Всегда с тобой

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Майлз везет нас в Криквью, ближайший город, где есть полицейское управление.

Во время школьных учений по стрельбе мы обнаружили, что полиции из Криквью потребуется почти сорок минут, чтобы добраться до нас. Очень обнадеживает.

Полицейский участок меньше, чем я ожидала. Деревянные панели и дешевые стулья рядом с печально поникшим папоротником. За прилавком женщина с открытым ртом жует жвачку. На ее бейдже написано Каллахан.

Я жду, что Майлз объяснит, зачем мы здесь, но его губы плотно сжаты, руки засунуты в карманы. Он позволяет мне говорить, хотя именно он хотел приехать сюда.

— Привет. Эм. Я бы хотела написать заявление, — говорю я ей.

Офицер Каллахан моргает, глядя на меня, как будто она не поняла, что мы вошли в дверь. У нее круглое лицо, волосы собраны в растрепанный пучок, в уголках глаз морщинки.

— Хорошо. — Она говорит медленно, как будто думает, что мы не туда свернули по дороге в торговый центр. — О чем?

— Кто-то… — я запинаюсь, подбирая подходящее слово, — … беспокоит меня.

— У нее есть преследователь, — поправляет Майлз.

Я хочу отрицать это, сказать ему, что это не так уж серьезно. Прежде чем я успеваю это сделать, Каллахан приподнимает бровь и наклоняется вперед, опершись локтями о стойку перед собой.

— Ага. И почему ты думаешь, что этот человек… преследует тебя?

Майлз впивается в нее взглядом. Но я понимаю ее реакцию, легкое недоверие. Потому что я же не знаменитость. Даже мой TikTok или Instagram не знаменит. У нормальных людей в маленьких городах нет сталкеров.

— Я не уверена. Но они следили за мной. — Я кладу телефон на стойку, включаю экран. — Они троллили меня в Интернете. И они меня фотографировали.

Я ожидаю, что офицер Каллахан разинет рот или ее глаза расширятся, но ее лицо не меняется. Она хватает мой телефон, уже открытый для просмотра моих сообщений с madyoungfan. Она надевает очки и держит экран на расстоянии вытянутой руки.

— Кто сделал эти снимки?

Я пожимаю плечами.

— Понятия не имею. Я не знаю, кто это делает. Они анонимны.

Ее бровь снова поднимается, и она переводит взгляд на экран, проводя указательным пальцем, как будто никогда раньше не пользовалась смартфоном.

— Но ты видела, как кто-то следил за тобой?

— Я их не видела, — признаюсь я. — Вот почему я не знаю, кто они.

Майлз прислоняется к стойке.

— Но, очевидно, кто-то следит за ней, если они делают эти снимки.

Офицер Каллахан снимает очки и кладет мой телефон перед собой. Откидывается назад и вздыхает.

— Мы ничего не можем сделать. Если они будут угрожать или попытаются что-то у тебя вымогать, возвращайся. Если ты узнаешь, кто этот человек, и он появится, скажем, у тебя дома, в школе или на работе, тогда тебе захочется позвонить туда. — Она указывает на мой телефон. — Но сейчас мы ничего не можем с этим поделать.

Майлз кладет ладони на стойку.

— Вы не понимаете. Это случилось с моей сестрой перед тем, как она исчезла. Софи Мариано.

Но на лице Каллахан нет и намека на удивление. Она уже знает, кто его сестра. Кто он.

Майлз достает телефон и просматривает скриншоты. Сообщения в Instagram присланы с аккаунта под названием sophiemarianofan. Они выглядят так, словно их могли бы прислать мне.

«Ты сегодня хорошо выглядишь»

«поговори со мной»

«я вижу тебя»

Затем он пролистывает фотографии Софи, заходящей в продуктовый магазин, сидящей в своей машине, бегущей по парку. Лапки тысячи пауков стекают с моей шеи вниз по позвоночнику.

После вечеринки у Джордана я предположила, что Софи сбежала. Но я никогда не думала, что она от кого-то убегает.

Преследователь Софи заставил ее захотеть покинуть Бомонт? Или они что-то сделали с ней до того, как она смогла это сделать?

Если они что-то сделали с ней, то, возможно, планируют сделать то же самое и со мной.

Одни только почти идентичные смс должны заставить Каллахан сесть прямее и отнестись ко мне серьезно, но она остается равнодушной.

— И вы знаете, кто… преследовал вашу сестру?

Майлз сердито смотрит на нее.

— Нет. Думал, это подпадает под вашу юрисдикцию.

— Я не участвовала в том деле.

— Ну и дела, может быть, вам стоит передать информацию кому-нибудь, кто тогда участвовал.

