Вторая жизнь некроманта

Глава 8. Дом Хитори

Коринс наблюдал за первыми попытками совсем ещё юных некромантов участвовать в боях. Кто-то из ребят уже умудрился поднять первую нежить. Слабую, едва передвигающую костями, однако, это неплохой результат. Новость о предстоящем состязании в столице империи воодушевила адептов. Они старались, они желали показать своим высоко-почтенным родителям, как многому успели научиться.

Показательные бои перед стенами академии Тёмных сил было решено провести сначала между первокурсниками.

Преподавателям важно было понимание, насколько сильны пробелы в знаниях между младшими и старшими курсами. Ведь если кто-то из них покажет себя достойно, то появится шанс участия в боях с сильнейшими адептами. А это почет — биться на равных со старшими некромантами.

Ректор академии даже и головы не повернул, когда Улис де Маро встал рядом с ним, пробравшись сквозь толпу преподавателей и студентов, окружавших тренировочный полигон.

— Господин Коринс, — дознаватель привлек к себе внимание ректора, так же внимательно наблюдая за пока ещё неумелыми попытками перваков использовать боевые заклинания, — удалось выяснить некоторые обстоятельства, которые вам не понравятся.

Внутренне Коринс был раздражен. Утро началось неладно. Создав полог тишины, охвативший лишь его самого и дознавателя, ректор произнес:

— Говорите.

Выдержав небольшую паузу, де Маро продолжил:

— На зомби, работающих в академии, стоят заклинания подчинения.

Лицо Коринса потемнело, как он сам смог пропустить такое? Хотя, было ли ему дело до мёртвых подчиненных. Зарывшись в делах по самую макушку, он и не заметил то, что происходило у него под носом.

— Как давно стоит? Когда активировали в последний раз?

Улис де Маро понимающе улыбнулся, продолжив:

— Стоит более десяти лет. А вот активировали именно в тот день, когда в Обители мёртвых столкнулись наш загадочный некромант и имперские василиски.

— Скверно, — задумчиво проговорил Коринс, тьма, бурлящая по энергетическим каналам, просилась наружу. Ректора охватил гнев, хотя снаружи он казался безразличным и собранным, — удалось выяснить, кто поставил контроль?

Вот теперь и сам Улис де Маро помрачнел. Раскрывать тайны он обязан был по договору, заключенному с заказчиком. И заказчика у него было два. Оба оказались по разные стороны, оба являлись значимыми персонами в империи.

Но не это даже удручало дознавателя больше всего. Глава совета магов затеял какую-то игру. Знал ли о ней сам император?

— Глава совета магов, — Де Маро сказал, как есть. Его дело раскрывать преступление, а ответственность за последствия несут заказчики.

И всё-таки фигура Коринса облачилась чёрным пламенем, что заставило Улиса немного отстраниться.

Де Маро поблагодарил тьму, когда ректор, все же, справился с яростью.

Коринс размышлял о том, как стоило поступить. Снова нарушение, совет посмел пойти на очередное преступление против академии. Не вызов ли это? Ректор имел право обратиться к императору и обвинить главу. Вот только насколько может быть замешан новый император в происходящем? Возымеет ли его обращение хоть какой-то толк?

Пойти против совета сейчас, значит разъярить дракона. Это будет открытое и неравное противостояние.

Будь на престоле прежний император, Коринс незамедлительно бы сообщил о действиях совета. Будь Гордон жив, он не допустил бы подобного произвола. Тьма! Как же все сложно.

— Вы обнаружили какие именно указания были даны нашей нежити?

Все-таки де Маро проникся уважением к ректору академии. Он не стал действовать опрометчиво, подвергнувшись столь сильной агрессии. Вместо этого Коринс взял свою магию по контроль, решив узнать все детально.

— Зомби ведут себя как обычно, пока контроль не активирован. Однако, мой крыс нашёл следы, ведущие к обратной стороне академии. Следы зомби и человеческие. Не скажу, что свежие. Им несколько дней. А ещё там использовали сильную магию. Желаете проверить?

Ректор Коринс кивнул, заметив, как взгляд Улиса де Маро наполняется восхищением. Лицо дознавателя неожиданно смягчилось, появилась лёгкая улыбка. Коринс удивленно покосился на адептку, которая вышла на полигон, чтобы демонстрировать свои способности.

Напротив девушки, чьи длинные волосы развивались на ветру смольно черным шёлком, встал адепт второкурсник с подчинённой нежитью.

