Я люблю Капри

28

— «Что это, черт побери, на тебе надето?»

— Это были первые слова, которые что она ему сказала!

— Сколько времени они не виделись? — ахает Клео.

— Месяц, даже больше.

— Не может быть.

— Да! Но представь — я подумала, что она обращается ко мне, как-никак я была в его свитере.

— Спорим, смотрелось не очень.

— Ну, с моими штанами…

— Я хочу сказать, с ее точки зрения, это выглядело подозрительно — как будто вы успели так близко познакомиться, что у вас появилась общая одежда.

— Об этом я и подумала, поэтому постаралась побыстрее снять свитер, но застряла в нем вместе со шляпой.

— Ты же не носишь шляп!

— Она дополнила мой образцово безвкусный ансамбль…

— Вы, наверное, незабываемо смотрелись!

— Еще бы! Клео! Если бы все это не было так печально, было бы очень смешно — представь, кругом шикарные типы на своих яхтах и мы двое!

— Кто-нибудь смеялся?

— Только Ринго.

— Чудо, а не ребенок.

— Мне отчаянно хотелось сказать ей что-нибудь приятное, чтобы ее успокоить, и я сказала, что Ринго у нее очаровательный, а она огрызнулась в ответ, мол, насколько она знает, его зовут Антонино. или просто Нино. а не Ринго!

— Стерва!

— Вот именно.

— Они целовались?

— Нет, встреча была натянутая. Даже и не знаю, я в этом виновата или у них так принято.

— Он рассказывал тебе, в каких они отношениях?

— Нет. А сама я не спрашивала.

— Как она выглядит?

— Отвратительно.

— Правда?

— Ну, как сверкающая снежная королева. Когда Роза сказала, что она — журналистка, я думала, у нее будет тугая химическая завивка и выщипанные в ниточку брови…

— Темно-розовый контур вокруг губ и перламутровый блеск, — вмешивается Клео.

— Акриловые ногти.

— Цепочка на лодыжке.

— И пачка сигарет, — заключаю я.

— А что получилось?

— Леди Виктория Харви. — со стоном отвечаю я.

— Блондинка?

— В высшей степени, — подтверждаю я.

— Именно такими и бывают настоящие злодейки. Не знаю, почему у злых ведьм всегда черные волосы. В жизни твой враг обязательно блондинка. Ну, скажи, что она открыла рот и оттуда выглянула Кэти Верк.

— Она на самом деле довольно стильная. Вся такая угловатая. И никакой задницы.

— Наверное, поэтому ему твоя так и понравилась.

— Ой, не надо! Страшно подумать, что он видел ее при дневном свете. Передергивает от одной этой мысли.

Клео хихикает, потом серьезно спрашивает:

— С тобой все будет хорошо?

— Да, — говорю я. — Странное ощущение, но мне сейчас так хорошо, что кажется — что бы она ни делала, она уже не сможет затмить перед Люка воспоминание о нашей встрече.

— Да, горящие покрывала, перестрелки джемом в ванне, долгие поцелуи в несущемся по морю катере — ее побили по всем статьям.

— Клео, это было как в сказке. Дождаться не могу, когда мы снова будем вместе.

— Ты уверена, что это случится? — осторожно спрашивает Клео.

— Он собирался отвести меня на маяк.

— Но это было до того, как он узнал, что его жена вернулась.

Из меня как будто выпускают воздух, и я обмякаю, как медуза.

— Т-ты думаешь…

— Не знаю, — вздыхает Клео. — Не хочу быть скептиком, но ведь легко и просто ничего в жизни не дается, правда?

Я чувствовала себя такой неуязвимой, когда впервые увидела Таню. А теперь наконец ситуация предстает передо мной в истинном свете.

— Надеюсь, он ничего ей не расскажет, — добавляет Клео.

— О боже, нет! Ты же не думаешь, что он во всем ей сознается?

— А то ты не знаешь, что в этих делах мужчины бывают полными тупицами. Наверное, она вас уже заподозрила, так что теперь будет пилить его без передышки. Он может сломаться.

— Клео! Прекрати!

— Ты должна быть готова, если что, быстро оттуда смотаться. Капри — очень маленький остров. Прятаться негде.

И встретиться тайно тоже негде, с ужасом понимаю я.

— Ладно, потерпи пару дней, а потом можешь убираться подальше от места твоего чертового преступления! — жизнерадостно заявляет Клео. перефразируя «Тельму и Луизу».

Два дня? Не может быть. Земля уплывает у меня из-под ног, и я уже ничего не понимаю.

— Ким? Куда ты пропала?

— Спроси еще раз, в порядке ли я.

— Ты в порядке?

— Не-е-е-ет! — с горестным стоном отвечаю я и отхожу в сторону, чтобы пропустить двух солнцепоклонников, поднимающихся по лестнице с пляжа.

