Все еще люди

Часть 1. Глава 4

Наступило пятнадцатое июня. Эмили проснулась от крика сержанта, а также от света ламп, что перешли в дневное освещение. Впервые за эти дни она видела, как Элис уже встала со своей постели, оделась и, держа автомат, шла к линии построения. На мгновение Эмили показалось, что видела дрожащие руки девочки и капли пота на ее шее. Не придав этому особого значения, так как нужно было собираться, Эмили начала готовиться к утренней поверке. Все прошло спокойно, даже чересчур спокойно. Сержант мало кричал, ни к кому особо не докапывался насчет униформы и вообще выглядел, словно не спал всю ночь. Вскоре он вообще ушел, оставляя новобранцев на солдат. К утру их прибавилось. Теперь десять вооруженных человек, следили за порядком и расписанием.

Времени на разговоры утром просто не было, поэтому Эмили решила заняться этим за завтраком. Стоя у раздатчика пищи, она внимательно следила за своей подругой. Та, вела себя, как обычно, но ее мышцы лица, рук и шеи порой кратковременно напрягались, а взгляд иногда бегал из стороны в сторону. Эмили хотела подойти к ней и окликнуть, но в этот момент позади раздался голос Генри, стоявшего недалеко.

— Эмили, нужно поговорить.

Генри отвел ее за другой стол, подальше от Элис, после того как они наложили себе еды в поднос. Парень сидел рядом со спокойным лицом, но очень серьезным взглядом. Недалеко послышался тихий разговор новобранцев. Небольшой группы парней, что за последние дни почти постоянно находились вместе. Они обсуждали Элис. Эмили это сразу поняла, когда один из них произнес, — “Почему она до сих пор тут? Она же больная!” Эмили резко встала, хотела выкрикнуть парочку хороших слов в их сторону, но рука Генри с силой схватила ее запястье. Теперь ее гнев был направлен уже на него.

— Не привлекай внимание, — тихо произнес Генри. — И сядь уже.

— Кхрр… — недовольно “съела” слова Эмили, но уселась на место, продолжая гневно смотреть на собеседника. — Они же говорят о ней, называют ее больной. Генри, мы это так опустим?

— К сожалению, да, — парень убрал свою руку с запястья девушки и вернулся к приему пищи. — Уже многие говорят об этом, ты ничего не изменишь, если будешь лезть к каждому. А вероятнее всего, усугубишь ситуацию, поэтому сядь и ешь, будто ничего не случилось.

Негодование Эмили росло, но она понимала. Прекрасно понимала слова Генри. Она ничего этим не добьется. Он был абсолютно прав в этой ситуации. С неохотой Эмили вернулась к еде, иногда недовольно тыкая ложкой в кашу. В ее голове роились мысли, мысли о том, как сейчас помочь Элис.

— За Элис сейчас приглядывает Итан. Послушай, я знаю, что ты хочешь ей помочь. Я тоже это хочу, но это так просто не лечится, — Генри задумался, вспоминая методы лечения ПТСР.

— А она может сама справиться? — с грустью в голосе произнесла Эмили, даже не надеясь, что такое вообще возможно.

— Шанс есть, но я не уверен. Я ничего не знаю о том, что с ней случилось.

— Я тоже, — Эмили сделала глубокий выдох, с грустью в глазах смотря, на кашу, что уже никак не вызывала аппетит. — Что будем делать?

— Если я правильно понимаю, сейчас она борется с этим, поэтому предлагаю следующее: мы наблюдаем за ней; не трогаем ее; наблюдаем за обстановкой и не позволяем кому-то к ней доебаться. В остальном — просто живем этой обычной жизнью.

— Ладно… я постараюсь.

Время бежало быстро и неумолимо. Элис все время старалась себя сдерживать. Гнев был ее единственным способом потушить пожар быстрорастущего страха внутри нее. Иногда голоса и звуки вокруг вновь искажались, выдавая ей картины прошлого. Крики сержанта на плацу раздавались взрывом снаряда. Ей снова и снова приходилось переживать те самые воспоминания, и с каждым разом они словно усиливались. Искали, где нажать сильнее, где ее оборона стала слабее. Элис держалась изо всех своих сил, пытаясь не дать даже повода усомниться сержанту в неправильно принятом решение.

