Все поставлено на карту

Глава 19

Оставшись один, я набрал номер Шереметева. Света взяла трубку сразу.

— Да, сладкий? Что случилось?

— Мне нужно поговорить с Князем.

— Ты знаешь, который час?

— Ну, если ты не спишь, значит, и он тоже.

— Подожди, я сейчас.

Через пару минут вновь раздался голос девушки:

— Ты ещё здесь?

— Само собой. Как успехи?

— Его Светлость тебя примет. Приезжай в особняк.

— Не в замок?

— Нет, ты всё правильно понял.

— Хорошо. Скоро буду.

Отключившись, я вернулся к девушкам.

— Ну, что, поговорили? — спросила София.

— Нет. Это не телефонная беседа. Мне нужно уехать на некоторое время.

— Оставишь нас одних⁈ — встрепенулась Спящая.

— Это ненадолго. Побудьте пока в тайной комнате. Я расставлю по дому ловушки, так что не выходите до моего возвращения.

— Вов, мне это совсем не нравится, — нахмурилась София. — Что, если ты не вернёшься? И не будешь отвечать на звонки. Что нам тогда делать? Мы окажемся заперты в тайной комнате.

— Не переживай. Если меня убьют, ловушки отключатся сами собой.

— Это тебе сейчас кажется, что ты меня успокоил⁈

Тем не менее, я загнал девушек с кручем в убежище, а сам прошёлся по дому, накладывая на двери, окна и пол особые Печати. Скорее всего, сегодня сюда уже никто не полезет, но на всякий случай лучше подстраховаться.

Наконец, я отправился в особняк, где провёл часть детства, а в последние годы бывал нечасто.

Князь встретил меня в халате и тапочках.

— Привет, Владимир. Что такого стряслось, что я понадобился тебе среди ночи? — спросил он, когда мы устроились в сиреневой гостиной на первом этаже. — Это всё из-за нашего последнего разговора? Мне казалось, мы…

— Ко мне только что забрались убийцы, — перебил я.

Шереметев приподнял брови.

— Ты же не думаешь, что это я их подослал? — спросил он после паузы.

— Не думаю. Среди них был гуль.

Князь нахмурился.

— Так-так… — протянул он. — Ты взял кого-нибудь живым для допроса?

— Нет. Они не были расположены к беседе. Да и откуда им знать нанимателя?

— Да, маловероятно. Хм… Если ты не думаешь, что в этом замешан я, то зачем приехал?

— Стоило мне найти артефактора, как в мой дом наведались киллеры. Я слишком давно на вас работаю, чтобы принимать подобные вещи за совпадения. Меня явно пытались убить из-за встречи с камердинером.

Князь тяжело вздохнул и отвёл взгляд.

— Вероятно, ты прав, — сказал он нехотя. — Наверное, глупо продолжать скрывать причины, по которым я не рассказывал тебе всего… Особенно теперь.

— Давайте только начистоту, — проговорил я холодно. — Без увиливаний. Хватит уже тайн! Мне нужно знать, кто хочет меня убить и почему.

— Согласен. Раз дела обернулись так, действительно пора. Ты помнишь своё первое задание? То, которое получил, согласившись работать на Комитет?

— Тогда я ещё ничего не знал про Комитет. Но да, я понимаю, что вы имеете в виду. Моё путешествие на болота. Оттуда я привёз круча и то, что вы потеряли.

— Артефакт, который ты вытащил из разбившегося вертолёта, предназначался не для меня. Это был выкуп. То, в обмен на что я выторговал твою жизнь.

Слова Князя заставили меня замереть. До этого момента ничего подобного не приходило мне в голову.

— То есть, по сути, я сам выторговал себе жизнь?

— Не совсем, Владимир. Но отчасти. Заодно доказал, что я не зря старался.

— Да, я понял, что это было испытание. Должен сказать, вашему замыслу не откажешь в изящности.

— Было ещё одно условие, чтобы враги твоей семьи отступились.

— То есть, они всё-таки живы? — перебил я.

— Ты и раньше это подозревал. Разве нет?

— Конечно. Так что за условие?

