Забрать ее душу (ЛП)

21 Рэй

Пережить остаток дня было настоящей пыткой. Я и так не могла сосредоточиться, а Леон разнес мой мозг на куски, и на следующих двух занятиях я, вероятно, выглядела как зомби. Я все ждала, что он снова появится и выполнит свои пошлые угрозы, но когда я покинула кампус, а он все еще не появился, мне пришлось признать, что он не шутил.

Он хотел, чтобы я страдала. Он, вероятно, наблюдал за мной откуда-то, смеялся и дрочил, как абсолютный извращенец, каким он и был. Ему даже удалось помешать мне подготовить мое видео к загрузке, что, вероятно, и было его планом с самого начала.

Но его отвлекающие пошлые разговоры не убедили меня согласиться на его маленькую сделку.

Остановка перед моим домом в темноте принесла отрезвляющую дозу реальности. Я припарковалась поближе к крыльцу, но все равно посидела с минуту, заглушив двигатель, вглядываясь в тени под деревьями. Свет на моем крыльце загорелся от движения моей машины, но далеко он не распространялся. Если монстр и прятался за этими деревьями, поджидая, я бы не узнала.

Я вышла из машины и как можно тише закрыла дверцу. Мое тело говорило «беги», а мозг — «никаких резких движений». Мои ключи звякнули, когда я вытаскивала их из двери, мое сердце колотилось так сильно, что было больно. Ночной воздух был холодным. Краем глаза я заметила, как темнота сгустилась, когда деревья медленно заскрипели.

Я не осознавала, что задерживаю дыхание, пока не оказалась внутри. Я заперла дверь на засов, глядя сквозь стеклянную дверь во двор, а Чизкейк жадно мяукал у моих ног. Никогда в своей жизни я не боялась темноты, но сейчас мысль о том, что может скрываться в ней, почти вызывала у меня тошноту. По крайней мере, сегодня ночью, когда я медленно осматривала двор, там ничего не было.

Пока мой взгляд не достиг крыльца, и там, чуть сбоку, под перилами, на меня уставилась костлявая собачья голова с разинутой пастью.

Я задернула занавеску так быстро, что Чизкейк в тревоге отскочил в сторону. Я попятилась от двери, прижав руки ко рту, чтобы сдержать крик, который отчаянно хотел вырваться наружу. Крыльцо скрипнуло, и послышалось медленное царапанье когтей по дереву.

Отвратительный запах гнили проник в дом. Он принюхивался к двери, его дыхание было хриплым. Я была загнана в гостиную, разрываясь между тем, чтобы побежать на кухню за ножом или забаррикадироваться в ванной.

Я видела, как сражалась одна из этих тварей. Если бы оно захотело разбить стекло, оно могло бы легко это сделать.

Резкий крик, похожий на визг лисы, заставил меня подпрыгнуть и чуть не опрокинуться навзничь на диван. Он был таким громким, но несколько приглушенным, как будто его пасть была прижата прямо к двери. Более тихий, как будто отдаленный, крик прозвучал в ответ.

Затем еще один.

И еще…

Пока это не превратилось в какофонию воющих криков в ночи.

Мои конечности сковало страхом. Оно звало остальных. Оно знало, что я здесь. Они все знали.

Придется вызывать полицию. Мне нужно раздобыть оружие. Я должна…

Раздалось хриплое рычание, хлопок и быстрое шарканье. Затем…тишина. Полная тишина.

Прошла минута, а затем послышался медленный стук шагов по палубе. Они заскрипели на верхней ступеньке, затем послышался хруст земли.

Шаги затихли. Ночь была тиха. Еще через минуту я услышала, как сверчки снова застрекотали.

Леон все-таки следил.

В ту ночь я спала ужасно. Я израсходовала остатки корицы и розмарина, оставив их тлеть в миске прямо за дверью, потому что слишком боялась открыть ее. По крайней мере, от этого в доме приятно пахло. Утром я залпом проглотила две таблетки ибупрофена с кофе и принялась за работу, редактируя отснятый материал. Леон прибыл как раз вовремя прошлой ночью, но я не могла полагаться на то, что демон будет продолжать спасать меня. Я должна была передать эти доказательства людям, которые могли бы мне помочь, и быстро.

