Золотой остров

Глава 25 Сражение в долине

— Скорее, — скомандовал Кулл своим людям. — Нам нужно уходить отсюда. Нечего дожидаться, пока заявится новая стая.

— Ты что, не собираешься допросить пленного? — удивился Сигвер.

— Потом, — отмахнулся Кулл. — Для начала, выберемся из этого треклятого ущелья, где мы словно на ладони.

— А ведь он может рассказать о других неприятных сюрпризах, с которыми мы можем столкнуться в долине, — напомнил Аринандо. — Этой информацией, на мой взгляд, не стоит пренебрегать.

— Доберемся до долины, там и расспросим его, как следует, — пообещал Кулл. — Задерживаться здесь слишком опасно.

— Как бы нам не опоздать с расспросами, — предостерег приятеля Сигвер. — Поздно узнавать о том, где находится яма, после того как в нее свалишься.

Но Кулл, как часто бывало, не желал слушать никаких доводов, когда считал принятое им решение единственно верным.

Спешно завалив трупы своих погибших камнями, отряд продолжил свой путь к выходу из ущелья. Чуть ли не на каждом шагу моряки, люди Ароны и Укума спотыкались, гак как их взоры, по большей части, были устремлены вверх, а не себе под ноги. Оно и не удивительно, ведь именно оттуда в последнее время исходила главная угроза, причем от такого редкостного врага, с которым до сей поры никому в отряде не доводилось еще иметь дела. Пока обе атаки были успешно отбиты, но еще неизвестно, что парящий в облаках противник может придумать на третий раз, а это могло означать только одно: никакого третьего раза дожидаться не стоит.

Путь к концу ущелья занял еще больше часа. За это время небо над головами Кулла и его отряда все время оставалось чистым, и как заметил не только атлант, но и маг Аринандо, исчезло и чувство того, что за тобой кто-то скрытно наблюдает.

Но вот наконец где-то впереди забрезжил выход из ущелья, на все лады многократно проклятого каждым членом небольшого отряда смельчаков, решившихся отправиться в столь опасный путь. Теперь им предстояло вступить в ту местность, о которой мало что знали даже коренные обитатели острова, и мысль об этом заставляла трепетать даже самые отважные сердца. Какие опасности ожидают пришлых чужаков в лежащей перед ними долине? К чему им следует быть готовыми? К встрече со свирепыми, дикими племенами людоедов, с которыми невозможно договориться или разойтись мирно? К столкновению с кошмарными чудищами или жуткими порождениями древней магии? Удастся ли кому выжить во всех этих передрягах?…

Эти и другие подобные вопросы задавали себе очень многие, но сколь-нибудь внятного ответа так и не сумел найти никто, поэтому чуть ли не каждый сейчас втихомолку молился сроим богам, прося их о помощи и защите в этом опаснейшем походе в полную неизвестность.

Первые доказательства того, что впереди отряд ожидает новая опасность, появились у самого выхода из ущелья, — множество вбитых в землю шестов и кольев, острия которых венчали человеческие и очень похожие на человеческие черепа. Землю вокруг устилали кости… целые груды самых разнородных костей. Сколько же народа нужно было умертвить для того, чтобы устроить все это?! Сотни, а может, и тысячи. Грандиозность произошедших тут убийств поразила воображение даже Укума и его людей, которые сами имели обыкновение украшать частокол, окружавший их селение, головами убитых в бою врагов.

В самом центре каменистой площадки стоял большой алтарь, весь покрытый пятнами запекшейся крови. К нему были намертво приделаны изготовленные из золота кандалы, которыми, без сомнения, сковывали тех, кого собирались принести здесь в жертву. Это место представляло собой храм под открытым небом, где периодически совершались леденящие душу обряды.

Окинув всю эту картину гневным взором, Кулл скомандовал:

— А ну, тащите сюда пленного! Сейчас он нам расскажет, что за изуверы обитают в здешних местах!

— А если он не захочет рассказывать? — предположил Сигвер. — Что тогда?

— У меня захочет, будь уверен, — пообещал Кулл таким тоном, что у его приятеля мурашки пробежали по спине. — Клянусь Валкой!

Взгляд атланта полыхал гневом, — а это, как чувствовали все, кто хорошо его знал, не предвещало пленнику ничего хорошего, ибо изуверов, проливавших потоки невинной крови в угоду не важно каким богам или духам, Кулл ненавидел точно так же, как и насильников. Во всяком случае, он никогда не упускал возможность собственноручно свернуть им шею.

Связанного пленного притащили и бросили к ногам мрачного, словно все грозовые тучи на свете, атланта. Тот, призвав Аринандо в качестве переводчика, начал допрос.

