Весь мир – театр. А люди?.. (СИ)

Глава 11

Когда я приехала в особняк графини ле Шосс, тетка ждала меня в гостиной.

— О, Ди, где ты была? Я волновалась.

— Я была в театре, тетя. Аманда Рэм и Беллин Сквош пригласили меня в гости. Мы так славно провели вечер. А вы почему так рано?

— Я тут забочусь о твоем будущем, а ты разгуливаешь неизвестно где и с кем. Сегодня я много чего узнала. Я так спешила с тобой поговорить.

— Что? Что такое?

— Давай сядем, чего-нибудь выпьем. Новостей очень много. Я приготовила тебе твое любимое сливовое вино. Ну, а я, с твоего разрешения, налью-ка себе коньячка.

Мы присели за столик. Тетя Ви налила себе коньяка, мне — вина и приступила:

— Цени, Ди, я так расстаралась. Все для тебя, дорогая, все для тебя. Я узнала, где ле Мор был во время своего отсутствия.

— Ну, мне же это рассказал Деми. Полгода в королевстве Тифу, осваивал магию Воды, там, наверно, у него и были какие-то отношения с принцессой Лари. Потом, полгода он осваивал магию Земли в королевстве Нерху. Прилежный ученик, ничего не скажешь!

— Да, да. Это все нам уже известно. А я узнала, где он был еще полгода.

— Где?

— Он был в Храме Знаний!

— Да вы что? Храм Знаний — это серьезно. А как его приняли? И почему он вернулся? Насколько я знаю, мудрецы Храма Знаний живут там всю жизнь и никуда не выходят.

— У него уже к тому времени были открыты четыре стихии. Он испросил и получил разрешение у мудрецов. Он изучал старейшие заклинания и учился совершенствовать свои силы.

— А почему он там не остался?

— Там остаются только по желанию. Мудрецы отрекаются от внешнего мира, они служат Свету. Видно Вернер был не готов. Тут какая-то загадка, я не узнала, как и почему, но я узнала потрясающую вещь: Ле Мор может то, чего не могут многие из наших сильнейших магов. И он МОЖЕТ рассоединить ваши Источники.

— Тетя, не вы ли мне говорили, что это невозможно?

— Я ошибалась. Кто же знал?

— Это он сам вам сказал?

Тетка уклончиво протянула:

— Ну, у меня есть некоторые средства, для того, чтобы разговорить мужчину.

— Надеюсь, вы не пытали его?

— Ди, ты еще такая наивная. Главное не это, а то, что твой вездесущий Деми не смог узнать, где был ле Мор, а я смогла. Все складывается чудесно! Если ты согласишься, Вернер рассоединит ваши Источники.

— Не знаю, тетя, я ему не верю, а вдруг он заберет себе все?

Тетка хохотнула:

— Я договорюсь с ним, не переживай.

Она игриво повела плечиком, отхлебнула коньяка и продолжила:

— Я еще имею влияние на мужчин.

— Вы выходите за него замуж?

Тетка картинно закатила глаза:

— Ну причем здесь это? Конечно, нет. Я ненавижу его так же, как и ты. Я тут стараюсь для тебя, из платья выпрыгиваю, а у тебя, как всегда, одни претензии.

— Мне кажется, тетя, что Вернер не тот человек, на которого можно оказывать влияние.

Я вспомнила страшный рассказ Беллин Сквош. Он произвел на меня неизгладимое впечатление. Мое настроение сразу испортилось. Конечно, мне хотелось как-то решить наш вопрос с ле Мор, но что-то мешало это сделать. Тетя такая наивная, такая доверчивая!

Я подошла и обняла тетку за шею:

— Милая, милая, тетя Ви. Я вижу, как вы хотите мне помочь, но право, мне кажется, что это не в ваших силах. Мне сегодня рассказали очень поучительную историю, поэтому, извините, но добровольно передать Источник Вернеру я не готова. Если даже я на это соглашусь, то мне нужны будут веские гарантии нашей сделки. Лучше расскажите, как у вас с ним?

