Властелин Ада

19

Шеннон

Мои мысли путаются. Я не могу поверить, что мы столкнулись с Молли и Роджером. С другой стороны, я не уверена, почему не ожидала увидеть кого-то из своего прошлого. Это то мероприятие, на котором я постоянно присутствовала. Может быть, странно, что они пришли, потому что это немного в стороне от Ньюфолка, но это не исключено. Я почти уверена, что если буду чаще бывать в городе, то встречу больше людей из своего прошлого. Я не должна позволять этому так сильно влиять на меня.

Благодарю бога за Найта. Он спас меня… снова.

Увидеть их вместе было шоком. Я не могу поверить, что они женятся в следующем месяце. Кольцо на её руке — то самое, которое мы выбрали. Роджер подарил ей моё кольцо. Интересно, сколько времени потребовалось Молли, чтобы переехать к нему после того, как я исчезла из поля зрения. Теперь я понимаю, почему она игнорировала меня после той ночи. Она не отвечала на мои звонки и не отвечала на сообщения. Я как будто умерла для неё. С такими друзьями кому нужны враги? Мне лучше быть одной.

Не одна.

У меня есть Найт. Слышать, как он говорит эти вещи…

О, чувак!

Я думаю, он предположил, что мне было больно видеть Молли и Роджера вместе. Это было совсем не так. Мне было больно слышать, как он говорит все эти вещи… потому что я хотела, чтобы это было правдой. Что мы живём вместе по-настоящему. Что он без ума от меня. Что у нас впереди вся жизнь с планами создать семью. Я всегда стремилась создать семью. На самом деле, я, вероятно, перестала бы заниматься юридической практикой, когда пришло время. Я никогда не собиралась воспитывать своих детей так, как воспитывали меня. Я планировала завести больше одного ребёнка. Я скучала по брату или сестре, и я планировала быть рядом с ними. Возможно, я была не таким плохим человеком, каким себя помню. Конечно, я не была замечательной. Возможно, я просто не была ужасной.

Остаток вечера проходит без сучка и задоринки. Тайлер произносит самую потрясающую речь. Я, возможно, даже прослезилась. Думаю, вечер тоже получился немного эмоциональным. Его глаза, казалось, блестели, и он часто моргал. Это было мило.

Ужин восхитителен. Мы сидим втроём, но разговариваем со всеми за столом. Есть молодая леди Джанет, в которую Тайлер влюблён. Они болтали без умолку в течение последнего часа.

Я не уверена где Молли и Роджер. Я также не собираюсь высматривать. Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на таких, как они. В моём случае она слишком коротка.

Аукцион, кажется, длится вечно. Найт делает ставку и покупает один из экспонатов за смешную сумму денег.

Тайлер даёт ему пять.

Все хлопают.

Найт смущённо смотрит на меня:

— Мне нужны были кое-какие вещи для дома, и это для благого дела.

Я не уверена, почему он вообще что-то говорит. Не похоже, что мы вместе, как «вместе».

— Это прекрасная картина, — говорю я, улыбаясь ему. Думаю, что, возможно, я уже влюблена в Найта. Я думаю, что мне уже слишком поздно это останавливать. Теперь я жалею, что не согласилась, когда он предложил секс. Я должна была это сделать. Я чувствую это ещё острее после того, как увидела Роджера и Молли. И это было бы не ради мести. Это было бы ради меня.

Всё ради меня.

Они выставляют на аукцион последнюю картину, и Найт возвращается ко мне.

— Я вернусь, — шепчет он мне на ухо, отчего по мне пробегает дрожь, а по всему телу пробегают мурашки. — Мне нужно пойти и заплатить за картину.

Я киваю.

— Я подожду здесь с Тайлером, — говорю я, глядя в его сторону, а он увлечённо беседует с Джанет.

— Он не составит большой компании, — Найт закатывает глаза.

— Я прекрасно справлюсь сама.