Коринс недоуменно вскинул брови, даже не из-за того, что против первогодки выставили старшего, его ошеломило осознание — Улис де Маро был влюблен в Кайро, дочь Хитори.

Ректор вспомнил, что, вроде как, Дом де Маро и Дом Хитори собирались обручить своих отпрысков. Однако, история о грандиозной свадьбе постепенно затихла. Кажется, Хитори разорвал помолвку, если слухи не врут.

Коринс ещё раз посмотрел в лицо де Маро, поняв — он оказался прав. Дознаватель точно неравнодушен к Кайро Хитори.

Улис восхищался Кайро, когда та ещё была маленькой девочкой. Такая юная и такая упрямая. В голове у господина дознавателя всплыли картинки из далекого прошлого…

Когда Дом де Маро разбогател, на престоле ещё сидел император Нефос четвертый, а границы Храумсимберга стерегла нежить под влиянием главы совета — Гордона Вольф де Торроса. Дом де Маро никогда не нищенствовал и всегда был полон прислуги. Но занять ключевую позицию среди аристократии вышло, лишь когда брат его супруги занял высокую должность при императорском дворе. Поэтому главе дома де Маро предстояло знакомиться с главами почетных домов. И старшего сына Улиса — де Маро представлял сразу, как наследника всего богатства и будущего главу дома.

В Дом Хитори отец и сын направились сразу после посещения дворца императора и знакомства с советом магов. Больше всего Улису тогда запомнился Гордон де Торрос. Наследнику де Маро тогда уже исполнилось тридцать один, он занимал должность лейтенанта, обладал высоким потенциалом в некромантии, хорошо владел техниками боя, холодным оружием. Однако, глава совета произвел на него сильное впечатление. Взглянув лишь раз в тёмные омуты холодных глаз де Торроса, Улис непроизвольно почувствовал страх. Причем, на физическом и подсознательном уровне. Мощная аура главы совета пугала до дрожи. Если бы Улису пришлось тогда говорить, он бы вряд ли смог произнести хоть слово. Горло сдавило, а тело словно бы онемело. Улис взглянул на отца, поняв, что ему тоже слова даются с трудом, а кожа его стала бледной. Глава дома — Линар де Маро старался и вовсе не смотреть на де Торроса и обращался лишь к императору.

Таким Улис запомнил главу совета — опасный противник, страшно опасный…

Отрадой для сердца Улиса стало знакомство с дочерью известного ученого деятеля, Кайро Хитори.

Девушке едва исполнилось одиннадцать лет, а она уже обладала невероятной красотой, привлекательностью. Шёлковые черные волосы, карие глаза, изумительно изящная и тонкая фигура и очень упрямый характер.

Впервые за долгое время Улис де Маро улыбался, когда увидел, как Кайро тренировалась. Она выглядела великолепно. Такая юная, а дралась на уровне с сильнейшими воинами дома Хитори. Удары своего учителя, бойкого и весьма крепкого телосложения — Укку, она отбивала с лёгкостью и грацией кошки.

Пламенные клинки Укку и Кайро скрещивались с оглушающим звоном, яркие искры магического пламени вспыхивали и разлетались, осыпаясь в траву. Доспехи, созданные магией, светились золотом.

Во всем этом Кайро выглядела, как прекрасная воительница.

Сердце Улиса отбивало ритм все чаще, когда он с придыханием следил за ловкими выверенными движениями Кайро и радовался, как мальчишка, когда девчонке удавалось предугадывать движения своего наставника, который совершенно её не щадил.

Когда бой завершился, Укку и Кайро поклонились друг другу, а магические доспехи разлетелись мелкими искорками. Дочь Хитори предстала перед семьей де Маро в самой простой льняной рубахе и брюках, словно бы была мужчиной, а не дамой благородных кровей.

Это покорило сердце де Маро ещё больше. Никакого снобизма, девочку совсем не баловали, как это принято в домах аристократов. Её растили, как наследницу дома Хитори…

Из воспоминаний Кайро Хитори. Детство.

Мама снова нарядила Кайро в красивое платьице из дорогого голубого шёлка, украшенное чёрным кружевом. Девочка взглянула на своё отражение в зеркале и замерла.

— Какая куколка, — восхитилась мама, — ты самая красивая. Когда ты вырастишь, вокруг тебя будет виться много богатых женихов. Мы выберем тебе лучшего.

