Властелин Ада

8

Найт

На следующий вечер…

Шеннон умрёт сегодня ночью.

Я не могу перестать думать о ней.

Что, чёрт возьми, со мной не так?

Я материализуюсь в гостиной. Болт делает ещё один глоток виски, как будто я не только что появился в его квартире. Он — сын Зевса. Наполовину бог и наполовину оборотень, как и я. А ещё он мой лучший друг.

В его бокале один или два почти растаявших кубика льда. Они звякают о край его бокала, когда он пьёт.

— Ты можешь постучать и воспользоваться дверью, как и весь остальной мир, а? — у него усталый голос.

— Я не думал, что ты будешь возражать, и поскольку сегодня будний вечер, я знал, что у тебя не будет компании, — я смотрю на его вид. Болт живёт в пентхаусе этого здания. Из окон открывается вид на город. Огни мигают, насколько хватает глаз. Небо окрашено в оттенки фиолетового и тёмно-синего, а не чёрного.

— Ты можешь налить себе выпить, — он указывает на барную стойку в углу.

— Могу я включить свет? — спрашиваю я. — Немного жутковато сидеть в темноте. Это и многое другое угнетает.

Болт пожимает плечами:

— Делай что хочешь.

Это глупо, но, посетив пару собраний анонимных алкоголиков, я чувствую себя виноватым, наливая себе на три пальца янтарной жидкости. Я добавляю кубик льда и взбалтываю. Я могу чувствовать себя виноватым, но я не позволю этому остановить меня. Я делаю большой глоток и стону.

— Долгий день?

— Несколько долгих дней, — я делаю ещё глоток. Последствия первого глотка уже прошли. Полубоги и оборотни не могут напиться, и мы не можем стать зависимыми. Мне не за что чувствовать себя виноватым. Хотя я знаю это — это не помогает, я всё равно испытываю эмоции. Это заставляет меня думать о ней… Шеннон.

— Ты кажешься… напряжённым, — настаивает Болт, делая ещё один глоток. — Я так понимаю, ты видел сообщение от Форджа?

Я хмурюсь.

— Какое сообщение? — я уже давно не смотрел в свой телефон. — Это был адский день. У меня не было времени.

— Адский, — он давится смехом. — Я так понимаю, ты недавно отправлялся навестить своего дорогого папочку? Как поживает Аид? Я должен был догадаться. Ты направляешься туда, а он тебя игнорирует. Затем ты впадаешь в депрессию на несколько дней. Иногда даже недель… — он пожимает плечами. — Через пару месяцев ты возвращаешься вниз. Ты обожаешь наказания, — он отхлёбывает виски и вздыхает. — Должен сказать, я думаю, что сделал бы то же самое, если бы мог телепортироваться к своему отцу.

— За исключением того, что на этот раз он не проигнорировал меня.

Он поворачивается, чтобы посмотреть на меня в первый раз, вытягивая шею, так как он сидит, а я всё ещё стою.

— Он снова был придурком по отношению к тебе?

Я качаю головой:

— Он продолжал называть меня «сын».

— О, чёрт! — Болт смотрит на меня со скептицизмом в глазах. — Чего он хотел? Я надеюсь, ты ему отказал.

Я рассказываю Болту о том, что произошло, опуская часть о минете. Я пытаюсь забыть об этом. Возможно, мне придётся промыть глазные яблоки и мозг щёткой. Если бы я думал, что это поможет, я бы так и поступил.

— Оставь всё как есть, — советует он. — Всё это не имеет к тебе никакого отношения. Ты совершил ошибку, согласившись взяться за это дурацкое задание в первую очередь. Я рад, что ты пришёл в себя. За исключением того, что ты здесь угрюмый, а это значит, что ты всё ещё думаешь о том, чтобы вмешаться. Не надо!

— Я не сглупил, взявшись за это задание. Эта женщина убила мужа Джеки. Оставила её вдовой с парой детей на буксире, — я залпом выпиваю свой напиток, чувствуя, как он обжигает мне горло. — Я по-прежнему чувствую себя виноватым перед Джеки. Сначала я верил, что, согласившись на это, всё исправлю.

— Итак, ты разбил ей сердце несколько лет назад. Важное событие. Она справилась с этим. Она забыла тебя. Ты ей ничего не должен. Я рад, что ты принял решение держаться от этого подальше.

Только дело больше не в Джеки. Может быть, так всё и начиналось. Теперь речь идёт о ней… Шеннон.