— Ты можешь пойти со мной, — он поднимает брови.

— Со мной всё будет в порядке. Иди купи свою картину. Ты хороший парень, Найт, — добавляю я, сжимая его бицепс. Мне приходится раскрыть ладонь как можно шире, чтобы обхватить его за предплечье. Мышцы на ощупь как гранит. Мне хочется провести руками по всему его твёрдому телу.

Вместо этого я позволяю ему уйти. Я смотрю, как он уходит, и делаю глоток своего напитка, чтобы остыть. Он ледяной и со вкусом клубники. Я наблюдаю, как Найт направляется в кабинет аукциониста в дальнем конце зала. Я позволяю своему взгляду блуждать по залу. У них вот-вот начнёт играть группа. Есть танцпол. Большинство людей всё ещё за своими столиками. Вокруг бара собираются группы. На мероприятиях, подобных этому, заключаются многие деловые сделки. Это шанс для богатых потереться локтями. Большинство предметов, проданных на аукционе, были куплены скорее для демонстрации, чем для совершения доброго дела. Не как с Найтом. Я не знаю, почему он так строг к себе.

Пять минут спустя я вижу, как Найт выходит из офиса. Его нетрудно не заметить. Он засовывает что-то во внутренний карман своего смокинга. Вероятно, квитанцию. Он выглядит потрясающе в этом костюме. У него широкие плечи и узкие бедра. Он… Что это такое? Я наблюдаю, как женщина перехватывает его. Это… Нет! Это Молли. Так и есть. Не многие женщины носят ярко-красное. Я также могу судить по её росту. Я думаю, ей, возможно, сделали операцию на груди во второй раз, потому что они огромные. Подумать только, я тоже собиралась лечь под нож. Роджеру нравятся сиськи. Не то чтобы я думала, что есть что-то плохое в том, чтобы сделать какую-либо пластическую операцию, если это делается по правильной причине. Делать это для другого человека — вообще не очень хорошая причина. Роджер много говорил мне об этом. Найт был прав, что я избежала серьёзной ошибки.

Найт и Молли разговаривают секунд десять. Я слишком далеко, чтобы разглядеть выражения их лиц. Я определённо вижу, как Молли что-то говорит Найту.

Что это?

Он берёт что-то, но качает головой. Он что-то говорит. Я думаю, он бросает на пол то, что она ему дала. Он уходит. Она наблюдает за ним. Она смотрит некоторое время, прежде чем направиться в другую сторону.

Это было странно!

Чего Молли хотела от Найта?

Он протягивает мне руку, когда подходит к нашему столику. Я смотрю на неё скептически.

— С картиной всё в порядке. Хочешь потанцевать? — спрашивает он.

Я понимаю, что играет группа и на танцполе много людей. Я беру его за руку и встаю, но не следую за ним.

— Что это было? — я должна спросить. Иначе это меня съест.

— Что было что? — он хмурится.

— Молли. Чего она хотела? — я облизываю губы. — Я видела, как она только что подошла к тебе.

— Ничего. Забудь Молли и Придурка. Пойдём и…

— Она тебе кое-что дала, — настаиваю я.

Он выдыхает через нос:

— Молли никогда не была твоей подругой.

— Теперь я это понимаю, — признаю я.

— Она дала мне свой номер и пыталась сделать мне предложение.

— Что? — мои глаза расширяются. С другой стороны, когда я вспоминаю прошлое, Молли никогда не была удовлетворена парнем надолго. Она часто изменяла мужчинам, с которыми встречалась. — Наглость! — я смеюсь.

— Ты хорошо это воспринимаешь.

— Я просто… Она казалась счастливой, выходя за Роджера.

— Это так типично для тебя… — он качает головой, его взгляд смягчается. — Я рассказываю тебе, что произошло, а ты беспокоишься о Роджере. По сути, твоя бывшая лучшая подруга только что приударила за твоим парнем, а ты беспокоишься о её женихе. Ты чертовски мила.