Кайро вот-вот минуло семь годков, и её совершенно не интересовали женихи, но слышать такое ей было от матери приятно. Жаль, что отец никогда не посмотрит на неё с такой же гордостью. Девочка печально вздохнула. Какой толк в красоте, если её не станут уважать. Просто красивая, просто украшение своего мужчины и символ богатого рода. Но ведь она не сможет продолжить фамилию Хитори, а её мать больше не была способна рожать детей. Иногда Кайро думала, что именно поэтому отец так ненавидит её.

Как-то раз она случайно подслушала разговор отца и матери.

Кайро оказалась перед дверью в спальню родителей поздно ночью. Бессоница не давала ей покоя, она боялась уснуть. Ведь в сновидения то и дело приходили страшные чудовища, объятые огнем и пожирающие людей на поле боя. Девочка не понимала, почему ей снятся подобные сны, но рассказывать об этом боялась. Некроманты не должны бояться нежити.

Кайро уже тянулась к ручке двери в спальню, как услышала холодный голос своего отца:

— Я жалею, что у тебя не родился сын. Девочка не сможет стать главой рода. Кайро слишком слаба.

Кайро отдернула руку и резко отодвинулась, прижавшись дрожащим телом к стене. «Я жалею, что у тебя не родился сын» — эта фраза звучала в голове девочки непрерывно, напоминая ей, что отец не рад, что она появилась на свет.

Закрываться в себе дочь Хитори не стала, она выплакала все слезы этой же ночью и забылась в спасительном сне. А на утро она решила, что придет время, и её перестанут звать дочерью Хитори. Она станет сильнейшей главой рода. Однажды, о её родителе заговорят, как об отце Хитори. Кайро сделает все, чтобы именно она и только она олицетворяла великую фамилию Хитори.

— Ты ещё будешь гордиться мной, папочка, — улыбнулась Кайро, взглянув в своё отражение в зеркале повзрослевшим взглядом, и зачесывая мягкие покладистые волосы в высокий хвост.

С этого дня Кайро стала поглощать книги по теории некромантии одну за другой. Вместо игр девочка предпочитала отныне руны и тёмно-магические заклинания. Теория давалась ей непросто. Иногда она сдавалась, сетуя на своё решение стать сильнее. А затем снова бралась за свою лень, и учила, учила, достигала азы магии упорством и терпимостью. Вскоре упрямство Кайро дало результат — появились слабые отголоски проснувшегося дара. И это стало первым сильным, ярким толчком к дальнейшему развитию.

После долгих уговоров ей все-таки посчастливилось склонить непробиваемого Укку к тому, чтобы он стал её наставником.

Наставник отнесся к просьбе скептично. Он пошёл дочери Хитори навстречу, понимая, что хватит и одного урока, чтобы девочка сдалась и бросила это неженское занятие.

Но события развивались иначе. Укку даже не подозревал, насколько Кайро упорна в достижении своих целей. Её не пугали ни синяки, ни царапины, ни синие круги под её красивыми глазами. Она была готова тренироваться сутками напролет, если бы ресурсы организма позволяли.

— Следи за моими движениями, — вторил Укку, хмуро взирая, как деревянная палка трясется в руках Кайро.

У неё не получалось биться с мужчиной, который сильнее её в разы, а соперника-одногодки не было. Да и девочка просила её не щадить. И вот после нескольких десяток попыток достать наставника, она уже едва держалась на ногах.

— Не дай мне себя достать! Если я попаду — ты труп! Будь проворнее, избегай ударов. — продолжил Укку, коря себя за то, что однажды согласился тренировать Кайро.

И ведь не откажешь ей. Вон как старается. А главе дома, кажется, до Кайро совсем дела нет. Хитори и не заметит, как из его дочери вырастит воин. У всех бы воинов, под началом Укку, было столько упрямства, сколько у этой маленькой девочки.

Прошел год, прежде, чем появились первые результаты. Кайро стала значительно проворнее. Теперь она с лёгкостью избегала ударов Укку, и даже, незаметно для него самого, заставала старого воина врасплох. Кайро удавалось касаться Укку, и если бы в её касание была вложена магия, на поле боя наставнику пришлось бы постараться, чтобы не оказаться тяжело раненым.

Ещё через год девочка изобрела собственные магические доспехи.