— Кто ты такой? К какому племени принадлежишь? Кто ваш вождь?

Аринандо старательно переводил обращенные к пленному вопросы, однако тот явно не был расположен на них отвечать, изобразив на лице полное безразличие ко всему происходящему вокруг.

— Не хочешь говорить по-хорошему?! — прорычал разъяренный Кулл. — Ладно. Мы можем и по-плохому! В конце концов, недаром меня многие величают варваром. Что не знаешь, кто такие варвары? Ничего. Это вполне поправимо.

Тут он одним движением сгреб пленника в охапку и как следует его встряханул. Несмотря на все свое самообладание, тот заметно побелел.

— А ну, говори, собака, что у тебя спрашивают! — прорычал ему в лицо Кулл. — Иначе я вытрясу из тебя всю душу, а то, что останется — съем!

Аринандо снова перевел пленному каждое слово, но тот по-прежнему не желал открывать рта.

— Что ж, ты сам напросился, — заключил Кулл. — Теперь ты узнаешь, что чувствует жертва, лежа на этом самом алтаре.

С этими словами, он бросил его своим людям, приказав приковать пленного к алтарю, что те тут же и сделали, но дальше этого дело не пошло. На арене объявились новые игроки, приковавшие к себе все внимание Кулла и его отряда.

Внезапно из джунглей, которые начинались в сотне шагов от зловещего частокола, вывалила целая толпа вооруженных людей и мургов. Их было по меньшей мере несколько сотен. Все, как один, в золотых панцирях или нагрудниках. На некоторых был надет полный доспех (включая шлем) все из того же драгоценного металла.

Оружием людям служили бронзовые, золотые и даже железные мечи, топоры, длинные ножи и копья. Мурги же, в основном, были вооружены либо дубинами, либо огромными молотами, которыми размахивали с такой легкостью, словно те совсем ничего не весили. Среди воинов-людей было также немало лучников и пращников, — но отнюдь не пехота составляла главную ударную силу этого небольшого и довольно пестрого воинства.

Ломая деревья, словно сухие ветки, и переваливаясь на ходу, из джунглей выбрались три здоровенных чудища. На спине у каждого сидело по несколько воинов-людей, вооруженных луками.

По своему виду, эти три чудовища, несомненно, были ящерами. Их тела покрывало некое подобие чешуи. Огромные пасти были полны острейших зубов, способных с легкостью перекусить не только человека, но и кого-нибудь покрупнее. На концах длинных хвостов у каждого ящера имелась большая шаровидная шишка, из которой торчало несколько острых колючек.

Передвигались они на могучих когтистых лапах, каждая толщиной с добрый ствол дерева. В холке каждое из чудищ было выше не только любого человека, но и мурга, самые маленькие из которых возвышались над людьми на целую голову.

Ящеры надвигались на отряд Кулла не торопясь, словно воплощенная неизбежность, то и дело оглашая окрестности торжествующе-грозным ревом. Вероятно, именно люди являлись их излюбленной пищей, потому как трудно было предположить, чтобы подобные монстры оказались миролюбивыми травоядными созданиями.

Пропустив вперед гигантских боевых тварей, вражеские пехотинцы двинулись за ними следом. Видимо, именно трем монстрам была предоставлена высокая честь нанести основной удар по пришельцам, явившимся в долину непонятно откуда и с неведомой целью.

— Не поддаваться панике! — скомандовал Кулл отряду. — Мы справимся и с этим, если как следует постараемся!

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь?! — бросил ему Сигвер. — Лично я понятия не имею, как к этим тварям подступиться.

— Сейчас я что-нибудь придумаю, — пообещал Аринандо, копаясь в своей сумке, где держал всякие магические порошки и зелья. — Что-нибудь такое, что поможет одолеть этих…

— Сделай такую милость, только поскорей, — отозвался Сигвер. — Боюсь, что времени на раздумья эти чудища нам не оставили.

Между тем, выхватив топор, Кулл продолжил отдавать распоряжения отряду:

— Лучники, стреляйте по людям и мургам! Те, кто с копьями — вперед!

И подавая личный пример, он бросился к ближайшему из ящеров. Огромные челюсти щелкнули над самой головой атланта, однако тот не стал дожидаться, когда его перекусят пополам. Сжав топор обеими руками, Кулл обрушил его на толстую шею твари, вложив в этот удар всю силу, на которую только был способен.

Острое лезвие из прекрасной стали глубоко вошло в шею ящера, но перерубить ее одним ударом все же не смогло. Из раны потоком хлынула кровь. Наверняка, одна из шейных артерий, снабжавших кровью мозг, оказалась перерубленной или, во всяком случае, сильно задетой.