Я пожимаю плечами:

— Я просто подумала, что она взволнована предстоящей свадьбой.

— Она взволнована тем, что выходит замуж за Роджера. Она была бы так же взволнована, сидя на моем члене. Я сказал ей, что она может сделать со своим номером. Скажем так, она была недовольна.

У меня в животе всё сжалось. Я чувствую лёгкое головокружение. Думаю, мне нравится, когда Найт говорит непристойности. У меня такое чувство, что он был бы очень красноречив во время секса. Наверное, мне не следовало бы думать об этом после того разговора, но я ничего не могу с собой поделать.

— Не выгляди такой расстроенной, — он ошибочно принимает моё молчание за то, что произошло с Молли.

— Я в порядке, — заверяю я его.

— Ты уверена?

— Да. Мне плевать на Молли или Роджера. Я просто рада, что ты не согласился.

В его глазах появляется ярость:

— Нет, даже если бы она была последней женщиной на земле. Пойдём уже потанцуем.

Я бросаю взгляд на сцену. Группа довольно хороша. Они исполняют кавер на один из последних поп-номеров. Он запоминающийся и оптимистичный. Найт тянет меня за руку, и я понимаю, что наши пальцы всё ещё переплетены.

Я скорчиваю гримасу:

— Я не могу.

— Почему нет? — он наклоняет голову, прищуривая глаза. — Ты не умеешь танцевать?

— Я умею танцевать, но… — я смотрю вниз, туда, где моё платье касается пола. Я немного наклоняюсь вперёд, несмотря на громкую музыку. Он тоже наклоняется вперёд. — Я не хотела покупать каблуки только на сегодняшний вечер. Я подумала, что это будет пустой тратой денег, так как я бы никогда больше их не надела.

— А что тогда на тебе обуто? — в его глазах светится юмор.

— Эм… — я на секунду прикусываю нижнюю губу, — кроссовки, — шепчу я.

Он давится смехом:

— Кроссовки? Ты обула кроссовки под это великолепное бальное платье на такое мероприятие, как это?

Это правда. Сегодня вечером я наблюдала за людьми, и не пожалела денег. Это включает в себя само мероприятие, от декора до еды. Всё идеально. Если уж на то пошло, я одета недостаточно, хотя это оригинал от Микадона Луи.

Я киваю:

— И, если мы выйдем на танцпол, любой, кто посмотрит, сможет увидеть мои кроссовки.

— Покажи мне, — Найт ухмыляется. — Я должен это увидеть, — он смотрит вниз, туда, где моё платье касается пола.

Я пытаюсь сдержать улыбку. Прямо сейчас я не уверена, что на меня нашло, но я не могла заставить себя воспользоваться кредитной картой Найта, чтобы купить пару туфель, которые надену только один раз. Я не смогла этого сделать.

— Хорошо.

Я немного приподнимаю платье, чтобы он мог увидеть мои старые кроссовки «Конверс». Они действительно сильно поношены и потёрлись и, вероятно, нуждаются в хорошей чистке, поскольку последние несколько дней мы ходили в приют дважды в день. Но они также удобны и в наши дни больше подходят мне, чем когда-либо могли бы быть туфли на каблуках.

Я смеюсь и сбрасываю платье.

Найт тоже смеётся.

— Это классика. Мне они нравятся! Ты лучшая, Шеннон. Ты знаешь это? Чертовски лучшая, — он ещё раз дёргает меня за руку. — Мы всё равно потанцуем.

Мои глаза расширяются, и я оглядываю всех присутствующих надменных людей.

Найт выглядит серьёзным. Его взгляд напряжённый.

— Тебя действительно волнует, что думают все эти люди? — спрашивает он, сжимая мою руку. Его красивые голубые глаза смотрят в мои.

Я качаю головой:

— Думаю, нет.

— Пошли они к чёрту! — парирует он.

