Вне игры

Глава 17

Энжи.

Слышу скрип стула, затем нежное прикосновение к своему лбу. Странно, мне казалось, что моё сознание окончательно угасает, я уходила, наполненная радостью, что вижу в этот момент рядом именно его лицо. Чего-то не хватает – голова почти совсем не болит. Я привыкала к ней очень долго, а теперь чувствую какую-то пустоту. Почему-то темно совсем, это же просто закрыты мои глаза. Вот сейчас закончится это приятное прикосновение к моим векам, потом я их открою. Как бы мне сейчас хотелось увидеть моих самых любимых.

Свет кажется очень ярким, сперва не могу ничего разглядеть.

— С добрым утром. — Этот голос мне кажется музыкой.

Пытаюсь протянуть руку, она сама берёт её в свои ладошки.

— Я боялась, что не увижу тебя. — Хриплый голос произносит мои слова.

— Меня не отпустил Краш. — Она улыбается и, кажется, плачет. — Я хотела уйти и не смогла.

— Он умница. Ты ещё сердишься на меня?

— Нет. — чувствую прикосновение губ к моим пальцам. — Тоже благодаря ему. Он спросил, как бы я поступила на твоём месте.

— Спасибо тебе. И ему за то, что не отпустил тебя. — Моё зрение восстанавливается, я чётко вижу черты её лица. — Ты похудела. А ещё у тебя глазки покрасневшие. Тебя Крашик обидел?

— Нет, он у тебя хороший. — Она грустно улыбается.

— Не у меня, у тебя. — мягко поправляю. — Вы же вместе. А я поеду к родителям.

— Ты с ума сошла? — Она почти кричит. — Кто тебя отпустит? Это меня он удержал потому, что ты расстроишься. Он твой!

Вижу, как из её глаз текут слёзы, и чувствую влагу на своих.

— А он что говорит?

— Что не готов отказаться ни от одной из нас. — Её задор испаряется.

— А ты? — Почему-то очень хочу коснуться её губ хотя бы пальчиком.

— А я? Я люблю вас обоих. — Она отпускает мою руку и отворачивается.

— Прости меня. Я обманула тебя. Дважды.

— Как это? — Она поворачивается, настороженная.

— Я сказала, что люблю тебя. Потом, что не люблю. А на самом деле…

— Лежи, отдыхай. — Она улыбается и снова гладит меня по голове. — Как говорит твой любимый Краш, сначала вылечим тебя, а разбираться будем потом.

— Наш?

— Наш любимый. — Она наклоняется, целует меня. — Нужно доктора позвать.

— Нет. Чуть позже. Посиди со мной. — Я любуюсь её лицом, таким милым и немного грустным.

Скрипит дверь и я слышу незнакомый голос:

— Как тут поживает мой чудесный пациент? — Анюта встает и я вижу пожилого мужчину. — Отлично, раз мы проснулись, начнем обследование.

Снова скрипит дверь. Сквозь полуприкрытые глаза вижу силуэт, Моих век, а затем губ касаются родные губы. Открываю глаза и вижу его улыбающееся лицо.

— Прости меня.

— Не простил бы – не спасал. — Снова тот голос пожилого доктора. — А сейчас, молодежь, не мешайте мне работать.

Краш снова целует меня в губы и сжимает мою ладонь, шепчет:

— Я тебя люблю.

***

Краш.

Мы с Рыжиком выходим из больницы. Док буквально приказал нам исчезнуть на три часа, как минимум.

— Поговорили?

— Да. — Она в задумчивости. — Она собиралась из больницы ехать к родителям. А я ляпнула, что ты не готов отпустить её.

— Почему ляпнула? Не готов. Ни её, ни тебя.

Садимся в машину.

— Ты куда сейчас?

— Домой. Хочу душ принять. — Её лицо сохраняет задумчивое выражение.

Дома Аня сразу раздевается и уходит в душ. А я стою на пороге с ключами в руках, вспоминая, где может быть комплект Энжи.

— Поставь чайник, пожалуйста. — Идея неплоха, всё равно придется задержаться.

— Я бы кофе хотела. — Она заглядывает в кухню, обмотанная полотенцем, и исчезает.

Заходит она уже в халате. На лице всё тот же не особо подходящий ей очень задумчивый вид, который меня начинает смешить.

— Что с тобой такое?

— Никак не могу решить, как мне поступить.

— И какие варианты? — Захватываю в плен её талию.

— Единственный приемлемый – уехать подальше. — Так и знал, не к добру это.