— У меня такое чувство, что Шеннон Ньютон не такой злой человек, каким её изображают. В этом есть нечто большее. Я это чувствую. Мой отец что-то замышляет.

— Чёрт возьми! — Болт хихикает.

— Что? — я выкрикиваю это слово, проводя рукой по волосам.

— По какой-то причине, когда ты впервые рассказал мне об этой Шеннон, я предположил, что она старше, — он пожимает плечами, — но это не так, да?

— Какое это имеет отношение?

Он наклоняет голову, прищурившись, глядя на меня:

— Она моложе и привлекательнее, и я думаю, ты мог бы…

— Остановись прямо здесь! — я поднимаю руку, мне не нравится, к чему это всё идёт. — Я не думаю своим членом. Вовсе нет! Эта женщина вот-вот умрёт… Я не заинтересован в ней в этом смысле.

Болт поднимает брови.

— Может быть, один последний бросок для неё? — он снова хихикает. — Я знаю, что ты не ищешь ничего большего. Она, во многих отношениях, идеальная женщина для тебя, поскольку она недоступна в долгосрочной перспективе.

— Ты больной ублюдок, — я давлюсь смехом. — Аид намекнул на что-то в этом роде, когда я задал ему пару вопросов, которые не сходились.

— Каких вопросов? — спрашивает Болт. Мне нравится, что он честный парень. Это как раз по моей части. Я знаю, что могу ему доверять. Я рассказываю ему, как нашёл её на собрании анонимных алкоголиков и что она работает на двух работах: моет посуду и убирает офисы. По сути, я рассказываю ему то немногое, что знаю о ней.

— Она не хотела становиться мои наставником, потому что боялась всё испортить… и навредить мне в процессе. Разве это похоже на кого-то, кто заслуживает попасть в ад?

— Ты знаешь эту женщину всего десять минут. Забудь о Джеки. Забудь о Шеннон Ньютон. Держись подальше от Подземного мира, — затем он подавляет смех. — Я не знаю, почему ты вообще пришёл ко мне за советом.

Я сажусь, откидываясь на мягкую кожаную спинку:

— Я понятия не имею, что ты имеешь в виду.

— Ты не собираешься слушать то, что я должен сказать, — Болт закатывает глаза и улыбается. — Что ты предлагаешь делать в этой ситуации?

— Я не знаю.

— Чёрт возьми! Скажи мне.

Я пожимаю плечами, допивая остатки своего виски. Он обжигает по пути вниз, согревая меня на несколько мгновений.

— Я действительно не знаю, — я смотрю на свои часы. — Мой трёхдневный срок отсрочки казни почти истёк. Смерть скоро придет за ней. Мне её жаль. Я не должен, но жалею. Эта женщина не заслуживает того, чтобы отправиться в Подземный мир.

— Действительно? Она была пьяницей, которая кого-то убила. Эта женщина забрала невинную жизнь. Ты только что сказал мне, что она заслуживает того, чтобы быть в списке. Я не совсем понимаю, почему тебе её жалко.

— Я всё это понимаю, — слова пронизаны разочарованием. — И всё же…

— В ней есть что-то такое, что сдерживает тебя, и это не влечение к ней.

— Нет, — я качаю головой. — Это определённо не влечение. Я даже не замечал, что она была… хорошенькой… пока не увидел её во второй раз. Мой отец также обвинил меня в предвзятости из-за её внешнего вида. Это не тот случай.

Шеннон Ньютон прекрасна. Возможно, она годами не ходила к парикмахеру, возможно, не пользуется косметикой или модной одеждой, но, тем не менее, она сногсшибательна. На самом деле, я бы зашёл так далеко, что сказал бы, что она пытается это скрыть. Её внешность не имеет к этому никакого отношения.

Я понимаю, что снова смотрю на Болта.

Этот засранец ухмыляется:

— Итак, она абсолютная красавица, и как бы сильно ты ни ненавидел этот факт, ты заметил.

— Я же говорил тебе… — я рычу эти слова, начиная чувствовать волнение.

— Расслабься, я шучу.

Я бросаю на него неприязненный взгляд:

— Я не знаю, назови это внутренним чутьём. Ты говоришь мне оставить всё как есть. Ты сказал, что это не моё дело, но дело в том, что я уже вовлечён. Меня втянули в это. Я встретил Шеннон. Я больше не могу оставаться в стороне. Моя совесть этого не допустит.

