За власть Советов!

Глава 20 ГОЭЛРО

24. ГОЭЛРО.

Закончив реферат о научно-техническом прогрессе, Железняков взялся за реферат о плане «Государственной электрификации России», разработанном в 1920 году группой ученых-энергетиков во главе со старым другом Ленина Глебом Максимилиановичем Кржижановским по инициативе самого Вождя. Они были знакомы еще со времен «Союза борьбы за освобождение рабочего класса», основанного в далеком 1893 году маленькой группой молодых единомышленников в Петербурге.

Кржижановский был ученым — электроэнергетиком, участвовавшим в проектировании и строительстве первой крупной электростанции в России, работавшей на местном топливе — торфе. Впоследствии был 10 лет директором этой электростанции.

Поскольку гражданской войны, как таковой, в России после вмешательства Котова не ожидалось, можно было начать индустриализацию страны немедленно. Деньги для этого в казне были. Железняков и написал для Ильича реферат о плане ГОЭЛРО, особо упирая, что план был разработан близким другом Ленине по его собственному указанию. Правда, спустя три года.

План предусматривал модернизацию всех существующих в России электростанций, а главное, строительство 30 новых крупных станций, работающих на местном сырье: торфе, и гидроэнергии. Каждая такая станция будет обеспечивать электроэнергией группу заводов и станет основой целого промышленного района.

Прочитав реферат, Ленин буквально «воспламенился»:

— Вот тот рычаг, которым мы перевернем замшелую крестьянскую Россию! — Позднее, на Съезде советов, Ленин произнесет с трибуны свою «крылатую» фразу:

— «Коммунизм — это есть советская власть плюс электрификация все страны».

Ленин сразу ухватил суть. Электрификация — это основа для дальнейшей индустриализации страны. Современные заводы без электричества не работают. А использование на электростанциях местного сырья с близлежащих месторождений не создаст дополнительной нагрузки на железнодорожный транспорт.

Железнякова попросил написать подробные рефераты по индустриализации и по развитию науки в стране.

Прочитав реферат, Ленин поручил снять с него копию и вызвал к себе Кржижановского. Тот в это время работал в Московском совете.

— Глебушка, как я рад тебя видеть! — Воскликнул Ильич, обнимая вошедшего в кабинет Кржижановского. — Сколько лет не виделись! Ты где работаешь? — засыпал Вождь вошедшего вопросами.

— Работаю в Моссовете, занимаюсь обеспечением города топливом. В свободное время прорабатываю вопрос по модернизации электрических станций Москвы. А виделись мы с тобой последний раз в 903 году в Швейцарии.

— Елки зеленые! Жуткая безалаберность!– возмутился Ленин. — Такого человека как ты, старого партийца и серьезного ученого держать «на дровах»! Придется мне крупно поговорить с Покровским. Как можно так бесхозяйственно использовать ценнейшие кадры!

— Ну, ты Володя, особенно то, Михаила Николаевича не ругай. Он же гуманитарий, историк, где ему в технических вопросах разобраться!

— А городом руководить — это работа, по большей части именно техническая. Нужно его либо заменить, либо хорошего заместителя — инженера ему подыскать.

— Есть в Моссовете такой Уханов. Он из рабочих и организатор хороший. Вот он справится. А Покровского на идеологическую работу следует перевести, я думаю. А заместителя из инженеров Уханову я найду. Только переговорю с товарищами.

— Вот что я тебе скажу, Глеб. Сам понимаешь, время дорого. Вот тебе машинописные листочки, ознакомься. — Ленин передал Кржижановскому стопку из десятка листов. — Прямо сейчас и прямо здесь. Вон там на стуле у окна посиди и почитай. А я пока другими делами займусь.

Кржижановский отсел от стола Ленина и начал читать текст без заглавия. Ленин позвонил секретарю, разрешил соединять его по телефону и начал читать какие-то бумаги.

Сказать, что Глеб Максимилианович был потрясен, это значит не сказать ничего. На довоенных съездах электротехнического общества России многие докладчики выступали с предложениями построить ту или иную электрическую станцию и обосновывали возможность и необходимость строительства. Были и доклады с проектами крупных междугородных электрических линий.

