Золотая рыбка

Глава 29

Марта Ламс прибыла в Лос-Анджелес утром. Пронесшись вдоль океана, роллс-ройс, подкатил к сверкающему подъезду грандиозного отеля того класса, где арендуют апартаменты министры, шейхи, нефтяные магнаты и шоу-звезды. Солидность, стиль, сервис — эти основополагающие три «С» бросались в глаза сразу у широкой белокаменной лестницы, ведущей к распахивающейся стеклянной стене такого праздничного блеска, что даже под темными очками Полине захотелось зажмуриться. В клумбах, скульптурах, фонтанах, линиях декора угадывалась рука отличного мастера, работающего на весьма требовательного и платежеспособного заказчика. Швейцар распахнул дверцу такси, два «боя» в фирменной униформе занялись переноской багажа.

У стойки регистрации миссис Валевски встречали улыбающиеся лица, элегантный стюард лично проводил даму в апартаменты стоимостью 800 долларов в сутки. Угловой люкс с видом на океан обволакивал ненавязчивой роскошью и уютом. Все мягкое, нежащее, в пастельных тонах. Свет приглушенный, декор, от огромных китайских ваз, наполненных живыми цветами, хороших картин, зеркал и ковров ручной работы до всяческих мелочей, вроде пепельниц, включателей, шкатулок и бокалов, блестящих у барного стеллажа в гостиной, мог бы сделать честь жилищу преуспевающего аристократа. Вещи не навязывались и не кичились своей стоимомтью, покорно и доброжелательно приветствуя свою новую хозяйку. Ей улыбался рояль с ножками в хрустальных цилиндрах, канделябры, свечи, чуть вздымающийся от океанского бриза кремовый шелк штор…

Полина, не задумываясь, дала чаевые стюарду — суммы различных поощрительных гонораров, выдающие размах приезжей миллионерши, она выучила назубок. Сбросив шляпу с широкими полями и туфли на шпильках, элегантная дама вышла на балкон.

Здесь можно было провести всю оставшуюся жизнь. Розовый туф, покрывающий стены, прекрасно сочетался с керамическими черными кашпо, столь гигантскими, что в них с удовльствием произрастали целые кусты. Диваны и столик скрывались под полотняным тентом, а вокруг словно парил в голубоватой дымке раскинувшийся на холмах город Ангелов. Высотные стекляшки офисов, пестрая теснота делового центра, извилистая линия золотого пляжа, лента шоссе, а за ней взбирающиеся на холмы виллы. Теннисные корты, бассейны, парки, крыши, башни, террасы — вожделенный смертными, загадочный, манящий и порочный мир…

Полина глубоко вздохнула и задержала воздух, успев втиснуть в сознание позитивную программу: «Все отлично. Энергия клокочет, требуя выхода. Выход есть: увлекательное сражение и победа». Выдохнув, Полина закружилась по террасе — теплые от солнца плиты приятно касались босых ступней.

Не став вызывать горничную, она распаковала чемоданы — стоило ознакомиться с их содержимым. Неизвестно, кто помог Тимоти экипировать миссис Ламс, но гардероб отличался отменным вкусоми как нельзя лучше соответствовал ситуации: молодая женщина, чертовски богатая, эксцентричная, жадная к удовольствиям, прибыла в столицу грез, чтобы сделаться ещё прекрасней, украсить свое существование новыми эмоциями, удачными знакомствами и, возможно, заложить фундамент будущей карьеры.

Полина придирчиво рассмотрела себя в зеркале. Новая прическа изменила её до неузнаваемости. Льняная копна крутых завитков подчеркивала синеву глаз. Бронзовый загар придавал телу южную, грациозную поджарость, пружинистая легкость движений, подаренная тренингом, свидетельствовали о серьезных профессиональных амбициях будущей модели. Она и впрямь могла бы составить неплохую пару разборчивому эстету-богачу, имеющему редкую коллекцию живописи, личный зоопарк в аргентинском поместье и привычки лондонского дэнди. Марта Ламс — полу-эстонка по происхождению, оставила в браке девичью фамилию, рассчитывая на карьеру модельном бизнесе. Не годится же мелькать на страницах модных журналов старинному имени де Дальма.