На лекциях и тренировке сборки и разборки, Элис выпала из реальности. Она была самой тихой и сидела словно натянутая струна. Руки повторяли движения, а разум был где-то далеко за пределами этой военной части. Иногда она давала себе пощечины, когда понимала, что оказывалась слишком далеко. Со всей силы и злости, чтобы напомнить самой себе, что ей нельзя сдаться. Нельзя, чего бы ей это ни стоило.

Если бы не вечернее занятие, возможно, Элис и не смогла бы сладить со всем этим. Перед полосой препятствия — сержант отвел новобранцев немного в сторону. Здесь располагалось нечто подобное октагону, арены для спаррингов.

— Новобранцы! — крик сержанта, стоящего перед строем, разносился на округу вычищенного поля. — Двое, тех, что будут названы, сдают свои автоматы солдатам. После чего надевают защиту и перчатки для бокса. Расходятся по углам и когда я скажу “начали”, сходятся в драке, до тех пока я не остановлю спарринг. Первое правило — бить только в корпус тела. Второе правило — не добивать. Всем ясно?

— Да, сэр, — хором ответил строй.

— Готовность пять минут!

Генри внимательно следил за состоянием Элис, пока на фоне разгорались бои. Впервые за долгое время, новобранцы могли снять свой накопившийся гнев, вкладывая его в свои удары. Шум толпы с каждым новым боем усиливался, словно давая и им заряд некой эйфории. Элис же стояла словно вкопанная, крепко сжимая своими тонкими пальцами автомат. Ее иногда потряхивало от звуков удара на ринге, но ничего критичного Генри не наблюдал.

— Рядовой Мерсер и рядовой Робер, приготовься к бою! — огласил следующих бойцов крик сержанта.

Пока Элис готовилась к бою, по толпе проходили тихие разговоры, которые слышали ее друзья. Разговоры в которых Элис называли “больной”, “слабачкой”, “нюней”, иногда звучали и фразы, — “Надеюсь, из нее выбьют весь дух… Надеюсь, он изобьет ее и она заплачет” и подобные. Итан слыша все это, злился. Его мышцы начинали напрягаться, он ведь и сам часто слышал подобное в детстве.

Соперник Элис, Робер был крепким парнем, который показывал достаточно хорошие успехи на физических тренировках. Перед началом боя он принял боксерскую стойку. Итан в этот момент чуть ли не сорвался с места, понимая, что у Элис никаких шансов. Ее просто будут избивать, как мешок с песком. Он не понимал, почему сержант так поступил, разве он не видит, что они противники невероятно разных категорий. “Это нечестно”, — громким голосом раздалась мысль в его голове, единственная мысль. Эмили приходилось удерживать его от необдуманных действий.

— Начали! — скомандовал сержант и противники начали сближаться.

Это сложно было назвать боем. Робер просто бил раз за разом по телу Элис, не давая той ни единого шанса на ответ. Многие в толпе кричали и ликовали, подбадривая парня. “Давай! Бей ее сильнее! Так тебе и надо” — кричали они. Первый удар в голову Элис пришелся в тот момент, когда от удара в живот ей пришлось согнуться от сбитого дыхания. Ее медленные и размашистые удары в ответ даже не достигали соперника. Второй удар в голову, произошел когда она слегка откинулась назад, стараясь вернуться в стойку.

— Сержант! Он бьет ее в голову! — Генри кричал так сильно, как мог.

В этот момент произошел третий удар, от которого Элис уже теряла сознание и падала на землю. Итан в этот момент словно обезумевший зверь, сорвался с места, грубо отталкивая зевак в сторону от себя. Он налетел на Робера, повалив того с разбега и забравшись сверху, начал нещадно бить. Бить в голову, пробивая блок своими кулаками. Бил так, словно он хотел его убить на этом же самом месте, раскроив ему голову.

— СТОЯТЬ! — крик сержанта гремел, раскатистым громом, — солдаты!

Через пару секунд парней уже растаскивали по разным углам, а Элис осторожно выносили из октагона, чтобы оказать первую помощь. Мясников с гневным лицом подошел к Итану, которого держало двое солдат за руки. Тем временем Эмили, пробираясь через толпу, искала Генри.

— Ты не слышал приказа, рядовой?! — сержант прижался лбом ко лбу Итана и кричал так громко, как мог.

— Сэр, он нанес ей три удара в голову! Они разной подготовки и весовой категории! — Итан кричал в ответ, все еще подгоняемый своим гневом оттого, что случилось.

