Влюбиться на максимум (СИ)

Глава 32

Просыпаемся от громкого маминого возгласа:

— Максим!

Подрываюсь и смотрю на неё ошалевшими и ничего не понимающими глазами.

— Гордей! — очередной крик мамы.

Чёрт! Мы же ночью вместе уснули.

Он, как ни в чём не бывало, приподнимается на локтях и щурит спросонья глаза.

— Не кричите вы так, Вера Юрьевна. Ничего ужасного не случилось, — спокойно.

Я смотрю на него и удивляюсь. Как так можно?

— Значит, по-твоему, это нормально? — гневно произносит мама.

— Вы сами сказали, что не против, чтобы мы с Макс виделись.

Ты что всё маме рассказал? Ты нормальный вообще?

— Но не спали же вместе!

— Вы как маленькая, Вера Юрьевна. Одно от другого неотъемлемо, — грубит матери. — Не было у нас ничего. Не волнуйтесь, — встаёт и проходит мимо неё на выход.

Слышен звук закрывающейся за ним двери туалета.

— Макс? — поворачивается ко мне мама.

Долго пилит гневным взглядом.

— Правда, ничего не было, мам. Мы разговаривали, потом уснули…

— Синяк под нижней губой у тебя тоже от разговоров?

Провожу пальцем по губе, она ещё болит. Похоже, там действительно кровоподтёк.

— Знаешь мам, не тебе меня упрекать! Ты к себе мужчину тайком водишь, а говоришь, что никого у тебя нет, — срываюсь. — Я уже не ребёнок, мне можно!

— Ты… ты… — потерялась с ответом мать.

— Ух, какие подробности, — стоит в дверях Калинин, натягивая на шее полотенце.

Он уже умыться успел.

— Это моё личное дело! — вспыхнула мама, признавая факт наличия любовника.

— Вы правы, Вера Юрьевна. Вы молодая, красивая и вам ещё надо, — издевается, как мне кажется, Гордей.

Но мама от его слов вдруг теплеет и даже не смотрит больше с ненавистью. Наоборот, слегка поправляет волосы и немного краснеет. Она расценивает его слова как комплимент.

— Одевайтесь и идите завтракать, — кидает, выходя из комнаты.

— А что, так можно было? — смотрю на него.

— Твоя мама — женщина, а вы все любите, когда вас хвалят. Мне нужен утренний поцелуй, — обнимает меня.

— Нет! — закрываю ему рот. — Я ещё зубы не чистила.

— Я тоже, — смеётся.

— Фу! Идём, поищем щётку для тебя.

Мы чистили зубы вдвоём, испачкали друг друга зубной пастой, потом отмывали её и целовались, как ненормальные. Я даже про больную губу забыла.

— Выходите! — постучала к нам мама. — Вы в колледж опоздаете.

Как же смешно это звучит. Мы тут целуемся, а нам ещё на учёбу. Да, мы по разные стороны баррикад — я за партой, он за учительским столом, но сейчас мы равны.

— Тебя подвезти? — приобнял Дэй у подъезда.

— Нет, я на своей.

— Тогда до встречи, — чмокает меня в губы и садится в машину.

Перед тем, как уехать посылает воздушный поцелуй.

Он точно псих!

Но, кажется, я его люблю.

Вся дорога до колледжа проходит с этой мыслью. Даже в аварию чуть не попала из-за того, что представила, как признаюсь ему в своих чувствах. А почему я должна это делать первой? Он же тоже что-то чувствует, значит пусть и признаётся первым. Я не Ивлева, первая на такой шаг не пойду.

— Макс! — окликивает в коридоре Линка. — Сколько тебе можно кричать? Со двора ору.

— Извини, я задумалась… — оправдываюсь.

Я не слышала её.

— Что с губой? — сразу замечает.

— Ударилась, — пытаюсь обмануть.

— Или укусил кто-то, — хитро прищуривает глаза.

— От тебя вообще можно что-то скрыть?

— А зачем? Только мысли пошлые разжигаешь в голове. Проще сразу признаться. Калинин? Или Фролов?

— Первый. И забудь про Егора, он друг и только…

— Где в этот раз были? — с интересом.

— У меня в комнате. Мать утром орала как резаная, когда застукала нас спящими.

— Макс, ты…? — выпучила глаза.

— Нет. Ты что! Он не торопит. Хочет, чтобы я сама захотела. А я пока желанием не горю. Иногда думаю послать его куда подальше, — вздыхает.

— Скажи ему — не раньше выпускного, — смеюсь. — Если боишься и не хочешь, значит и не стоит.

— У меня словно блок какой-то. Обнимаемся, целуемся — всё хорошо. Но как только он под юбку лезет, меня трясти начинает. Раньше такого не замечала за собой, просто страшно было. А сейчас паника какая-то…

— Скажи моей маме на сеансе. Она поможет, — улыбнулась Макаровой.

— Неудобно ей про такое.

— Ей же, а не кому-то. Тем более она никому не скажет.

