Влюбиться на максимум (СИ)

Глава 6

С утра поднимаю свой отряд на зарядку. Нытья, что ещё рано было не избежать, особенно у девочек. А ещё же не накрашены — вот где трагедия. Зачем в семнадцать лет на себя столько косметики изводить?

Гоняю их по всем нормам, что прописано. Знали куда ехали. Вот спортсмены — молодцы, не жалуются. Спокойно выполняют всё, что им скажут и не ноют. Привыкли к постоянным нагрузкам.

Сам помню, как вставал с утра пораньше круглый год и бегал. Через день в зал, занимался боксом. Были даже перспективы, пока за драку тренер не выгнал меня из секции. Иваныч был суровый, терпеть не мог ослушания. А я пошёл против его слов, за что и получил пинка под зад. Это стало первым толчком к череде тех выкрутасов, которые я творил. Молодому пацанскому организму надо было где-то сливать агрессию и адреналин. В зал дорога закрыта, другим спортом я заниматься не хотел, вот и дрался где и с кем попало на улице. Устраивал пьяные дебоши в клубах, угонял батину тачку раз десять. В последний раз он оставил меня в обезьяннике на трое суток и пригрозил армией, если не возьмусь за ум и не пойду учиться. Я взялся.

— Лиза, что присела? Вперёд! Ещё кросс два километра, — подгоняю Селезневу свистком.

— Два километра? Вы издеваетесь? Смерти моей хотите?! — возмущается.

— Конечно, утиный жирный зад тяжело таскать, — задевает Максим, разминаясь рядом.

— На свой посмотри! Не знала даже, что у тебя сиськи есть! — пытается парировать Лиза.

— Не завидуй, доска! В плоской груди тоже плюсы есть. На лифчики тратиться не надо, — добивает Макс.

Все просто ржут.

— Выговорились? — смотрю с гневом на этих двоих. — Теперь шевелите ногами! Круг вокруг лагеря.

Макс просто фыркает и убегает. Селезнева не спеша начинает бег.

— Шустрее, Лиза! — кричу на неё и свищу в свисток.

Она ускоряется, следом другие.

Потёр виски пальцами, чтобы избавиться от неприятного ноющего ощущения. Я с ума с ними сойду! Неужели нет способа их примирить? Я должен найти, иначе они друг друга сожрут.

— Не знаешь, как помирить двух девчонок? — спрашиваю у Димки, когда возвращаюсь с завтрака.

— Отведи их в магазин или салон красоты, — смеётся в ответ.

— Не сработает. Одной из них на всё это наплевать, — машу головой.

— Ты случайно не Селезнёву с Ермолаенко помирить хочешь?

— Ну…

— Дохлый номер! Там эта вражда уже года три идёт, мне их одноклассники рассказывали. Хотя раньше подружки были, а потом поссорились из-за чего-то и понеслось.

— Если раньше находили общий язык, значит и сейчас смогут.

— Не будь наивным! Одна из магазинов и салонов не вылезает, вторая из спортзала. Какие у них могут быть общие интересы?

— Не знаю, но надо искать, — развожу руками.

— Их общий интерес — обсирать друг друга. Вот в этом они профи. Но я всегда был на стороне Макс, у неё лучше получается, — хихикает.

Мда… Может поговорить с Селезневой? Она на контакт идёт. Выяснить причину вражды. Лучше знать, конечно, историю с двух сторон, но Макс говорить не будет. Ей триггер нужен, а на что нажать я пока не знаю. Хорошо, что никаких сюрпризов от неё нет, только стычки с бывшей подругой. Но месяц только начался.

— Лиза, можно с тобой поговорить? — подзываю к себе Селезневу.

Она радостно сверкает глазами в сторону подружек и подбегает ко мне.

— Да, Гордей Петрович! — светится, как алмаз.

Ты о чём сейчас думаешь, Селёзнева?

Но вслух не произнёс, и так понятно.

— Я хочу поговорить о вашем конфликте с Максим.

Девчонка сразу меняется и корчит гримасу недовольства.

— Вы раньше дружили, почему поссорились?

— А она что говорит?

— Ничего не говорит, не хочет со мной разговаривать, — отвечаю честно.

— Ну, вот и я не хочу обсуждать. Это было давно и неправда, — делает шаг в сторону подруг, показывая, что не намерена продолжать разговор.

— Почему?

— Потому что от старой Макс ничего не осталось. А с этой пацанкой я дружить не собираюсь, — нервно выдаёт часть правды.

— Хорошо, можешь идти, — отпускаю её.

Она уходит, а я остаюсь со своими мыслями, которые не складываются в пазл. Значит, была "другая" Макс, правильная и женственная. А теперь… Что повлияло? Спорт? Вряд ли… Я занимался в одной секции с девчонками, после тренировок они надевали платья и бежали на свидания. Бывают и исключения, но, мне кажется, причина кроется не в этом.