— И?! Думаешь, в бою ей встретится противник по ее шансам? Думаешь, там за этим кто-то будет следить?! Надеть перчатки и защиту! — после этих слов сержант направился к Роберу, — если ты нанес ей травму, я лично нанесу тебе такие травмы, что ты не вылезешь с постели, до конца своей жизни. Ясно?

— Да, сэр, — произнес в ответ Робер.

— Сдать перчатки! — сержант дождался, пока рядовой снимет их, после чего надел сам. Он осматривал всех присутствующих, гневно и пытаясь понять, кто еще замыслил что-то. Он ждал, пока Итан приготовится к бою, после чего вновь закричал, — рядовой Вуд, сержант Мясников. Начали.

Итан не успел сделать и шага на сближение, как возле него уже оказался Мясников и пробил по корпусу. Удар сержанта, что ощутил парень, был похож на удар профессионального бойца. Дыхание сразу остановилось, а затем последовали еще три удара по корпусу, окончательно заканчивая этот поединок. Итан просто свалился на ноги, пытаясь вздохнуть.

— Солдат, обозначь следующих и следить за правилами! — с этими словами сержант скинул перчатки на землю и направился в сторону, куда уносили Элис.

Генри и Эмили уже были тут, смотря за тем, как Элис обрабатывают рассеченную левую бровь и приводят ее в чувство. Автомат был в ее руках, потому что все это время она повторяла лишь одну фразу — “Где мой автомат?” Томительное ожидание для ее друзей, вскоре завершилось, когда Элис открыла глаза.

— Что с ней? — послышался голос сержанта, обращенного к солдату, что оказывал медицинскую помощь.

— Зрачки реагиру…

— Со мной все нормально, сэр! Я могу продолжить! — тут же криком перебила медика Элис.

В ответ тот лишь отрицательно помахал головой сержанту. Мясников подошел ближе, смотря только на девушку. В ее бездонные ярко-синие глаза, которые выражали только решимость и гнев. Ее пальцы с силой впивались в цевье АК. Она смотрела прямо в голубые глаза сержанта, не отводя взгляд в сторону и не моргая. “Я не сдамся. Не сдамся”, — повторяла она сама себе мысленно, словно пытаясь передать их сержанту.

— Приведи ее в чувства до начала занятий на полосе, — Мясников обратился к медику. — Приказ понятен?

— Да, сэр, — тут же ответил солдат и принялся к дальнейшей обработке ран на девушке.

— А вы! — сержант обратился к Генри и Эмили. — Свалили отсюда!

Генри пришлось уводить Эмили за руку, потому что та была в небольшом шоке от происходящего. Ее тоже пришлось приводить в нормальное состояние до начала вечерних занятий. Ей было страшно за Элис. Она не понимала, что происходит с ее подругой. Пару дней назад она была совершенно другой. Простой девочкой окончившую школу, а сейчас. Эмили даже не могла найти подходящих слов, чтобы описать, что она видит сейчас в ней.

После полосы препятствий, где Элис показывала самые худшие даже для самой себя успехи, ее забрали медики в лазарет. Гнев многих новобранцев теперь медленно переключался и на Итана, а впоследствии на всех остальных. Они медленно становились изгоями общества лишь потому, что старались быть добрыми. Итан объяснил Эмили, что это нормально. Так, всегда происходит. Людям нужен объект их гнева, чтобы снимать стресс в такой ситуации. Генри лишь подтвердил его слова.

Парни сидели на табуретках, сгруппировавшись возле кровати Эмили, на которой она умостилась. Их небольшой диалог, в котором основной темой была Элис и ее состояние, и то, почему ее до сих пор не вернули из лазарета, был прерван ехидным комментарием.

— Ее теперь до конца месяца не выпишут, — улыбаясь, произнес Робер, когда вместе с еще двумя парнями проходил мимо. — А может, и вовсе избавятся от этой малявки.

— Ладно-ладно, Жабьер, мы поняли, — громко, так чтобы слышало большинство находившихся здесь добровольцев, произнесла Эмили. — Ты просто ее боишься. Боишься, что она выйдет и прирежет ночью. Как жабенка.

— Слышь… — начал было говорить Робер, стараясь показать Эмили, где ее место, но увидел поднимающегося Итана. Вуд резко подошел к нему, сталкиваясь нос к носу. Он по сравнению с Робером был меньше и худее, но его злобное выражение лица, словно напоминало о совсем недавней драке. Робер постарался сохранить уверенность.

