Заброшенная тропа

Эпилог

Ария

Три месяца спустя…

— Веди машину осторожно.

Клара кивнула и захлопнула багажник «Кадиллака».

— Я так и сделаю.

Август был пристегнут ремнями безопасности в своем автомобильном кресле и бешено болтал ногами, пока ждал, когда они выедут на дорогу.

— Позвони, когда доберешься до Финикса. — Я притянула ее к себе, чтобы обнять.

— Ладно. Мы собираемся поплавать и отдохнуть сегодня вечером. А завтра поедем в Элирию, — ее голос дрожал, когда она крепко обняла меня.

— Ты уверена в этом?

Она отпустила меня и расправила плечи.

— Я должна это сделать. И теперь моя очередь садиться в «Кадиллак».

Машина сверкала вишнево-красным под ярким солнцем Аризоны. Я буду скучать по ней. Эта машина привезла меня в дом, в котором я и не подозревала, что нуждаюсь.

— Будьте осторожны, — сказал ей Броуди.

— Будем. — Клара подошла ближе, обняла его и коснулась ножки ребенка. — Вы двое, постарайтесь отдохнуть. Я знаю, это тяжело, когда они такие маленькие. Старайтесь дремать, когда сможете.

Она беспокоилась о Броуди, обо мне и о нашем пятидневном новорожденном сыне. С нами все будет в порядке. Мы устали, но в порядке. Я беспокоилась о ней.

Клара наконец-то спланировала свою поездку в Калифорнию. Она ждала рождения ребенка и, вероятно, ждала бы и дольше, но у Августа были летние каникулы, и ей казалось разумным поехать, пока на работе все спокойно. Отпуск по уходу за ребенком Броуди означал, что Кларе не нужно было целый день торчать в офисе.

И когда она попросила у Броуди недельный отпуск, он поддержал ее. Мы оба согласились. Моя сестра нуждалась в этой поездке не только для того, чтобы провести отпуск со своим сыном, но и потому, что чем дольше она ждала, чем дольше машина стояла у нее в гараже, тем сильнее она волновалась.

После двенадцати лет отсутствия Клара столкнется лицом к лицу со старыми демонами. По крайней мере, в пути с ней будет Август, ее маленькая опора. И машина. В этой машине было мужество.

«Кадиллак» наконец-то возвращался в Калифорнию.

К Карсону.

— Мы скоро вернемся. — Она выдавила из себя улыбку и направилась к двери со стороны водителя. Она похлопала себя по карману, где лежала записка с адресом Карсона.

Много лет назад, еще до того, как она начала свое собственное путешествие на «Кадиллаке», Джемма наняла частного детектива, чтобы он проследил за всеми нами от свалки до дома. Когда мы в последний раз общались в виртуальном книжном клубе, она рассказала нам, что попросила частного детектива подтвердить адрес Карсона, чтобы не отправлять Клару не туда. Это было правильным решением, поскольку Карсон переехал в другой город.

Элирия, Калифорния. Небольшой городок на побережье, известный серфингом и любящими людьми. Элирия.

Все мы — Лондин, Джемма, Кэтрин, я — были рады за Клару. Карсон был тем связующим звеном, которое держало нас вместе на свалке. Он открыл это место, превратил его в дом и обеспечил безопасность этого дома для всех нас. Если у него проблемы, если его жизнь разваливается…

Это разобьет наши сердца.

Особенно сердце Клары.

Я предупреждала ее, чтобы она ожидала чего угодно, была готова к худшему, но она настаивала, что все будет в порядке. Ей не терпелось увидеть его своими глазами.

— Пока. — Она в последний раз обняла меня и села в «Кадиллак».

Мое сердце забилось где-то в горле, когда двигатель заурчал, и колеса медленно двинулись вперед, набирая скорость по мере того, как она выезжала на полосу.

— С ней все будет в порядке. — Броуди обнял меня свободной рукой за плечи и прижал к себе.

— Надеюсь, что так. — Когда «Кадиллак» скрылся из виду, я прислонилась к сильному телу Броуди, используя его как опору. И зевнула.