— Что ты собираешься делать? — спрашивает Болт.

— Я собираюсь телепортироваться обратно туда, где она находится, и перехватить Смерть. Мне нужно выяснить, что, чёрт возьми, происходит. У моего отца есть план. Я знаю это. Это ещё не всё.

— Ты уже говорил это раньше об Аиде, — Болт делает глоток своего напитка.

— Я знаю это! Если эта женщина — побочный ущерб, а я подозреваю, что так оно и есть, тогда я помогу ей. Я выясню, что ей нужно сделать за то короткое время, что у неё осталось, чтобы её приняли на Елисейские поля, — Елисейские поля — это то, что большинство людей называют раем. Это «хорошее место».

— У тебя нет на это времени, — заявляет Болт.

— Тогда мне придётся поторопиться.

— Ты собираешься сказать ей, что она вот-вот умрёт? — его глаза широко раскрыты. — Тебе также придётся сказать ей, кто ты такой. Она, вероятно, не поверит тебе.

Чёрт! Я ещё не продумал это до конца.

— Нет, я ничего ей не скажу, — это выведет её из себя. — Я постараюсь не говорить ей, — она ни на что не согласится, если я это сделаю.

Он усмехается:

— Я не уверен, как ты поможешь ей начать всё сначала, если не расскажешь ей, что происходит.

— Я что-нибудь придумаю, — чёрт!

— Ты даже не знаешь, можешь ли ты ей помочь. Может быть, её отправление в ад высечено на камне.

— Этого не может быть, — я качаю головой. — Это не так работает, — не так ли? Когда я действительно думаю об этом, я понятия не имею. Мне придётся вытянуть эту информацию из Смерти.

— Наверное, ты прав, — соглашается он.

— Если я узнаю, что она лжёт или не та, за кого себя выдает, я сам отведу её к Аиду, — я серьёзно.

— Ты, очевидно, не думаешь, что это будет так.

— Я не знаю.

У Болта такой насмешливый вид:

— Думаешь, я сумасшедший?

— Я думаю, ты прав насчёт Аида, но на твоём месте я бы просто держался от него подальше. Что касается девушки, — он кивает, — я согласен. Это совсем на тебя не похоже.

— Что, у тебя есть совесть?

— Обычно ты более прагматичен, чем сейчас. Это не имеет ничего общего с наличием совести.

— Аиду нравится играть с моим разумом. Это выводит меня из себя. Трудно быть прагматичным, когда это происходит, — я вздыхаю. — Хотел бы я знать, почему он так сильно хочет её, потому что я могу сказать, что он хочет.

— Может быть, у него недостаточно женщин в гареме.

Я на секунду стискиваю челюсти:

— Да, наверное, так оно и есть, — эта мысль прожигает во мне дыры. От этого у меня внутри всё переворачивается, а на лбу выступает пот. Если моё решение не было принято раньше, то оно принято сейчас. Она этого не заслуживает. Никто этого не заслуживает. Я встаю.

Болт хихикает:

— Я вижу, что задел за живое.

— Мой отец выводит меня из себя, так что, да, ты определённо задел меня за живое и по-крупному. Я собираюсь помочь Шеннон. Мой дорогой старый папаша замышляет ничего хорошего. Я это чувствую. Он издевается надо мной и, возможно, имеет виды на неё. Я собираюсь докопаться до сути. Если она такая… милая, как думаю, я не позволю ему заполучить её, — я чувствую, как всё моё тело напрягается.

— Ты наконец-то собираешься сразиться с Аидом. Ты же знаешь, что он, вероятно, больше никогда с тобой не заговорит. Он может запретить тебе входить в Подземный мир.

— Он всё равно говорит со мной только тогда, когда ему что-то от меня нужно. Кроме того, я не собираюсь брать его на себя. Не совсем.

— Ты разозлишь его до чёртиков, — Болт смеётся.

— Да так и будет. Что касается запрета мне посещать Подземный мир, то он не может этого сделать, — я делаю шаг назад, готовясь телепортироваться. Теперь, когда я принял решение, мне не терпится вернуться туда, где находится Шеннон. — Спасибо за помощь.

— Я не так уж много сделал.

— Это не так, — я делаю ещё один шаг в сторону.

— Увидимся завтра, — говорит Болт.

Я хмурюсь:

— Что произойдёт завтра?