— Слышу. И тебе советую услышать. Она вернется Робер или я сам порешу тебя, — с этими словами, Итан сильно толкнул от себя парня, которого тут же подхватили его друзья. После чего поправил воротник, как бы невзначай.

— А ну, прекратили! — крикнул солдат Krieg Korps, что стоял недалеко, его рука даже схватилась за пистолет.

Робер осекся, посмотрел на Итана перед собой, потом на солдата. Понимая, что затеять сейчас драку сродни самоубийству, он одернул рубашку в ответ, после чего произнес, — если вернется, устрою ей жаркую ночку, — после чего отвесил смешок и с друзьями отправился дальше.

— Итан, сядь, — тут же приказным тоном произнес Генри, когда увидел, что тот готов сорваться прямо сейчас на наглеца. Итан глубоко выдохнул, когда уже сделал шаг вперед. Видя солдата, что до сих пор держится за пистолет и внимательно за ним смотрит, он остановился. Сдерживаясь от желания покалечить человека на месте, Итан все-таки вернулся к друзьям.

Генри лишь снова попытался объяснить всем, что не стоит привлекать лишнее внимание еще больше, чем оно уже есть. Вновь попросил Итана вести себя, как и раньше, напоминая ему, почему он здесь. На вопрос и любопытство Эмили, которая уже чуяла интересную историю, ей лишь сказали, что всему свое время. Время медленно тянулось за диалогом и ожиданием, когда вернется Элис. В душ они шли по очереди, так чтобы, если их подруга вернется, было хотя бы двое, кто мог бы ее защитить от всякого. Вскоре свет был приглушен и объявлен отбой, но постель Элис осталась пустой на эту ночь.

Наступило шестнадцатое июня. Первая половина дня прошла спокойно и по расписанию, кроме отсутствия Элис, постоянных гневных взглядов на тройку друзей и иногда даже “случайных” толканий. В остальном ничего необычного не происходило. У Эмили была даже идея спросить насчет Элис у самого Мясникова, но поймать его в свободное время было невозможным, а в остальное время можно было получить дичайший крик в ответ, если обратишься не вовремя. Рисковать она не захотела, до вечера.

В итоге ей и не пришлось этого делать, Элис Мерсер вернулась, когда начались тренировки по сборке разборке автомата. Ее буквально сопровождали два очень крепких солдата Krieg Korps, в военной униформе и при полном снаряжении, словно готовые отправиться на войну уже сегодня. Было немного странно наблюдать, как Элис даже говорила с ними по пути и на прощание улыбнулась. Да и вид ее, был совершенно иной. Спокойная, никаких подергиваний мышц, уверенный взгляд. Эмили словно наблюдала старую версию Элис.

— Рядовой Мерсер, вернулась из лазарета, сэр. Разрешите вернуться к распорядку дня, сэр, — громким голосом произнесла Элис, перед Мясниковым, когда входила в ангар. После того как разрешение было получено, девушка уселась на свое место, кладя перед собой тот самый автомат АК-314К и приступала к занятиям.

Когда занятия закончились, сержант отдал приказ о том, чтобы солдаты сопроводили новобранцев до полигона. Сам же Мясников ушел куда-то в другую сторону, нежели солдаты вели добровольцев. На улице все также стояла летняя прохлада, и все еще дурные мысли о держащемся в небе дожде сохранялись у всех. До самого стрельбища новобранцам пришлось добираться более получаса на своих двоих.

Полигон, где им предстояло научиться стрелять из оружия, представлял из себя огромное поле в пару километров длиной и один шириной. Здесь были обустроены места, откуда велась стрельба, а вдалеке расположены поднимающиеся мишени на разной дистанции. Автоматизация мира привела к тому, что многие работы заменили роботы с программой, значительно улучшая качество жизни рядового человека. Готовка, уборка, заказы, даже автоматический смыв в унитазах, все это было не роскошью, а обычной рядовой возможностью рабочих людей. Для богатых все это упаковывали в лучшие компоненты, иногда внедряя в программируемых роботов обрезанные искусственные интеллекты.

В огромных мегаполисах искусственный интеллект даже заменил живых домашних питомцев, которые стали предметом роскоши и показателем достатка. Все это лишь потому, что корпорациями были установлены налоги на них, да и цены на меховых друзей варьировались от одной до трехгодовых зарплат обычного офисного работника. Поэтому увидеть на военном полигоне отряд солдат, дрессирующих настоящих живых собак, для многих стало удивлением.