— Простите, вы уронили. — Я подаю им бутылочку солнцезащитного крема.

— Grazie, — кивают они.

— Эй, а ведь завтра — великий день, — я мысленно благодарю прохожих за напоминание. — Завтра в это время ты уже, вероятно, будешь на свидании с несравненным Гаретом!

— О боже! Я так волнуюсь! А что, если он меня отошьет, не дав и слова сказать?

— Ну же, будь бодрее! — Я стараюсь говорить уверенно. — По теории вероятности одной из нас непременно должно повезти.

Ни меня, ни ее это не убеждает, но мы обмениваемся энергичным «Ага!» и прощаемся.

Я кладу трубку и смотрю на часы. Клан Аморато, по идее, должен уже отправиться домой. Не хотела бы оказаться с ними в одном такси. Мне хватило и того, что я прошлась с ними по пристани и слушала, как Люка расспрашивает Таню о ее путешествии. Впечатление такое, будто я шпионю за его второй жизнью.

Я поднимаюсь по лестнице к автобусной станции. До следующего автобуса — десять минут. Никакой очереди. Мне не хочется рассматривать открытки и рыболовные сети, поэтому я захожу в белую церквушку рядом с остановкой и сажусь на деревянную скамью. Вдруг в этом тихом пристанище раздается неожиданный звук — кто-то тяжело дышит. Я оглядываюсь по сторонам и вижу косматого пса, который, тяжело и неуклюже ступая, входит в дверь и, клацая когтями по каменным плитам, бредет к алтарю. Пес оборачивается, смотрит на меня в упор, будто говоря «Чего уставилась?», и с видимым облегчением шлепается на пол, мол, нашел наконец прохладное место.

Всю дорогу до города я стараюсь не думать о том, что сейчас говорит и делает Люка. «Все хорошо», — говорю я себе. Они просто обедают. Не стоит сейчас умирать от ревности, подожди до вечера. Не думай об этом. Просто выключи эту мысль. Надо пережить ночь — а завтра ты увидишь его в магазине.

Все будет нормально.

Я снова смотрю на часы. Два пополудни. Я увижу его через четырнадцать часов. Я сумею с этим справиться. Сумею…

— Мама? — зову я. открывая дверь нашей комнаты в отеле.

— Ким! Ты вернулась! — Мама спешит ко мне с распростертыми объятиями, потом замирает в нерешительности. — Интересная шляпа.

— Ну вот, и ты туда же.

— И я — куда же? — спрашивает она, обнимая меня.

— Тебе надо познакомиться с Таней, женой Люка. Думаю, вы найдете общий язык.

— А мы уже познакомились. — Мама отпускает меня. — Она сегодня зашла в магазин — искала Люка.

— Когда она вернулась? — спрашиваю я по возможности непринужденно.

— Утром. Она хотела сделать ему сюрприз, но, по-моему, у нее не получилось! — радостно фыркает мама. — Она забеспокоилась, узнав, что Люка будет ночевать с тобой, но я сказала, что, когда она с тобой познакомится, то поймет, что не стоит волноваться.

— Большое спасибо!

— Я совсем не то имела в виду! — говорит мама. — Я сказала, что она с первого взгляда поймет — ты не из тех девушек, которые могут завести интрижку с женатым мужчиной. Я ей рассказала, как строго ты осуждаешь такие вещи.

Мамино лицо меняется на долю секунды, и я понимаю, что она думает: «Как строго ты осуждаешь меня».

У меня сжимается сердце. Я обнимаю маму. Мне хочется ее утешить. И спрятать от нее лицо.

— Марио вечером очень за тебя волновался, — говорит мама. — Нужно пойти и выпить у него по коктейлю, чтобы он знал, что ты вернулась в целости и сохранности.

Я вздыхаю. Мне сейчас и думать страшно о том, чтобы наряжаться к ужину. Все бы отдала за разогретый в микроволновке готовый ужин перед телевизором.

— Быстренько переодевайся. Поужинаем в отеле и пораньше ляжем спать. Как тебе такой план?

— А как же Платиновый Блондин?

— Сегодняшний вечер я хочу провести с тобой, — улыбается мама. — Ас ним мы увидимся завтра. Тайлер приезжает после обеда — в девять вечера мы ужинаем в его отеле.

У меня вытягивается лицо. Совсем забыла об этом нелепом «свидании вслепую».

— Все будет замечательно! Слушай, а может, зайдем сначала в «Квизизану» выпить по коктейлю перед ужином — так мы за один вечер посетим оба пятизвездочных отеля на этом острове!

— Великолепно, — говорю я, но мне не удается разбудить в себе энтузиазм.

