За власть Советов!

Глава 31 Наркомат науки

35. Наркомат науки.

С 1 мая вступил в действие Пятилетний план, принятый Совнаркомом 2 апреля и утвержденный ВЦИК накануне. В стране вводились новые советские деньги, обеспеченные золотом и серебром. Впрочем, пока еще в обращении сохранялись и царские деньги и «керенки».

Как ни странно, денег в стране хватало. Их дефицит был вызван многократным ростом военных расходов, искусственно завышенным биржевыми спекулянтами и казнокрадами. Как выяснилось благодаря работе ВЧК, одной из основных причин нехватки всего в военное время оказалось примитивное казнокрадство, расцветшее пышным цветом при царизме и достигшее гомерических размеров при Временном правительстве. Аристократия и буржуазия, пользуясь своей близостью к власти, беспардонно растаскивали бюджет страны, не взирая на ведущуюся страной войну, а скорее, даже, благодаря ей.

Весь годовой бюджет страны в 1913 году составлял 3400 миллионов рублей. К концу войны Россия накопила внешних долгов на сумму 12 миллиардов рублей, или почти 4 годовых бюджета 13-го года. Еще 6 миллиардов рублей составляли внутренние займы.

Декретом о национализации банков и банковских вкладов Совнарком полностью аннулировал все внутренние займы. А на выплату внешних займов был наложен мораторий до окончания Мировой войны.

Золотой запас империи, попавший в руки большевиков, составлял 1100 миллионов рублей золотом. После национализации частных вкладов в банках и конфискации имущества правящих классов в Гохране скопилось драгоценной утвари, драгоценностей и предметов искусства по самым скромным оценкам на 2,3 миллиарда рублей золотом. Представительная комиссия из авторитетных ювелиров, искусствоведов и историков под надзором работников Гохрана занималась инвентаризацией экспроприированных сокровищ.

По оценкам финансистов в «кубышках» у граждан было припрятано золотой и серебряной монеты на 600 миллионов рублей. После оживления товарно-денежных отношений эти деньги тоже пойдут в оборот. А для этого требовалось как можно скорее перевести российскую промышленность, в которой выпуск продукции военного назначения составляла 65%, на выпуск мирной продукции. Ну и, конечно, запустить производство бытовых товаров в частном ремесленном секторе, которое резко сократилось за время войны по причине мобилизации работников в армию.

На это и был направлен первый пятилетний план.

Ситуация в стране постепенно успокаивалась. Все потенциальные очаги контрреволюции был взяты под контроль Красной гвардии, а её потенциальные лидеры арестованы и отправлены в каторжные лагеря. Лишь в Средней Азии еще сохранялись феодальные ханства, еще не попавшие под власть советов.

Продовольствия в стране хватало, саботаж железнодорожников остался в прошлом, снабжение городов налаживалось. Продовольственные пайки рабочим и служащим исправно выдавались. ВЧК интенсивно вылавливало казнокрадов, расхитителей и спекулянтов. Попытки недобросовестных чиновников и связанных с ними дельцов создать локальные дефициты продовольствия или товаров первой необходимости приравнивались к государственной измене с соответствующими последствиями.

Нарком по делам науки Вавилов, его заместители Железняков и Чаянов плотно занимались укомплектованием наркомата науки кадрами. Руководящий состав управлений они планировали набрать еще до переезда в Москву.

Для начала Виктор решил укомплектовать все управления, связанные с радиотехникой и электроникой. Ключевым вопросом развития радиотехники в первой половине 20 века был вопрос совершенствования электронных вакуумных ламп. Поэтому, после подбора кадров в управление радиовещания Железняков занялся поиском начальника управления электроники. Дело это было не таким уж простым. Абсолютная память Котова хранила тысячи имен. Известные ему маститые академики, в это время были еще молодыми инженерами и учеными, студентами, школьниками, а то и вовсе не родились. Он вспоминал все учебники, по которым учился, все прочитанные когда либо монографии классиков, вспоминал упоминавшиеся в них фамилии авторов всевозможных радиоэлектронных систем, затем составлял предварительные списки. Озадачивал Академию наук и даже ВЧК поиском вычисленных претендентов. Найти их было не просто, поскольку в это время они еще ничем особым, как правило, не выделялись. Многих не было в Петрограде, и были они неизвестно где.

В конце концов, осталось лишь трое кандидатов. Ученик Попова профессор 53-летний Петр Николаевич Рыбкин, 30 летний Михаил Александрович Бонч-Бруевич, у себя на квартире в кустарных условиях изготовивший первую в России электронную вакуумную лампу, построивший на ней первый усилитель радиосигналов и наладивший серийное производство радиоламп, и 37-летний Валентин Петрович Вологдин, успешно занимавшийся разработкой мощных высокочастотных электромеханических генераторов для радиостанций.