Громадные псы, достигающие в холке почти полтора метра, сразу настораживали. Если такая вцепиться в тебя, то просто так ты не отделаешься легким испугом. Элис смотря на небольшую свору из пяти собак, которые сейчас вовсю бегали и прыгали возле своих хозяев, вспомнила небольшой ролик, который она видела в интернете.

Польская кросс-овчарка, стоящая баснословных денег за одного только щенка. Порода, выведенная специально для военных подразделений, и способная под пулями выполнять приказы своего хозяина. Их черно-белый окрас вкупе с ростом пугал до жути рядового гражданина, а лай вгонял в дрожь. В ролике, который лишь едва-едва, знакомил с этой породой, говорилось о том, что бежать от нее бессмысленно, а свора натасканных псов могла уложить целый отряд пехоты. Пара собак посмотрела своими черными глазами на идущих новобранцев, но потом вновь вернулась к играм с хозяевами.

Солдаты, сопровождающие добровольцев, расположили их у огневых рубежей, давая им время до того, как сержант даст следующие указания. Многие, в том числе и Элис просто уселись на землю, давая себе малейший отдых от продолжительной ходьбы в строе. Девушка сняла автомат с плеча и положила его на землю перед собой, перекручивая ремень на запястье, чтобы никто не смог его быстро выдернуть. Элис смотрела на него с небольшим страхом, что все еще был внутри нее, но словно приглушенный. Будто газ к конфорке подают на самом медленном огне. Спустя непродолжительное время для Элис не было удивлением, что к ней подошла Эмили, которая точно хотела с ней о чем-то побеседовать.

— Ну и ношу тебе сержант предоставил таскать, — с этими словами Фукс уселась рядом, ставя свой автомат перед собой, — не тяжело?

Только сейчас Элис, впервые смогла в действительности сравнить эти два автомата, без ревущего внутри страха, изменяющего сознание. Ее АК отличался более длинным стволом, мощной затворной рамой и вообще принципиально другим принципом работы. Длина оружия достигала чуть больше метра, против семидесяти — восьмидесяти сантиметров у AR. Что насчет веса, килограмма три или четыре, возможно, чуть больше, как ей показалось. Девушка теперь поняла, что имела в виду собеседница, с ее ростом этот автомат казался огромным.

— Все… Все в порядке, справлюсь, — робко отвечала Элис, переведя взгляд на свою собеседницу.

— Ладно-ладно, — по лицу Эмили можно было понять, что она хотела что-то еще сказать, но от чего-то себе не позволила продолжить. По крайней мере, сразу. — Я тут. Пообщалась с девушками, и они говорили, что подумывают отказаться от всего этого. Сказали, что им предлагали такую возможность. А тебе?

Элис в этот момент невольно вспомнила кабинет с мужчиной, его глазами, которые тогда осматривали ее тело, вдоль и поперек. Вспомнила его слова, буквально слово в слово, что по сей день мучат ее.

— Предлагали, — Элис не дала возможности спросить или перебить ее, продолжила сразу, — в сферу услуг, чтобы вернуть им деньги.

— Сферу услуг? Типа в официанты или? — к удивлению Элис, было непонятно почему Эмили не поняла сразу, что имелось в виду, ведь она была куда взрослее.

— Не знаю, мне точно не сказали, но намекнули, что, скорее всего, надо будет обслуживать мужчин, — девушка слегка сжала кулаки на цевье своего автомата, громко выдыхая. Для нее, даже эта мысль, стать обслугой кому-то была словно из кошмаров. Все-таки родители ей вбивали стойкое воспитание того, что она сама должна добиваться чего-то в жизни, не надеясь на кого-то. А про сексуальное воспитание вообще узнавала только от одноклассниц, которые шепотом общались об этом на перемене, да из интернета.

— Ну и ебанина. Блять, — Эмили вздохнула и, наконец, позволила себе сесть рядом с собеседницей, доставая сигарету из кармана. — Ты же… не сдашься, да?

Элис хотела бы сказать, что думает или даже сказать правду, что иногда кричит внутри ее разума. Голова подсказывает о самосохранение, поиске легкого пути, а сердце буквально кричит о том, что нужно бороться. Словно на перепутье. Элис не могла найти ответ на такой простой вопрос. Она все еще, где-то в глубине своей малой души имела сомнения в правильности своего решения. От ответа ее спасли подошедшие Майер и Вуд.

