Воздушный замок

13

Сквозь груды автомобильных крыльев, кучи бамперов, горы колёсных колпаков, мешанину осей, колонны шин – сквозь всё это ржавое, поблёскивающее, безумное лоскутное одеяло заброшенной свалки вёл свой фыркающий мотоцикл Юстас Денч, успешный (вновь) профессиональный преступник. В коляске мотоцикла восседала Лида Перес, прекрасная революционерка.

Юстас объехал последний бастион из капотов и остановился на небольшом пустыре, где Брадди, Эндрю и сэр Мортимер трудились, распаковывая множество ящиков. Все трое подняли головы, услышав рычание мотоцикла, но вернулись к работе, увидев, кто приехал. Заглушив мотор, Юстас слез с мотоцикла; Лида осталась в коляске – сидя она выглядела всё такой же решительной, хоть и невысокой. Приблизившись к своим соотечественникам, занятым распаковкой, Юстас спросил:

– Ну-ну, как идут дела?

Сэр Мортимер извлёк из ящика вульгарную красно-золотистую настольную лампу с оборками на абажуре и цоколем с изображением лесных нимф и пастухов в довольно откровенных сценах. Подняв лампу повыше к свету, он заметил:

– У этих людей отвратительный вкус.

– Нас интересует не их вкус, – сказал Юстас, – а их состояние.

– Вот именно, – согласился Эндрю, откладывая в сторону керамическую шкатулку для сигар с ручкой в виде двух совокупляющихся коз.

– Пока что мы не нашли ни пенса из этого состояния, – буркнул Брадди.

– Что ж, продолжайте поиски, – сказал Юстас. – Рации у меня в коляске мотоцикла; звякните мне, если что-то найдёте.

– «Рации у меня в коляске», – передразнил сэр Мортимер, скривив губы, как бешеный пёс. – То, что такое предложение вообще возможно в английском языке, почти не оставляет мне надежды на лучшее.[44]

– Не забудьте про «звякнуть», – усмехнулся Эндрю.

– Ну, мы поехали, – сказал Юстас, вскочил на мотоцикл, весело помахал всем на прощанье, завел двигатель и с рёвом умчался.

Когда мотоцикл с коляской, Юстасом и Лидой подъехал к недостроенному дому, итальянский отряд был полностью окружён сантехническим оборудованием. В грязи тут и там валялись ванны, раковины, биде, унитазы, аптечки и душевые кабины, обильно усыпанные древесной стружкой и украшенные щепками от упаковочных ящиков.

Не обращая внимания на мятежное выражение, застывшее на лицах Розы, Анджело и Вито, Юстас бодро спрыгнул со своего мотоцикла и зашагал к ним, выкрикнув:

– Ну что, как успехи?

– Видишь, что у нас тут творится? – сказал Вито по-итальянски, обводя рукой всю керамику в пределах видимости.

– Семь миллиардов лир, – произнёс Анджело с глубочайшим сарказмом и отвращением. – Что мы имеем, так это семь миллиардов ванных комнат.

– Эй, ребята, не надо говорить со мной на итальянском, – с улыбкой сказал Юстас, в шутку погрозив пальцем.

Благодаря успеху операции в целом, он был в хорошем настроении и почти перестал раздражаться из-за проблем языкового барьера. Повернувшись к Розе, Юстас спросил:

– Пока ничего, да?

Но Вито ещё не закончил жаловаться по-итальянски:

– Меня вытащили с заслуженного отдыха – и ради чего? – сказал он. – Чтобы на старости лет я превратился в грузчика.

Анджело тоже ещё не выговорился.

– И чтобы нас погоняла, как мулов, – с горечью добавил он, – какая-то ведьма.

– Это ты обо мне говоришь, да? – вскинулась Роза, уперев руки в бока. – Позоришь перед иностранцами?

– Да он не понимает по-итальянски, – сказал Анджело. – И вообще ничего не понимает.

– Но я-то понимаю, – возразила Роза. – И я…

– Роза, Роза, – перебил её Юстас, – Роза, пожалуйста, говори со мной и по-английски. Я так понимаю, пока похвастать нечем?

