Восстание эльфов

Глава 7. Паутина обмана

Стражники окружили меня, заковали в кандалы, и повели к воротам Эльфима. У ворот стоит капитан Марк, довольно засунув дутые пальцы под кожаный ремень. Увидев меня, он процедил:

– Ну теперь-то мы поквитаемся, дружище! Уж не сомневайся – скоро архимаг Ги даст приказ о твоём повешении!

«Индюк».

Меня подхватили под обе руки и закинули обратно в Эльфим. Со скрипом воротины сомкнулись за моей спиной.

«И вновь я здесь…»

– Даня! – послышался знакомый голос из-за ворот. Я подошёл ближе. Смотровое окошечко отворилось, и я увидел глаза Грея.

– Всех эльфиек выловили в башне и заперли обратно. Говорят, архимаг рассерчал на магов за то, что они нас не схватили. И вот ещё что… капитан Марк отправляет всё больше отрядов стражи в леса. На острове творится что-то странное. Всё, я побежал! Нельзя, чтобы стражники заметили, как я общаюсь с эльфами.

Смотровое окошко закрылось.

«Значит, Митель вновь в клетке. Нужно что-то делать».

Я пошёл в храмовый квартал, чтобы найти Флори. По пути мне повстречался Кетлан. Узнал его не сразу: он весь в пыли, одежда его поизносилась и покрылась пятнами, а глаза его прикрывает тканевая повязка, на которой проступили пятна крови. Он сидит у хижины и просит милостыню у прохожих.

– Кетлан? – спросил я.

Он едва заметно улыбнулся:

– Это ты, Дариан? Ах, приятно услышать родной голос… Истинные меня оставили, у них свои заботы. Благо, брат от меня не отвернулся.

Я покопался по своим карманам и понял, что у меня совсем нет монет.

«Как и обычно…»

– Извини, ничего нет. Что с тобой случилось? Почему у тебя повязка на глазах?

Кетлан замолчал. Он склонил голову, губы его изогнулись так, будто он попробовал на вкус нечто мерзкое. Из хижины вышел Мартинэй. Он поднёс стакан воды своему брату и удивлённо взглянул на меня.

– Дариан?.. Но я думал, что тебя убили! Флори рассказывала ужасные вещи.

– Мне удалось выкрутиться… А где Флори? И что с твоим братом?

– Флори, похоже, у Синтизары. Они в убежище. Ну а брат мой… – Мартинэй тяжело вздохнул. – Я нашёл его в тёмном переулке… Страшное дело. У него нет глаз. Только окровавленные впадины.

– Кто это сделал? – спросил я, глядя на бедного Кетлана.

– Это я сделал. – решительно ответил он.

– Не ври мне. Ты не хочешь показывать себя слабым. Я понимаю. – сказал Мартинэй, хлопая брата по плечу.

Кетлан помотал головой:

– Наш мир настолько безнадёжен. Я искал спасения в видениях… Тика стала для меня порталом в другой мир, стала утешением во время бури. Там, среди колышущихся полей, среди первозданной эльфийской красоты я чувствовал себя на своём месте… Там не было рабства, лицемерия, и той грязи, что мы видим ежедневно. Но чем больше я ел тику, тем слабее становились видения. Со временем мне всё настолько осточертело, что я взял в руки нож и закончил этот кошмар… Я надеялся уйти в мир грёз, но вместо этого провалился в вечную тьму.

– Ты выколол себе глаза?.. – спросил я, ужаснувшись.

Кетлан вновь склонил голову. Мартинэй взглянул на него с сожалением, но лицо его всё равно выражает сомнение.

– Тика – это не древний фрукт эльфов. Это результат работы архимага Ги. Тот розовый камень, что мы добываем в шахтах, он растирает в пыльцу и наносит на фрукты. Потом остаётся лишь выдать всё за то, что это наша традиция. Так архимаг контролирует всех эльфов.

Кетлан продолжил сидеть поникшим.

– Ты хочешь сказать, что Синтизара помогает людям в том, чтобы контролировать эльфов? – с недоверием спросил Мартинэй, сложив руки на груди. – Ведь это с её помощью тика появилась в Эльфиме.