Госпожа Ламс ожидала прибытия супруга к ужину. По этому случаю в гостиной, выходящей на балкон, был накрыт по рекомендации метрдотеля фирменный стол — коронные блюда шеф-повара, праздничная сервировка из коллекционного австрийского хрусталя, голландского фарфора и серебряных приборов. В карте вин преобладали французские названия. Полина обратила внимание на знаменитую «Бордоскую пятерку» и остановила свой выбор на Chateau Brion. Это для себя. Микеле, естественно, сделает заказ сам. Она с удовольствием принимала ванну, слыша, как в гостиной тихо гремят посудой сервирующие стол официанты.

— Я же сказал, розовые королевские хризантемы, — свистящим шепотем распорядился, очевидно, нерадивой горничной старший по чину. — Убрать гладиолусы, сменить салфетки. Эти оттенки не соответствую общей коллористической гамме. Пренебрежение к мелочам — деталь, отличающая мастера от подмастерья и отель экстра-класса от обычной дорогой гостиницы. Это надо хорошенько усвоить, если вы дорожите работой у нас.

Полина вытянулась во весь рост, но не достала кончиками пальцев до закругления мраморного овала, и тогда нырнула в пену с головой.

Совсем недавно она терпеливо выслушивала инструктаж Вашека по поводу протирки пивных кружек и мойки раковин в туалете. Она ежедневно надевала свежую простенькую белую блузку, отделанную яркой машинной вышивкой таковой, совместно с пестрой юбкой была униформа официанток «Аиста». Сегодня начинается другая роль и надо постараться справиться с нею достойно.

Первый «выход» — ответственный момент. Полина точно знала, как будет выглядеть в этот вечер. Прибыв к Бартону, она долго не решалась распаковать сумку с вещами, приобретенными ей в Мюнхене Вилли. Однажды она открыла её. В прекрасной упаковке салона «Армани» оказалось авторское вечернее платье белое, как цветок эдельвейса. «Будь счастлива, детка», — было начертано рукой Вилли в приложенной записке. Полина долго сидела, уронив на колени руки. Вилли знал, что это платье не для завтрака с Крафтом. Он подозревал, что навсегда расстанется с ней и сделал прощальный подарок. Подарок-завещание. В упаковках не было свадебной фаты, но Полина не сомневалась — Вилли «подал знак», он благословлял её к новой жизни…

Этим вечером она нырнет в прохладную ткань роскошного туалета, чтобы выйти на сцену увлекательного и красивого спектакля. Белый атласный креп нежно обнимет ело. Платье выглядит так, словно к нему не прикасалась игла портного. Легкое полотнище кое-где скрепляют золотые булавки — на плече, на талии, на бедре. А в каждой из них горит алмазный глазок.

Полина с наслаждением представила процесс одевания. Волосы, смоченные гелем, мгновенно взлохматятся и высохнут под феном. Макияжем можно поразвлечься — не оставлять же нетронутыми изящные коробки с эмблемами лучших парфюмерных фирм, которые оказались в её багаже. Полина решила, что предстанет перед партнером совершенно обновленной. Хватит изображать несчастных замарашек, драивших туалеты в пивной. Пора показать, на что она способна, тем более, что к сотворению синьоры Ламс приложили руку такие Пигмалионы, как Тимоти Бартон и Уильям Сарадон. Полина с нетерпением ждала встречи. По легенде, её супругу не исполнилось и сорока. Он темпераментен, говорлив, напорист. С барственными повадками и хваткой преуспевающего дельца.

Выйдя из ванны, Полина закуталась в белый длинный халат из нежнейшего хлопчатобумажного велюра, слегка осушила волосы полотенцем и шагнула в ароматный воздух гостиной, где уже ждал накрытый к ужину стол. Великолепно! В китайских вазах крупные бледно-розовые, сгущающие окрас к центру хризантемы. Такие же цветы, но совсем мелкие, в низкой вазе-ладье, установленной в центре стола, между двух золоченых подсвечников. Бокалы тонки, розрачны, изящны, словно плывущие в воздухе мыльные пузыри…

Полина вздрогнула — кто-то закашлял на балконе. На цыпочках она подкралась к стеклянной двери и увидела его. Высокий мужчина в светлом свободном костюме любовался городом, облокотясь на парапет. Виден был лишь затылок с волнистыми черными волосами, собранными в хвост, и руку с сигарой, отлетающей после каждой затяжки на значительное расстояние. Он снова закашлялся и резко обернулся, встретившись взглядом с Ритой.