– Похвастать? – переспросила Роза. – О, у нас есть чем похвастать. Удача улыбнулась по полной. У нас тут столько оборудования для ванных комнат, что хватило бы на отель «Хилтон». Вот как нам повезло!

Юстас заглянул в кузов грузовика.

– Шансы ещё есть. Он почти наполовину заполнен.

С презрением махнув рукой в сторону Анджело и Вито, Роза сказала:

– Эти слабаки прервались вздремнуть. – Затем, повернувшись к упомянутым мужчинам и перейдя на итальянский, она рявкнула: – Вздремнуть им, видите ли, приспичило!

– Если я когда-нибудь вернусь в Италию, – пригрозил ей Анджело, – я найму женщину, чтобы она тебя убила.

– О, ты только и умеешь, что болтать, – ответила Роза. – Одна сплошная болтовня.

Подойдя к Юстасу вплотную, глядя ему в глаза и открыв рот, полный старых, пожелтевших, треснутых и сломанных зубов, Вито произнёс:

– Ты втянул нас в этот детский Крестовый поход,[45] англичанин. Доволен собой?

Вежливо показав в улыбке собственные зубы, Юстас сказал:

– Да, давайте сделаем всё, что в наших силах. Но мне пора ехать дальше.

Он отступил от оскала Вито и забрался на мотоцикл, радостно, но немного растерянно улыбаясь Лиде.

– Хоть бы этот псих, – с мрачным весельем сказал Анджело Розе, – переехал тебя своим мотоциклом.

– Да-да, у вас всё здорово получается, – бросил Юстас, помахал рукой, завел двигатель и укатил.

Один конец платформы покинутой станции метро превратился во что-то вроде заполненной декорациями сцены – гостиная без стен, но полностью (даже чересчур) обставленная диванами, креслами, торшерами, коврами, столами и прочими предметами. Некоторые лампы даже горели, усиливая эффект, а завершающим штрихом служила прекрасная Рене, сидящая, поджав ноги, на диване в ярком свете лампы, и листающая журнал «Elle».

Юстас и Лида появились на сцене слева, удивлённо озираясь. Рене, как подобает радушной хозяйке, отложила журнал на кофейный столик и встала поприветствовать их.

– Ах, – сказала она, – вот и наши первые гости. Проходите, присаживайтесь.

Юстасу не обязательно было понимать французский, чтобы уловить смысл её слов.

– Невероятно, – произнёс он, покачивая головой. Затем спросил: – Где Жан? – Он повторил имя трижды, старательно изображая французский акцент: – Жан. Жа-ан. Жэ-ан. Где он?

Рене небрежно махнула рукой, указывая в дальний конец платформы.

– Мужчины за работой.

– Я скоро вернусь, – сказал Юстас Лиде и покинул сцену с правой стороны.[46]

Рене улыбнулась Лиде.

– Ты ведь не говоришь по-французски, да?

Лида улыбнулась в ответ и ответила на испанском:

– Прости, я не говорю по-французски. Я знаю лишь испанский и английский.

– Но, между нами – девочками, это не играет роли, – заметила Рене.

– Неважно, женщины могут понять друг друга без слов, – сказала Лида.

Рене указала на удобное кресло.

– Присаживайся. Ты же знаешь этих мужчин – они будут болтать целую вечность.

В дальнем конце платформы, возле жёлтых грузовых вагонов, был совсем другой мир; станция метро превратилась тут в склад. Повсюду громоздились ящики, строительные блоки, отдельные предметы мебели, а Жан и Шарль без устали работали ломиками, взламывая очередной деревянный ящик и извлекая его содержимое.

Не отрываясь от работы, мужчины обсуждали возможные перспективы.

– Безусловно, – говорил Шарль, – если мы присвоим найденные деньги, нам придётся покинуть Францию.

– О, нет, я не согласен, – возразил Жан. – Если мы уедем из страны, остальные сразу поймут, что деньги у нас.

– Но какой смысл обманывать остальных, если мы не сможем потратить деньги? – спросил Шарль. – Я бы уехал на Карибы, на один из островов, где говорят по-французски, и открыл бы там бар.

– Они тебя отыщут, – предупредил Жан. – Все до единого.

– Не отыщут. Даже за миллион лет.