— Эй, Немка, огоньку дать? — с этими словами, Генри уже доставал и чиркнул зажигалкой. Вообще, это было странно для Элис, те редкие фильмы, которые она видела о войнах, да и вообще репортажи о солдатах, что защищают страну, корпорацию и других официальных лиц. В них всегда говорили, что никаких вредных привычек у их бойцов, все проходят строжайший отбор не только по здоровью, но и по физическим показателям. А здесь вокруг, можно было увидеть разный, очень разный контингент людей. Словно здесь обычные люди с улицы.

— Ты ошибся, — Эмили подкурила сигарету и задымила. — Я родилась и выросла в Романской Хунте, так что романка или румынка, как нас еще называют.

— Ну раз такое дело, — Генри уселся рядом, показывая жестом своему товарищу, присесть тоже, — Я родом с Федеративных Штатов Британии.

— Чешская Республика, — коротко ответил Итан, так же усаживаясь рядом с собеседниками.

После этого все посмотрели на Элис, ожидая от нее ответа. Девушка от такого внимание вначале встала в ступор, но потом постаралась вспомнить, отгоняя ненужные воспоминания в сторону.

— Польский военный округ Прусской конгломерации, — она говорила это, стараясь так, чтобы никто другой, кроме собеседников не услышал.

На их лицах возникло удивление, Эмили даже закашлялась от дыма сигареты. Все дело в том, что Польский военный округ Прусской конгломерации до сих пор считается местом боевых действий между местными корпорациями. Оттуда по сей день поступают сообщение, редкие, но периодические о взрывах, стрельбе на улицах городов, даже ввод армий соседних стран. Ситуация вокруг Польского военного округа Прусской конгломерации такова, что она зажата между двух заинтересованных в ней странах — Прусской Конгломерации и Польского Союза Корпораций. И все это осложняется тем, что ни одна страна мира не решается изменить ситуацию, а корпорации наживаются на бесконечном конфликте, продавая вооружение и помощь пострадавшим от войны. Бесконечный поток денег, выгодный почти всем.

— Черт, теперь понятно, — стараясь спокойно нарушить тишину в диалоге, произнес Генри.

— Осёл! — тут же громко высказалась Эмили и даже слегка ударила того в плечо.

— Понятно, что? — попыталась поинтересоваться Элис.

Попытка продолжить диалог закончилась на звуках ревущих моторов двух подъезжающих грузовиков к полигону. Солдаты Krieg Korps, перекрикивая шум, скомандовали всем построиться. Душевный разговор пришлось отложить на потом, видя, как, сержант Мясников вылезал из кабины остановившегося грузовика в нескольких метрах от строя новобранцев. Эмили быстро докуривала сигарету, надеясь, что за это не будет наказания. Сержант выглядел очень серьезным, даже несколько гневным.

— Новобранцы! Первое, что отличает военного от обычного гражданского, умение стрелять! — Мясников кричал, кричал так, будто вкладывая в свой крик злобу, льющуюся в крови, — и первое ебаное правило, которые вы должны запомнить на всю свою оставшуюся жизнь — не направлять ствол на того, кого вы не собираетесь убить! Увижу, что хоть один из вас долбаебов нарушит это правило, я расстреляю его на месте. Всем ясно?

— Да, сэр! — добровольцы крикнули хором в ответ.

— Вы будете учиться стрелять боевыми патронами! Любая неосторожность будет означать смерть! Ваша или чья-то еще! Запомните сосунки, вы должны быть абсолютно уверены, куда вы будете стрелять! Держать оружие на предохранителе до тех пор, пока вам не разрешат его снять! Выполнить проверку!

— Да, сэр! — снова хоровой ответ не заставил себя долго ждать и послышались одиночные щелчки предохранителей.

— Стрелять вы будете по десять человек за раз, целый магазин, одиночными выстрелами! Пока одни стреляют, другие заряжают боекомплект в магазины автоматов и ни в коем случае не присоединяют его к оружию! Я надеюсь у вас есть хоть доля мозга, что отвечает за самосохранность! Если же ее нет, я буду стрелять первым, не раздумывая! — с этими словами, сержант быстро достал пистолет из кобуры и незамедлительно выстрелил над головами новобранцев. Пуля шла достаточно высоко и не могла никого задеть, но все над кем был произведен выстрел, инстинктивно пригнулись. Мясников поставив оружие на предохранитель, вернул его в кобуру, — смирно! Смирно блять! — сержант резко подошел и стал за шиворот поднимать новобранцев, которые еще находились в небольшом шоке. Элис стояла смирно, даже не шелохнувшись, ведь в этот момент воспоминания из прошлого вновь проникли в ее разум.