Между мной и Тайлером ничего не произойдет, но все-таки я чувствую себя предательницей по отношению к Люка из-за того, что ужинаю с сыном Платинового Блондина. Вечер будет полон пустой болтовни и тихих маминых замечаний, от которых я буду краснеть. И уж конечно, мне не удастся потихоньку ускользнуть, чтобы побыть с Люка, даже если у него подобная возможность появится. Я не хочу расставаться с воспоминаниями о нем. Его прикосновения…

— Ким!

— Что? — огрызаюсь я, обозленная, что мои воспоминания так бесцеремонно прервали. Однако следом я вспоминаю наш с Люка разговор в автобусе и с улыбкой открываю дверь в ванную. — Извини, мам, что ты сказала?

— Я просто проверяла, пошла ли ты в душ — уже девятый час!

— Я быстро! — щебечу я. возвращаюсь в ванную и нехотя снимаю шляпу.

Двадцать минут спустя мы выходим из лифта. Маму тут же отзывает в сторону менеджер отеля, а я подхожу к бару.

— А! Добро пожаловать! Ты вернулась! — сияет Марио. — Мы скучали по тебе.

Я с улыбкой вспархиваю на барный стул. При виде Марио мне почему-то становится спокойнее.

— Я тоже по тебе скучала, — вру я.

— Ну как, понравился тебе Равелло?

— По-моему, это самое прекрасное место на земле, — улыбаюсь я.

— Даже в дождь?

— Да!

Марио недовольно кивает.

— Твоя мама говорила, что управляющий вашего магазина отправился тебя спасать…

Я стараюсь не выглядеть виновато.

— Да.

— Хм-м-м, — Марио с подозрением меня разглядывает. — По-моему, ты ему нравишься.

— Он женат, — говорю я. стараясь сбить его со следа.

— Это ничего не значит, — пожимает плечами Марио. — Я тоже женат.

— Ты женат? — Я разеваю рот от удивления.

— Ну, я уже десять лет живу с одной женщиной, а это то же самое.

Я несколько озадачена. Марио так откровенно ко мне приставал, что мне и в голову не приходило, будто у него есть какая-то женщина.

— И она знает, что ты за фрукт?

— Что я за фрукт? — Марио озадачен.

— Она знает про других твоих женщин?

— Она знает, что я ее люблю и что я ее не оставлю.

— А ты ее любишь?

— Конечно. — Впервые я вижу в глазах Марио искренность.

Я в замешательстве.

— Но зачем тогда тебе другие женщины?

— Всегда приятно прикоснуться к новому телу, — говорит он. — И… Синьора! — Марио приветствует маму, которая в этот момент входит в бар.

Я беру коктейль, который Марио мне приготовил, и выпиваю его одним махом. Неужели в наши дни никто больше не влюбляется раз и навсегда в одного-единственного человека? Когда мы были с Люка, я чувствовала себя особенной, единственной, а сейчас я как будто оказалась на грязной вечеринке, где все бегают с завязанными глазами, а потом занимаются сексом с первым, на кого наткнутся.

Так или иначе, но я переживаю и ужин, и следующую за ним ночь. Мне нужно многое обсудить с мамой, но сегодня я не могу думать ни о чем другом, кроме того, что через несколько часов я увижу Люка.

Утром я убегаю еще до завтрака, сказав маме, что иду фотографировать Пьяццетту, пока там не появились толпы народа, но на самом деле я хочу попасть в магазин раньше нее, чтобы побыть несколько минут наедине с Люка.

Я спускаюсь по Виа Лонгано — от волнения и нетерпения у меня подгибаются коленки. Мне кажется, я с первого взгляда узнаю, что он чувствует: если его глаза заблестят и он поцелует меня, я пойму, что ничего не изменилось и все будет хорошо. Если он станет хмуриться и вид у него будет виноватый, я пойму, что ночь для него выдалась нелегкая и теперь он разрывается между любовью и чувством долга. Если он будет холоден и станет избегать моего взгляда, значит, он принял решение не иметь со мной больше ничего общего и постарается притвориться, что ничего не было.

Я берусь за ручку двери. Закрыто. Я стучу в стекло. Нет ответа. Если я сяду на ступеньки, у меня будет слишком несчастный вид, поэтому я начинаю ходить туда-сюда по улице, притворяясь, что рассматриваю витрины других магазинов. Проходит пятнадцать минут — его нет. В четверть десятого появляется мама.

— Получилось?

Я смотрю непонимающе.

— Фотографии.

— Э там был туман, но кое-что вышло.

Вслед за ней я вхожу в магазин, но не могу найти себе места.

— Может, я пойду принесу всем кофе? — предлагаю я.

— Мы сегодня с тобой вдвоем, — отвечает мама. — Люка позвонил и взял выходной.

— Почему? — не сдерживаюсь я.

— Хочет провести день с женой.