– Либо она жертва обмана, либо... – ответил я.

– Она заслужила свою репутацию ещё задолго до появления тебя здесь. Может, ты просто хочешь сместить её. Где доказательства? – продолжил Мартинэй. Он сложил натруженные руки на груди, исполосованные шрамами, и уставился карими глазами на меня.

– Вот! – крикнул я и указал на Кетлана. Мартинэй замолчал, раздумывая. – Нужно только понять, знает ли Синтизара о том, что делает. Она погубит весь Эльфим, если её не остановить!

– Мне нужно поразмыслить над этим. Флори сейчас должна быть в убежище. Если она встанет на твою сторону, то можешь рассчитывать на мою поддержку. – ответил Мартинэй и вспомнил о брате. Он наклонился к нему и положил ему в руки чашку воды. Тот с жадностью прислонил к краю чашки сухие губы и всё выпил.

Я пришёл в убежище. Флори стоит на колене перед Синтизарой.

– Ты должна забыть о нём. Ты солдат, Флори. В клане нет места любви! – строгим голосом договаривает Синтизара, но тут же видит меня. Флори услышала звук шагов и обернулась.

– Дариан! – крикнула Флори и бросилась мне на шею.

«Она жива…» – подумал я и у меня отлегло от сердца.

– Мы уж подумали, что тебе конец. Хорошо, что не так. У меня для вас есть задание. – сказала Синтизара. Она смотрит на меня с прищуром.

Флори отошла от меня, и я увидел её перевязанное плечо.

– Как ты?

Она сдержанно улыбнулась.

– Потом будете сюсюкаться. Сегодня вечером отверженные должны собрать дань со старика Гилта. Флори знает, где это. Сделайте всё тихо и быстро. Как солнце зайдет – так они должны появиться. – объяснила Синтизара. – Если сделаете, то получите хорошую плату. А ещё я дам тебе и Флори немного отдохнуть… Вы многое пережили.

– Спасибо, Синтизара. – Флори кивком и улыбкой поблагодарила её.

Мы вышли из убежища. Я рассказал Флори о том, что произошло в башне архимага и о своих догадках насчёт Синтизары.

– Тогда я пойду и расскажу Синтизаре о том, что такое тика на самом деле. – сказала Флори и развернулась. Я схватил её за руку и повернул к себе.

– Нет. Если Синтизара распространяла тику специально, то она в сговоре с архимагом. Ты понимаешь, какие последствия нас ждут? Она точно попытается нас убить!

– Я тебе не верю. Синтизара воспитывала меня, когда я ещё была ребёнком. Думаешь, я плохо её знаю?

– Дело не в этом. Давай лучше выждем и посмотрим, сотрудничает ли она с людьми. Это будет безопаснее.

Солнце зашло за стены Эльфима. Полил мелкий дождик. Над стенами поднялся туман, который проступает даже в полумраке меланхоличного вечера. Эльфы скрылись в дверях своих хижин, и на рыночной площади постепенно сник гул голосов.

С Флори мы притаились в тёмном переулке напротив хижины Гилта.

– Почему ты доверяешь тому человеку?.. – внезапно спросила она.

– Грею? А какая причина ему не доверять? Он помог мне выбраться из башни.

– Но он ведь человек.

– А что, люди не могут помогать эльфам?

– Они говорят, что помогают. Что обучают нас, что защищают и кормят. Глупо верить хоть кому-то из них, Дариан. Лицемерие у них в крови.

Флори затихла. Неподалёку от хижины Гилта послышались шаги. Из темноты вынырнули три фигуры в плащах. Дверь хижины скрипнула, и они зашли внутрь.

– Не рискуй понапрасну. Прикрывай мне спину, и продумывай каждое своё движение. Нам придётся драться в тесном пространстве. – сказала Флори, утягивая ремешки на своих ботинках.

– Есть, капитан!

Мы пробрались к хижине Гилта и тихо зашли внутрь. Впереди у прилавка стоят трое отверженных. Двое из них держат арбалеты, направленные на нас, а между ними стоит отверженный с мечом.