— Я согласна! — киваю я и усмехаюсь. — Пошли они к чёрту! — я смеюсь, когда мы направляемся на танцпол.

Затем начинается. Мы танцуем так, как будто никто не смотрит. Мы танцуем так, как будто это первый и последний раз, когда мы танцуем вместе… потому что, вероятно, так оно и есть. Начинается более медленный танец, и я рада, потому что у нас есть перерыв. Я как раз намеревалась передохнуть.

Я собираюсь вернуться к столу, когда Найт обнимает меня одной рукой и притягивает к себе.

— Давай останемся на этот танец, — его тело прижимается к моему. Я чувствую его жар. Я чувствую запах его одеколона. Другой рукой он обнимает меня. Я чувствую его силу.

Я хочу мурлыкать и погружаться в него. Тереться о него, как кошка. Это приятно. Это потрясающе. Я не должна. Вместо этого я кладу голову ему на грудь. Одна из его рук скользит по моей спине. Мы не смогли бы сблизиться, даже если бы попытались. Я закрываю глаза и начинаю представлять то, чего мне на самом деле не следует.

Что-то касается моей макушки. Я думаю, Найт, возможно, только что поцеловал меня. На мгновение он сжимает меня крепче.

— Мне нужно, чтобы ты напомнила мне, почему у нас не будет секса. Жёсткого, горячего, потного секса, — стонет он и снова целует меня. Это определённо поцелуй.

Мои женские частички покалывает.

— Прямо сейчас я не могу придумать ни одной причины, — бормочет он, его голос глубокий и красивый, как и всё остальное в нём.

Я вздыхаю и улыбаюсь.

— Кроме того, у окружающих нас людей могут возникнуть проблемы с тем, что мы занимаемся горячим, потным сексом на танцполе, — хихикаю я, слегка отстраняясь, чтобы посмотреть на него. Я хочу посмотреть, что творится у него в голове.

Найт хихикает.

— Не сию секунду, умничка, — он обхватывает мою челюсть своей большой тёплой рукой. — Скажи мне ещё раз, Шеннон. Скажи мне, прежде чем я сделаю что-нибудь глупое, например, поцелую тебя. Например, отвезу тебя домой и… — его челюсть сжимается.

— Отвезёшь меня домой и…? — я прикусываю нижнюю губу.

— Для начала, я бы прикусил твою губу, — его глаза прикованы к моему рту. Его пристальный взгляд напряжён.

Мне нравится, как это звучит. Зубы Найта на мне. Его рот тоже.

— О, прямо сейчас? — я должна прекратить это, но я хочу знать больше. Я влюблена в Найта. Я по уши влюблена в него. Это сногсшибательно. Секс усилит мои чувства, но не остановит то, что уже есть.

Его ноздри раздуваются.

— Для начала прикусил бы мою губу. Что бы ты ещё сделал?

О чёрт! Чёрт!

Я чувствую, как что-то твёрдое прижимается к моему животу. Найт возбуждён.

Его горло напрягается:

— Ты, наверное, не захочешь знать.

— Может, и хочу, — настаиваю я. Я очень-очень хочу знать.

Найт отстраняется. Он держит руки на моих плечах. Я не уверена, для того ли это, чтобы успокоить меня или его самого.

— О чём ты говоришь? Тебе действительно нужно сказать мне, чтобы я отвалил прямо сейчас, Шеннон.

— Я не хочу, — признаю я.

— Нам нужно поговорить.

Он берёт меня за руку, и мы начинаем идти. Мимо столиков. Мимо бара и по коридору, который ведёт к туалетам. Вместо того, чтобы остановиться, он продолжает идти. Мы поворачиваем за угол. Он проходит немного по коридору, а затем останавливается. Он прижимает меня спиной к стене, а его руки по обе стороны от меня. Они прижаты к стене. Его тело не касается меня, но он достаточно близко, чтобы я могла чувствовать его тепло.