— О, Диана, ты же меня знаешь. Я задействовала все свои чары. Он от меня без ума.

— Вернер? — неверяще протянула я. — Не может быть!

Тетка неожиданно взвилась:

— Почему это не может быть? Я что не способна увлечь мужчину? Ты считаешь, что я уже стара? Или, может, я урод?

— Тетя, тетя, тише, тише! Вы прелестны, я вас очень люблю и уважаю. Просто…. Вернер — он такой непонятный, неприятный и жесткий. Не думаю, что из-за женщины, он пойдет на какие— то уступки.

Тетка опять взбесилась. Она опрокинула бокал коньяка не поморщившись, занюхала платочком:

— Не беси меня, Ди. Конечно, куда уж мне до тебя? Ты у нас— то, ты у нас — се, а тетка — так, третий сорт.

Я чуть не плакала. Мне были непонятны ее слова:

— Тетя, я ничего плохого не имела в виду. Если вам неприятно — давайте отложим наш разговор. Одно я знаю точно — Вернеру я не верю.

Тетка как-то быстро сдулась. Опрокинула еще одну стопку, грустно улыбнулась:

— Хорошо, давай поговорим об этом после. А ты ничего не пьешь. Давай выпьем за наше взаимопонимание.

И она подняла бокал.

— Я люблю тебя, тетя Ви. Я очень хочу, чтобы у нас с тобой все было хорошо.

Я залпом осушила бокал, тетка тоже.

— Вы много пьете, тетя, — заметила я.

Тетушка рассмеялась:

— Право, Ди, иногда мне кажется, что это ты моя тетка, а я твоя племянница. Не буду, не буду, пошли спать.

Мы разошлись по комнатам.

***

Я открыла глаза. Где я? Очень болела голова, хотелось пить, а мое тело ощущало слабость, как после продолжительной болезни. Комната, в которой я находилась, была без окон. Скорее всего, подвальное помещение. Я полусидела-полулежала, прислонившись спиной к стене, на руках наручники, которые пристегивались к кольцу в этой же стенке. Масляная лампа, висевшая на железном крюке, отблескивала тусклый свет.

Почему я здесь? Как хочется пить. На мне была моя ночная рубашка, изрядно помятая и грязная, но целая. Единственно, что болело — это скованные руки. Я начала вспоминать: разговор с тетей, потом я ушла в спальню, переоделась, очень хотелось спать, я уснула. Это все. Так почему, черт возьми, я оказалась в каком-то подвале? Я пробовала покричать: «Спасите, Помогите». Но это результатов не дало.

Время тянулось медленно. Пару раз я впадала в дремоту. Руки, поднятые наручниками наверх, уже ничего не чувствовали.

Наконец, мой слух уловил скрежет ключа в замке, скрип двери и, вот оно, явление… Вернер ле Мор, собственной персоной. Я сжалась, как от удара. Ничего хорошего меня не ждало.

— Очнулась? — оскалился он. — Вот и хорошо. Давай поговорим. Сначала ты выслушаешь, не перебивая, меня. Потом я послушаю, что скажешь ты. А потом мы совершим некое действо. И если все будет в такой последовательности, и результаты удовлетворят меня, ты выйдешь отсюда живой и здоровой. К-х-м, относительно. Если хоть какая-то часть моего плана сорвется, то уже сегодня ты полетишь навестить папочку. Говорила же, что лета-а-ать любишь. Все ясно?

— Ясно.

— Считай, что тебе просто не повезло, Диана. Лично против тебя я ничего не имею. Наши семьи не одно столетие были переплетены общими интересами, силами, крепкими узами дружбы и сотрудничества, наши Источники родственны, что большая редкость. Все было бы ничего, не реши ты вместо меня выйти замуж за Хельмута. Да и это было бы не так плохо, если бы вы не соединили Источники. После его смерти, я бы даже искать тебя не стал… наверное. И плевал я на договоры наших семей. Но вы соединились, а это уже твоя ошибка. Я хочу вернуть свое. Я собираюсь стать Верховным магом и мне нужно больше силы, чтобы победить. А иначе, зачем все мои усилия? За эти полтора года я сделал почти невозможное, остался последний маленький шажок, и я его сделаю. Сегодня я совершу обряд Рассоединения, но, как ты догадалась, мою часть Источника отдать можно только добровольно. Во время обряда, ты должна быть в сознании и усиленно мне помогать.