Возвращаясь домой из школы и заворачивая за угол в переулок домов, там произошел взрыв. Взрыв на пятом этаже дома, возможно, граната, потому что после этого последовали автоматные очереди внутри здания. Свист пуль, выбивающиеся стекла и падающие на землю, разлетающиеся в стороны. А Элис тогда просто стояла возле угла дома, ее сознание будто улетучилось в тот момент. Она не слышала крики раненых, не слышала подбегающего к ней военного, что махал перед ней оружием и точно что-то кричал. Тогда ее вернули в реальность сильной пощечиной, щека после того случая болела еще несколько дней спустя.

— А теперь слушайте приказ! — Элис вернулась в реальность, когда сержант уже стоял перед восстановившимся строем новобранцев, — два грузовика, набитые ящиками с боекомплектами и магазинами. Вы все, разгружаете их здесь! Вскрываете и начинаете заряжать магазины. Как только первые магазины будут заряжены, я вызываю первых десятерых и они приступают к стрельбе! И так по очереди. До тех пор, пока не расстреляете весь боекомплект. Боекомплект и магазины для АК-314К помечены крестом! Это для того, чтобы вы не перепутали, а не чтобы вы все это повесили на Мерсер, ясно? Приступать к выполнению задачи!

Надо сказать, что большинство добровольцев чуть ли не ринулись вперед от нетерпения, но, когда увидели полностью забитые кузова грузовиков, слегка опешили. Ящики чуть ли не вываливались, по примерным подсчетам их было чуть ли сотня. Приступив к разгрузке, многие поняли, что это то еще физическое упражнение, каждый из ящиков весил более пяти килограмм. А еще это способствовало постепенному пониманию, как сделать быстрее и организованнее. С течением времени новобранцы разделились на группы, что вытаскивали из кузова ящики и передавали носильщикам, те, в свою очередь, относили их до полигона и менялись с другими.

Элис было тяжело, ведь автомат нельзя было снимать, она и другие понимали это точно, вдобавок еще и ящик. Силы постепенно уходили из ее рук, и в один момент ящик выпал из ее хвата. Крик сержанта не заставил долго себя ждать, надо сказать, он был достаточно начитанным, раз подобрал десятки синонимов и выражений для обозначения криворукости Элис. Злость и адреналин от крика только давали пинка и сил. Элис, конечно, хотелось, подгоняемая своим гневом, развернуться и крикнуть в ответ сержанту, но головой она понимала, что это будет последнее, что она сделает.

Разгрузка боекомплекта заняла почти час. Новобранцы смотрели на огромную гору ящиков, с которым им предстояло начать работу. Никто не давал им отдыха, наоборот, даже подгоняя их. Поэтому запыхавшиеся и уставшие, добровольцы принялись вскрывать ящики один за другим. Магазины, боеприпасы. И самое сложное оказалось в зарядке магазинов. Сержант показал лишь пару раз, как загонять патрон. И сделал он это так быстро, словно смеялся над всеми или издевался. Приходилось учиться на месте, додумывать и понимать принцип. Добровольцы и тут умудрились начать помогать друг другу, буквально показывая и помогая другим, как правильно это сделать. И как только первый десяток магазинов были заряжены, начался ад для человека, что вчера еще сидел в уютном офисе и не слышал свиста пуль в паре метров от себя.

Солдаты Krieg Korps, занимались первой десяткой приступивших к стрельбе, они показывали им и доносили всю необходимую информацию. А еще следили, чтобы никто не нарушил технику безопасности. Сержант же следил на оба фронта и за стреляющими, и за заряжающими. Он был словно акулой, плавающей вокруг отдыхающих в море, готовый в любой момент наброситься и сожрать. И когда послышались первые выстрелы. Человек на самом деле очень трусливое животное, боится громких звуков, неожиданных, резких, а когда ты еще знаешь, что неосторожный выстрел может кого-то ранить или убить, нутро в тебе переворачивается. Так и произошло, новобранцы инстинктивно сжимались, прятались за ящики, кто-то даже отворачивался и бросал магазин. Ведь у тебя в руках, то что может выстрелить, это сложно вначале понять, что просто патрон ничего не сделает. Это приходит медленно и осознанно. Крики сержанта под выстрелы звучали просто шокирующе. Элис в это же время, никак не обращая на это все внимание, продолжала выполнять задачу. Ее взгляд был устремлен только на патрон и магазин, один за другим, ничего больше.