Но, в документе, с которым он знакомился, предлагался другой подход. Сразу описывалось формирование единой энергетической системы в европейской части страны, опирающейся мощные генерирующие станции. Приводился перечень первоочередных станций и перечень первоочередных линий электропередачи.

Каждую страницу Кржижановскому пришлось перечитать по нескольку раз, чтобы вдуматься в текст. Закончив чтение, он посмотрел на Ленина. Тот время от времени кидал взгляд на читающего друга.

— Ну, как? Прочитал?

— Прочитал! Потрясающе! Ей богу, читается, как фантастический роман! Кто это написал?

— Считай, что это я написал. Но, вообще то, это государственная тайна особой важности. Как считаешь, описанное возможно?

— Конечно, возможно! Совершенно реально все это, при наличии государственной поддержки и соответствующего финансирования. Именно об этом мы и мечтали в Электротехническом обществе.

— Тогда тебе поручение от Совнаркома. Составить на основе этой записки подробный план работ. Из Москвы я тебя отзываю. Ты назначаешься председателем «Государственной комиссии по электрификации России» при СНК. Даю тебе один день на подготовку декрета СНК по организации этой работы. Напиши там все, что для этого надо. Привлекай любых специалистов, в средствах не ограничивайся. На разработку плана электрификации даю три недели. Мы с тобой начинаем огромное дело!

— Товарищ Ленин, можете в этом на меня положиться! — Поднявшись со стула и вытянувшись «во фрунт», отрапортовал Кржижановский. — Я не подведу. Это мечта всей моей жизни. И Вы мне поручаете ее реализовать!

— Действуй, Глеб, я на тебя надеюсь. — Отпустив Кржижановского, Ленин довольно потер руки. — Ну, наконец то, реальные дела в стране начинаем, — пробормотал он себе под нос, — а то, сплошная возня политическая.

24 декабря СНК принял декрет о создании Государственной комиссии по электрификации России. Председателем комиссии был назначен Кржижановский.

Комиссии поручалось в трехнедельный срок подготовить проект электрификации. По это дело выделялись финансы. Кржижановскому давался карт-бланш на привлечение специалистов.

Глеб Максимилианович привлек к делу хорошо знакомых ему ученых и инженеров из Электротехнического общества: Круга, Когана, Смирнова, Старкова, Угримова, Эйсмана и других. Каждому поручил готовить один из разделов проекта.

Через три недели Кржижановский представил Ленину три машинописных тома на 1100 страниц в коленкоровых переплетах. Рисунки и схемы были выполнены тушью вручную. План работ был рассчитан на 10 лет и предусматривал строительство 30 тепловых и гидравлических станций, включая крупнейшие для того времени Днеп­ров­скую и Вол­хов­скую ГЭС, Ка­шир­сккую, Ша­тур­скую, Ште­ров­скую, и Ли­си­чан­скую ГРЭС, работающие на местном топливе и включенные в общую энергетическую сеть страны. Планом предусматривалось увеличение производств электроэнергии в 7 раз по сравнении с довоенным уровнем.

Не теряя времени, Ленин передал один том Марии Спиридоновой, другой президенту Академии наук Карпинскому, третий стал читать сам. Через неделю Карпинский представил в высшей степени положительное заключение Академии наук, а Мария — положительное решение ЦК ПЛСР. ЦК большевиков тоже одобрил план.

23 декабря план был утвердлен СНК, о чем был принят соответствующий декрет. Кржижановский стал народным комиссаром поэлектроэнергетике. Выполнение работ поручалось комиссии, разработавшей план. 30 декабря проект утвердил ВЦИК и придал ему силу закона. Введение в строй первых трех станций планировалось на 1919 год, а полное выполнение плана — на 1927 год.

25 декабря президент США Вудро Вильсон опубликовал свой проект послевоенного устройства мира из 16 пунктов. Шестой пункт был посвящен России и гласил:

'Освобождение всех русских территорий и такое разрешение всех затрагивающих Россию вопросов, которое гарантирует ей самое полное и свободное содействие со стороны других наций в деле получения полной и беспрепятственной возможности принять независимое решение относительно её собственного политического развития и её национальной политики и обеспечение ей радушного приёма в сообществе свободных наций при том образе правления, который она сама для себя изберёт.