Каллахан переключает свое внимание на меня.

— Лучшее, что я могу для вас сделать, это предложить вам сделать ваши аккаунты приватными. Вы, дети, делитесь слишком большим количеством конфиденциальной информации в социальных сетях. Заблокируйте этот аккаунт. Большинство людей просто хотят вывести вас из себя. — Она смакует жвачку с корицей во рту. — Лучший выбор? Вообще откажитесь от социальных сетей. Почитайте книгу. Сходите в кино. Вы все делитесь каждой секундой своей жизни, а потом притворяетесь удивленными, когда кто-то пользуется этим.

Над нами повисает тишина. Майлз встречается со мной взглядом, его брови нахмурены, а челюсть сжата.

Почему это звучит так, будто она обвиняет меня в преследовании?

— Значит, вы ничего не можете сделать? — Если этот человек мог быть причиной исчезновения Софи, полиция должна, по крайней мере, что-то сделать. — Что, если они причинят мне боль?

Кто бы они ни были, они готовы следовать за мной по городу и фотографировать меня. Что еще они готовы делать?

Каллахан складывает руки на груди.

— Ну, к сожалению, мы не можем арестовать профиль в социальных сетях.

Прежде чем я успеваю сказать еще хоть слово, Майлз выплевывает:

— Это чушь собачья. Вы проигнорировали мою сестру, и посмотрите, что произошло. И теперь вы собираетесь игнорировать кого-то еще, кто имеет дело с тем же гребаным…

— Хорошо. — Каллахан встает, устремляя на него пристальный взгляд. — Пора идти.

Я хватаю свой телефон со стойки и дергаю Майлза за руку, когда становится ясно, что он никуда не собирается уходить.

Выйдя на улицу, я падаю на пассажирское сиденье его машины, кожа обжигает мои бедра.

— Вот почему я не хотела сюда приезжать. Я знала, что они ничего не смогут сделать.

Мне самой нужно выяснить, кто стоит за этим аккаунтом.

Но я понятия не имею, как это сделать.

Я могла бы начать с Эш. Она смеялась громче всех, когда пиво пролилось мне на майку на вечеринке Натали, и она выложила те видео, где мы с Майлзом. И ей, наверное, все еще горько, что я бросила ее ради друзей получше.

Майлз садится на водительское сиденье.

— Они могут. Они просто не хотят.

— Кто еще знает, что Софи преследовали? — Именно это имел в виду Майлз, когда сказал, что у Софи были враги. Кто-то хотел добраться до нее.

Теперь они хотят добраться до меня.

— Никто, кроме моих родителей, бабушки и Диди. Она не хотела никому рассказывать, потому что не знала, кому можно доверять.

Если Майлз прав, она даже не рассказала об этом своей лучшей подруге или парню. Была целая другая часть ее жизни, о которой они не знали. Что еще она от них скрывала? Насколько хорошо кто-нибудь из нас на самом деле знал Софи Мариано?

— Кто такая Диди?

— Мама моей мамы. Она живет на ранчо в Нью-Гэмпшире.

Я уже знаю ответ, но все равно должна его задать.

— Ты думаешь, тот, кто преследовал Софи… что-то с ней сделал?

Майлз колеблется. Как будто произнесение слов вслух могло сделать их правдой.

— Да, именно так. Ей тоже никто не поверил. А теперь она пропала.

Это могло бы стать моей судьбой. Я могла бы стать следующей девушкой из Бомонда, которая исчезнет.

Майлз наклоняется мимо меня и лезет в отделение для перчаток, тыльной стороной ладони касаясь обнаженной кожи моего колена. Я отстраняюсь, но мое предательское тело жаждет его прикосновений, как магнит.

Он вкладывает теплый металл в мою ладонь. Перочинный нож.

— Попробуй.

— Хорошо? — Я провожу пальцем по тыльной стороне рукояти, пока лезвие не выскакивает.

Когда я убираю нож в ножны и пытаюсь вернуть его ему, Майлз сжимает мои пальцы на нем. Моя кожа горит там, где он прикасается ко мне, но на этот раз я не отстраняюсь.

— Никому не говори, что он у тебя. Никому. Пока мы не выясним, кто это.

Мое сердце бешено колотится. Потому что поход в полицию, ношение перочинного ножа, добровольное желание Майлза помочь… делают все это реальным.

— Мы?

— Я помогу тебе выследить их, — обещает Майлз.

— Почему ты хочешь мне помочь? Ты меня терпеть не можешь.

Он позволяет словам остаться между нами и не отрицает их. Я пытаюсь игнорировать то, как его молчание ранит.

— Потому что, если мы найдем их, мы найдем мою сестру.