— Как на счет Дэнни? — спросил он.

— Скучно. — Я снова зевнула.

— А как насчет Адл…

— Если ты еще раз предложишь Адлера, я завтра же пойду в суд и впишу Пэрри через «э» в его свидетельство о рождении.

Броуди нахмурился и отпустил меня. Затем он вернулся с ребенком в дом, миновав множество растений, которыми я украсила вход. После покраски и появления разноцветных подушек этот бетонный дом начал оживать. Он отнес малыша в спальню и осторожно положил в колыбельку в изножье нашей кровати.

— Ему пять дней, — сказал он. — Моему сыну нужно имя. Адлер не так уж плох.

— Посмотри на него. — Я вскинула руку. — Он похож на Адлера?

От этого имени меня передернуло. Наверное, потому, что Броуди постоянно его упоминал. Если бы я на самом деле думала, что ему нравится это имя и он отдает дань уважения своему покойному дедушке, я бы уступила. Но даже ему оно не очень нравилось. Оно просто поселилось в его голове.

Так же как и в моей Пэрри, через «э».

Ни то, ни другое имя не подходило. Ни один из бесчисленных других вариантов, которые мы обсуждали, тоже не подходил. В книжке с детскими именами, которая лежала у меня на прикроватной тумбочке, было сто страниц с загнутыми уголками, но, что бы мы там ни выбирали, ничего подходящего не подходило.

Наш сын появился на свет пять дней назад после тринадцатичасовых родов. У него были серые глаза, которые, как я надеялась, станут зелеными, как у Броуди. У него были густые темные волосы и самый симпатичный носик на земле. Он был центром нашей вселенной.

И, черт возьми, у него должно было быть идеальное имя.

Броуди взял меня за руку и потянул к кровати.

— Мы устали. Давай просто… приляжем на несколько минут.

— Почему он спит только днем? — Я рухнула на матрас.

Броуди сделал то же самое, повернувшись лицом ко мне, и мы оба расслабились на подушках. Он протянул руку через крошечное пространство между нами и взял мою, поднося к губам, прежде чем закрыть глаза.

Черная футболка, обтягивающая его широкую грудь, была свежей, как и его серые спортивные штаны. Было не совсем справедливо, что он выглядел великолепно после десятиминутного душа. Тем временем я полчаса принимала ванну и сушила волосы феном, пытаясь снова почувствовать себя человеком, но все равно выглядела так, словно по мне прошлось стадо грязных зебр.

— Броуди?

— Ммм.

— Я люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя, детка. — Эти слова никогда не надоедят. — Отдохни.

Я закрыла глаза, но мой разум отказывался отключаться. Я была так измотана, как никогда в жизни, но за жалюзи был дневной свет, и мой мозг никак не хотел отключаться.

Имя. Нам нужно было имя.

Что за мать не могла придумать имя для своего ребенка? Мы просмотрели весь список имен с моей и Броуди стороны. Ни одно не подошло. Клара уже назвала Августа в честь нашего отца, так что это был не вариант.

Почему мы ничего не могли придумать? Почему это не беспокоило Броуди? Неужели он не заботился о нашем ребенке? Неужели он не хотел, чтобы все было правильно? Очевидно, нет, если он мог просто лежать и засыпать за пять секунд.

— Броуди.

Он не пошевелился.

— Броуди.

Ничего.

— Броуди. — Я выдернула свою руку из его хватки и ткнула его в ребра.

Он проснулся и резко повернулся, чтобы посмотреть на ребенка.

— Что? Что случилось?

— Нам нужно имя.

Он застонал и уткнулся лицом в подушку.

— Ария, ему не нужно имя сию секунду.

— Что мы за родители, если не можем дать ему имя?

— Нерешительные. — Броуди потянулся ко мне, придвигаясь ближе. Затем, снова крепко сжав мою руку, прижал ее к своему сердцу. — Мы из тех родителей, которые любят его так сильно, что не торопятся с решением, с которым он проживет всю свою жизнь.

Я вздохнула.