Рыбкин с подачи Виктора увлекся разработкой всевозможных металлоискателей для военных применений и не захотел сходить с «наезженной» колеи, к тому же, был несколько староват. Вологдин отстаивал перспективность электромеханических генераторов перед ламповыми, считая, что ламповые не позволят получить достаточную мощность. В то же время, разрабатывая электромоторы с частотами вращения до 500 оборотов в секунду, он вполне освоил точную электромеханику.

А вот Бонч-Бруевич соответствовал должности идеально. Когда Виктор начертил ему схему приемника — супергетеродина, он мгновенно «въехал» в тему. А когда нарисовал принципиальную конструкцию и пояснил принципы действия электронных ламп с двумя и тремя сетками: тетрода и пентода, пришел в полный восторг. Виктор помнил, что тетрод изобретет в этом же году американский инженер Мейснер, поэтому смело приписал авторство идеи себе. И предложил Бонч-Бруевичу подать заявку на патенты. Михаил долго отказывался подавать заявку без Железнякова, но Виктор сумел убедить его в том, что ему самому, как заместителю наркома, подавать заявку «невместно».

Занять должность начальника управления электронной техники Бонч-Бруевич охотно согласился. Он был вполне согласен с мнением Виктора, что именно электронные лампы станут основой прогресса всей радиотехники.

Затем они уже вдвоем побеседовали с Вологдиным. Виктор нарисовал Валентину Петровичу конструкцию магнетрона, разработанную в 1921 году американцем Халом, опять приписав авторство себе. Пояснил, что за счет управления анодным током этой лампы сочетанием электрического и магнитного полей, можно обеспечить генерацию частот в десятки и сотни мегагерц, а не жалких десятки килогерц, которые способны выдать столь любимые Вологдиным машинные генераторы. Заявку на патент предложил подать Вологдину, повторив ту же мотивировку.

Затем обратил внимание ученых на тот факт, что для развития вакуумной техники необходимо этот самый вакуум получать. И нарисовал схему форвакуумного насоса, прокомментировав, что его устройство ничуть не сложнее устройства электромашинного высокочастотного генератора. И предложил Вологдину занять должность заместителя начальника управления электронной техники и лично возглавить разработку магнетрона и вакуумного насоса. Валентин Петрович охотно согласился.

Виктор озадачил их подбором остальных кадров управления и отпустил.

На должность начальника управления радиосвязи Виктор решил пригласить начальника радиолаборатории при радиотелеграфном заводе Морского ведомства 34-летнего Шулейкина Михаила Васильевича, талантливого радиотехника. В 30-е годы Шулейкин стал членом-корреспондентом Академии наук СССР. Ему Виктор снова продемонстрировал те же схемы приемника и передатчика, которые показывал Фрейману и Скрицкому, только без мощного выходного усилителя в приемнике. Все ученые, с которыми он беседовал, были искренними энтузиастами радиодела и воспринимали его идеи с восторгом.

Шулейкин предложение принял, а Железнякову пришлось разговаривать по поводу его перевода из Морского ведомства с замнаркома обороны Щастным. Виктор Щастного убедил, доказав, что целью наркомата науки будет развитие серийного производства радиостанций, работающих в телефонном режиме. В том числе и для военного флота.

В управление радиолокации он решил привлечь 36-летнего профессора Харьковского университета Рожанского Дмитрия Апполинариевича, впоследствии создателя первого в СССР электронно-лучевого осциллографа, члена корреспондента академии наук СССР, разработчика первых советских РЛС и 40-летнего доцента Нижегородского университета Татаринова Владимира Васильевича, впоследствии крупнейшего специалиста по направленным антеннам коротковолнового диапазона.

Железняков вызвал их обоих в Петроград и переговорил сначала с Рожанским, которому предложил стать начальником управления, а затем и с Татариновым. Обоим описал принципиальную схему и принцип действия радиолокатора с направленной антенной кругового вращения. Описал принцип действия электронно-лучевой трубки кругового обзора. Предложил всё это запатентовать и заняться воплощением этих идей в жизнь. Ученые этими идеями буквально воспламенились. Оба согласились переехать в Москву.

Будущего изобретателя телевидения 29-летнего Зворыкина Владимира Козьмича ВЧК по заявке Железнякова перехватилов Муроме, куда он приехал к родственникам, намереваясь в дальнейшем добраться до Владивостока и оттуда выехать в США. Во время войны Зворыкин преподавал в офицерской радиотехнической школе в Петрограде. После Октябрьского переворота был арестован и едва не попал под расстрел, что ему крайне не понравилось. В наркомат Зворыкина доставили под конвоем.