— Твой отец был магом. Он работал над тем, чтобы проникнуть в портал. Искал способ попасть в Зону и вернуться. Хотел научиться взаимодействовать с тёмной материей. Фёдор помогал ему. Вдвоём они проделали большой труд. И условием было, чтобы ты это дело не продолжил. Поэтому ты не должен был встречаться с артефактором своего отца. И забирать его инструменты тоже не следовало.

Я подался вперёд, глядя Князю в глаза.

— Так всё это время вы давали мне Иглы, считая, что я работаю над тем же, над чем трудился мой отец?

Шереметев развёл руками.

— Я этого не знал, но надеялся. А над чем ты работаешь?

— Не ваше дело! Отца убили, чтобы помешать ему закончить?

— Увы, это так.

— Кто? Кто это был?

— Тебе они не по зубам, Владимир. Даже мне пришлось пойти на сделку и позволить убийцам твоих родителей жить.

— Просто ответьте.

Князь нервно поёрзал в кресле, бросил на меня взгляд исподлобья.

— Обещай, что не наделаешь глупостей!

— С какой стати мне их делать? Я просто хочу знать, с какой стороны ждать угрозы. И ещё — с каких пор общества, использующие нежить, стали так могущественны, что вы не можете с ними сладить. Красный Альянс…

— В подмётки не годится тем, кто хочет тебя убить, — раздражённо перебил Шереметев.

— Не ходите вокруг да около, Ваша Светлость! — проговорил я, добавив в голос металла.

— Есть тайное общество, о котором ты не знаешь, — чуть помолчав, сказал Князь. — Называется «Союз спасения». В него входят приближённые к царю аристократы, офицеры Охранки и некоторые члены Синода. Действует общество с благословения Его Величества.

— И что, они используют магов и нежить⁈ — не выдержал я.

— Они всех используют, Владимир. Любого, кого могут. Далеко не все чародеи, которых удаётся арестовать, подвергаются так называемым экзорцизмам, как уверяют средства массовой информации. На самом деле, большинство поступает на службу «Союза спасения».

— То есть, у царя есть своя армия магов и нежити? — спросил я, не до конца веря услышанному.

— И немаленькая, — кивнул Шереметев.

— А от кого или чего этот союз спасает?

— От неконтролируемой магии, Владимир. От всех, кто может обратить чародейство против Его Величества.

— Но это же лицемерие.

Князь усмехнулся.

— Ещё какое! Но что правительству остаётся? Позволить таким обществам, как Комитет, собирать под своё крыло магов?

— Тоже верно. Значит… Моих родителей убила Охранка?

— Совершенно верно. Ему не могли позволить найти способ работать с Зонами и тёмной материей.

— Могли попытаться забрать результаты исследований себе.

— Они пытались, уж поверь! Но граф Оболонский скорее умер бы, чем отдал их Охранке. Так и получилось.

— Он проводил их для вас?

Князь кивнул.

— И был близок. Но я тоже не получил никаких результатов его работы. Никто не знает, куда он их спрятал. Я надеялся, что ты отыскал что-нибудь.

— Если вам не удалось, мне-то куда? — сказал я, ничем не выдав истинных чувств.

— Ну, да. А Иглы тебе для чего?

— Это мои собственные изыскания. Ничего особенного.

— Хорошо, пусть так. В общем, как ты понимаешь, с Охранкой не совладать. И теперь жандармы считают условия моего с ними соглашениями нарушенными. Всё из-за артефактора и его чемодана.

— Кто конкретно отдал приказ меня убрать?

Шереметев покачал головой.

— Его смерть ничего не изменит. У этой гидры слишком много голов. Отрубишь одну — и вместо неё появятся две.

— Имя, Ваша Светлость! — отчеканил я. — Просто назовите имя.

— Ты сам не знаешь, о чём просишь, — помолчав, проговорил Князь. — Пойми, я ведь не просто тебя использую как ценного сотрудника. Ты мне действительно дорог. Я надеюсь, что однажды ты станешь моим наследником.

— Да, это вы мне говорили ещё в детстве. Но не припоминаю, чтобы давал на это согласие.

— Так и есть. Но я ведь сказал «надеюсь».

— И с этим тоже не поспоришь. Но перестаньте меня опекать. Я уже вышел из-под вашего крыла. И сейчас мне грозит реальная опасность, которую неведение лишь усугубляет. Я должен знать своего врага.