Как такое смогла создать девочка-подросток Укку ума не мог приложить. Знал только, что Кайро ночами, вместо сна, изучала книги по некромантии. Очень много книг. Её комната была завалена ими, даже окна оказались заставлены стопками. Кайро, обладая слабым даром, создала нечто невероятное. И на вопрос, как такое возможно, хитрая девчушка лишь ответила, что сила мага в уме, а не в буграх мышц. Впрочем, она пообещала сделать такие же доспехи для «любимого» наставника.

«Любимый наставник» — Укку улыбался, когда мелкая негодница легко располагала к себе людей. Её все воинство Хитори обожало, души не чаяло, да и любые просьбы исполняло, заслышав ласковые слова. Казалось, речь Кайро действовала столь же эффективно, как приказы главы дома. Она действовала изощренно, не силой, а манипуляциями. Пожалуй, встреть её Укку на поле боя через десяток лет, и ещё вопрос, кто возьмет верх.

Со временем Кайро стали воспринимать как «своего» в ряду воинов Хитори. Не как наследницу дома, а именно равную по силе воительницу. Если говорить о магии, то с её применением, девчонка порой одерживала победу даже над Укку. Ребята смеялись — скоро на место главы отряда поставят дочь Хитори. А Укку вовсе не обижался, он гордился девочкой.

В день, когда Кайро должна была выбрать для себя учебное учреждение, она настояла на академии Тёмных сил. Академии, где обучали боевых некромантов — сильнейших в империи Рудворк.

Девушка вошла в кабинет отца, упрямо поджав губы. Ей так и слышался наперед его ответ — «Ты слишком слаба, Кайро, чтобы учиться там».

Однако, глава дома задумчиво оглядел фигурку дочери, облаченную в мужскую одежду, задержал взгляд на грязных пятнах, запечатлевшихся на рубахе и вытертостях на брюках. Дрожащие от волнения ладони Кайро покрылись мозолями, а ногти стали далеки от совершенства. Руки девочки, в таком виде, вряд ли теперь принадлежали аристократке. Они принадлежали воителю, который умел держать в руках меч.

— Я одобряю, — выпустив клубы дыма от сигары, неожиданно произнес глава дома и подарил Кайро священную реликвию дома Хитори.

Ту самую, которая уравнивала возможности некроманта, который не может управлять нежитью с возможностями некроманта, способному к этому.

— Огненный меч, — прошептала обескуражено Кайро, боясь даже коснуться семейного артефакта, — он теперь мой?

— Твой, — кивнул глава дома, — ты стала сильнее, ты достойна стать главой дома. Однако, ты пойдешь в академию не только как ученица, ты пойдешь, как политик. Грядут перемены. Слушай меня внимательно, дочь…

Дикс де Раут погладил чешуйчатую голову Путо. Змеевидное умертвие ласково зашипело и вытянулось ввысь волнообразной лентой, позади нежити раскрылся пятнистый капюшон, обрамленный со обоих сторон крючковатыми иглами, направленными на соперника. Точнее на соперницу.

Раут был недоволен, что против него поставили какую-то соплячку-первогодку, но помнил, что Кайро Хитори, так же как и он сам, попала в элитный класс. А туда и по великому блату не берут, будь ты хоть и сто раз императором. Мальчишка ехидно улыбнулся, подумав, что бой закончится быстро. У девчонки даже умертвия нет. У Кайро нет шансов победить.

Однако, когда прозвучал гонг к началу боя, девушка активировала заклинание.

Золотая вязь движущимся узором оплела тело Кайро и за какое-то мгновение превратилась в самые настоящие доспехи, а в руках девчонки вспыхнул огненный меч.

Дикс де Раут, неожиданно для себя, вздрогнул и отступил на шаг, а Путо яростно зашипел.

Лица Кайро Хитори коснулась лёгкая улыбка, приняв боевую позицию, она произнесла:

— Нападай!

На лбу Раута пролегла глубокая морщина, лицо скривилось от яркого света, которым полыхал артефакт-меч и от сияющих огненным золотом доспехов. Мальчишка проморгался, привыкая, и невольно залюбовался Кайро. Сейчас девушка не только впечатляла красотой, она выглядела богиней. Эти черные волосы, которые развивались шелковыми лентами, отражая огонь, карие глаза, затягивающие своими омутами, заставляли сердце биться чаще.

Девчонка держала меч, как опытный боец, от Дикса этот факт не укрылся. Он напрягся, сделал несколько пружинистых шагов чуть в сторону и принял решение сражаться магией. Де Раут плавными движениями обрисовал руками овал впереди, произнося заклинание. Овал обрел черный неровный контур тёмной магии, и Путо, зная свое дело, отточенным броском ринулся в самый эпицентр магической схемы.