Сразу после второй чашки кофе я получила сообщение от Виктории, в котором она приглашала меня на учебную сессию. В понедельник мне нужно было сделать домашнее задание, но, честно говоря, я не могла найти в себе сил беспокоиться. Вероятно, мне придется заниматься этими в воскресенье вечером в отчаянной попытке закончить вовремя. Я отказала ей и почти сразу же получила еще одно сообщение, на этот раз с номера, который я не сохранила.

«Я знаю, что ты отказала V, но, может быть, вместо этого ты будешь заниматься со мной?;)»

Я догадывалась, но я все равно спросила: «Кто это?»

«Джереми»

«Извини, лол»

«Возможно, я запомнил твой номер, когда ты диктовала его моей сестре».

Я закатила глаза. Я так и знала. Не то чтобы я говорила ему, что у него не может быть моего номера, но мне показалось, что он пытается понять, где мои границы. Откуда он вообще узнал, что я отклонила приглашение Виктории?

Несмотря на мою решимость не верить диким историям Леона о том, что Хэдли были членами какой-то секты, в моем сознании развевался маленький красный флажок подозрения. Они не были членами культа (якобы!), но Джереми все равно вызывал какие-то странные ощущения.

«Что ж, как я уже сказала Виктории, у меня уже есть планы на сегодня».

Его ответом был грустный смайлик.

«О, какие планы без меня? Я хочу получить приглашение в следующий раз!»

Я убрала телефон. У меня не было времени разбираться с очередным самоуверенным мальчишкой, мне нужно было беспокоиться о монстрах. Я заварила ещё одну чашку кофе, затем побежала наверх переодеться в пижаму.

Я как раз успела надеть домашнюю одежду, когда услышала, как что-то ударилось о стену дома. Холодный ужас охватил меня, и Чизкейк спрыгнул, чтобы спрятаться под моей кроватью. Звуки доносились от стены рядом с поленницей дров; казалось, что что-то роется в поленьях.

Леон говорил так, словно эти существа появлялись только по ночам. У меня больше не было трав для сжигания. Я не думала, что в доме есть место, где я могла бы забаррикадироваться, куда не смог бы проникнуть монстр.

Возможно, днем они были слабее. Может быть, на этот раз мне не стоит прятаться.

Я схватила свой нож, а затем бейсбольную биту, которую спрятала рядом с входной дверью. В промежутках между нанесением ударов ножом и дубинкой я решила, что смогу справиться с одним из этих монстров. Прошло около пяти лет с тех пор, как я в последний раз играла в софтбол, но мой удар все еще был в хорош.

На этот раз не нужно прятаться в страхе. Я не была беспомощна. Этим монстрам нужно преподать урок не связываться с Рэйлинн Лоусон.

Я тихонько выбралась из дома. День был прохладный и серый, на деревьях пели птицы. Прямо за моей дверью на дереве были глубокие царапины, и я вспомнила огромные когти чудовища в часовне. Мне придется действовать быстро, разнести его в клочья, прежде чем он сможет порезать меня.

Приближаясь к углу дома, я высоко подняла биту, сжимая рукоятку ножа в зубах, чтобы размахнуться обеими руками. Мое сердце подскакивало к горлу. Это было безумие. Мне следовало остаться внутри. Кем, черт возьми, я себя возомнила, Ван Хельсингом? Я была исследователем паранормальных явлений, а не охотником на монстров!

Когда я завернула за угол, чудовище двигалось в противоположном направлении. Я замахала руками, когда он замаячил передо мной, с криком размахивая битой.

Бита попала в цель, но не попала в монстра.

Вместо этого она была поймана и крепко зажата одной из массивных рук Леона.

— О… о боже мой…

Нож упал на землю, а у меня от ужаса отвисла челюсть. Леон с каменным лицом уставился на бейсбольную биту, зажатую в его пальцах в нескольких дюймах от его головы. Он уронил несколько длинных кусков дерева, чтобы поймать её. Кисло скривив рот, он взглянул на оброненный нож, затем снова на биту, затем на меня.

И он начал хихикать, смехом человека, который только что застукал кого-то за чем-то очень, очень неприличным.

— Ты самая безумная женщина, которую я когда-либо встречал.