Дикий рев раненого зверя огласил собой весь остров.

Не без труда Кулл вырвал из раны глубоко застрявший топор, после чего предусмотрительно отскочил назад — и вовремя. Тяжело раненый ящер, выйдя из подчинения всадников, резко шарахнулся в сторону. При этом одним взмахом хвоста он сбил наездников со спины второго своего собрата… однако этим дело не закончилось. Совершенно обезумев от боли, раненый зверь бросился назад в джунгли. Путь его пролег прямо сквозь толпу людей и мургов, что наступали на врагов следом за ним. Некоторые, кто был половчей, успели отскочить или отбежать в сторону, однако не менее десятка оказались раздавленными. Впрочем, до джунглей ящер так и не добрался. У самой кромки леса он упал и после непродолжительной агонии затих.

Тем временем магу Аринандо удалось сплести заклятие, эффект которого оказался поразительным. Оба уцелевших зверя, словно обезумев, с непередаваемой яростью набросились друг на друга. В ход пошло все: огромные челюсти, острые когти и шипастые хвосты. От места их битвы обеим противоборствующем сторонам волей-неволей пришлось держаться как можно дальше. Что вполне естественно, когда в бой друг с другом вступают такие гиганты, — все остальные поединки приходится откладывать на потом.

— Что такое ты сотворил, маг? — поинтересовался Сигвер. — С чего вдруг эти две бестии так люто возненавидели друг дружку?

На что тот ответил прямо:

— Нам с вами просто крупно повезло. Оба монстра оказались самцами. Простенькое заклинание пробудило и многократно усилило в них инстинкт к размножению. Они затеяли меж собой битву за обладание самкой, которая, благодаря моей магии, им обоим сейчас мерещится. Все остальное в их примитивном понимании разом отошло на самый последний план. В итоге, в живых должен остаться только один из них — ослабевший от многочисленных полученных в битве ран. С ним, я надеюсь, мы как-нибудь управимся…

— А откуда ты узнал, что эти двое самцы? — спросил Кулл.

— Я понятия об этом не имел, — честно признался маг. — Решился выстрелить наугад и попал точно в цель.

— А если бы один из них оказался самкой? — решил уточнить Сигвер. — Чтобы бы тогда случилось? Они кинулись бы спариваться прямо здесь?

— Ровным счетом ничего, — разочаровал его маг. — Заклинание бы просто не сработало, вот и все.

— Жаль, — вздохнул моряк. — А то забавно было бы взглянуть, как у них это выходит, при таких огромных размерах.

Между тем, бой между монстрами продолжался с неослабевающей силой. Последние всадники были сметены ударом хвоста. На боках у обоих чудовищ появились рваные раны, однако звери от этого, казалось, нисколько не ослабели, с новой силой все продолжая атаковать друг друга. Драка грозила затянуться надолго.

— Ну что, так и будем здесь стоять? — ворчливо изрек Сигвер. — Сдается мне, что эти твари прикончат друг дружку еще нескоро, а нам нужно разобраться с их хозяевами.

— Так иди и помоги им, если тебе так невтерпеж, — посоветовал Кулл. — Уверен, что они по достоинству смогут оценить твои благие намерения.

— Нет уж, спасибо, — отозвался Сигвер. — Лучше я подожду.

Поединок гигантов продолжался еще около получаса. Все это время противоборствующие стороны держались в стороне, благоразумно дожидаясь, пока все наконец закончится. Попасть под случайный удар огромного хвоста или оказаться раздавленным дерущимися ящерами не хотелось никому, однако все, что имеет начало, обязательно должно иметь и конец. Таков один из главных законов всего сущего, стоящий превыше воли самих богов. Один из сражавшихся ящеров, не выдержав очередного удара противника, наконец рухнул на землю. Не теряя времени, победитель впился зубами в горло поверженного врага, и уже через миг все было кончено.

На нетвердых ногах, не обращая ни на кого внимания, уцелевший ящер поплелся в джунгли, оставляя за собой широкий кровавый след. Раны, полученные им в этом бою, были ужасны и, наверняка, должны были привести его к гибели от большой потери крови. В любом случае, вряд ли в таком состоянии он мог послужить серьезной угрозой для Кулла и его отряда.

Пару минут оставшиеся на поле боя противники (люди и мурги) метали друг на друга гневные взгляды, однако Кулл не был расположен играть в «гляделки» до скончания времен.

— Вперед, в атаку! — скомандовал он своему отряду. — Покажем этим ублюдкам, каково связываться с нами!

И увлекая за собой людей, он первым ринулся в битву, занеся над головой свой огромный топор.