— Чертовы сигары, ненавижу этот сорт. — Обогнув Полину, мужчина вошел в комнату и быстро огляделся. — Неплохо устроилась. Привет, цыпка.

— Тебе вообще пора прекращать курить, милый, — механически ответила Полина отзыв пароля.

— Дорогая! — Брюнет обнял её за плечи, чмокнул в блестящую от крема щеку. — Выглядишь… значительно лучше. Не бойся, я все проверил, «жучков» нет.

— Господи… — Полина опустилась на диван. — Я ждала тебя позже… Ее настораживал запах одеколона, которым веяло от «супруга».

— Решил нагрянуть неожиданно. Ревнивый муж, хуже полицейского. Вижу меня здесь ждали.

— А-а-а… — с облегчением догадалась Полина. — Ты тот парень… Едва узнала. Черные усики, волосы… Поработал хороший стилист.

— Тот же самый, что и у тебя… ты не рада?

— Удивлена… Тимоти говорил об очень надежном партнере, выбранном из десятка кандидатур.

— И чем я не соответствую, синьора де Дальма?

— Я почему-то решила, что… что буду работать с более опытным человеком.

— Извини, если показался мелковатым… — Мужчина нахмурился. — Пора начать семейную встречу. Не возражаешь, если я приму душ перед ужином?

— Изволь. — Полина направилась в спальню. — Я переоденусь, так что пока не ломись. И не вздумай упражняться в комплиментах. Прекрасно помню, как ты обозвал меня стервой.

— Какие нежности! Это ж был вопль умирающего. — Рэй окинул Полину неласковым взором. — А ты киска с коготками… На всякий слуай, уж извини, запрусь в ванной. «Остерегайся мести влюбленной женщины» гласит аргентинская пословица. Может, я и не идеальный партнер для такой «профи», как ты, но, если честно, ты тоже не подарочек. В человеческом аспекте. — Он демонстративно удалился в ванную.

Полина механически облачилась в вечерний туалет и привела себя в порядок. Предстоящая авантюра, казавшаяся совсем недавно забавнейшим приключением, потеряла привлекательность. Сомнительный тип. И пренеприятнейший. Если представить, какие ситуации предстоит разыгрывать с этим партнером, то хочется бежать. «А впрочем, он не виноват, что я ждала другого, — сказала себе Полина.

Деньги. Мне надо много денег. Ему, кажется, тоже. Достаточный повод, чтобы заключить перемирие».

Выйдя в столовую, Полина увидела корректного джентльмена в светлом смокинге. Он посмотрел на неё с неподдельным восторгом и трепетно поцеловал руку. Едва они сели за стол, как отворилась дверь, впуская торжественное шествие: впереди официант с ведерком для шампанского на высокой подставке. За ним две тележки, загруженные закуской, бутылками, графинами. Все парни, сопровождавшие процессию, статные, с гвардейской выправкой, в черных смокингах и белых перчатках.

Когда после долгих обсуждений карты вин, остроты соусов, степени прожаренности филе, густоты приправы обслуживающий персонал удалился, Рэй промакнул салфеткой взмокший лоб:

— Не просто быть эксцентричным миллионером. Понятно, что необходимо чем-то поразить, но не до такой же степени…

— Ты их сразил. Стерлядь в кляре с брусничным вареньем — это шик! Мог бы ограничиться предложенными блюдами. Я утром одобрила изыски шеф-повара и утвердила меню. Но, естественно, строптивый муж должен перевернуть все по-своему.

— Удачное начало. — Рэй взял из ведерка шампанское. — Неплохо. Сто баксов за бутылку. Ничего, что я шуганул этого малого в перчатках? Похоже, он собирался торчать здесь весь вечер, наполняя нам бокалы и тарелки.