—…Рядовой Мерсер, Рядовой Фукс… Рядовой Майер, Рядовой Вуд… — выцепила Элис из крика сержанта, что озвучивал следующую десятку, знакомые слова. — Взять магазин и приступить к тренировке!

Элис быстро схватила один из магазинов для своей винтовки и направилась на место. К своему удивлению, сержант заменил солдата Krieg Korps и решил самолично обучать ее.

— Вставляешь магазин сюда, — он показал необходимое отверстие и спокойно дождался выполнения своего приказа. Мясников все это время контролировал, где находится ствол автомата, и в какую сторону он направлен. — Следующее, встань в стойку и упри приклад в плечо, — с этими словами он показал, как нужно встать и поправлял ее. — Расслабься, ты не с парнем на первом свидании! — он слегка поводил ствол АК из стороны в сторону. — Никакой жесткости не должно быть! Ты должна видеть красную точку в прицеле, вот здесь. Видишь? — в ответ ему был лишь легкий кивок. — Отлично, целься в ту мишень. Обеими глазами! Открой их и соедини точку, и мишень! Снимай с предохранителя, переведя на одиночный режим. Передерни затвор и нажимай на спусковой крючок.

Послышался выстрел. По сравнению с легкими хлопками от AR24 подобный звуку удара хлыста, к которым уши уже начали привыкать. АК-314К раздался громким раскатистым взрывом, похожий на хорошо начиненную петарду. Элис даже заметила пламя на мгновение, высвободившееся из ствола. В плечо тут же отдало, а ствол задрался на десятки сантиметров вверх. Это походило больше на ручную пушку, чем на автомат. Сержант же заметил самое главное, что не видели другие, взгляд девушки. Он словно говорил — “еще, еще, я хочу еще”. Удовольствие, наслаждение, желание, все это буквально пылало в ее глазах.

Элис ощущала себя чуть ли не на седьмом небе, такое ощущение было впервые. Ощущение возможностей, силы и экстаза. Ее мало интересовало, что пуля прошла мимо мишени, а плечо слегка отдавалось болью. Потому что сейчас, именно сейчас. Она может выстрелить. Может убить того солдата.

— Рядовой Мерсер! — сержант махал ладонью перед лицом Элис, — слышишь меня?

— Да… сэр, — кротко ответила Элис, возвращаясь в обыденную реальность.

— Хорошо, упор в плечо, ты должна чувствовать вот тут. А теперь повторяй до тех пор, пока не свалишь эту ебучую мишень!

Это в кино легко стрелять, а когда у тебя затекли мышцы, устали, автомат норовит вырваться из рук, становится очень тяжело. Так, казалось, и Элис с ее пониманием о мире из фильмов, книг и роликов с интернета. Каждый последующий выстрел происходил гораздо позже, чем последующий. На пятнадцатом патроне мишень, засветившись искрами металла, качнулась и упала, чтобы спустя несколько секунд подняться. Элис явно видела попадание, отверстие, которое оставила пуля, проходя навылет. По размеру, напоминающее яблоко или грушу, настолько оно было большим.

— Поздравляю с попаданием рядовой Мерсер, теперь вали все мишени, которые видишь. Начинай с ближней! — казалось, сержанту было все равно на накатывающую усталость у девушки.

Элис отстрелялась последней, положив еще две мишени на ближней дистанции, сержант сообщил о необходимости убедиться, что патронов больше нет. Отсоединить магазин и вернуть предохранитель на место. Выполнив все, так как и сказал Мясников, она начала возвращаться к другой, более обыденной и рутинной задачи. И только сейчас поняла, как долго задержала других отстрелявшихся, Эмили даже сидела на земле. Только сейчас до нее дошло, что сержант вызывал по десять человек и пока не отстреляется последний, следующих не позовут. И сейчас под крик Мясникова, что озвучивал следующую десятку, словно провинившаяся ученица, заставивших других ждать ее, Элис возвращалась к ящикам, закидывая автомат на плечо.