Влюбиться на максимум (СИ)

Глава 67

Осознание того, что я теперь невеста пришло только утром. Вчера я приняла этот факт как само собой разумеющееся, а сегодня у меня небольшая паника.

То есть теперь я официально принадлежу Гордею? Относительно, но всё же.

Будет свадьба, белое платье, торжество и всё о чём мечтает каждая девочка?

Твою ж мать…

— Макс, ты чего? — треплет меня по голове в ванной, где мы на пару чистим зубы.

— Ничего, — отрываю взгляд от колечка, которое отяжеляет мой палец. — Кольцо очень красивое…

— Его на заказ по моему эскизу делали.

— Почему такой выбор?

Ангельские крылышки не совсем вяжутся с моим дьявольским характером.

— Ты мой ангел-хранитель, — обнимает и целует в щёку. — И давай поторопимся, через полчаса твои родители приедут ехать в аэропорт.

Не тяну я на ангелочка, скорее вечно куда-то подталкиваю.

Мы ночевали в нашей с мамой квартире. Теперь она пустует. Родительница предложила отдать её нам с Гордеем, прекрасно понимая, что, скорее всего, мы решим жить вместе до бракосочетания. Но я пока сомневаюсь — это большая ответственность. Я же к бытовухе совсем не готова.

Убраться или постирать, — без проблем — это нормально для меня. Но готовить я вообще не умею… Один раз попробовала сделать яичницу и та сгорела, потому что я в телефоне залипла, забыв, что на плите что-то готовится. Бутерброды и только.

Хреновая с меня жена получится…

— Прилетите и сразу напишите, — наставляет мать.

— Хорошо…

— На солнце без крема не вздумай выходить, а лучше вообще избегай.

— Поняла, — киваю, не отрывая взгляда от экрана телефона.

— Гордей, проконтролируй, — понимает, что я вряд ли всё это вспомню.

— Хорошо, Вера Юрьевна, — соглашается.

— И не ешьте дрянь всякую с улицы.

— Мам, у нас диеты, — прячу мобилу в карман. — Салаты и фрукты — вот наше питание.

— С ними тоже не борщите. В них кислоты.

Закатываю глаза.

Когда уже эта гиперопека закончится? Когда меня в руки Калинина сплавят?

Объявляют посадку на наш рейс.

— Всё, идём! — тяну за руку Дэя. — Покедова, — машу предкам.

Полёт прошёл ужасно, меня всю дорогу тошнило и пару раз вырвало.

Что такое происходит?

Я летаю, минимум два раза в год, и ни разу такого не было. Из самолёта я вышла в буквальном смысле — зелёная.

— Как ты? — смотрит заботливо Гордей, пожимая мои пальцы.

Мы в ожидании трансфера до отеля, в котором будем жить.

— Лучше. Но голова всё равно кружится и слабость.

— Макс, ты уверена, что тест отрицательный? — приподнимает мою голову за подбородок.

— Тогда УЗИ тоже соврало…

— С ним не поспоришь. Но твоё здоровье меня беспокоит. Надо пройти полное обследование.

— Нет! — отпихиваю его. — Я больницы терпеть не могу. Ненавижу, когда они во мне ковыряются чем-нибудь.

— Я хочу быть уверен…

— Тебе сказали — у меня гастрит. Всё! И не поднимай больше эту тему, — взвинчиваюсь.

Но быстро понимаю, что эта ссора вытягивает из меня последние силы. Присаживаюсь на чемодан. Тело словно свинцом налилось.

— Держи, бунтарка, — подаёт мне бутылку воды.

Делаю несколько больших глотков холодной жидкости, и становится легче.

Жара ещё эта… Плавлюсь как сырок.

В автобусе, который приехал за нами, мне тоже по дороге становится плохо. Пришлось остановиться, мне нужно было освободить желудок от выпитой воды. В отеле с трудом дожидаюсь регистрации на ресепшен.

— Может врача вызвать? — стучит в закрытую дверь Дэй. — Мне кажется — ты отравилась. Нужно сделать промывание.

— Нет у меня никакого отравления, — выхожу еле-еле из туалета. — Понос бы был. Просто сильно укачало. Я полежу, и мне легче станет. Не переживай.

— Макс…

— Мне надо отдохнуть, Дэй…

— Хорошо…

— Можешь сходить к бассейну.

— Издеваешься? Тебе плохо, а я развлекаться буду? Нет. С тобой рядышком побуду.

Обнимаю его крепко на кровати, закидывая ногу на бедро и погружаясь в сон.

