, я поехала жить к мужу в соседнее государство — Лидию. Пожили всего ничего. Как скучно мне было с Хельмутом, но, видит бог, я старалась! Потом Хельмут заболел и перед смертью изъявил желание отдать силу своей семьи мне. Я не особо сопротивлялась, конечно. Знала бы, к чему это приведет!!! Теперь что?

— Я сказала, что через месяц выйду за него замуж, — мрачно заявила я тетке.

— Ну, и в чем дело? Выходи! Он не понравился тебе?

— Тетя, — простонала я, закрывшись руками, — у меня только— только все устоялось, вы же знаете. Я, наконец-то, стала актрисой. Готовиться грандиозная премьера, где у меня главная роль. Я хочу эту роль! Аристократкам нельзя играть на сцене. А тут все сложилось одно к одному. У меня Дар, я — вдова, могу менять лица, никто меня не контролирует. Был бы жив папенька, я бы договорилась с ним так, как мне надо. Какой брак? Мало мне было Хельмута? Я много чего слышала о Вернере от бывшего мужа: кротость и покладистость не являются его добродетелями.

— Ты знаешь, я тоже наводила о нем справки. Все говорили, что он смел, бесстрашен и мужественен, — задумчиво протянула тетя Ви. — Это ли не качества для мужчины? Поверь мне, дорогая, слабый мужчина быстро надоедает. Из двух моих браков и опыта с более сорока любовниками, смело могу тебе сказать, что я запомнила только тех, кто были настоящими мужчинами.

— Тетя, мне вообще не нужен муж. Как вы этого не понимаете? Как я могу скрывать от рядом живущего человека свою двойную жизнь? Мне репетировать надо. Мне внезапно исчезать надо. А тут муж. Ненужные приемы, ненужные отношения. Дети, наконец, когда супруг захочет. Что мне делать? Я только — только расслабилась. Какого труда мне стоило придумать себе новый образ, сделать документы, пройти отбор в королевский театр. А теперь что? Все коту под хвост? Нет. Мне нужно, чтобы он сам от меня отказался. Как?

И я выжидательно уставилась на тетку.

Вивьен уже прикончила первый бокал, потянулась рукой и налила себе вторую порцию.

— Ну-ну, тетя. Не так быстро, — попыталась остановить я ее, — иначе опьянеете, так ничего не успев мне предложить.

— Ты меня опять контролируешь? — укоризненно покачала головой тетка. — Не знаю, что и сказать, дорогая. Ни один аристократ, имеющий Источник, добровольно с ним не расставался. Как тебе, вообще, пришла мысль объединить ваши с Хельмутом Источники?

— Он сам предложил, — нехотя ответила я, — уже практически перед самой кончиной. Как ни странно это говорить, но, наверное, Хельмут любил меня. Он хотел, чтобы я была сильнее. Ведь только после слияния я стала оборачиваться мгновенно, и держится маска долго.

— Ты не говорила мне этого раньше, — с укоризной протянула тетка. — Это благородный поступок. Ну, вот и у тебя уже был в употреблении жертвенный мужчина. Дорогая, это такая редкость! За всю мою жизнь мне таких мужчин попадалось всего двое.

Тетка с величайшим мужеством опрокинула в себя остатки второго бокала, тонко и грациозно занюхала платочком, посмотрела на меня с укоризной и… налила себе третий.

— К сожалению, ни один из моих мужей не обладал столь редким даром. А вот среди своих любовников я, пожалуй, смогу вспомнить парочку занима-ательнейших случаев. Однажды, виконт Горшем — славный молоденький мальчик, взял на себя мою вину….

Я перебила тетку:

— О, тетя, ну, пожалуйста, я слышала уже эти истории несчетное количество раз. Давайте думать.

— Ди, я не знаю. Пока не знаю. Дай мне время.

В зале воцарилась мертвая тишина. Я сидела и смотрела в пол, водя по паркету носком туфли. А тетка, наоборот, подняла свои глаза к потолку с прекрасными фресками. Я не знаю, сколько прошло времени, но вот тетушка вскочила и забегала по комнате.

— Ди, ты же актриса. Надо его одурачить. С Вернером ты общалась в своем истинном облике?

— Ну, конечно.

— Видимо, ты — не в его вкусе. А если ты постараешься его влюбить в себя в другом виде? Тебе же это доступно. Надо узнать его вкусы и очаровать его, взять с него отказ от договора. — Тетка посмотрела на мое недоуменное лицо. — Пусть подпишет бумаги, где он отказывается от брака с тобой. Бумаги в наше время — это сила. Тогда никакой суд тебе не страшен. Пусть доказывает, что он не осел.