Зворыкин весьма удивился, когда вместо водворения в тюрьму «Кресты» его доставили в Смольный в кабинет наркома науки.

— Как доехали, Владимир Козьмич? — Спросил Виктор, поздоровавшись с доставленным.

— Как, как! С сопровождением, под конвоем доехал. — сдерживая раздражение ответствовал Зворыкин. Он был человеком ершистым.

— Надеюсь, Вас конвоиры не обижали?

— Да нет. Веревками не вязали, в пути кормили, обращались в целом вежливо.

— Вы уж извините, ВЧК Вас сюда по моей заявке доставило. Мне известно, что Вы работали у профессора Розинганад проблемой электронного «дальновидения». Совнарком и лично товарищ Ленин считают это направление чрезвычайно перспективным.

Я сам тоже так считаю. Более того, я уверен, что в не столь уж далеком будущем в каждой квартире и в каждом доме будет стоять «дальновизор», показывать кинофильмы, концерты и передавать новости. А Владимир Ильич считает дальновидение перспективным средством пропаганды идей социализма и агитации широких масс.

Мы в наркомате намерены создать специальное управление дальновидения. Задачей этого управления будет создание целого научного института, который будет разрабатывать передающую и приемную аппаратуру дальновидения. Лично Вам я предлагаю возглавить это управление наркомата.

— А почему мне, а не профессору Розингу?

— Я предпочитаю набирать в наркомат молодых, активных и амбициозныхученых. А Розингу уже 59 лет. У меня уже приняты на должности начальников управлений Шулейкин, Скрицкий, Рожанский и Бонч-Бруевич. Вам, вероятно, уже приходилось слышать эти фамилии.

— Да, приходилось, а со Скрицким я, даже, знаком.

— Вот и прекрасно. Штат управления подберете сами. Можете и Розинга в штат пригласить.

— Мне нужно подумать.

— Конечно, подумайте. А чтобы Вам лучше думалось, посмотрите некоторые мои идеи. Сейчас для развертки изображения в системах дальновидения используют механические устройства — у Розинга это зеркальные барабаны. А я думаю, нужно делать полностью электронные системы на основе электронно-лучевых трубок. — Затем, Виктор прямо при Зворыкине нарисовал схему передающей телевизионной трубки — иконоскопа, разработанную самим Зворыкиным в 1933 году. А затем принципиальную блок — схему телевизионного передатчика и телевизионного приемника, попутно давая пояснения и отвечая на вопросы. Впрочем, от конкретных деталей он уходил, отговариваясь незнанием.

Когда Зворыкин все понял, он, с горящими глазами, хрипло поинтересовался:

— Откуда Вы, товарищ народный комиссар все это взяли?

— Ну, это всего лишь мои голые идеи, далекие от практического воплощения. Вот я и предлагаю Вам заняться их воплощением «в металле». Для начала, Вы от своего имени подготовьте заявки на патенты. Я в этом мало что понимаю и на авторство не претендую. Да и по должности мне это не положено. Ну как, беретесь, товарищ Зворыкин?

— Берусь, товарищ народный комиссар, — дрожащим голосом произнес Зворыкин. Он теперь принадлежал Железнякову «со всеми потрохами».

Наиболее важным и наиболее перспективным направлением во всей радио- и электронной технике Железняков считал полупроводиковую электронику, в текущее время совершенно отсутствующую. И более того, никто в мире настоящее время и не подозревал о перспективах полупроводников. Хотя сами полупроводники, как отдельный класс веществ уже были известны. Практическое применение они нашли лишь в виде выпрямляющего элемента — диода для простейшего детекторного радиоприемника.

Были известны некоторые специфические свойства полупроводников: фотоэлектрический эффект, то есть появление электрических явлений при облучении полупроводников светом; эффект анизотропной проводимости контакта двух веществ, одним из которых был полупроводник; пьезоэлектрический эффект, сиречь появление электрических явлений при механическом воздействии на вещество. Собственно говоря, и самого наименования «полупроводник» для обозначения класса веществ, у которых электрическая проводимость возрастала с температурой, в отличие от металлов, в которых проводимость падала, еще не использовали.

Для развития этого перспективнейшего направления он решил использовать найденный «главный калибр» — самого выдающегося советского физика 20-х и 30-х годов, будущего Нобелевского лауреата, Петра Леонидовича Капицу. Правда, ему было всего 23 года. Но, его уже выделял среди всех студентов Петроградского политехнического института авторитетнейший профессор Иоффе, ученик самого Вильгельма Рентгена, первооткрывателя Рентгеновских лучей, первого Нобелевского лауреата.