Снится какая-то хрень. Будто я кидаю в грязную реку тухлое мясо с червями, на которое сплывается рыба со всего водоёма. И я вылавливаю руками этих огромных рыбин: скользких, холодных и противно воняющих.

Брр…

Одна из рыб открывает широко пасть и врезается в мою руку зубами, а они у неё почему-то как у хищника: волка или собаки. Больно и хлещет кровь…

Просыпаюсь мокрая от пота и со сбитым дыханием. Приснится же такое…

Гордей спокойно спит, обнимая меня одной рукой. Интересно, ему снятся кошмары? Всегда во сне кажется спокойным.

Прижимаюсь к нему теснее, уткнувшись носом в грудь. Так лучше… Так не страшно…

Я стала чего-то бояться?

Я всегда боялась, только не признавалась себе в этом. Болезни… Умереть… Потерять лицо… Опозориться… Сейчас больше всего боюсь потерять Гордея. Мы ведь почти ячейка общества.

Распишемся, я возьму его фамилию. Получу образование. Рожу детей. Он обязательно дочку хочет. Ненормальный… С пацанами проще… А то родится вторая я. Вот мы с ней охренеем.

Подтягиваюсь и целую его в губы. Мой лучший… Откуда ты взялся в моей жизни?

Дэй притягивает к себе, зарывается лицом в мои волосы и вдыхает их запах.

— Как ты себя чувствуешь? — шепчет, слегка приоткрывая веки.

— Уже лучше. Не тошнит и голова не чумная, — трясу немного черепушкой.

— Это хорошо… Наверное, сильно переволновалась и недосып перед вылетом сказались.

— Возможно… Я есть хочу, — сажусь рядом с ним, сжимая его руку в своих.

— Да ещё бы ты не хотела! — посмеивается. — Я думал, ты внутренности через рот выплюнешь. Уже ужин, можно спуститься в ресторан.

Всё включено. Но не для нас. Мы ж больные. Набираю в тарелку то, что и Гордей. Хочется его поддержать. Представляю, как ему хочется какой-нибудь стэйк, а будет, есть овощи на пару.

Мы занимаем свободный столик, с надеждой, что останемся за ним одни, но фиг вам. В ресторан вваливается шумная семейка с двумя детьми, мальчик и девочка, похожи на близняшек. Мест больше, как за нашим столом, нет. И они, не спрашивая разрешения, садятся к нам.

— Здорово! Санёк! — протягивает мужчина руку Калинину.

— Дэй, — отвечает неловким рукопожатием.

— Твоя? — кивает наглая красная обгоревшая морда на меня.

Вот хамло! Я здесь предмет интерьера что ли?!

— Моя, — спокойствие Гордея, покосившись в мою сторону.

Подходит жена Санька и ставит перед ним полную тарелку еды. Всё с гриля.

— Вы извините, что стесняем, но мест нет, — хоть кто-то в их семействе вежливый. — Сели и уткнулись в тарелки! — прикрикнула на ссорящихся детей. — Меня Люба зовут.

— Это Дэй, — показывает на Гордея. — Странное имя… А это его баба, — указывает на меня.

Да это охуевшее хамло!

Открываю рот ему ответить, но Калинин успокаивающе кладёт свою руку мне на запястье.

— Во-первых, не баба, а девушка. Моя невеста. А во-вторых, её Макс зовут, — чеканит каждое слово мой благоверный.

— Макс? — начинает хихикать толстый, врезаясь зубами в мясо.

Понятно… Мудак принял на грудь. А жена даже слово сказать не может, только глазками по сторонам стреляет.

— Ты бы рот прикрыл, пока хавка не вывалилась, — хамлю быдлятине. — У тебя, знаешь ли, тоже имя унисекс.

— Уни… Кто?

— Унисекс. Загугли, тупарь. Ты со своими сиськами гораздо больше на бабу похож, чем я.

— Макс! — хватает меня за руку Калинин, предостерегая от дальнейшей перепалки.

Но меня закусило.

— Царьком себя чувствуешь? Вывез семейку на море погреться и думаешь, тут перед тобой все ковриком стелиться будут?

— Ах, ты, блядина! — приподнимается.

Но у меня реакция, как у рыси: кидаюсь быстро и бесшумно. Удар кулаком… И толстый боров сгибается пополам, тихо попискивая фальцетом.

— С…у…к…а…

Тянет долго и оседает на место, держась за яйца.

— Кушайте, не обляпайтесь, — кидаю салфетку на стол и встаю. — Я сыта.

Дэй охреневает от моего поступка.

Да, милый, сейчас ты увидел другую сторону моего характера. Извини… Но я не позволяю себя обижать. Ты это и так в принципе знаешь.