Возгарка II

Глава 4. Яромира Руженова

Сегодняшний день прошёл так же, как предыдущий. Только такой серьёзной уборки уже не требовалось, так только — подмести, стол после еды протереть, пол помыть, когда ребята натоптали, половик вытрясти да выбить.

Заметив, что стеклянная колба лампы закоптилась, я осторожно вынула её из удерживающих зубчиков коронки и тщательно почистила. Из любопытства рассмотрела устройство огнива, но разбирать побоялась. Сняла и светильники с крюков на стенах: их стеклянные створки тоже нуждались в уходе.

Потом помогала ребятам, чем могла.

Сеть не плела, ведь Рихард не распоряжался, чтобы я закончила.

Снимать дверь и смазывать петли тоже пока не стала: уж больно вредным тоном он это велел. Потом как-нибудь, ведь дверь правда скрипит, петли нужно почистить от ржавчины и смазать.

Ну, строго говоря, вчера, когда вампир вдохновенно рассказывал мне всякое, было даже интересно, хотя я мало чего поняла и запомнила. Сперва казалось немного страшно оставаться с ним наедине, да ещё ночью на палубе. И раздражало, что он лезет ко мне в голову. Но потом… не знаю. Получается, он может быть не таким ужасным, если постарается.

Может, всё же решил воплотить желание, которое я загадала на звезду?

И вообще, со мной ни одни взрослый раньше так не разговаривал. Даже Аня всегда относилась ко мне, как к маленькой. Чтобы долго и подробно объяснять мне какие-то заумные штуки — да никто не стал бы время тратить.

Внезапно пришла мысль, что этот кровосос наверняка очень одинокий. Ребята вряд ли станут с раскрытым ртом внимать рассказам о звёздах и вампирских силах. Да и вообще, Рихард ведь принимает вахту по ночам, когда все спят. Наверняка ему безумно скучно несколько часов подряд вглядываться в чёрную воду, высматривая мели, скалы и коряги.

На мгновение даже стало жалко его, но я тут же тряхнула волосами и опомнилась.

Нашла кого жалеть! Ублюдка, который обесчестил твою сестру и чуть не отправил тебя саму в могилу! С другой стороны, Анна выглядела такой счастливой, когда бегала к нему на свиданки… Только он всё равно козёл, потому что злоупотреблял её расположением! Вспомнить страшно, с какими пустыми глазами она тогда брела в порт. И ведь даже не извинился, мерзавец!

Работы на корабле оказалось удивительно мало. У меня внезапно появилось свободное время. Раньше я только украдкой сбегала поиграть с девчонками, опасаясь получить нагоняй.

Сейчас я осталась одна в каюте. Только Войко храпел на своей койке, отгородившись занавеской от дневной суеты.

Сперва хотела просто пока уйти на палубу. Но потом взгляд упал на рундук с книжками. Осторожно приподняла крышку, чтобы не заскрипела — её тоже надо бы смазать. Покопалась в книгах на родном языке, выбрала одну. Хотела завалиться в гамак, но доставать и развешивать поленилась, зато подумала: ведь несправедливо, что такая удобная тахта целый день пустует. Это царское место вампира, да? Ну, так днём вампир мёртв, а брезгливость я уже пересилила, когда выбивала плед и подушки.

Вряд ли он меня прибьёт за осквернение своего ложа.

В общем, я забралась на тахту и с наслаждением откинулась на узорчатые подушечки. Сразу заныла спина, уставшая от гамака и невозможности растянуться. И так хорошо позвоночкам стало…

Теперь почитаем.

Я раскрыла книжку и представила себя Рихардом, возлежащим здесь, как барин.

— У меня в глазах тьма солнечного затмения, а может и нет, — шёпотом припомнила я его слова. На лице растянулась улыбка. — Надо расширять кругозор! — я потрясла указательным пальцем. — Падающие звёзды — это камни и куски льда. Ай-я-яй, какая же ты балбесина! И арифметику вообще не знаешь, ужас! Как дальше жить будешь?

Дверь скрипнула, я опрометью слетела с тахты, чуть не грохнулась. Книжка отлетела к изножью. Вошёл Радек, увидел переполошенную меня.

— Чего это ты?

— Да, так, играю.

— А, понятно. Ты это, на обед свинину с овощами потуши, хорошо?

Получив кивок, он вышел, а я шумно выдохнула и решила пока в Рихарда больше не играть, лучше правда обедом займусь.

Потом меня снова учили играть в карты, было очень интересно. Кажется, у меня начало получаться.

К вечеру из своей норы выбрался Рихард.

Я заметила, что вампир выглядит неважно. Раньше его бледная кожа не казалась болезненной, скорее аристократичной. Сейчас у неё появился какой-то землистый оттенок, под глазами наметились тени, а губы стали сухими, даже потрескавшимися.

— Разве бессмертные могут болеть? — спросила я.

— Смотря чем, — сухо ответил он, зачерпнул в ладони воды из ушата и умылся.

— И чем заболели вы?

— Ветрянку подцепил, — буркнул он и вышел.

Вскоре вернулся, сунул мне бурдюк с кровью и велел разогреть, а сам снова ушёл.

Вот здорово, теперь мне следует воспринимать эту жидкость, как обычный продукт, да?

* * *

Поев и взбодрившись, вампир начал какие-то приготовления.