— Где я? Как вы меня похитили?

— Это вопросы не по делу.

— А если я откажусь?

— Ты умрешь.

— Лжете. Вы мне лжете. Вам нужен Источник, и пока я вам его не отдам, вы меня не убьете. И прекратите мне «тыкать», мы с вами не настолько близко знакомы.

— Скажите, пожалуйста, какая цаца. Да извольте — «вы», так «вы»… Но вы меня недооцениваете. Я мог бы пытать вас, долго и изощренно, и однажды вы, устав влачить жалкое существование в этом подвале, сами предложите мне вас убить в обмен на обладание Источником.

— Мечтайте. Я не хочу сказать, что я героиня или любительница боли, я ее не люблю, не знаю, долго ли смогу терпеть, но и свои принципы я уважаю. Так что, как знать.

— Тоже логично. Но у меня есть козырь в рукаве — ваша тетя.

— Где она? Что вы с ней сделали?

— Вот. Это уже разговор. Я так и знал, что вы не позволите умереть своей тетушке. Она в соседней гм-м-м… камере. На кону — ее смерть или ваша добровольная помощь.

— Если вы убьете тетю поднимется большой шум, вам не быть Верховным магом в нашем королевстве.

— Не обязательно. У меня есть чудесные капельки, которые в течение недели убьют вашу тетю. Они без вкуса, запаха и следов от них не будет. Я просто дам ей напиться и отпущу домой. Никто ничего никогда не узнает, но мы— то с вами будем знать.

— Мы пожалуемся на вас королю.

— Ваше слово против моего? Вы жена моего младшего брата. Мало ли, чем вы недовольны! Несложно придумать тысячи поводов для моего преследования вами. А еще у меня есть чудесный эликсир — двадцать капель — и человек становится невменяемым до конца жизни. Не нужно говорить, что противоядия тоже нет? У меня множество мыслей на ваш счет, поверьте, я умею быть изобретательным.

Я закрыла глаза и застонала. Он меня пугал. Ладно, я! Сама виновата! Дьявол возьми их семейку! Но тетя!

— Я хочу поговорить с тетей.

— Всенепременно. Еще просьбы будут?

— Дайте мне воды и снимите наручники. Я не чувствую рук.

— Воды сейчас принесут, а вместо рук скуют ноги. Я обещаю отпустить вас и вашу тетю живыми и здоровыми, как только все окончится. Вы никогда и ничего не сможете доказать, а следовательно, боятся мне нечего.

Вернер вышел. Я перевела дух. Что я могла сделать? Что это животное сделал с теткой? Надо как-то обезопасить эту сделку. В том, что я отдам ле Мор Источник, я уже не сомневалась. Лишь бы тетя была жива и здорова.

В камеру вошел какой-то здоровый мужик. Заковал мне ноги, снял наручники с рук и быстро вышел. Еще раз зашел ле Мор с графином и стаканом, подергал за кандалы на моих ногах, налил воды, протянул мне. Я с жадностью выпила. Сразу стало легче.

— Все требования выполнены? — с издевкой поклонился он. — Будьте умницей, и все у вас будет хорошо. Сейчас приведут графиню ле Шосс. Я зайду позже.

Тетку впихнула в мою камеру какая-то мужская волосатая рука.

Боже мой! Вся всклоченная, в рваном платье, руки стянуты наручниками, одна нога в изящной грязной туфельке, другая босая. Такой свою любимую тетю Ви я не видела никогда. Я рванулась к ней, но с закованными ногами не побегаешь. Тетя осторожно подошла ко мне и с осуждением на меня уставилась.

— О, Ди! Так это все из-за тебя? Меня морят голодом, бьют и ничего не говорят.

— Вас били? Как он смеет, подлец!

— Кто он? Это ле Мор, да?