Он вырвал биту у меня из рук и бросил ее в кучу дров рядом с собой, но при этом что-то выронил из другой руки. Я посмотрела вниз, услышав глухой удар, и чуть снова не закричала.

— Какого черта, Леон?

Я попятилась от груды голов, которые он уронил на землю. Головы — отрубленные скелетообразные головы трех зверей Эльдов валялись на земле. Я с отвращением попятилась, когда он впился в меня взглядом.

— Черт возьми, тебе нужна любая помощь, которую ты можешь получить. Нож. Гребаная бейсбольная бита.

Он фыркнул, ворча себе под нос, когда я неуверенно наклонилась и схватила нож. Он поднял головы с земли, держа их за клочья взлохмаченного меха и слипшихся на них длинных волос, а также собранные им деревяшки. Он прошел мимо меня во двор, слегка прихрамывая на правую ногу.

Я побежала за ним.

— Что ты делаешь?

Он подошел к опушке деревьев рядом с подъездной дорожкой к моему дому, снова опустил головы и выровнял к земле один из длинных кусков дерева, которые нёс. Он был одет в черную рубашку и узкие джинсы, а его волосы были растрепаны и на них виднелись слабые потеки потемневшей крови.

— Что произошло прошлой ночью? Ты убил их всех?

Вопросы так и посыпались из меня градом. Облегчение, которое я испытала, увидев его — монстра, который хотел трахнуть меня, а не монстра, который хотел убить меня — вернуло мне всю энергию.

— Ты убил их всех? — передразнил он, и я скрестила руки на груди в раздражении от того, каким писклявым он сделал мой голос.

— Нет, я не убивал их всех. Я увел их прочь, Рэйлинн, и убил тех, кого смог. Ты ожидаешь, что я уничтожу всех чертовых Эльдов в Абелауме?

Он снова фыркнул.

— Убей этого для меня, Леон — убей того для меня, Леон — ты хоть представляешь, как я чертовски устал от вас, людей, ожидающих, что я просто убью все для вас?

Он был в гораздо худшем настроении, чем в последний раз, когда я его видела. Вероятно, это как-то связано с его хромотой, если предположить. Я съежилась от его раздражения, но слегка пожала плечами.

— Ты ломаешь кости голыми руками. Ты самый сильный человек, э-э, самый сильный…

Он медленно, раздраженно взглянул на меня.

— Ты самое сильное существо, которое я когда-либо встречала, ясно? Я полагала, что ты можешь убить кого угодно.

— Почти, — тихо сказал он. Внезапным сильным толчком он воткнул деревяшку в землю голыми руками, более узкий конец погрузился во влажную почву и встал вертикально. Он поднял одну из отрубленных голов и насадил ее на дерево. Я в ужасе уставилась на это, когда черная жижа потекла по колу.

— Леон, что…что ты делаешь?

— Предупреждение для другого Эльда, — пробормотал он. Он собрал две другие головы и снова зашагал прочь, двигаясь вдоль деревьев, пока не нашел следующее место, которое ему понравилось, и не установил еще один столб. Я осторожно последовала за ним, ступая босиком, так как у меня не хватило ума обуться перед тем, как выйти на улицу сражаться с монстрами. Я задержалась рядом с ним, стараясь не пялиться на головы.

— Их черепа — единственная часть тела, которая быстро не разлагается, — сказал он, снова вонзая копье в землю. — Если держать их рядом, это может заставить остальных немного меньше рваться во двор.

Я поморщилась от отвращения, когда он насадил на кол следующий череп. Некогда белые глаза в глазницах скелета сморщились и почернели, как старые виноградины. Абсолютно отвратительно.

— Я не могу просто так держать отрубленные головы у себя во дворе, — сказала я.

— О, пардон.

Леон повернулся ко мне лицом.

— Разве они не соответствуют твоей эстетике? Смерть больше соответствовала бы твоей эстетике?

Он сделал паузу, окинув меня долгим взглядом с головы до ног. Его взгляд задержался на моей шее, на многочисленных засосах, которые он там оставил, и он садистски ухмыльнулся.

— Красный и фиолетовый тебе очень идут.