– А вот и ты, Кровавая Роза! – крикнул эльф с мечом. Увидев меня, он удивлённо обратился к своим. – Стоп, кто это с ней? Нам заплатили только за рыжую!

– А, к чёрту! Убьём обоих! – вякнул арбалетчик.

В тот же миг арбалеты щёлкнули. Флори оттолкнула меня в сторону. Я повалился за ящик, что стоит у стены, и увидел, как Флори укрылась от стрелы за ящиком напротив. Она достаёт из-за пояса два кинжала, и лезвие одного из них подносит к своим губам.

– Убили их? – спросил эльф с мечом. Арбалетчики промолчали, похоже, ничего даже не поняли.

– Идите проверьте! Чего стоите?! – продолжил мечник. Арбалетчики вставили стрелы в пазы и натянули тетиву арбалетов. Они медленно подошли к ящику, за которым сидит Флори. Один из них заглянул через ящик, а другой решил пойти ко мне. Я вытащил кинжал и приготовился.

Флори выскочила, присела, разводя руки с кинжалами в стороны. Лезвия разрубили коленные сухожилия арбалетчиков. Они издали протяжный крик, и повалились на пол.

Я тут же выскочил из-за ящика и добил арбалетчика, что ближе ко мне. Флори добила второго и схватилась за свою рану. Я увидел, как её бинт наливается кровью.

– Не двигайся! Я сам разберусь! – сказал я и встал перед мечником. Он вальяжно кидает меч из руки в руку и присвистывает:

– Ну давай, детка, потанцуем! А потом я и рыженькой займусь!

«Похожая ситуация, как и на тренировке с Инуэем. У него меч, а я с кинжалом. Он без труда достанет меня, если я вовремя не увернусь».

Пауза. Отверженный смотрит на бездыханные тела арбалетчиков, и вся его напускная уверенность растворяется. Его руки дрожат. Глаза стреляют то на меня, то на Флори, и, не выдержав напряжения, он бросается вперёд с воинственным кличем.

Я отступил на шаг. Удар! Лязгнули лезвия. Мне удалось парировать кинжалом удар и в тот же миг отвесить локтем в его челюсть.

– Чёрт! Надо было брать больше эльфов! – вскрикнул отверженный, утирая кровь с губ и пятясь назад. Его пятка упёрлась в прилавок. Он остановился и взял рукоять меча в обе руки.

Подоспела Флори. Размашистым ударом кинжала она выбила меч из руки отверженного, лишив его пары пальцев. Отверженный по-животному зарычал, схватился за свою руку. Из обрубков его пальцев сочится кровь.

Флори всхлипнула и упала на колено. Бинт на её плече полностью покраснел. Я усадил её к стенке хижины.

– Я в порядке. Позаботься о нём. – сказала мне Флори, бросая взгляд на отверженного. Но отверженный даже не пытается убежать. Он вытаращил глаза на укороченные пальцы своей руки.

Я прислонил лезвие кинжала к его шее и спросил:

– Как ты узнал, что мы будем здесь? Кто тебе сообщил?

Отверженный перевёл взгляд на меня. Я понял, что он в шоке, и дал ему хлёсткую пощёчину.

– Не знаю, кто это был! – крикнул он.

Я убрал кинжал и дал ему коленом в живот. Отверженный крякнул, скорчился и начал плевать на пол. Отдышавшись, сказал:

– Это была высокая эльфийка с тёмными волосами. Худая. Говорит кратко. Не знаю её имени.

– Синтизара? Глава клана Иори?

– Что?.. А я откуда знаю, кто у вас, идиотов, там главный? Мне платят, а я делаю.

Флори сжала зубы, и, опёршись рукой о стену, встала на ноги. Она подошла к отверженному, остриём кинжала оттянула ему ноздрю.

– Ты уверен в том, что говоришь? – спросила она, пристально глядя в его глаза.

У отверженного отвисла челюсть:

– Д-да… да!

Флори с лёгкой руки воткнула кинжал ему в сердце. На лице отверженного застыла гримаса ужаса, а тело его медленно поползло по прилавку вниз.

– Стоило его убивать? – спросил я. – Это слишком жестоко. Многих из них к такому подтолкнула нужда.