Конечно, числом враг превосходил моряков и воинов Укума почти втрое, однако вооружение в отряде Кулла было несравненно лучше, а про боевое мастерство пиратов и солдат Ароны и говорить нечего: несомненно, оно было выше всяких похвал. Так что схватка разгорелась нешуточная. Звон оружия, свист летящих стрел, стоны раненых и яростные крики сражающихся слились в единую адскую какофонию битвы.

Огромный топор Кулла без устали сокрушал все, что вставало на его пути, и ни один противник, будь он человек или мург, не мог противостоять разъяренному атланту. Его поистине нечеловеческая сила так и не встретила сколь-нибудь серьезного противодействия. Упиваясь битвой, он громоздил целые горы из трупов врагов, не чувствуя ни малейшей усталости, и в конце концов даже самые отважные из них стали стараться держаться от него как можно дальше, отлично понимая, что в поединке с разъяренным чужаком у них нет ни малейшего шанса остаться в живых.

Арона сражалась бок о бок со своим непобедимым возлюбленным, и меч в ее руке был ничуть не менее смертоносен. В ее жизни это была далеко не первая схватка и, наверняка, не последняя. Тем не менее, Кулл старался ни на минуту не терять ее из виду. После того случая на дороге он поклялся себе самому, что теперь никакая сила не сможет снова похитить девушку у него из-под самого носа.

Аринандо и Сигвер также держались рядом. Будучи истинным воином, князь, позабыв о магии, наслаждался боем с таким же упоением, как и Кулл. Чего нельзя было сказать о Сигвере… Нет, честный рудрайгец не был трусом и никогда не бегал от опасности, если та вставала на его пути, однако драка не приносила ему особого удовольствия, и он всегда относился к ней как к неизбежной работе, которую нужно выполнять, хочешь того или нет.

С первых минут боя отряд Кулла начал теснить врага, которого от немедленного разгрома спасало лишь численное превосходство. Сказалось преимущество стали и железа над золотом и бронзой. Стрелы с наконечниками из драгоценного металла не могли пробить железных кольчуг и шлемов.

Тем не менее, нельзя сказать, что эта битва давалась морякам и их союзникам без особого труда и потерь: были среди них раненые и убитые. Молоты и дубины мургов, которыми те размахивали со звериной силой и яростью, причиняли немалый урон. Но даже они оказались не в силах сдержать натиск бывалых бойцов, ведомых могучим атлантом, с которым, казалось, было просто невозможно управиться обычными средствами. Шаг за шагом противник начал отступать к джунглям. Воодушевленные этим воины Кулла усилили натиск. Победа была близка, но нужно было сделать еще что-то такое, чтобы окончательно перетянуть колебавшуюся чашу весов на свою сторону.

В нескольких десятках шагов от себя Кулл вдруг заметил небольшую группу вражеских воинов, среди которых особо выделялся один: высокий, со звероподобной внешностью. На нем были железный панцирь и шлем, явно не местного изготовления. В руках этот воин держал большой топор с двойным лезвием. По тому как, размахивая оружием, он отдавал приказания, нетрудно было догадаться, что это вождь, и причем явно не из последних, ибо ему подчинялись все без исключения люди и мурги. И если убить его, то…

Не успев додумать до конца эту мысль, Кулл, что было сил, рванулся вперед. В несколько прыжков преодолев расстояние, которое отделяло его от вражеского командира, он, подобно урагану, обрушился на охранявших его бойцов. Те, конечно, не отступили, но остановить атланта все же не смогли.

Его топор, мелькая со скоростью молнии, нес в их ряды страшные опустошения, и уже несколькими минутами спустя защищать вождя было некому,

Но тот не больно-то и нуждался в защите, что доказал, смело вступив в схватку с Куллом. Силой вождь обладал немалой. Размахивая огромным топором с потрясающей легкостью и проворством, он нанес Куллу целую серию быстрых увесистых ударов, однако с атлантом, знавшем об оружии и о том, как им следует пользоваться, намного больше, чем любой из смертных, подобные игры не проходили. Ловко отбив все обрушившиеся на него удары, Кулл сделал единственный стремительный выпад, С распоротым животом вождь упал на землю, пытаясь хоть удержать руками вываливающиеся внутренности, Несколько мгновений агонии — и он стал мертвее мертвого, как любил выражаться в подобных случаях Сигвер.

Гибель командира сделала поражение его воинов неотвратимым. Их спешное отступление переросло в настоящее бегство. Как видно, люди и мурги, не сговариваясь, решили, что в густых джунглях им будет защищаться намного легче, чем на открытой местности, однако и там организован. сколь-нибудь стоящий отпор нападавшим у дикарей не получилось.