Виктор довольно долго размышлял, как донести до Капицы перспективность полупроводниковой электроники. Во всех предшествующих случаях он предлагал кандидатам в начальники известные ему технические решения, опережающие достигнутый наукой и техникой уровень лишь на несколько лет, выдавая их за свои. Правда, иконоскоп, предложенный Зворыкину, опережал текущий уровень на 15 лет, но принципы его действия понять уже можно было.

Однако, первый полупроводниковый транзистор появился лишь спустя 30 лет. А в настоящее время даже зонная теория твердого тела, позволяющая понять принципы действия транзистора, была совершенно неизвестна. Её основы будут заложены только через 10 лет физиками Блохом и Брюллиэном. Поэтому, Виктор решил отталкиваться от уже известного полупроводникового диода, образующегося при контакте стального электрода с поверхностью кристалла природного минерала галена — сульфида свинца.

Студент Капица был крайне удивлен вызовом в Смольный к заместителю народного комиссара по делам науки, доставленному ему лично секретарем ректора института.

Войдя в кабинет, Петр удивился еще больше, обнаружив за столом совсем молодого парня, практически ровесника.

Поздоровавшись, Виктор начал «сватать» молодого специалиста.

— Вас, Петр Леонидович, чрезвычайно высоко характеризует Ваш ректор, Абрам Федорович Иоффе. — Чтобы обосновать вызов, Виктор на самом деле позвонил члену корреспонденту Академии наук Иоффе и поинтересовался его мнением о студенте Капице. — Мы сейчас комплектуем штат наркомата, и я предлагаю вам поработать в наркомате.

— Но, я же, еще только учусь!

— Да, но на выпускном курсе. И Вы, конечно, доучитесь, без отрыва от работы у нас. Разрешение на свободное посещение занятий я для Вас выхлопочу. При ваших способностях, я уверен, это труда не составит.

— Если так, я согласен. А в какой должности?

— Вы, вероятно, знаете об особом классе веществ, электрическое сопротивление которых падает с ростом температуры? — Издалека зашел Виктор.

— Да, мы их изучали. Они имеют свойства выпрямления переменного электрического тока, пьезоэффекта и фотоэффекта.

— Вот именно! Для краткости я буду называть их «полупроводниками», в отличие от металлов и изоляторов. Я уверен, что эти вещества будут иметь в будущем огромное практическое применение. Мы организуем в наркомате управление полупроводников. И Вам я предлагаю должность начальника управления.

— Но, я же, еще только учусь! — Снова повторил Петр. — Как я могу сразу стать таким большим начальником?

— А ничего страшного!В аппарате Совнаркома и в аппаратах наркоматов полно молодых людей! У нас управлением дальновидения руководит 29-летний молодой человек. Да и мне самому, как и Вам, тоже 23 года.

А сейчас я Вам поставлю две задачи.

Первая. Как вы знаете, выпрямительные свойства пары железо — гален весьма нестабильны. Чтобы получить мало-мальски хорошее качество приема радиосигнала, приходится долго возить стальной иглой по кристаллу галена. Необходимо получить устойчиво работающий выпрямляющий контакт, не требующий настройки и не боящийся вибраций. Сразу подскажу, что мне кажется перспективной пара медь — окись меди. — Виктор знал, что выпрямляющие свойства этого контакта были открыты в 1924 году.

— Вторая. В передатчиках радиосигнала большую проблему составляет нестабильность несущей частоты. В прошлом году Николсон из фирмы Белл Телефон открыл свойство кристаллов кварца стабилизировать частоту колебательного контура, в котором используется конденсатор с кварцевым диэлектриком. Необходимо довести этот опыт до практического применения в радиопередатчиках.

Обе проблемы весьма интересны с научной точки зрения и имеют огромные перспективы для практического применения. Задачей Вашего управления будет не только проведение научных исследований, но и разработка конкретных приборов, и организация их массового производства.

По загоревшимся глазам Капицы Виктор понял, что кандидат в начальники управления «клюнул и заглотнул наживку». А после того, как он все проверит и убедится в справедливости предположений Виктора, станет, безусловно, доверять начальнику.

— Ну как, Петр Леонидович, беретесь?

— Ну, если Вы, товарищ народный комиссар, не боитесь доверить мне такой ответственное дело, я за него берусь. Приложу все усилия, чтобы Вас не подвести!

Набирать штат управления Виктор доверил Капице, но попросил приводить кандидатов к нему на согласование. Работы в этом управлении будут самыми секретными из всех самых секретных. Остальные управления наркомата Виктор комплектовал уже в Москве. Псоле переезда.