– Поверь, если дать ему второй шанс, то он попытается снова.

Флори достала кинжал из его груди, отошла на пару метров, и, стоя ко мне спиной, тихо произнесла:

– Значит, Синтизара решила нас убрать… Она, кто стала мне матерью, кто приняла меня ещё маленькой беззащитной девочкой…

– Почему она решила это сделать?

– Я это узнаю. Мне нужно в убежище.

– Да ты едва на ногах стоишь. Тебе бы к врачу надо.

– Синтизара научила меня – если уж бьёшь, то бей до конца. Она ни перед чем не остановится. Нужно закончить дело. – ответила Флори, повернувшись ко мне.

– Тогда я пойду с тобой.

Флори хмыкнула и улыбнулась:

– Это не твоё дело.

– А там, во дворце наместника, это было моё дело? Ты готова была пожертвовать своей жизнью ради меня. Нет, Флори, я тебя не оставлю.

Она тяжело вздохнула:

– Не стоит идти на лишние жертвы. Это будет бой насмерть.

Я молча посмотрел ей в глаза. Флори кивнула. Мы пошли в убежище.

«Флори хочет, чтобы мы действовали открыто. Она всё ещё надеется получить от Синтизары прямое признание в том, что контроль истинных с помощью тики и попытка нас убрать – её рук дело. Сколько бы ужасов о Кровавой Розе ни рассказывали, в душе она сентиментальна… Надеюсь, это нас не погубит».

У хижины, где спрятано убежище, нас встретила засада. Пятнадцать истинных, среди них я узнал Инуэя и Мартинэя.

«Двое против пятнадцати?! Да ещё и Флори ранена! Да уж, самоубийственная затея!»

Инуэй сидит на стуле у хижины, уперевшись ладонью в своё бедро и исподлобья нас изучает. Остальные истинные стоят рядом с оружием в руках.

– Вот они – предатели! От тебя, чужеземец, я ожидал чего угодно, но ты Флори… Чувства затуманили тебе разум. – сказал Инуэй, разочарованно качая головой.

Флори смотрит ему прямо в глаза:

– Дело не в чувствах. Иори запутались в своих же традициях. Чего мы на самом деле хотим? Чтобы все поверили в эльфийскую мечту? Какой толк, если мы сидим на месте и только и делаем, что мечтаем?

Истинные начали перешёптываться. Я услышал, как кто-то говорит: «Ага, как же! Не из-за чувств!»

Флори надула щёки:

– Хватит этого фарса. Что вы здесь делаете? Дайте пройти!

– Синтизара предупреждала, что вы сюда явитесь. Вот мы и здесь. А вам, похоже, самое время умирать. Было приятно работать с тобой, Флори. – Инуэй перевёл злобный взгляд на меня. – И будет приятно тебя убить. В бой!

– Постойте! – крикнул я, разводя руками в стороны. – Синтизара всё это время нас обманывала! Она послала меня и Флори устроить засаду на отверженных, которые должны были собрать дань, но отверженные уже всё знали! Кроме того, именно Синтизара распространяет тику в Эльфиме! Взгляни на Кетлана, который ошивается у рыночной площади! Он лишил себя глаз, лишь бы остаться в воображаемом мире!

Инуэй закатил глаза и твёрдо рявкнул:

– Вырвите язык этому лжецу!

Но внезапно пятеро эльфов во главе с Мартинэем ударили в спину своим же. До сих пор Мартинэй молчал, держал в секрете, что перешёл на нашу сторону.

– Мартинэй предатель! – вскрикнул Инуэй и выбежал к нам с пятью эльфами. Флори достала из-за пояса небольшой глиняный шарик и метнула его прямо под ноги Инуэю. Шарик лопнул, и из его скорлупы повалило облако дыма, которое окутало Инуэя и рядом стоящих эльфов. Без промедления Флори вооружилась двумя кинжалами, развела их в разные стороны и, превозмогая боль раны, вскочила в облако дыма.

Лязг клинков, крики эльфов, и глухой стук падающих на землю тел.