— Мы встречаемся — по просьбе Форджа. Ему нужно нам кое-что сказать.

Чёрт!

Я чувствую, как моя кровь леденеет.

— Что на сей раз? — это риторический вопрос. Фордж — один из нас. Он дракон-полубог. Он нарушил клятву, которую мы дали много лет назад, и стал партнером женщины. Он планирует спариться с ней. Вся причина клятвы заключалась в том, чтобы у нас никогда не было детей. Мы облажались. Всё очень просто. Мы никуда не вписываемся. Мы не оборотни и не полубоги. И мы определённо не люди. Даже близко. Мы переступаем черту по всем пунктам.

Если Фордж созвал собрание, это может означать только неприятности. Я знаю это.

— Я точно знаю, о чём ты думаешь… и Ава не беременна, — говорит Болт. — Она не может быть. Я спросил Лайра, и он сказал, что никогда не подходил к ней близко, — Лайр — ещё один из нас, у него есть сила исцеления. Он, более чем вероятно, смог бы позаботиться о проблемах с фертильностью Авы.

— Что тогда? — спрашиваю я.

— Он не сказал. Может быть, это не имеет к ним никакого отношения, — он использует слово «они» так, как будто это болезнь.

— Может быть, он хочет объявить дату свадьбы, — я стараюсь не казаться сварливым ублюдком и терплю неудачу.

— Я сомневаюсь, что он созвал бы собрание, чтобы сделать это.

Я киваю один раз, затем корчу гримасу:

— Они оба отвратительны, — я никогда не видел Форджа таким. — Я бы не удивился, если бы они созвали собрание, чтобы объявить дату и спросить наше мнение о выборе цветов и торта.

Болт давится смехом:

— Нам придётся подождать и узнать. С тобой всё будет в порядке? — спрашивает Болт.

Я киваю один раз.

— Ты можешь прийти и поплакать у меня на плече, если дела пойдут наперекосяк.

Под «делами» он имеет в виду Шеннон.

— Это будет грёбаный день. Мне не нужно будет ни из-за чего плакать.

— Если ты так говоришь.

— Говорю. Спасибо за выпивку.

Я телепортируюсь. Требуется много усилий, чтобы телепортироваться здесь, на Земле, в пределах этого царства. Я создан для того, чтобы перемещаться между Землей и Подземным миром. Я покрываюсь холодным потом. Я трачу очень много энергии, настолько много, что моё тело начинает вибрировать от напряжения. Я рядом с Шеннон, но пока не хочу материализовываться. Я хочу оценить, где она находится и что делает. Если я просто появлюсь с ней в комнате, она сойдёт с ума. Я знаю это, потому что это случалось со мной раньше пару раз. Несколько раз я до смерти напугал пару человек. Я имею в виду, что буквально напугал их до усрачки. Кто бы не сошёл с ума, если бы в комнате с ними внезапно появился человек?

Я замечаю две вещи. Она в постели, крепко спит… и она не одна. Смерть уже здесь. Он смотрит на неё сверху вниз. Я предполагаю, что он выжидает окончание тех трёх дней, которые мне были предоставлены. Его спина напрягается. Он знает, что я здесь.

— Уходи, — шепчет он, говоря так тихо, что только мой сверхчеловеческий слух позволяет мне понять, что он произносит.

Я материализуюсь вместо того, чтобы делать то, что он говорит.

— Ты должен уйти, — добавляет он, не отрывая взгляда от спящей Шеннон Ньютон.

— Мне нужно больше времени, — отвечаю я.

— Нет! — произносит он твёрдо и чуть более резко.

— Пожалуйста. Я никогда раньше ни о чём тебя не просил.

— Я уже дал тебе время. Больше ничем не могу помочь, — он крепко зажмуривает глаза, выглядя обиженным. — Ты должен выслушать меня и должен делать так, как я говорю. Уходи и держись подальше от этого. Держись подальше от Подземного мира. Держись подальше от нашего отца.

Шеннон шевелится. Она высовывает одну ногу из-под одеяла. И одну руку тоже. Другая её рука под подушкой. Она что-то бормочет и двигает головой, быстро устраиваясь обратно.

Я не могу смотреть, как он забирает её. Я также не могу уйти.

— Я могу ошибаться, но не думаю, что ей место в аду.

Он ничего не говорит. Он явно согласен, иначе стал бы спорить.