Последние шипящие слова некроманта сделали змее-умертвие почти неосязаемым. Путо превратился в чёрную дымку, которая легко формировалась обратно в змея и в нужный момент исчезала, словно бы расщепляясь на мелкие частицы.

Кайро знала это заклинание — «ушхасо новварэ» или искажение пространства. Отличный трюк, позволяющий магу или умертвию временно исчезнуть с поля зрения, виртуозно превратившись в сгусток магии. Преимущество его в том, что невозможно предугадать действие противника. Тело проявляло себя лишь в момент нападения. Но существовал и значительный минус. Ушхасо новварэ слишком сильное заклинание, оно забирало много сил у мага, его применившего.

Сейчас истинной целью Кайро являлся Дикс де Раут, не его умертвие. Нежить — лишь оружие.

Некромант, оценив высокие боевые способности заранее, решил биться с Кайро исключительно магически. Сам же он оставался в сторонке, поддерживая свое заклинание и бледнея с каждой секундой. Расчет мальчишки был прост — змей успеет победить Хитори до того, как она доберется до него. И, наверняка, стратегии действия нежити де Раут спланировал заранее, выбрав наиболее эффективные.

Змей напал на Кайро, появившись из круга чёрной дымки. Фактически нежить ещё секунды назад кружила рядом, скрытая завесой заклинания. Она выискивала позицию для эффективного появления. И, действительно, такая магия поражала до глубины души. Особенно первогодок.

Пространство разразилось чёрными всполохами, формируясь в округлую форму. Оттуда вылетел змей, сотканный из тёмной магии и мгновенно материализующийся. Нежить за мгновение превратилась в прежнего змея. Вот только теперь он был в секунде от встречи с Кайро.

Девушка, стоявшая до этого в безмолвном напряжении, отразила удар нежити магическим щитом. Он материализовался в руке Кайро за секунду до встречи с пастью Путо. Поэтому раззявленная пасть умертвия звонко соприкоснулась с барьером. Змей зашипел, резко махнув головой, на которой расцветали языки пламени.

Девчонка, не медля, рубанула мечом-артефактом по хвосту змея, нервно извивавшемуся плетью. Однако, лезвие лишь нарисовало неглубокую царапину на чешуе умертвия. А дальше оно снова исчезло, превратившись в сгусток тёмной магии.

Нежить восстанавливалась и искала новую позицию для нападения. И пока Путо регенерировал, Кайро ринулась на Дикса, взмахнув золотым мечом, который, как оказалось, имел вторую трансформу. Артефакт увеличился в размерах, полыхнув ярче. Достать некроманта теперь оставалось делом секунды.

Де Раут увернулся, однако, его замешательства хватило, чтобы некромант ненадолго потерял нити силы, сдерживающие заклинания ушхасо новварэ. Поэтому Кайро с лёгкостью определила слабые очертания змее-умертвия, появившиеся близко к её спине. Она размахнулась огненным мечом, рисуя им золотую полудугу, и голова змея покатилась к ногам хозяина. Нежить ещё хранила в себе магию, которая её подняла, поэтому тело Путо двигалось и извивалось, а из глазниц его вырывалось потустороннее сияние, медленно гаснущее.

Дикс побледнел, когда понял, что ещё немного, и Путо не сможет регенерировать. Он прекратил бой первым:

— Я сдаюсь. Победа за тобой, Хитори…

Кайро остановилась, призвав огненный артефакт. Меч охотно послушался, снова став компактным, и исчез. Доспехи девочки вспыхнули, растаяв в воздухе. Словно бы их и не было. Перед скопившимися вокруг некромантами опять предстала самая обыкновенная адептка.

— Восхитительна, — прошептал Улис де Маро, не отдавая себя отчет, что прямо сейчас слишком ярко выражает свои эмоции перед Коринсом, главой академии.

Ректор проследил, как хрупкая фигурка девушки покидает импровизированную арену и обратился к дознавателю по делу:

— Я хочу изучить подробнее то место, которое обнаружило ваше умертвие. Подчинение академических зомби — угроза для адептов.

Улис перевел взгляд на Коринса, лицо дознавателя стало прежним, а мысли вернулись к расследованию.

— Да, — кивнул де Маро, — я готов показать его прямо сейчас.