И более, чем приём, также и всяческую поддержку во всём, в чём она нуждается и чего она сама себе желает. Отношение к России со стороны наций, её сестёр, в грядущие месяцы будет пробным камнем их добрых чувств, понимания ими её нужд и умения отделить их от своих собственных интересов, а также показателем их мудрости и бескорыстия их симпатий.'

В других пунктах предусматривалось освобождение всеми государствами — участниками военных действий всех завоеванных территорий. Новые межгосударственные границы должны устанавливаться с учетом национального состава территорий.

Предусматривалось создание независимой Польши и Бельгии. Национальным территориям Османской империи и Австро-Венгерской империи, таким как Сербия и Черногория, должна быть предоставлена широчайшая автономия.

Провозглашалась свобода судоходства в международных водах, свобода международной торговли, сокращение вооружений, дипломатическое разрешение всех конфликтов на основе публичной дипломатии и создание «Лиги наций» на основе взаимной гарантии политической независимости и территориальной целости как больших, так и малых государств.

Вскоре проект Вильсона был одобрен Конгрессом США.

Ленин по совету Железнякова отозвался статьей в «Правде», в которой указал на общность большинства положений «Декрета о мире» с планом Вильсона. Отметив, правда, что в декрете предлагался еще и отказ от контрибуций. Ленин выразил надежду на плодотворное сотрудничество ССР и США в послевоенном мире. Левые большевики подняли скандал, указывая на невозможность сотрудничества рабочее-крестьянского государства с капиталистическими странами. Троцкий в газете украинских большевиков «Киевский коммунист» также резко полемизировал с Лениным по этому поводу.

Ленин выступил со второй статьей, в которой ответил на критику, указав, что в случае, если мировая революция в ближайшее время не произойдет, то сотрудничать, так или иначе, придется. А кроме того, провел через ЦК решение с одобрением своей статьи. Теперь выступать с критикой ленинской позиции означало бы нарушать партийную дисциплину. Троцкий и левые временно притихли. ВЦИК специальной резолюцией также одобрил инициативу США. Тем самым, Ленин заложил основу для порыва дипломатической блокады ССР со стороны капиталистических держав.

26 декабря СНК принял декрет о государственной монополии на внешнюю торговлю. Был создан наркомат внешней торговли. Наркомом назначили старого большевика Моисея Фрумкина, по информации Железнякова, успешно работавшего в этом наркомате в 20 и 30 годы. Главной задачей наркому поставили закупки оборудования для электрификации страны.

28 декабря был принят декрет о естественных монополиях. Естественными монополиями признавались железные дороги, главные шоссейные дороги, главные речные пути, электростанции и магистральные электросети, телеграф, телефон, почта. Все предприятия этих отраслей национализировались и акционировались по тем же принципам, что и промышленные предприятия. Затем все предприятия этих отраслей объединялись в единые государственные компании с контрольным пакетом у государства: Росжелдор, Росавтодор, Росводпуть, Ростелеграф, Ростелефон и Роспочта. Управление этими компаниями поручалось соответствующим наркоматам. самостоятельными. Впрочем, компании — пользователи железных, автомобильных и водных путей оставались самостоятельными, но, обязывались платить госкомпаниям за пользование путями.

29 декабря, на два дня раньше предсказания Железнякова, вспыхнул мятеж поляков, в основном бывших офицеров, в Белоруссии. Заранее выдвинутая в Смоленск 8-я бригада Красной гвардии за три дня подавила мятеж. Более раннюю дату мятежа Ленин объяснил себе влиянием на события принятия декрета о территориальном делении, ускорившим реакцию поляков.

В ожидании возможной интервенции стран Антанты с целью поддержки сепаратистов на окраинах государства, по указанию Ленина наркомат обороны издал секретный приказ, предусматривающих комплектование полков полного штата только призывниками русской национальности. Первые полноштатные батальоны в кадрированных полках также предписывалось комплектовать исключительно русскими бойцами. Призывники других национальностей, согласно приказа, направлялись для прохождения сборов во вторые и третьи батальоны переменного состава.