— Здесь что-то не так, и мне нужно время, чтобы понять что это. Я думаю, наш отец что-то замышляет.

— У нас нет времени. Я вынужден забрать её, — мышцы на его шее напряглись. Его лицо осунулось, а глаза выглядят измученными.

Я должен уйти. Болт был прав, когда сказал мне не вмешиваться больше, чем уже вмешался. Я смотрю вниз на Шеннон. Часть её песочно-светлых волос разметалась по подушке. Остальная — у неё на спине. Они до самой её задницы. На ней что-то похожее на старую рубашку и простое хлопковое нижнее белье. Такие носила бы моя бабушка, только она совсем не похожа на мою бабушку. Даже чертовски близко. Я снова смотрю на её лицо. У нее длинные ресницы, веером падающие на щеки. Моя губа дергается, когда я вижу кактус рядом с её кроватью на тумбочке. Он мёртв.

Боб?

Должно быть. Зачем ей хранить кактус, если он мёртв? Я быстро осматриваю её спальню. Всё аккуратно и опрятно. Её вещи старые, но чистые. Она намеренно поставила засохший кактус рядом со своей кроватью. Напоминание?

Я снова смотрю вниз на Шеннон. Я совсем плохо её знаю, но мне это и не нужно. Она не какая-то сумасшедшая убийца. Она не плохой человек. Я уверен в этом.

— Я не могу позволить тебе сделать это, — я хватаю Смерть и телепортируюсь. Есть только одно место, куда я могу доставить нас, не расходуя оставшуюся у меня энергию.

Подземный мир.

Я стараюсь увести нас куда-нибудь подальше в уединение. У меня не так много времени, чтобы думать или планировать. Через несколько мгновений мы прибываем на берег реки Ахерон.

— Что за хрень! — Смерть рычит. — Я пытаюсь делать свою работу, — он сильно толкает меня.

Я отшатываюсь назад:

— Она не заслуживает того, чтобы попасть сюда.

Он стонет, стиснув зубы.

— Что с тобой не так? Ты заболел? — он вспотел.

Смерть качает головой, его глаза сверкают. Он выглядит сердитым.

— Её имя было записано для лугов Асфодель, — он поправляет рубашку. — Оставь всё как есть.

От этого я не чувствую себя лучше. Луга Асфодель лишь немногим лучше Тартара. Хотя непосредственная боль и мучения не причиняются тем, кто там обитает, они всё равно страдают. Созданные для бесцельного блуждания. Никакой цели. Нет… ничего. Ничего! Во веки веков. Этого достаточно, чтобы сломить даже самого сильного человека. Это разновидность ада, и Шеннон там тоже не место. Я думаю о Бобе на прикроватном столике рядом с ней. Может быть, Боб для неё в том же смысле, в каком мои татуировки для меня. Напоминание. Я чувствую себя обязанным вмешаться. Хотел бы я понять почему.

Это не имеет значения, я должен помочь ей. Эта женщина. Эта незнакомка. Это не совсем бескорыстно, я думаю, что помогу себе в процессе. Мне нужно разорвать эту власть, которую мой отец оказывает на меня. Наконец-то я смогу двигаться дальше.

— Дай мне пару дней, — умоляю я.

— Я не могу, — выдавливает он, качая головой.

— Ты можешь подождать пару дней, — умоляю я сильнее. Что с ним не так? Он сам не свой.

Он вздыхает.

— Почему ты, блядь, не слушаешь? — он щиплет себя за переносицу. — Я пытаюсь тебе помочь, — его голос звучит смертельно усталым.

— Как?

— Тебе нужно будет довериться мне.

Я обнаружил, что не могу. Смерть не честен со мной. Это многое проясняет. Вот почему я вообще не могу ему доверять.

— Этого не произойдёт! — я прищуриваюсь, глядя на него. — Ты что-то знаешь, не так ли?

Он стискивает челюсти вместо ответа. Его глаза снова сверкают.

— Ты, блядь, что-то знаешь, и мне не скажешь. Что ты знаешь? — я делаю шаг к нему. Глаза Смерти сужаются. По их взгляду я вижу, что попал в цель. — Я прав! Что-то происходит. У нашего отца есть какой-то хреновый план. Ты знаешь, какой именно, придурок!

Над его правым глазом дергается нерв. Я вижу, как напрягаются его мышцы. Он отступает назад. В последнюю секунду я понимаю, что он наносит удар, и уклоняюсь.