— Ты можешь перестать думать всякую чушь? — Сильно сжимаю её, она сладко потягивается.

— Перестать думать? Это как?

— Вот так. — Накрываю её губы своим ртом и поднимаю на руки.

***

Сейчас её лицо не опечалено ничем. Лёгкий румянец кажется отблеском от рассыпавшихся во все стороны волос.

— Тебя больше не терзают глупые мысли.

— Вообще никакие. — Аня блаженно улыбается.

— Через два часа возьмешь такси и встречаемся в больнице.

Она неожиданно стонет, затем смеется.

— Что?

— Я просто млею, когда ты такой строгий.

Не выдерживаю, сам смеюсь и целую её.

— Спасибо. — она улыбается. —Очень помогло.

Первым прямо на пороге меня встречает Макс.

— Как Энжи?

— Проснулась. — улыбаюсь. — На обследовании.

— А моя красотка?

— Дома отдыхает. К вечеру мы встречаемся у Энжи.

— На нашем примере по всей стране готовятся мобильные группы. Им, конечно, сложнее, уже куча прорывов было. Но работа пошла. У Ольги тоже ажиотаж, уже просочилась информация. Так что шевелимся. Давайте заканчивайте и возвращайся в строй.

— Что по остальному миру слышно?

— Там вообще во многих местах паршиво. В половине Европы анархия. Австралии, считай, нет. Китай и Индия держатся, но народу кладут – ужас берёт. И никто не понял до сих пор, что порталы гасить быстро надо. Кстати, парни выяснили, что пока хоть один посторонний в пламени, костер не гаснет и можно проходить. Или дежурного ставь, или плотным строем.

— Против кукол огнемёт раздобудь. Надо попробовать.

— Сделаем. Тут дело такое. Армия, МВД и другие структуры создают объединенный штаб. Мне предложили возглавить его боевую структуру, так что я скорее всего большую часть времени буду в Москве.

— А Оля?

— Она не оставит центр, только работать начали. Вот так вот. — Разводит руками.

— В городе хоть твои люди останутся?

— Половина. За Анюткой присмотри.

— Обязательно. — Киваю. — Еще кто за кем присмотрит. Она Энжи, считай, и вернула.

Мы прощаемся, он уезжает, а я поднимаюсь к Дэну. Он крутит в руках маленькую весьма узнаваемую коробочку.

— Как думаешь, понравится? — Бросает мне, ловлю, рассматриваю симпатичное кольцо.

— Решил Элю замуж позвать?

— Не тебя же. — Хмыкает. — Только смелости никак не наберусь.

— Помочь? — Расплываюсь в улыбке. — Можно в стиле твоей сестры, можно помягче.

— Ну тебя. — Хоть улыбнулся, и на том спасибо. — Что там сестрица?

— «С добрым утром» сказала. Все в порядке, сейчас на обследовании. Нас выгнали, чтоб под ногами не путались. Так помощь нужна?

— Сам справлюсь. — Явно повеселел.

— Не справишься, дождись Энжи, её довольно скоро выпишут. Она точно всё по высшему разряду устроит.

— Сам! — Рявкает и хохочет.

— В игру не заходишь?

— Что я там забыл? Литы там нету, а Эля сходить со мной на пару не соглашается. Да и не нравится ей это.

Улыбаясь машу рукой от двери и сматываюсь. С Элей сталкиваюсь в коридоре.

— Привет. Что там девочки?

— В порядке. Энжи сегодня проснулась. Боли нет и явно лучше стало.

— Слушай, Лита вечером в игру собирается. Она сказала, сможет и меня протащить.

— Интересная тема, но сегодня не обещаю, что поучаствую. А вообще вы Дэна когда в известность поставите? О Лите.

— Думаю, скоро. Ну, я тебе скажу, у неё характер зловредный.

— Да ладно. Так и скажи: разбаловала, испортила девочку.

— Если на то пошло, — смеется, — она до сих пор, чуть что, на Энжи ссылается. А ехидство вообще скорее твоё.

Обнимаемся на прощанье и я заскакиваю в лифт. Ольга сидит насупленная.

— Привет, чего суровая такая?

— Да вот, разбираюсь в диагнозах пациентов.

— И они так тебе не нравятся, что от тебя чуть искры не летят? А может, потому, что Макс уезжать собрался?

— Не поиздеваться над мамочкой – никак нельзя? — Грустно улыбается. — Всё равно, хоть так пускай. Есть кого ждать. Ваши дела как?