— Мы друзья, — его голос низкий.

Я киваю.

— Ты беспокоилась, что секс испортит нашу дружбу.

— Я думаю, у нас всё будет хорошо, — я хватаю его за пиджак и тяну, но он не двигается с места. Он не сводит с меня глаз.

— Ты сказала, что влюбишься в меня, если наши отношения станут физическими. Ты не хотела, чтобы тебе причинили боль.

— Мысль о том, что у меня есть чувства к тебе, пугает тебя? — спрашиваю я.

— Нет, — он качает головой. Найт несколько мгновений смотрит в пол между нами, прежде чем встретиться со мной взглядом. — Это не сможет длиться вечно. Мы оба это знаем. Мне не нравится мысль о том, что тебе может быть причинён какой-либо вред.

Я думаю, у него могут быть чувства ко мне. На самом деле, я уверена в этом.

— Прощаться будет тяжело, — я чувствую, как щиплет глаза, но сейчас не время для слёз. — Я не хочу сожалений. Думаю, расставание с сожалениями было бы хуже, чем боль от прощания. Я действительно, очень хочу заняться с тобой сексом, Найт. Я бы сильно пожалела, если бы этого не произошло.

— Этого не случится, — он качает головой.

Я испытываю горькое разочарование. Я отпускаю его пиджак.

— Ты неправильно поняла, мы не можем допустить, чтобы ты ушла, ни о чём не пожалев. Я собираюсь, — его взгляд прикован к моим губам, — чертовски усердно работать, чтобы этого не случилось. В этом ты можешь быть уверена.

Затем его рот накрывает мой. Я всегда представляла, что наш первый поцелуй будет голодным. Это не так. Он мягкий. Он сладкий. Он всё ещё обжигающий. Он всё ещё занимает моё дыхание… мой разум.

Его рука обхватывает мой подбородок, и Найт наклоняется влево, углубляя поцелуй, заставляя мои пальцы ног поджиматься в кроссовках. Я хнычу. Я стону. Я провожу руками по его груди. По его спине. Я глажу его плечи. Его руки. Я хочу прикасаться к нему везде.

Найт отстраняется. Мы оба тяжело дышим. Мои соски напряглись. У меня болит всё тело. Особенно болит там. Между ног. Мне нужен этот мужчина.

— Пойдём домой, — его голос глубокий.

— Нет, — я качаю головой. Я сжимаю ноги вместе, пытаясь подавить желание. Это не работает. Если что, оно усиливается. — Я не могу ждать так долго, — я понимаю, насколько отчаянно это звучит. Мне всё равно. Это правда. От его поцелуя гудят все мои нервные окончания. Я в полном беспорядке.

Его глаза темнеют, а челюсть напрягается. Я вижу, что он думает об этом.

— Пожалуйста, — я не против умолять. Когда твоё время истекает, твоё мышление меняется. Я устала ждать. Я устала переусердствовать. — Прошло так много времени, — умоляю я.

— С тех пор, как произошёл несчастный случай, — Найт проводит рукой по моей руке.

Я киваю:

— Я даже не прикасалась к себе, — я не уверена, зачем говорю ему это. Мои щёки горят. Мне нужно, чтобы он понял, откуда это.

Его глаза расширяются.

— Господи, — Найт скрежещет зубами. — Ты знаешь, как вывести самонаказание на совершенно новый уровень, — затем он одаривает меня полуулыбкой. — Пойдём со мной.

Он берёт меня за руку, и мы идём дальше по коридору. Он пробует первую попавшуюся дверь. Она заперта. Мы пробуем другую дверь, и она открывается. Мне неловко от того, как тяжело я дышу. Я всё ещё так возбуждена. Дело не только в идее этого, дело в нём.

Дверь со щелчком закрывается, и загорается свет. Это складское помещение. Там беспорядочно сложены коробки с файлами и тележка уборщика. Найт прижимает меня спиной к двери.