— Главная привилегия больших денег — свобода и пренебрежение условностями.

— Но я ж не денежный мешок с сомнительным происхождением и тюремным прошлым! Твой муж аритократ.

— С закидонами и критическим восприятием родовой наследственности.

— Спасибо… В последнее время я крепко недолюбливаю красивых, самоуверенных особ. Не обращай внимания, если буду грубить. За «стерву» прошу прощения.

— Выпьем. Взаимопонимание нам необходимо. Хотя бы трудное. — Полина подняла бокал. — Мы должны продержаться всего неделю.

— И обязательно достать! Тьфу-тьфу… Только не говори про удачу.

— Молчу. — С приятнейшим звоном соприкоснулся тонкий хрусталь. Полина сделал несколько глотков. — Признаюсь ничерта не смыслю в винах. Это сухое шампанское, и только. Дегустатор из меня, боюсь, никогда не выйдет.

— А я ненавижу сигары! Почему Бартон решил сделать из меня сигарокурильщика, не пойму. Он даже обрадовался, когда я сказал, что не курю. «Купи себе коробку тонких сигар. Только самых лучших, не жадничай. И тренируйся», — велел старик. Ну, и посоветовал японский парфюм. Тоже недешевый, между прочим. Это что, секретное оружие супер-агентов?

— Когда вы с ним встречались? — удивилась Полина. — Я почти не выходила из дома и ни разу не видела тебя.

— Мы общались по интернету. Меня, собственно, направил к Бартону Вилли. Тот самый мужик, что взорвал Крафта. Фу, черт! Я хотел сказать, тот, что познакомил нас… Он запретил мне даже вспоминать об эпизоде на полуострове. Но попробуй-ка…Хм! Ведь меня подставили и «закопали», понимаешь? Рэя Берри больше нет. Если он появится на этом свете, то его тут же отловят «те» или «эти»… В общем, я со всех сторон — персона нон грата. Не вписываюсь в мирный пейзаж.

— Значит, нас объединили по одному признаку.

— Как? Насколько я понял — вы с седым парнем агенты крупного калибра.

— Я попала в эту историю случайно. Меня тоже подставили и тоже вынудили исчезнуть. Только это было в Москве. Я — русская.

— Здорово! — Рэй с интересом присмотрелся к собеседнице. — Мне предлагали сняться у русских… В эпизоде.

— Так ты актер?

— Я — профессиональный неудачник. Стоит мне куда-нибудь влезть, и все рушится, словно карточный домик. Или тот самый… Извини…Может, это тоже — профессия?

— Глупости. Мы вытащили тебя за пару минут до гибели. Разве это не везение? Избежавший смерти будет жить долго.

— Угу. Я уже не первый раз выскакиваю из-под ножа гильотины. Но от этого почему-то не становится лучше. Меня спасают, чтобы снова подставить. Нет, с Бартоном совсем другое дело, но… Похоже, у меня определился индивидуальный почерк.

— Мог бы не сообщать мне об этом. И без того страшно. Нам предстоит разыграть рискованную штуку. Мне позарез нужно отомстить тем, кто послал меня умирать. А для этого необходимы деньги.

— Мне тоже. Я вовсе не бескорыстный участник. Тимоти сказал пятьдесят на пятьдесят.

— Согласна. Но сколько мы вообще можем вытащить из этого типа?

— Думаю, миллиона два, на меньшее не согласен… Послушай, мы смели всю закуску… Я даже не заметил, что съел. Может гамбургер, а может, какие-то кулинарные изыски.

— Зато я знаю, что тебе предстоит ещё заглотить севрюгу с брусникой. В кляре с соусом из морских фруктов.

— Жуть… — Рэй скривился. — А у тебя что?

— «Приз чемпиона» — отбивная свинина, которую коптят на яблоневом дереве и подают с клюквенным соусом. Гарнир — обжаренные овощи в сухарях.

— Как раз то, что я хотел… — Он просительно поднял на неё светлые глаза. Полина рассмеялась:

— Аргентинец с серыми глазами!

— Моя бабка была француженкой.

— А мой дед — немцем. Нет, не фиктивный — настоящий. Отец — эстонец. Другой — русский.