Мои щеки вспыхнули, когда я потерла шею. Каждый день после нашего свидания на кладбище я испытывала головокружительное удовольствие при виде этих отметин. Они олицетворяли экстаз от перенесенной мной боли. Они были алой буквой, клеймящей меня как порочную, похотливую девчонку.

— Я должен выкрасить твою задницу в тот же цвет за все неприятности, которые ты мне доставила, — проворчал Леон, и я зашипела в знак протеста. — Потерять чертов гримуар…тебе следовало вернуть его мне с самого начала, в Св. Таддеусе. Теперь мне приходится обегать весь Тихоокеанский Северо-запад, чтобы отследить эту штуку.

— Боже, ты сегодня еще больший засранец, чем обычно.

Я скрестила руки на груди. Как по маслу, мое неистовое возбуждение от его угроз вспыхнуло снова. Если, отшлепав меня, он почувствует себя лучше, черт возьми, он мог бы пойти на это.

Как я уже сказала, чувства самосохранения у меня нет.

Продолжая следовать за ним, я начала понимать, насколько усталым он выглядел. Его руки были грязными, на спине рубашки виднелась дыра, на шее и в растрепанных окровавленных волосах виднелись пятна грязи, а поверх рубашки на плече была

едва заметная грязно-красная рана. Я сглотнула, вспомнив сочащуюся кровь, которая была пару ночей назад.

— Ты голоден? Тебе нужно перекусить или что-нибудь в этом роде? Это тебя успокоит?

Он только хмыкнул, выбирая следующее место для демонстрации отвратительного защитного заклинания.

— Зачем ты вернулся сюда, Леон? — сказала я, когда он вонзил последнюю голову и провел грязной рукой по волосам.

— У меня нет гримуара, и я не отдам тебе свою душу.

Его глаза вспыхнули, когда он пристально посмотрел на меня.

— Так зачем же ты потрудился прийти?

— Пустая трата времени, — пробормотал он. Он засунул руки в карманы, глядя на меня так, словно хотел сказать что-то еще, его губы сжались в тонкую, жесткую линию.

Я шагнула ближе, сокращая расстояние между нами. От него не пахло потом, чего я могла бы ожидать от человека, который всю ночь бежал по лесу. Вместо этого от него все еще слабо пахло древесным дымом и лимоном, такими успокаивающими запахами, от которых мне захотелось прижаться поближе и закрыть глаза.

Я потянулась к вырезу его рубашки, но он не пошевелил ни единым мускулом. Я осторожно стянула её вниз, обнажив остальную часть красной, зловещей метки, которую я могла видеть на его горле. Но это было гораздо хуже, чем просто отметина. Рваная открытая рана тянулась по его груди. Кожа была разорвана, рана глубокая, сквозила сквозь его татуировки. Она потемнела от грязи, покраснела и распухала. Мои глаза расширились, когда я уставилась на него.

— Леон…

— Заживет, — твердо сказал он. — Звери нанесли сильный удар. Я пытался быть осторожным…

Его голос понизился, почти незаметно, когда он сказал:

— Я не… не хотел причинять боль коту.

— И ты хромаешь.

Я нахмурилась.

— Ты ранен, Леон.

Он прочистил горло и сделал шаг назад, вытаскивая мою руку из-под своей рубашки.

— Ничего страшного. У меня бывало и похуже.

Но это не было пустяком. Это была рана, которую он получил, пытаясь защитить меня, пытаясь защитить Чизкейка. Он скорее позволил бы причинить себе боль, чем рискнул бы причинить вред животному, которое я любила. Он мог бы позволить Чизкейку умереть и бросить меня на произвол судьбы.

Но он этого не сделал.

Какого черта этого демона волновало, умру я или нет?

— Там грязь, — сказала я. — Это может привести к заражению…

— Демоны исцеляются гораздо лучше, чем люди. Все в порядке.

— Заходи внутрь.

Я махнула рукой в сторону дома.

— Позволь мне прочистить её.

Он быстро заморгал. Это было незаметно, но когда он переводил взгляд с меня на хижину, он действительно выглядел смущенным.

— Зайти?

— Да. Зайди. Прими душ. Хотя бы дай мне прочистить рану.

Я жестом подозвала его, пытаясь уговорить следовать за мной, как потерявшуюся собаку.

— Просто… зайди. Пожалуйста. Позволь мне помочь тебе.