— Сними трусики, — приказывает он, не сводя с меня глаз.

О, боже!

Это вот-вот произойдёт. Я почти не могу в это поверить. Я запускаю руку под платье и стягиваю их, выходя из них.

Он протягивает руку.

Я отдаю ему свои трусики. Они чёрные кружевные. Я не покупала туфли, но я купила этот комплект. Я потратила то немногое, что у меня осталось из моих собственных денег. Взгляд Найта становится горячим, когда он видит их. Он кладёт их в карман.

— Я снимаю напряжение, — он подходит ближе, заключая меня в клетку своим телом. Его взгляд перемещается от моего рта к глазам и обратно. — Затем мы закончим это дома, в моей постели. Я хочу насладиться тобой и, чёрт возьми, опустошить тебя.

— Я не уверена, что ты сможешь сделать и то, и другое, — мой голос хриплый. Мне нравится, как всё это звучит. Мои соски напрягаются ещё больше.

Он приподнимает бровь:

— Думаю, тебе придётся подождать и узнать. Суть в том, что наш первый раз не будет в кладовой на каком-нибудь отстойном мероприятии. Я не хочу, чтобы тебе приходилось вести себя тихо, и я не хочу беспокоиться о том, что кто-нибудь может войти. Всё моё внимание будет сосредоточено на тебе.

Мне определённо нравится, как это звучит.

— Хорошо.

Он наклоняется и прикусывает мою нижнюю губу. Это достаточно сильно, чтобы ужалить и послать ударную волну от клитора по всему телу. Я стону, когда он посасывает мою губу. Затем он целует меня, крепко и глубоко. В этом так много страсти. Я хватаю его за плечи. Я боюсь, что меня смоет в этот момент. Это так сильно.

Его рука обхватывает мою грудь, и он большим пальцем проводит по моему соску через ткань. Я снова стону. Я чувствую себя подростком. Мне всё равно.

Он прерывает поцелуй, но только для того, чтобы наклониться. Он поднимает моё платье. Его рука обхватывает моё бедро, которое он поднимает, пока моё колено не оказывается на его бедре. Затем он снова целует меня.

Когда его пальцы касаются моего клитора, я вскрикиваю. То есть громко кричу. Я хочу смутиться, но не могу. Я слишком взвинчена. Его пальцы проникают в моё лоно. Пальцы — во множественном числе. Я думаю, их два. Я такая влажная, что они проскальзывают прямо в меня. Я стону. У него длинные толстые пальцы. Найт начинает двигать ими в медленном устойчивом ритме. Это так приятно. Его рот на моём, он поглощает звуки, которые я издаю. Его большой палец снова на моём клиторе. Я задыхаюсь. Мои глаза широко раскрыты. Он касается меня пальцами и трёт мой клитор. Всё это одновременно. Он только начал прикасаться ко мне, а я уже сильно возбуждена. Я уже чувствую свой оргазм. Он здесь. Близко. Так близко.

Он трахает немного быстрее. Глубже. Его большой палец находится точно в нужном месте, оказывая нужное давление. Я глубоко постанываю с каждым движением его руки. Я сжимаю его плечи. Я покачиваю бёдрами.

Найт немного отстраняется, не сводя с меня глаз.

— Я хочу видеть, как ты кончаешь, — низко рычит он.

Вот и всё.

Всё сжимается. Затем я срываюсь с края с громким криком. Мне кажется, я слышу, как он называет меня красивой, но я не уверена, потому что кончаю жёстко. Мой рот открыт. Я издаю звуки, которые не совсем похожи на человеческие. Мои глаза закрыты. Он продолжает обрабатывать меня. Следит за тем, чтобы мой оргазм длился как можно дольше. Он замедляет движение. Его палец становится менее настойчивым. Я прислоняюсь спиной к стене. Тут я понимаю, что моя спина выгнулась.