— Это хорошо. Коктейль кровей дает иногда интереснейший результат. Рэй с отвращением поморщился. — Вилли сказал, что тот свирепый гад завтракал моей кровью. И предлагал вам. Наверно, откачал целый литр. Б — р — р…

— Не пробовала. Мы отказались от угащения. А ты быстро оклемался, хотя весьма смахивал на мертвеца: губы синие и под глазами черные круги. Пальцы леденющие…Жуть.

— Ты тоже, насколько припоминаю, не была похожа на ангела. Сейчас выглядишь куда лучше. Ума не приложу, что ещё этот доктор должен тебе перешить?

— Нос. Тимоти ведь все объяснил. Моего мужа не устраивает нос.

— Но мне нравится такой… Не понимаю, как можно жертвовать своим родным носом? Ты актриса?

— Даже не собираюсь. Хотела стать электронщиком, потом врачом… Не обычным, экстрасенсом что-ли… Почему всегда хочется делать то, что получается совсем плохо?

— Ты полагаешь, у меня нет актерской жилки?

— Посмотрим… Пора требовать горячее. — Полина нажала кнопку. — Не забудь эффектно покапризничать. Аргентинец не в восторге от аериканского сервиса.

… На следующий день заказной «роллс» вез супругов к загородной резиденции доктора Бенедикта. Откинувшись на широком мягком сидении, Полина вспоминала наставления Тимоти: надо почувствовать себя изнутри воображаемым персонажем, и тогда сами собой появятся правильные жесты, интонации, даже весьма неожиданные идеи. Она закинула ногу на ногу, не думая о том, что супер-короткая юбка летнего костюма вздернулась до трусов. Лето — не лучшее время для колготок, но леди не может появиться на официальном визите с голыми ногами.

Кроме того, легкий блеск лайкры придает форме ног дополнительное очарование. И этот пристальный взгляд в зеркальце, производящий ревизию. Полина ловко щелкала пудреницей и, выбрав в сумочке необходимый тюбик губной помады, подправила рисунок губ. Быстро проверила, в порядке ли остальной макияж и зубы — на них не должнв алеть пятна помады. Немного духов, мученический вздох: «Утомительная дорога. Ты как, дорогой?»

Полина подскочила от неожиданности: мужская ладонь, пройдясь по бедру, скользнула ей под юбку.

— С ума сошел?

Рэй демонстративно сложил руки на груди и поморщился:

— Что случилось? Вхожу в образ, как полагается. Напрягся, воображаю себя миллионером, имеющем беспокойную, но весьма соблазнительную жену. Они ведь, по существу, молодожены. Парень ревнив и горяч. Его же притягивают эти ноги, эта грудь, собласзнительно выставленная напоказ. Он полон желаний, несмотря на то, что провел с женой бурную ночь.

— В каком смысле?

— В смысле «воображаемого действия». Заметь, я не ломился к тебе в спальню, требуя выполнения супружеского долга. А если я без этого не могу перевоплотиться? Не даром же почти все съемочные романы сопровождаются натуральными.

— Забудь об этом. Пока я буду находиться в клинике, снимешь себе профессиональную шлюху. Ты же богат до чертиков. Нечего жмотничать.

— У тебя очаровательный акцент. Иногда я вообще ничего не понимаю. Дернул же черт жениться на эстонке!

— Я тоже сильно промахнулась. Американский выговор — это нечто ужасное. На что только не пойдешь ради денег! Ты вырос у мачехи в Огайо, закончил колледж в Бостоне, почти американец. А я ни за что не приехала бы сюда, если б не доктор Бенедикт. Сюзи Карпентер стала красавицей. Эта каракатица!

— Отлично, детка, продолжай излагать версию в том же духе и не визжи, если я прихвачу тебя за что-нибудь выдающееся. Порепетируем? Шофер за стеклом, да ему и не таких пылких влюбленных приходилось возить.

— Ты сексуальный маньяк?

— Ни черта себе! Да я ненавижу баб! Меня тошнит, натурально тошнит от ваших штучек. — Рэй демонстративно отодвинулся к окну. — Если я завалю роль, виновата будешь только ты. По крайней мере, на этот раз с меня взятки гладки.