Я тяжело вздохнула:

— Да, тетя, это ле Мор. Ему нужен Источник, и он пошел на крайние меры. Он похитил нас. Как у него это получилось, ума не приложу. Мы же были в вашем особняке. Я легла спать в своей спальне, а очнулась здесь.

— Я тоже. Легла спать у себя, а потом эти непонятные люди. Что с моими слугами? Убили или подкупили? Сначала меня не сковывали, я попыталась сбежать, меня избили. Дорогая, это так ужасно. Я хочу домой. Во что мы ввязались? Это страшный человек. Отдай ему все, что он хочет. Отдай. Жить можно и без Источника.

— Тише, тише. Я все ему отдам, но мне нужно знать, что он вас отпустил. Не надо бояться, тетушка. Я думаю, как это сделать, чтобы он больше не причинил вам вреда.

— Надо потребовать, чтобы он отпустил меня, а когда я буду в безопасности, я передам тебе знак, о котором будем знать только мы с тобой, чтобы у него не возникло искушения убить меня.

— Что— то подобное я и хотела предложить. Какой знак?

— Чтобы этот предмет был у меня дома. Ты сразу догадаешься, что я уже в безопасности. Как тебе моя тифусская ваза?

— Хорошо, пускай будет ваза.

— А что будет с тобой?

— Он обещал, что отпустит меня, когда обряд закончится.

— Дорогая, я буду твоей защитой. Как только попаду домой, пошлю сразу записку Деми. Уж он-то защитит тебя.

— Да, это выход. Я последний раз не смогла застать его дома. Если Деми все же не будет, жалуйтесь Верховному магу.

— О, дорогая, я подниму под ружье весь королевский гарнизон.

— Значит, так тому и быть. Не волнуйтесь, тетя, я все сделаю, чтобы вытащить вас отсюда.

Я обняла тетку за плечи и стала гладить по голове. Это, в конце концов, моя вина. Бедная, бедная тетя Ви! Надо скорее вытаскивать ее отсюда!

Открылась дверь моей камеры, вошел ле Мор. Я уже не могла смотреть на эту наглую морду. С каким бы удовольствием вцепилась в его шевелюру. Так, спокойнее, Диана. Главное — освободить тетку.

— Я согласна на обряд, — сказала я ему. — Но сначала освободите графиню.

— Я же сказал, что освобожу сразу и ее, и вас, но после обряда.

— Нет. Сначала вы освободите тетю и отвезете ее домой, она мне передаст знак, что она в безопасности, и только после этого, я согласна провести обряд.

Вернер хищно оскалился:

— Не много ли условий?

— Нет. Условие всего одно — моя тетя должна быть в безопасности.

— Моего слова вам недостаточно?

— Как выяснилось, нет.

— Но мы далеко от особняка графине. Не меньше часа езды.

— Я подожду два часа, мне не к спеху.

— Зато мне хотелось бы покончить с этим, как можно скорее, время уходит, сегодня благоприятный день.

— Ничем не могу вам помочь.

Вернер подбежал ко мне и схватил меня за горло:

— Засунь свою гордость, знаешь куда?

— Только так, и никак иначе, — прохрипела я.

Тетя подбежала к нам и оттащила ле Мор от меня:

— Не упрямьтесь, граф, — успокаивающе произнесла она, — это честное условие сделки.

И пока граф не видел, она подмигнула мне. Ле Мор раздраженно повел плечом и произнес:

— Даю вам два часа.

Тетя, олицетворяя собой верх благоразумия, обратилась ко мне:

— Видишь, Ди, он даже не спросил, что за знак, значит, его намерения честны.

— Какой знак? — тут же вскинулся Вернер. — О чем вы?

— Мы видим, что вы не думаете нас обмануть, — успокаивающе защебетала тетка, — а какой знак знаю только я. Я передам этот предмет для Ди, чтобы она не сомневалась, что я в безопасности.

— Делайте, что хотите, — махнул Вернер рукой. — У вас время на дорогу туда и обратно. Взяв тетку под локоток, он вывел ее из камеры. Я снова осталась одна.