Семья? Возможно. Надо поговорить с мамой, она должна лучше знать.

Вечером в клубе дискотека. Осматриваю зал в поисках своих. Вроде все здесь, распределились группами по углам. Уже не делятся, как раньше, на мальчиков и девочек, общаются вместе.

Но моё внимание сосредоточенно на Макс. В такие передышки обычно и случается всё дерьмо.

Она сидит в компании парней, Макаровой и ещё одной девочки из другого отряда. Выбивается своим видом среди других девушек. На ней джинсовый комбинезон с одной спущенной лямкой, белая обтягивающая майка и неизменная шапка, в плюс тридцать.

Ловит мой взгляд и пристально смотрит, склонив голову набок. Один уголок губ приподнимается в ухмылке. Прям как в кабинете у Славки. Тот же взгляд красивых глаз — наглый и прожигающий. По спине пробегают мурашки, а внизу приливает кровь.

Да ну, нахрен! Только не это!

Отворачиваюсь и делаю вид, что отвлекаюсь на что-то другое. Но ощущение взгляда в спину долго не проходит.

Что за бред-то! Не могу я испытывать такого к мелкой девчонке, тем более к ней.

Но разум подсказывает — не такая уж она и мелкая. Через неделю совершеннолетие. Разница в пять лет — это вообще ни о чём. А природу этикой не придушишь.

Снова смотрю в сторону компании, но там только пара ребят. Кирилл Лавров и Лина Макарова танцуют, Егор Фролов и незнакомая мне девочка тоже. Макс нет.

Твою ж мать! Из-за долбаных гормонов упустил её из вида. В зале нет, я всё осмотрел. Селезнёва на месте. Это немного успокаивает.

Вышел на улицу, облокотился на перила и осматриваю площадь вокруг. Максим сидит на спинке скамейки. В руках жестяная банка.

Только не говори, что это пиво?! Матвеевна меня убьёт.

Спускаюсь к ней.

Нет, это энергетик. Но где она его здесь достала? Магазинов и ларьков нет, в столовой такое не дают.

— Почему не танцуешь? — задаю глупый вопрос.

— Не умею, — пожимает плечами.

Я думал, что все девчонки умеют танцевать.

— Откуда? — киваю на банку.

— Оттуда, — издевается. — Я своих дилеров не сдаю, — отпивает.

— Дилеров? Пожалуйста, не говори, что…

— Ой, да успокойтесь! Упаковку кофеинового пойла и всё, — кривит лицо. — Будете? — берёт у ноги новую банку и подаёт мне.

Я забираю, но пить не собираюсь.

— Это запрещено.

— Запретный плод сладок, — спрыгивает со спинки на землю и садится на саму скамейку. — Вам, как никому, это известно, — опять эта наглая ухмылочка.

Да, знакомо.

— У вас шнурок развязался, — показывает глазами на мой кроссовок.

Неожиданно она наклоняется и завязывает его. А я как дурак пялюсь на вырез её майки, где видны округлости груди.

Внутри пробегает какой-то импульс и становится жарко. Я судорожно сглатываю подступивший к горлу комок.

Макс поднимается, смотрит мне в глаза, не мигая. Закусывает нижнюю губу. От этого снова по телу пробегает горячая волна. Я знаю, как это называется, но даже себе не признаюсь.

Сам того не замечая, я протягиваю руку и слегка провожу пальцами по её щеке. Кожа нежная, шёлковистая. Она хмурится, но не отстраняется, всё так же смотрит в мои глаза. Я не могу прочитать в них эмоции, они чёрные, как ночь. Но мне кажется, что внутри неё сейчас война. Почему она ещё не влепила мне по роже — я не понимаю.

Я наглею и наклоняюсь, чтобы поцеловать. Именно это сейчас кричит моё сердце, а разум — вали отсюда! Но я его не слушаю, эмоции зашкаливают. Я хочу почувствовать её вкус. Мы слегка соприкасаемся губами, когда за спиной слышится окрик:

— Дэй! — это мой сосед Дима Остапенко.

Поворачиваюсь к нему, он идёт в нашу сторону.

Чёрт! А если он видел?

— Кто это был? — кивает в сторону кустов, когда подходит.

Я разворачиваюсь обратно, но Макс уже и след простыл.

У Димаса проблемы со зрением, вечером он вряд ли бы разглядел, кто это был.

— Никто, — пожимаю плечами.

— Ну да, — хитро прищуривается.

Он не сдаст, сам не без греха, но вся эта история сама по себе неприятна.

Ещё и вдруг нахлынувшие ниоткуда чувства. Это неправильно… Она моя ученица… Я не могу… Не должен…

Замечаю на скамейке пустую банку из-под энергетика. Надо забрать, пока директриса не нашла, а то весь мозг вынесет.

— Будешь? — протягиваю полную банку Остапенко.

— Давай.