Из дыма выбирается Инуэй, и, завидев меня, злобно скалится. В его руке меч, в моей – кинжал. Он достанет до меня быстрее, чем я до него. Пора бы сменить оружие. В любом случае, как говорила моя бывшая – важно умение, а не размер!

Инуэй делает выпад вперёд. Я едва успеваю поставить ногу в сторону и упереться на неё, чуть сместив корпус. Лезвие меча коснулось моей скулы, оставило засечку.

Я ответил тычковым ударом, но Инуэй увернулся, оттолкнул мою руку локтём и дал рукояткой меча мне в нос. Кровь покатилась по губам. Инуэй ринулся ко мне, выставив лезвие меча вперёд.

«Мне его так просто не одолеть… Пора блефовать!»

Со всей дури я метнул кинжал прямо в Инуэя. Кинжал неряшливо завертелся и долбанул Инуэя ручкой по плечу.

«Хреновый из меня метатель».

Но нужного эффекта я добился – Инуэй опешил, в моменте пытаясь увернуться. Я набросился на него, как дикий зверь, и повалил на землю.

Началась потасовка среди клубящейся пыли. От неожиданности Инуэй ослаб. В первые секунды я смог насесть на нём, и начал лупить его по лицу, по чём есть мочи.

«Когда-то ты меня так лупил, сволочь! Получай же обратку!»

Мои колени удачно упёрлись в его руки, и он остался полностью беззащитен. Его лицо, удар за ударом всё больше походившее на полусгнивший помидор, изменилось с гневного на испуганное.

Моего плеча кто-то коснулся. Я оборачиваюсь, тяжело дышу. Надо мной стоит Флори, облокотившись на рукоять окровавленного клинка. Она подносит клинок мне и холоднокровно говорит:

– На. Так будет быстрее.

Я смотрю на клинок, потом на красное лицо Инуэя, потом снова на клинок. Среди храмового квартала, жители которого попрятались в свои хижины, бредёт одинокий бедняк с повязкой на глазах. Это Кетлан. На его лице улыбка. Он медленно подходит ко мне и непонимающе озирается. Ощущение, будто время остановилось. Все вокруг замерли.

– Я издали услышал звуки боя и голоса истинных. Почему вы дерётесь? – добродушно спросил он.

– Эти ублюдки. Эти… предатели. – отхаркиваясь кровью, прорычал Инуэй. – Они захотели убить главу истинных! Эти собаки явно из числа отверженных!

Инуэй всмотрелся в лицо бедняка:

– Кетлан?.. Ты ли это?

– Это я, старый друг. Ты тоже сильно изменился. – ответил Кетлан и улыбнулся ещё милостивее.

– Почему у тебя на лице повязка? У тебя нет глаз? – совсем забыв про меня, спросил Инуэй.

– Верно. Я увлёкся тикой. Теперь хожу каждый день в храмовый квартал, чтобы искупить свою вину перед Лотраэль. Молюсь её статуе. Я жил в мечтах и, пожелав в них остаться, лишил себя глаз.

Наступило молчание. Инуэй опрокинул голову на землю и уставился в небо. Я поднялся на ноги и повернулся к Флори. Дым за её спиной рассеялся. На земле лежат четверо убитых. Ещё поодаль – другая кучка мертвецов. Там убитыми семеро. Мартинэй и ещё несколько истинных остались в живых.

– А Синтизара хотела распространить тику по всему Эльфиму... – задумчиво произнёс Инуэй. – Может, её обманули, а может, она обманула… Как легко мы принимаем то, что нам навязывают. – тихо, охрипшим голосом продолжил Инуэй. Он остался лежать на земле, разглядывая небо.

Флори держится за свою окровавленную руку и тихо стонет.

– Тебе нужна помощь? – спросил я.

– Нет. Разберись с Синтизарой. Она не должна улизнуть. – твёрдо ответила Флори и попыталась улыбнуться, но получилась лишь вымученная ухмылка. Она тут же упала на землю.

Я прильнул к ней, поднёс её голову к себе.

– Сделай это… – тихо сказала она, и глаза Флори начали закатываться. Кетлан присел к нам:

– Я кое-что смыслю во врачебном деле. Оставь её мне, а сам иди за Синтизарой. Всё будет хорошо, Дариан.