– Тсс… – прошептал Жан. – Юстас идёт.

– Он не понимает по-французски, – сказал Шарль.

– Он понимает, когда его пытаются кинуть, – ответил Жан, – на любом языке. Будь осторожен, друг мой.

Повернувшись к приближающемуся Юстасу, он воскликнул:

– Привет, mon ami.[47] Как дела?

– Отлично, – сказал Юстас, одаривая улыбкой Жана и Шарля. – А как у вас?

– Как видишь. – Жан обвёл рукой груды вещей на платформе. – Попадается кое-что ценное, но главной обещанной нам добычи пока нет.

– Мы её найдём, – уверенно сказал Юстас. – Никаких сомнений. Держи меня в курсе, дружище.

– Конечно, приятель.

И двое друзей ещё раз обменялись улыбками.

Юстас с силой постучал в большую деревянную дверь заброшенного склада возле канала Сен-Дени. Дверь со скрипом отворилась, показав в проёме округлое лицо Отто. Он нетерпеливо взглянул на Юстаса и Лиду, после чего сказал по-немецки:

– Заходите побыстрей. И не шумите так.

– Салют, Отто, – сказал Юстас, входя на склад. – А где Герман? Полагаю, вы ещё не нашли… – Он осёкся и замер, глядя в дальний конец обширного помещения. – Боже правый, – выдохнул Юстас.

Там возвышался замок, или, во всяком случае, фрагмент замка. Он напоминал нечто, что можно увидеть в отдалённом уголке Диснейленда – отдельное оторванное от реальности замковое крыло, сложенное из каменных блоков, с большой деревянной дверью и парой окон. Перед этой готической фантазией с суровым и деловым видом стоял Герман.

Юстас приблизился и сделал неопределённый жест в сторону недоделанного замка.

– Что это, Герман?

– Нам пока нечего сообщить, – сказал Герман.

– Но… – Юстас подошёл ближе, рассматривая замок. – Но… что вы делаете? Вы должны обыскивать замок, а не отстраивать его заново!

Дверь замка открылась и из неё вышел Руди. Он недовольно взглянул на Юстаса, затем обратился к Герману:

– Какого лешего ему теперь надо?

– Ему не нравится наша конструкция, – объяснил Герман.

– Ах не нравится? Хотел бы я посмотреть, как он сделает лучше.

Перейдя на английский, Герман заверил Юстаса:

– Можешь не сомневаться – мы осмотрели каждый элемент, прежде чем установить его на место. Аккуратная работа приносит наилучшие результаты.

Юстас растерялся, не в силах выразить свои чувства.

– Но… но…

– Как я уже говорил, – неумолимо продолжил Герман, – нам пока нечего сообщить. Прошу извинить, но у нас график работ.

– Я…

– Или у тебя что-то важное?

– Нет, я…

– Тогда не смею задерживать, – сказал Герман и присоединился к Отто и Руди, которые аккуратно собирали очередной фрагмент замка.

Юстас постоял несколько секунд, разинув рот, затем встряхнул головой, словно пытаясь собраться с мыслями, развёл руками, пожал плечами и произнёс:

– Ну, если вы предпочитаете такой метод, думаю… э-э… Ладно, свяжись со мной, если вы что-то найдёте.

– Конечно, – ответил Герман.

Юстас, похоже, хотел сказать что-то ещё, но не мог подобрать слов. Немного постояв в нерешительности, он развернулся и отошёл вместе с Лидой. Они вышли из склада и закрыли за собой дверь.

– Не понимаю, чего он жалуется? – сказал Руди, устанавливая блок на место. – У нас всё точно по уровню и вообще.

– Англичане только и делают, что жалуются, – ответил Отто, приподнимая следующий блок. – Это ни о чём не говорит, они всегда такие. Наверное, из-за климата, в котором они живут, или…

Отто повернул блок, ища его маркировку, и блок звякнул. Послышался звонкий звук, с каким обычно падают монеты. Или, может, золотое ожерелье. Руди и Герман замерли. Затем повернулись и уставились на Отто. Тот моргнул, посмотрел на них и снова повернул блок.

Дзинь-дзинь.

– О, – сказал Герман. – О-о. Ого-го.