— У нас всё замечательно. Энжи явно идёт на поправку, а с остальным разберёмся.

— Не представляю, как ты с этим всем справишься.

— Справлюсь.

— Я и не сомневаюсь, что справишься. — Со смехом толкает пальцем мой лоб. — У меня фантазии не хватает представить – как?

***

Макс Буян.

Дорога показалась совсем недолгой – на присланном штабом внедорожнике спустя неполных четыре часа мы въехали на небольшую закрытую территорию, чем-то напоминающую нашу базу. Здание только побольше, да на территории до взвода охраны из военных.

Встретил меня майор моих лет с таким взглядом, будто я ему лично две звёздочки с погонов снял. Кивком головы показал, что понял по моему представлению, кто я, и таким же «пригласил» следовать за ним. Разговорчивый парень. В небольшом зале генералов больше, чем офицеров.

— Подполковник Буянов, спецназ МВД. Назначается старшим куратором боевых направлений. — Представляет меня незнакомый генерал с двумя звёздами, один из немногих в камуфляже.

— В армии спецов мало? — Бурчание из толпы, вполне ожидаемое, игнорирую, в отличие от представившего меня.

— Ну и где твои спецы? Едва удерживают города и то не везде? А он со взводом ОМОНа держит даже окрестности города, у него в безопасности почти полмиллиона людей, ни одной жертвы за месяц. — Спокойный тон мало кого из собравших обманывает, вытянулись едва ли не в струночку даже такие же двухзвёздные генералы. — Можешь показать такой результат?

— То, что у мента под контролем его город, говорит лишь о его нормальной работе, и не более. — Единственный генерал-майор в черном комбезе не особо празднует любые чины, заметно сразу. — Моим волкодавам этого мало, чтобы подчиняться такому командованию. И что он в поле покажет, ещё посмотрим.

Генерал-лейтенант не нашел, что ответить, перевел взгляд на меня.

— Научим. — Отвечаю обоим сразу, оглядывая зал.

Черный хмыкает, но дискуссию прекращает. Старший подходит ближе.

— Что нужно для работы.

— Ваши аналитики со свежими данными о порталах в окрестностях этой базы.

— И всё? — Его что-то удивляет.

— Пока всё. Остальное, когда буду иметь представление о наших силах. — Замечаю, что возле нас уже стоит подполковник лет чуть за тридцать.

— Свежие порталы рядом есть? — Поворачиваюсь к нему.

— Два, один с большеротыми. Полтора километра. Группа готовится.

— Отбой группе. — Иду к генералу в черном. — Группа здесь есть?

— Белый бус в углу двора. — Замечаю, что он топает следом с заинтригованной физиономией.

Бус виден издалека, единственный, в котором военного снаружи не углядеть при всём желании, разве что тонировка на лобовом стекле такая, что у любого гаишника слюнки потекут в предчувствии стопроцентного навара. По жесту генерала поднимается мужик моих лет в такой же черной униформе без знаков отличия.

— Подполковник Буянов. — В ответ тишина.

— Куратор боевого направления. — Генерал отвечает на недоумение в глазах подчиненного. — Учить нас будет.

— Подполковник Сёмин. — ухмылка не предвещает ничего хорошего.

— Чем сейчас располагаете? Люди, оружие?

— Четверо, «Валы» и облегчённый «Утес». Калаши и гранаты в запасе.

— Пять минут готовность. И найдите огнемёт или что-то типа него. — Поворачиваюсь к генералу. — Не годятся такие группы.

— Ты хоть понимаешь, кто перед тобой? — Генерал поджимает губы. — Там каждый…

— Мне не нужен каждый. — Обрываю начинающиеся дифирамбы. — Достаточно через одного. Один вообще должен просто столбом стоять посреди костра, не дать ему закрыться, пока все не вошли и не вышли. Не знал?

— Нет. — Напора как не бывало, он даже «на ты» проглотил и не заметил. — Пока там кто-то есть внутри, он не закрывается?

— Даже если внешне там пара углей осталась. А проход дважды провоцирует начать затухание.

Мимо боец несёт большую сумку, явно звенят бутылки. Поворачиваюсь к приближающемуся Сёмину.

— Готовы. Огнемёта нет, взрывчатки немного, а это наш коктейль Молодцова.

— Молотова? — Хмыкаю.

— С нашими поправочками. Горит лучше. Командира спроси. — Кивает на генерала.

— Выезжаем. — Иду к машине.

— А задача?

— По ходу пьесы. — Догадываюсь, что за спиной они переглядываются и качают головами, плевать, сажусь на место рядом с водителем. — Ходу.