Я кивнул, поцеловав Флори в лоб и поднялся на ноги. Передо мной стоит хижина, в которой ждёт Синтизара. В убежище всё решится.

Полутьма. На ящике, в дальнем углу убежища, горит свеча. На большом сундуке, запрокинув ногу на ногу, сидит Синтизара и прикладывается губами к чашке вина.

Скрип досок. Мой шаг не остался незамеченным. Синтизара поставила чашку на ящик и встала с сундука:

– Ну что там? Вы прикончили их?.. Сколько у нас потерь?

– Одиннадцать убитыми, Синтизара. – ответил я, выходя к свету. – И все по твоей вине.

Глаза Синтизары сверкнули огнём, отражая свет свечи. Она пытается совладать с собой, придать своему лицу уверенное выражение, но получается скверно: уголки рта дрожат, как и левое веко.

– Видно, Кровавая Роза неслабо постаралась. Я удивлена, что ты убедил её на такое отважное дело. С детства она привыкла только исполнять приказы. – ответила Синтизара, ухмыляясь.

– Сложно скинуть с себя оковы, когда всю жизнь учат быть рабом.

– Конечно. С самого детства она проявляет недюжинную жестокость. Это ведь она сама убила своих родителей. Ты знаешь об этом, чужеземец? Или она рассказала тебе, что её родителей убили бандиты?

– Она… убила их?

– О, так ты ничего об этом не знал! Как думаешь, сколько раз она ещё солгала тебе? В чём причина с её стороны такого внимания к тебе? Ты об этом не думал?.. Ах, конечно, ты мало, что знаешь о клане Иори. Флори моя давняя соперница, она всегда хотела скинуть меня с трона. И вот пришёл ты, мальчик-незнайчик, и очаровавшись Кровавой Розой, решил ей помочь. Она утолила свою жажду крови? Сколько эльфов пали от её руки? О, я тебе отвечу – немало! И каждым убийством она упивается, как первым! Это так на неё похоже!

Мысли заметались в голове. И хотя вина Синтизары для меня очевидна, личность Флори начала раскрываться совсем с другой стороны. А ведь правда, зачем я ей понадобился? Пришёл странный эльф из ниоткуда и сразу попал под внимание влиятельной эльфийки из бандитского клана. Она с такой лёгкость убивает, и даже не задумывается… Может ли Флори искренне и не по расчёту полюбить?

– У меня не было выхода, кроме как послать вас в засаду. Флори рано или поздно, с тобой или без тебя, но захотела бы меня убрать. Понимаешь, о чём я? Да и разве остановят тебя и саму Кровавую Розу каких-то три эльфа? Я знала, что вы справитесь и придёте за мной.

– А как же тика? Ты знаешь о том, к чему это приводит твой народ? Это ведь изобретение архимага, которое делает эльфов лишь слабее.

– Откуда мне было знать, что такое случится?.. – удивлённо спросила Синтизара. – Я всего лишь хотела дать своему народу надежду, опору в тёмные времена! Если вокруг тебя одна лишь тьма, где искать света? Мы утонем, если не будет хоть какого-то простора для мечтаний. Пойми меня, Дариан, я всегда старалась на благо эльфов! Это было необходимо, чтобы выжить!

– Как всегда очень красноречива и хитра! Ты не изменяешь себе! – послышался голос Флори со стороны входа. Миниатюрная эльфийка, усталая, израненная, прошла на свет и встала рядом со мной. – Я знала, Дариан, что она попытается тебя запутать. Но я скажу тебе вот что. Видишь тот сундук? – она указала пальцем на сундук, на котором только что сидела Синтизара. – Он доверху набит золотом. И золота, скажу тебе прямо, ни один честный эльф никогда не увидит в Эльфиме! А дело вот в чём. Она не получает тику от крестьян и нет у неё никаких сообщников из них, как она говорит всем эльфам. Она прекрасно знает, что делает тика с истинными. Золото она получает от людей за то, что она распространяет тику и ведёт вечную войну с отверженными. Она не хочет добиться реальных успехов. Война, как и тика, заставляет эльфов забыть о том положении, в котором мы оказались. Правда, Синтизара, очень удобно? Ты надеялась, что я не зайду сюда, что побоюсь с тобой говорить на равных. Это ведь ты приютила меня и была мне и отцом, и матерью. Но теперь всё кончено.