— Лучше? — спрашивает Найт.

— Немного, — я улыбаюсь, чувствуя себя пьяной от вожделения. — Но достаточно, чтобы доставить нас домой… Я думаю… возможно… это будет нелегко, — я всё ещё задыхаюсь, как будто только что пробежала марафон.

— Давай отвезём тебя домой, всезнайка, — он опускает мою ногу и поправляет платье.

— Ты ничего не забыл? — спрашиваю я, опуская взгляд на его карман.

— Нет, — Найт криво улыбается мне.

— Ты собираешься заставить меня уйти без трусиков?

— В кроссовках и без трусиков, — он усмехается. — Ты законченная бунтарка… и девушка моего типа, — он подмигивает мне.

Я тоже смеюсь, и мы вываливаемся из кладовой.

— Я, блядь, не могу дождаться, когда вернусь домой, — говорит Найт, когда мы быстро идём по коридору. Он крепко держит меня за руку.

— Я тоже. Что ты там обещал: смаковать и опустошать? — спрашиваю я.

— Тебе лучше в это поверить, — рычит он себе под нос.

Мы направляемся прямо к нашему столику, так как Тайлер всё ещё разговаривает с Джанет. Ранее они были на танцполе, но, похоже, сейчас делают перерыв.

— Мы уходим, — выпаливает Найт. — Увидимся в спортзале.

Тайлер встаёт. Его подруга делает то же самое. Она застенчиво улыбается.

— Твоя речь была потрясающей, — говорю я.

— Ты должен гордиться. Я знаю, что горжусь, — Найт похлопывает Тайлера по руке.

— Ум… Мистер Найт? — спрашивает пожилой джентльмен.

— Да? — Найт отвечает.

— Извините, что прерываю. Вы забыли указать некоторые свои данные в накладной на доставку вашей картины, — объясняет он. — Пожалуйста, не могли бы вы сделать это перед уходом. Это не займёт и пяти минут.

Найт смотрит в мою сторону.

— Иди, — говорю я, — я подожду здесь. — Я чувствую себя немного голой, — шепчу я ему на ухо.

В его глазах появляется ярость. Я знаю этот взгляд. Это желание. Меня.

— Я вернусь через пять минут. Держи все эти мысли при себе, — шепчет он мне на ухо. Затем отстраняется и следует за мужчиной. Они направляются в офис.

Я сажусь.

— Мы собираемся принести что-нибудь выпить, — говорит Тайлер, улыбаясь Джанет. У него это так плохо получается. Это мило. — Хочешь чего-нибудь, Шеннон?

Я качаю головой:

— Мы уходим, как только Найт вернётся.

Тайлер кивает:

— Увидимся.

— Обязательно увидимся.

Джанет машет:

— Пока.

Я наблюдаю, как они направляются к бару.

— Шеннон… — я поднимаю глаза и вижу Роджера. Что он здесь делает?

Я оглядываюсь по сторонам, пытаясь найти Молли, но нигде её не вижу. Найт всё ещё в офисе.

— Только я, — говорит он мне. — Я хотел застать тебя наедине, — он слегка коверкает слова. Я думаю, что он пьян.

Мне не нравится, как это звучит. Я хмурюсь. Роджер, кажется, не замечает моего дискомфорта, потому что сидит рядом со мной. Я улавливаю сильный запах спиртного. Да, он хорошо выпил.

— Я просто хотел сказать, что рад тебя видеть. Ты хорошо поработала. Я рад, — он играет салфеткой, всё ещё лежащей на столе.

— Спасибо, — это всё, на что я способна. Я хочу, чтобы он ушёл.

— Молли и я…

Я не хочу слышать это или что-либо из этого.

— Все в порядке, Роджер. Мы оба двигаемся дальше. Что случилось, то случилось. Давай просто оставим всё как есть.

Он смотрит мне в глаза. Я не могу не заметить шрам у него на лбу. Я тоже видела его раньше.