Через четыре минуты мы в полусотне метров от костра, на наших глазах появляется двухметровая кукла. Оно бредет без какой-то видимой цели почти в нашу сторону. Жестом показываю всем оставаться на местах, засекаю время.

— Радиус километр, тотальная зачистка. Лучше всего на них действует открытый огонь. — Оборачиваюсь на костер, там виден следующий монстр. — Интервал минута между выходами, значит на воле гуляет десять-плюс.

— Танцуем. — Оборачиваюсь на голос. Генерал выбирается из буса с двумя автоматами, один отдаёт мне. — Веди, маэстро.

Пальцем попадаю в Сёмина.

— На тебе машина и дорога до костра, и не забывай оглядываться. Вы трое быстро отходите на максимум и по спирали к центру. Аккуратно и не растягиваясь. Твари очень крепкие. — Оглядываюсь на генерала. — А мы здесь вокруг костра пошарим. Идём на встречу парням и подчищаем вновь прибывших.

Успеваем по спирали удалиться не более, чем на сотню метров, изрешетив двух уродов с круглыми глазами, будто нарисованными мелом.

— Буян, я пустой. — Генерал пыхтит, как паровоз, но улыбается. — Что смотришь, да, теряю форму.

Достает приличный по размеру нож.

— Давай за БК и бутылок прихвати, а я тут погуляю.

Не раздумывая, отдаю свой автомат ему и бегу к машине. Пока возвращаюсь, он добивает последние патроны и скачет между двумя куклами, замечаю, что у одной не хватает лапы, вторая ходит боком и гораздо медленнее, но и так увернуться от трех полутораметровых смертоносных плетей не просто. У генерала, который, наверное, на десяток лет меня старше, это получается и весьма неплохо.

По десятку пуль из первой же очереди останавливают обоих монстров, давая напарнику разорвать дистанцию. Он подбирает и заряжает автомат.

— Только патроны тратим. Нож и то эффективнее. Бутылки принес?

Не дожидаясь ответа, ныряет в сумку. Обычную стеклянную бутылку держит на вытянутой руке, второй ладонью вбивает пробку внутрь и кидает в монстра со всей силы. Та разлетается, пламя охватывает всю куклу, частью разбрызгиваясь вокруг, попадая на второго монстра, который резко дергается и врезается в первого – через несколько секунд они охвачены пламенем оба, а через минуту падают и затихают.

— Хороший коктейль. — Вытираю пот со лба.

— Угу, моя формула. Я, кстати, Химик. А так Макс.

— Мой позывной ты знаешь, не знаю, откуда. И тоже Макс. — Хохочем.

— С твоей-то фамилией чего голову над позывным ломать?

— Тушить его надо. — Киваю в сторону костра. — Мы едва успеваем новых бить.

Бежим к костру, Химик бросает в костер бутылку. Тёмные языки практически исчезают в ярком зареве, видны контуры огромной пылающей фигуры. Минут за десять от портала остаются лишь угли, провожу над ними рукой для проверки – закрылся. Идём по намеченному маршруту, добрав в машине запас бутылок, не церемонимся и патроны не тратим. Через час возвращаемся впятером. Парням досталось: у одного замотана бинтами голова, глаз под повязкой, второй руку нянчит, как младенца, третий вроде цел, но в одном комбезе, без бронежилета.

— У нас семь. — Довольно заявляет один.

— Слабаки. — Генерал усаживается на землю. — У нас на двоих восемь.

— Сэм. — Бойцы встречают ржанием командира, только выбравшегося из густой посадки. — С перепугу приспичило?

— Угу. Один осторожный попался, пришлось в кусты идти. — Он вытирает о траву блестящее огромное лезвие. — Это, кстати, пятый был. Говорил, пригодится мой ножик.

Он поворачивается ко мне.

— Слышь, командир, а зачем нам-то столбом в костре стоять? Тушить и всё.

— Чтоб не схлопнулся, когда на ту сторону пойдём. Не всё же время отбиваться. Давить заразу придется там, где она зарождается, иначе это никогда не кончится.

Повисает тишина, её нарушает смех Химика.

— Чего приуныли? Я-то думал, что это у него кишка тонка. Ну что, волкодавы, каково вам под командой у тигра? — Хлопает меня по плечу. — Научил-таки.

Закрываю глаза. Вспоминаю двадцатилетнего пацана, идущего невидимыми скачками через толпу вооруженных бандитов.

— То вы ещё тигров не видели.