Флори повернулась ко мне:

– Я уже давно начала догадываться, что она не хочет победить в бою с отверженными. Она постоянно тянула, поручала нам лишь мелкие задания, обосновывая это тем, что нам не нужны лишние жертвы. На самом же деле, когда ты сказал мне, что тика – это дело рук архимага, цепочка сложилась в моей голове. Война кланов в Эльфиме беспощадна и бессмысленна, и не мудрено, если архимаг и это спланировал.

Тут же Синтизара достала из ножен изогнутый клинок, напоминающий ятаган.

– Дура! Жила бы, как и все, в святом неведении, молилась бы Лотраэль, и бед бы не знала! С твоими навыками здесь можно прожить полную, богатую жизнь! Но ты выбрала путь смерти, Флори! Очень жаль, что ты не оценила мою доброту!

Синтизара схватила клинок в обе руки и побежала на израненную Флори. Я укрыл Флори своим телом и приготовился отражать удар мечом, который забрал у Инуэя. Синтизара замахнулась, я поставил блок, и тут же она, словно её клинок – легчайшее пёрышко, махнула рукой и ударила с другой стороны.

Я уловил её удар, парировал, но изогнутый клинок соскользнул с лезвия моего меча и впился в мою ключицу. Почувствовав пронзающую боль, стиснул зубы.

Синтизара отпрыгнула назад, чтобы не получить ответный удар.

– Ты всё это время была паразитом на теле Эльфима! Ты предала свой народ, умылась их кровью, и всё ради грязного золота! Посмотрим, поможет ли тебе золото, когда ты встретишься с Лотраэль! – злость охватила меня и я рванул на Синтизару.

Удар! Удар! Удар!

Я нанёс три размашистых удара и все три Синтизаре удалось парировать. Лезвия наших оружий перекрестились. Я давлю руками, чтобы пересилить Синтизару.

– Какой святоша нашёлся! А ты думаешь, что где-то всё иначе?! Везде предают, и предатели выигрывают! Не заберись я на вершину, так и осталась бы рядовым бойцом – разменной монетой в уличной войне!

Я делаю выпад вперёд и отталкиваю Синтизару мечом.

– Оправдания! Вместо того, чтобы быть истинным лидером, ты подстраиваешься и губишь свой же народ!

– Ра-а-а-а! – закричала Синтизара, молниеносно подскочив ко мне. Она начала делать взмахи сверху-вниз. Удар! Удар!

Взмахи её клинка столь тяжелы, что я едва могу удержать меч обеими руками. Руки отсыхают, но я замечаю её необдуманное движение – она выставила правую ногу вперёд для опоры.

На! – кричу я и давлю стопой пальцы её ноги.

От боли Синтизара зажмуривается. Бам! Мой кулак-комета прилетает в её точёную скулу. Она пятится назад, потрясывая головой.

Чувствую, что силы мои на исходе. Руки ослабли, а пальцы, что держат меч, разжимаются.

«Я не смогу нанести ей последний удар, но и упустить такой шанс равно проиграть!»

Безрассудно бросаюсь на Синтизару, лечу, что есть мочи.

– Дариан! – позади слышен обеспокоенный голос Флори.

Синтизара оклемалась и попыталась схитрить: увидев, что я ринулся вперёд, она подогнула ноги и подала корпус вперёд, чтобы я перевалился через её тело. Но она прогадала. Я среагировал моментально, и, подлетев к ней, выставил колено вперёд.

Хрясь! Голова Синтизары откинулась назад, сама она выгнулась, как змея, и рухнула на спину. Нос её превратился в красную лепёшку.

Однако и это её не сломило. Она тяжело зажмурилась, запрокинула колени к груди, и выпрыгнула, ловко встав на ноги. К её шее прикоснулось лезвие кинжала Флори.

– Всё кончено. – сказала Флори и перевела взгляд на меня.