— Хорошо…

Сообщение от Гордея:

" Зайди ко мне в препараторскую после урока".

Я: " Зачем? "

Пишу, а сама кошусь на химичку, чтобы не увидела, чем я занимаюсь.

Г: " Придёшь и узнаешь)) "

Первокурсники сильно напряглись, когда я вошла к ним в класс. Вчерашние девятиклассники.

Расслабьте булки, дьявол не по ваши души!

Ещё бы не хватало мне малолеток кошмарить.

Прямиком через весь класс до двери в каморку дяди Гордея. Стучу и, не дожидаясь ответа, врываюсь к нему.

— Зачем позвал? — торможу у двери и смотрю, как он что-то пишет.

— А дождаться когда тебя пригласят? Твоё же правило, — улыбается, не поднимая на меня глаза.

— То личное, а это общественное.

— А вдруг я тут не один? — поворачивается в кресле ко мне.

Обычно в препараторских просто стулья.

— Звал поиздеваться? — берусь за дверную ручку, чтобы выйти. — Я из-за тебя без обеда осталась.

— На следующей перемене поешь, — подошёл и закрыл дверь на ключ. — Для безопасности, — пояснил свой поступок.

— На следующей другие едят.

— Ну, хорошо, предлагаю после школы пойти куда-нибудь пообедать, — обнял за талию и наклонился поцеловать. — Я соскучился.

— Ты за этим пригласил, — кладу пальцы на его губы.

— Тебе мало? Я очень соскучился… Так сойдёт? — произносит и целует через каждое слово мои пальцы.

— Я была в туалете и не помыла руки, — прикалываюсь над ним.

— Не смертельно. Так что с обедом?

— Не могу. У меня тренировка.

— Ужин?

— Тоже нет. Сегодня открытие нового кинотеатра, губернатор приезжает. Отец тащит нас с мамой на это мероприятие. Ужинать я уже там буду.

— Почему вас? А свою " швабру" не берёт?

— У него спроси, губер не в курсе, что он в разводе. Я пыталась отбрыкаться от всего этого, но он пообещал оставить без денег в следующем месяце, если я не пойду. Ещё и платье прислал.

— Платье? — открыл широко от удивления глаза и рот Гордей. — Ничего себе! Пришли мне фото обязательно. Нет! Я специально приеду после мероприятия, чтобы посмотреть на это зрелище.

— Прикалываешься?! Я уже лет пять их не носила, туфли на каблуках тем более.

— Не заводи меня, Макс! Я начинаю фантазировать. Как провожу рукой от коленки по твоему бедру, приподнимая край юбки. Выше, к кромке чулков, и…

— Какие чулки? Что за бред? Никаких чулков!

— Такую мечту обломала… — расстроено цокнул языком.

— Я пойду, скоро звонок, у меня тест по биологии, — дергаюсь в сторону двери.

— Стоп! А поцеловать?

Чмокаю быстро в губы и снова порываюсь уйти. Но он не выпускает. Его поцелуй не такой скромный и мимолетный, а жадный и страстный. От него кружится голова, и подкашиваются ноги. Я всё же, собрав волю в кулак, отрываюсь от него.

— Мне пора.

— Стой, — отпускает, подходит к столу и открывает ящик, достаёт оттуда три шоколадки. — Я не знаю, какой ты любишь, купил разный, съешь по дороге. Глюкоза для мозга.

— Спасибо! Горький…

— Что горький? — не понял.

— Я люблю горький шоколад.

— Хорошо… Запомню, — улыбнулся и закинул их мне в рюкзак. — И это возьми, — снял с полки первую попавшуюся книгу и подал мне.

— Нафига?

— Ты же сюда не просто так пришла, тебя двадцать человек видели. Это алиби.

— Ясно, — забрала у него книгу и открыла дверь.

Пацан с последней парты дёрнулся и занял своё место. Явно подслушивал. Хорошо мы говорили негромко.

Ну, Калинин! Это подстава подстав.

Бросила на мелкого взгляд, от которого он съёжился и отвернулся. Потом исподлобья посмотрела на всех, запоминая лица.

Прозвучал звонок, и я поторопилась покинуть кабинет истории, галопом устремляясь на третий этаж в биологию. Макаровна — училка старой закалки, опоздаешь — будешь весь урок куковать в коридоре. А у меня с биологией и так нелады. Не запоминаю я особенности этих палеозоя, мезозоя или хренозоя какого-нибудь. Мама сказала рассматривать их, как не биологические и временные термины, а исторические, так будет проще запомнить. В принципе, она права.

— Опаздываешь, Ермолаенко, — посмотрела строго биологичка, встречая в дверях.

— Извините, Людмила Макаровна, — проскакиваю боком мимо неё на своё место. Достаю всё для урока из рюкзака.

Блин, шоколадку не успела съесть, натыкаюсь на сладкий презент от Гордея.

Калинин, если я получу пару — это ты будешь виноват.