— Не цитируй «Искусство войны». Ладно, — добавил после короткой паузы Шереметев. — Ты прав. Я не имею права вставать у тебя на пути. Убить твоих родителей отдал приказ Николай Островский. И сейчас тебя преследуют с его же подачи.

— Я о нём даже не слышал.

— Неудивительно. Он предпочитает держаться в тени. Но именно граф Островский стоит во главе тайной организации, которая проводит исследования тёмной материи и Изнанки. Под его контролем находятся расположенные в империи Зоны. И Охранное отделение — тоже.

— Погодите… Кажется, я всё же припоминаю… Он ведь заведует кафедрой теоретической физики в Университете? Профессор Островский!

— Совершенно верно. На вид — милый старичок, даже немного чудак. Но на деле — опасный хищник, который стоит во главе преследования магов в империи.

— А сам он не чародей?

— Не знаю. Но подозреваю, что да. Впрочем, это только мои догадки. Владимир, оставь затею его убрать, если эта безумная мысль закралась в твою голову. Я серьёзно. Профессор тебе не по зубам. Он никому не по зубам, если уж на то пошло.

— И что вы предлагаете? Ждать, пока до меня доберутся?

— Я не знаю, — помолчав, сказал Князь. — Пожалуй, впервые у меня нет ответа на твой вопрос. Прости.

— Ну, я и не ждал от вас совета, если честно. Просто не мешайте мне. Сейчас всё в моих руках. Отойдите в сторону. Вы уже и так мне подгадили, убив Фёдора.

— Я не приказывал его убивать. Только не подпускать тебя к нему.

— Ладно, проехали. Что было, то было. Не воротишь. Так я могу рассчитывать, что вы не станете совать мне палки в колёса?

— Владимир, я могу тебя спрятать.

— Нет.

— Хорошо, твоя взяла. Даю слово, что не буду мешать, что бы ты ни предпринял. Но… с этого момента ты сам по себе. Прости, но Комитет не ввяжется в разборки с организацией Островского. Не наш уровень. Надеюсь, ты осознаешь всё безумие того, что собираешься сделать, и одумаешься.

— Спасибо, конечно, но, как вы сказали, я теперь сам по себе. Прошу меня извинить, и позвольте откланяться.

Князь словно хотел сказать что-то ещё, но передумал. Покачал головой, вздохнул и отвернулся. Видно было, что расстроен и, как ни удивительно, растерян. Пожалуй, я впервые видел Шереметева таким.

Домой я вернулся ближе к рассвету. Собственно, небо на востоке уже начало светлеть, приобретая нежно-розовый оттенок. Похоже, будет ветрено.

По дороге я обдумывал сложившуюся ситуацию. Не сказать, чтобы мой бывший опекун внёс в неё большую ясность. Во-первых, что, если мой отец собирался отдать свою машину Островскому — то есть, правительству — а Князь убил его, чтобы этого не допустить? Вполне вероятный вариант. Правда, это не объясняет присутствие в напавшем на мой особняк отряде ассасинов гуля. Также не следовало списывать со счетов возможность, что Князь указал мне Островского, рассчитывая, что я убью его. И не факт, что профессор имеет отношение к жандармам, убийству моих родителей или преследования меня самого. Шереметев вполне способен использовать меня вслепую, а уж актёрского таланта ему не занимать. Как бы не угодить в ловушку. Вполне возможно, что я до сих пор блуждаю впотьмах, не зная, что на самом деле происходит. И мне предстоит в этом разобраться прежде, чем предпринимать решительные шаги. Жаль только, что охота на меня объявлена, и времени совсем мало.

Так или иначе, у меня было имя. А значит — зацепка.

Островский преподавал к том же университете, где учился я, только на другом факультете. Раз всё договорённости пошли прахом, стесняться нечего, и можно завалиться прямо к нему.

Я посмотрел на сайте физического факультета расписание лекций. Первая, которую читал профессор, начиналась в девять сорок пять утра. Как раз успею немного поспать и позавтракать. Университет позволял желающим посещать занятиям в качестве вольнослушателей, и это давало мне возможность прийти в аудиторию и поглядеть на Островского, а затем заговорить с ним. Это я и собирался сделать. А дальше — как пойдёт. Почему бы не бросить карты на стол, так сказать?