Достал лист бумаги и грифель. Уверенными движениями расчертил лист на четыре столбца, отделил сверху такой же ровной полосой.

— А зачем это? — спросила я, сидя за столом напротив и подпирая щёки ладошками.

— Сейчас мы выясним, насколько хорошо ты можешь чувствовать моё воздействие, — пояснил он. — Я попросил ближайший час никого сюда не входить.

— А что это за столбики?

— Сейчас подпишу. Первый столбец — номер попытки.

И он проставил цифры от одного до шестидесяти, чем не на шутку меня встревожил. Второй столбец вампир обозначил как «Воздействие» и пояснил:

— Здесь я буду писать, влиял на тебя или нет.

Третий столбец получил подпись «Ощущения».

— А здесь буду указывать, почувствовала ты что-то или нет.

Четвёртый он подписал как «Обратка».

— Сюда запишу, получилось ли у тебя достучаться до меня в ответ. Так, вставай, стулья нам не понадобятся.

Он убрал их на одну сторону стола, после чего принёс подушечку со своей тахты и бросил на пол рядом со столом, велел мне сесть. Ну, я шлёпнулась на неё и стала ждать продолжения. Это напоминало какую-то игру, мне даже стало интересно.

Вампир не запрещал мне подглядывать, так что я повернула голову через плечо и увидела, как он достал из подвесного шкафчика маленькие песочные часы.

Поставив их передо мной на стол, вампир подложил книжку под листок с таблицей и завалился на тахту.

— Правила такие, — начал он. — Ты переворачиваешь часы — в них песка на одну минуту. Не оборачиваешься на меня и стараешься почувствовать, проникаю я в твой разум или нет. Когда время истечёт, сообщаешь «да» или «нет». Учти, я могу начать воздействие не сразу, а в любой момент в течение этой минуты, ясно? Если почувствовала вторжение, хватаешься за него и пытаешься ответить, пока не упадёт последняя песчинка. Молча, мне ничего сообщать не нужно. Пока не закончим, я с тобой разговаривать не буду. Если уйдёшь в задумчивость, а время истечёт, хлопну в ладоши.

Он достал серебряк, подбросил и поймал.

— Решать, воздействовать на тебя или нет, буду не я, а монетка. Это нужно, чтобы не поддаться типичным алгоритмам. Впрочем, не важно. Садись, настраивайся и переворачивай часы. Помни, что оборачиваться нельзя.

Ладно, не самая весёлая игра, но всё же…

Я потянулась рукой к столешнице и перевернула часики. Песочек тонкой струйкой побежал в нижнюю часть суженной в талии колбочки. Похоже, вампир усадил меня на пол просто, чтобы мы оба могли видеть часы. Как он подбрасывал монетку, я не слышала, ведь тахта мягкая, падая на неё, денежка звенеть не станет.

— Нет, — ответила я, когда песочек полностью перетёк.

И перевернула часики снова.

Так придётся просидеть целый час? Шестьдесят раз это повторить?

Я постаралась полностью сосредоточиться на ощущениях. Мне показалось, что я ощутила то самое странное чувство, которое возникало вчера…

Песочек кончился.

— Да, — сообщила я и снова перевернула склянку.

Опять сосредоточилась. Показалось, что снова пришло это смутное ощущение. Я попыталась ухватиться за него, потянуть, найти его источник и… не знаю, как это описать. Будто толкнуть туда что-то. От напряжения стало не очень приятно.

— Да, — снова сказала я.

Минуты шли за минутами и казались нескончаемым караваном.

Становилось всё утомительнее и скучнее.

Довольно скоро я сбилась со счёта и уже не знала, много ли попыток осталось.

Время превратилось в песок…

Несколько раз я слышала хлопки, потому что сосредотачивалась на ощущениях, закрыв глаза. Тогда я вздрагивала, сообщала ответ и снова переворачивала часы. От каждого хлопка очень тянуло обернуться, но я одёргивала себя.

— Нет, — сказала я устало третий раз подряд и снова потянулась наверх.

— Закончили, — сообщил мужской голос позади.

Я шумно выдохнула через ноздри и потёрла лицо руками. Ноги совсем затекли, так что вставать пришлось, схватившись за край стола.

— Знаете, это был самый занудный час в моей жизни, — сообщила я вампиру.

Тот подошёл к столу и вернул свой стул на место, а подушечку небрежно встряхнул и швырнул на тахту. Лист положил на столешницу, и я только сейчас поняла, что ни разу не услышала скрипа грифеля по бумаге — как Рихарду это удалось, не знаю. Наверное, когда он подбрасывал монетку и ставил галочку или прочерк, я могла бы по этому скрипу понять, что выпало. Но как-то он сумел ставить отметки беззвучно.

— А… — начала я.

— Магия, — отмахнулся он, породив у меня в голове ещё больше вопросов. — Так, давай оценим результаты. Ты угадала правильно в сорока трёх случаях из шестидесяти. Это почти семьдесят два процента. Обратный ответ смогла дать в шести случаях. При том, что я действительно воздействовал на тебя двадцать восемь раз. То есть примерно в одном случае из пяти. Кроме того, ты так напрягалась, что дважды смогла достучаться до меня, когда я на тебя не воздействовал.

— И что это значит? — совершенно потерялась я.

— Это высокие показатели. И раз ты оказалась настолько талантливой, солнышко, я буду обучать тебя дальше по интенсивной программе, так сказать.

Мне уже стало страшно.