— Тетя, вряд ли Вернер ле Мор захочет отказаться от Источника своей семьи ради любой женщины, будь это хоть сама королева. Хотя… Можно попробовать. Узнать его предпочтения, — я уже размышляла вслух, — влюбить, наобещать золотые горы и … что? Взять бумагу с отказом от женитьбы на мне? А все мои махинации он вряд ли сможет доказать. Занятно…

— Да, это правильно. Надо ввязаться в бой, а потом посмотрим. Я всегда так делаю. Будешь обращаться к Деми?

— Конечно, а кто еще сможет предоставить мне самую полную информацию? Я верила, что именно вы поможете мне, тетя.

Я захлопала в ладоши. Тетка с удовольствием отхлебнула из своего бокала.

— Ди, ты единственная мне родная душа. Поверь, я сделаю все возможное и даже невозможное, чтобы спасти тебя. Ты всегда можешь на меня положиться.

— Я очень люблю вас, тетя. Может, я нечасто это говорю вам, но, поверьте, и я сделаю для вас все, что угодно.

— Не давай пустых обещаний, дорогая. Свой театр ты вряд ли бросишь ради меня.

Я пытливо посмотрела на тетку:

— А нужно бросить? Зачем?

— Да нет, я пошутила, я не хочу твоих жертв. Я на десять лет старше тебя. Мне не везло с мужчинами, ты же знаешь. Они, в большинстве своем, такие мерзавцы, но не поверю, что где — то по свету не ходит парочка нормальных мужей, для тебя и для меня, рыбка.

— Не хочу никаких мужчин. Отделаюсь от ле Мор, и с удовольствием побуду веселой вдовой. Лет десять, по вашим словам, у меня есть? Так почему не пожить в свое удовольствие? Хочу играть, играть, играть. Может, мне скоро это надоест, но пока….

— Ну что ж, дорогая, вполне разумно. У тебя, действительно, еще масса времени, так поживи так, как хочется тебе за себя и за меня. А вот мне придется в срочном порядке кого-то подыскивать. Грустно, но годы уходят, и я созрела для счастливой супружеской жизни. Жаль, что на моем горизонте нет пока достойного кандидата. Я говорила тебе, что у меня новый любовник? Молодой, красивый, страстный. Виконт лю Пассе. Ты его знаешь? Одна беда — женат, бедняга.

— Тетушка, зачем вы связываетесь с женатыми мужчинами? Это непорядочно.

— Я каждый вечер отмаливаю свои грехи, — засмеялась тетка. — Но что же мне делать, если неженатые мужчины очень редко появляются на моем горизонте? К тому же, я узнавала, у виконтессы лю Пассе тоже парочка любовников имеется. Я думаю, что она не в претензии.

— Не знаю. Когда я соберусь замуж, я хочу, чтобы это был брак, основанный на порядочности, без всяких измен, это пошло, в конце концов.

— Ди, ты максималистка. Молодость, молодость! К сожалению, в нашей жизни многие вещи происходят помимо нашего желания. Ты не раз еще вспомнишь мои слова. Расскажи-ка, что у тебя в театре. Чего нам ждать?

— В театре все прекрасно. У меня главную роль. Завтра вечером генеральная репетиция, а послезавтра — премьера. Роль Аманды — это восхитительно, как раз для меня.

— Ну да. Я помню, что ты еще с детства грезила театром. И Дар Хамелеона у тебя, и Дар Воздуха, и, вообще, ты какая-то вся счастливая. Все тебе удается. А вот у меня нет никаких талантов. Два раза была замужем, масса любовников. А толку? Так и промотаю свою жизнь пустышкой. Если еще и с детьми опоздаю— то вообще — пустоцвет. Грустно….

Я порывисто обняла ее. У меня защемило сердце. Так было жаль мою добрую, веселую, озорную и такую любимую тетушку.

— Все у вас будет хорошо, рано отчаиваться — вы красивы, умны, обаятельны. Я так люблю вас. Вот посмотрите — все-все у вас сложится. Если вам что-то нужно — только скажите.

Тетя Ви похлопала меня по руке:

— Дай бог, дай бог. Какой же у нас план? Ты сегодня встретишься с Деми? Не откладывай. Завтра и послезавтра у тебя театр. А вот через три-четыре дня надо уже начать претворять в жизнь наш план по соблазнению графа. Сейчас сезон балов. На одном из них мы тебя и представим.

Тетка с радостью опрокинула в себя третий бокал и блаженно зажмурилась.