— Ненавижу, когда ты выигрываешь наши ссоры.

— Мы ссорились?

— У меня в голове.

Он усмехнулся и придвинулся ближе, чтобы поцеловать меня в лоб.

— Спи. Я не хочу, чтобы ты уставала.

— Слишком поздно.

— Закрой глаза. — Команда предназначалась мне, но он подчинился ей сам. Его ресницы затрепетали и закрылись.

Я насчитала шестьдесят три овцы, но так и не заснула.

— Броуди.

В ответ он захрапел.

— Броуди, — прошептал я.

Броуди.

Как и этому мужчине, мне нравилось это имя. Оно было претенциозным и высокомерным. Оно идеально подходило ему, потому что он был и тем, и другим. И любящим. Щедрым. Добрым.

Никогда в жизни я не чувствовала себя такой любимой, как когда была со своим мужем.

Мы с Броуди поженились вскоре после того, как он сделал мне предложение. Мы не пригласили никого, кроме Клары и Марти. Август был шафером Броуди. Рон, человек, который не переставал удивлять меня своими скрытыми талантами, провел церемонию во внутреннем дворике на закате.

Без суеты. Без вечеринки. Никаких расходов, кроме моего платья, а поскольку Броуди не смог купить его мне из-за нашего компромисса, я купила его сама. Платье из тюля цвета слоновой кости с длинными рукавами и кружевами на лифе и запястьях. Талия в стиле ампир подчеркивала мой живот, а не прятала его. Три сотни баксов и цветочная композиция из моего собственного магазина.

Закат за нашими спинами и безупречный Броуди в смокинге — это был второй самый особенный день в моей жизни, его затмил только день рождения нашего сына.

Броуди.

Так его звали. Броуди. Отец, который боролся за него с самого начала. Отец, который скорее умрет, чем пропустит хоть один день его жизни. Отец, который любил его и его мать каждым ударом своего сердца.

— Броуди. — Я снова ткнула его.

На этот раз он просто открыл глаза и уставился на меня.

— Спи.

— Я хочу назвать его Броуди, в честь тебя.

Он моргнул, просыпаясь и приподнимаясь на локте.

— В честь меня?

— Да. Броуди Кармайкл Младший.

— Вообще-то. Он был бы третьим. Папу звали Бродерик.

— Правда?

Он кивнул и зевнул.

— Может, его семья и не так богата, но они такие же претенциозные.

Броуди почти не рассказывал о своих родителях. На самом деле, ни о ком из своей семьи. Аластер ни разу не связался с ним, даже не удосужился ответить на электронное письмо Броуди о том, что мы поженились. Корин делала все возможное, чтобы отречься от Броуди, и сделала бы это окончательно, если бы не бизнес. Она все еще устраивала истерики и угрожала продать компанию «Кармайкл Комюникейшнс», но Броуди разоблачил ее блеф, и у нее не хватило наглости довести дело до конца.

Он просто терпел ее приступы до своего дня рождения этой осенью.

Тогда он будет свободен.

Как только он получит контроль над «Кармайкл Комюникейшнс», он постарается заключить максимально выгодную сделку по продаже компании. В тайне уже обсуждались различные варианты, но на данный момент все, что касалось работы, было приостановлено, пока мы приспосабливались к жизни в качестве родителей.

— Броуди Кармайкл Третий. — Я улыбнулась от прилива адреналина, пробежавшего по моим венам. Броуди Кармайкл Третий. — Я не испытываю отвращения.

— Я тоже. — Он ухмыльнулся. — Мы могли бы называть его Трейс.

— Трейс. — Да. Да. Да. — Именно. Трейс.

— Трейс. — Улыбка Броуди стала шире. — Мы пойдем в здание суда завтра. А теперь ты заснешь уже?

— Да, сэр. — Я закрыла глаза и прижалась к нему. Через тридцать секунд из колыбельки донеслось хныканье. Малыш был голоден. Время сна подошло к концу.

Поэтому мы с Броуди оба встали.

И назвали нашего сына по имени.

Конец.

Перевод выполнен: https://t.me/devneyperry1