— Этот шрам… — молвлю я. — Кровь… — добавляю я. Я больше разговариваю сама с собой. Я помню, что у него сильно кровоточил лоб, когда это случилось. Только… у него этого не было, когда мы были вместе. Тем не менее, я знаю, что была там, когда он поранился.

Как это произошло?

Я вообще не помню никаких подробностей.

Какого чёрта!

В глазах Роджера мелькает паника. Он хватает меня за руку и сжимает.

— Спасибо, — выпаливает он. — Большое тебе спасибо.

Я не уверена, что он имеет в виду. Я всё ещё смотрю на шрам. Всё ещё вижу кровь, льющуюся из его раны на голове. Он плачет. Он обхватывает голову руками. «Что я наделал?» — он повторяет это снова и снова. Я не понимаю. В моей голове полная неразбериха.

— Спасибо, что прикрыла меня, — продолжает он, когда я по-прежнему ничего не говорю.

Моё сердце начинает бешено колотиться. Кровь застывает у меня в жилах. О чём он говорит?

— Без проблем, — отвечаю я, подыгрывая. Есть это призрачное воспоминание. Оно есть, но я не могу за него ухватиться.

— Я всё ещё не могу поверить, что ты ничего не сказала, — он качает головой. — Какое-то время я думал, что ты не можешь вспомнить. Но ты можешь, не так ли? — в его глазах мольба.

Я киваю и с трудом сглатываю.

— О, боже, — стонет он, обхватывая голову руками, почти так же, как в ту ночь. Он обхватывает голову руками. На его руках кровь. Рана на голове кровоточит. «Что я наделал?» — он повторяет. Затем он говорит: «Я убил его».

О, боже!

— Я не отвозила тебя домой, — шепчу я. Опять же, больше себе, чем ему. — Ты был там, — добавляю я. Я всё ещё не помню аварию. То, что произошло после, тоже в основном размыто. Эту часть я помню. Я также внезапно вспоминаю, что там был отец Роджера. Почему там был его отец? У меня появляется всё больше воспоминаний.

— Почему ты ничего не сказала? — спрашивает он, в его глазах мольба. — Я всё ждал, что ты… расскажешь властям, но ты этого не сделала, — в его глазах появляется выражение благодарности. — Я никогда не смогу отблагодарить тебя в полной мере, Шеннон. Ты должна знать, что я хотел признаться. Я хотел пойти и увидеть тебя, но мои родители не позволили мне. Они убедили меня забыть об этом. Они запретили мне видеться с тобой. Разговаривать с тобой. Я… я… — он проводит рукой по волосам.

Всё моё тело онемело.

Мои руки холодные.

Мне трудно дышать.

Я не могу поверить в то, что слышу.

Роджер продолжает.

— Мне сказали оставаться дома из-за этого, — он указывает на свой лоб. — Я хотел…

— Всё в порядке? — это Найт. Голос у него сердитый.

Я поднимаю глаза и вижу, как у него на лбу пульсирует вена. Мышцы по обе стороны его шеи напряжены, и он сжимает обе руки. Его глаза прищурены на Роджере.

Моё сердце бешено колотится. Я смотрю на Роджера, который всё ещё смотрит на меня.

— Ты должен был что-то сказать. Ты должен был поступить правильно, — я говорю это без враждебности или гнева. Я встаю. — Пойдём, — зову Найту. Мне нужно убираться отсюда. Найт не может узнать, потому что я думаю, что он может просто убить Роджера голыми руками. Я могу просто позволить ему.

Я беру Найта за руку и оттаскиваю его, потому что он всё ещё смотрит на Роджера с такой ненавистью, что это почти осязаемо.

— Что, черт возьми, это было? — спрашивает он меня, когда мы идём к двери.

— Не здесь, — отвечаю я, вцепляясь в его руку всем своим существом. — Не здесь, — повторяю я, когда мы выходим на улицу.