Звезда Искушения

Глава 17 Первомай

— Гвен!

Я услышала, как меня позвали по имени и, вырываясь из глубин мира снов, распахнув глаза. Карие глаза Питера смотрели на меня. Он присел рядом со мной, проводя костяшками пальцев по моему подбородку. Я бессознательно улыбнулась ему. Моя душа была рада его видеть, но разум всё ещё был затуманен после сна, и мне потребовалось несколько мгновений, чтобы осознать, где я нахожусь.

Мои обнажённые конечности переплетались с лежащими рядом спящими мальчиками. Моя голова лежала на Триппе, руки Райдера обвивали мою талию, а щека Эбена покоилась на моём бедре, переплетаясь руками с моими ногами. Я снова посмотрела на Питера, и выражение его лица выглядело печальным, но он, тем не менее, улыбнулся мне.

— Питер… я могу объяснить.

— Нет, тебе не обязательно объяснять. Я сказал, что меня это устраивает и есть время всё обдумать, так что я в порядке. Я просто хотел тебя разбудить, у нас сегодня много дел. Сегодня Первомай.

Первомай? Сегодня Первомай? Как? Уже? Мой разум пошатнулся, а сердце начало колотиться в бешеном ритме. У меня не было времени, всё случилось слишком быстро. Мне пришло в голову, что я никогда не спрашивала, в какой день наступит Первомай. Я подсознательно предполагала, что он придёт в каком-то отдалённом будущем, которое рано или поздно наступит, но, думаю, я полностью блокировала идею о том, что это когда-нибудь произойдёт.

— Но Питер, я не готова… я не осознавала…

Я начала садиться, поток беспокойства вырвался из моей груди, разливаясь по всему телу, оставляя покалывание на кончиках пальцев. Ребята зашевелились от моего движения.

— Ш-ш-ш, Гвен. Всё в порядке, тебе не о чем беспокоиться. Тот факт, что сегодня Первомай, не означает, что тебе пора уходить. Ты знаешь, что можешь оставаться столько, сколько захочешь.

Моё первоначальное желание было — да! Я хочу остаться, теперь, когда всё было так идеально. Мне нужно было время, чтобы изучить их всех и насладиться славой моего маленького гарема. Я не могла, хоть убей, понять, зачем мне вообще необходимо возвращаться.

Вы когда-нибудь заходили в комнату с намерением что-то сделать или получить, и в тот момент, когда вы пришли, вы совершенно забыли, зачем вы туда пошли? Вы знаете, что у вас была причина, но эта причина ускользнула из вашей памяти и теперь мелькает где-то на задворках вашего сознания. Это смутное чувство возникло у меня, когда я ломала голову, отчаянно пытаясь найти причину моего желания покинуть Неверленд и вернуться в свой мир. Я слышала истории о том, как Неверленд заставляла человека забыть свою прежнюю жизнь за Завесой, но сейчас меня невероятно нервировало то, что тоже самое происходило со мной.

Я схватилась за что-то и… нашла пустое место… где должно было быть… ожерелье. Там должно быть ожерелье, и я без сомнения знала, что оно связано с моим разумом. Мне нужно было это ожерелье, и теперь, когда я осталась без него, я чувствовала себя более обнажённой, чем когда-либо.

— С тобой всё в порядке, Гвен? Ты выглядишь… обеспокоенной, — спросил Питер.

— Со мной всё в порядке, мне просто не хватает… ожерелья? Да! Я потеряла его вчера у пиратов…

Вот и всё! Мой медальон. Я потеряла медальон, принадлежащий моей матери. Чем больше я концентрировалась, тем больше воспоминаний возвращались ко мне, как медленно рассеивающийся туман. Медальон был моей линией жизни для кого-то важного. Я ухватилась за эту мысль, пусть я и не знала всех подробностей, но эмоции подсказывали мне, что это важно. Мне нужно вернуться.

— Сожалею насчёт твоего медальона. Может быть, кто-нибудь из ребят мог бы вернуться и попытаться найти его на месте схватки, — предложил Питер.

— Да, пожалуйста. Это важно для меня. Я не могу уйти без него.

— Пэн, ты оставишь Цыпу в покое? Мы тут пытаемся поспать, — пробормотал Райдер, утыкаясь носом в мой живот.

— Извини, Рай, пришло время просыпаться и блистать. У нас есть дела на Первомай.

Я повернула голову, наблюдая за тем, как Трипп глубоко зевнул, а затем мягко запустил пальцы в мои волосы.

— Доброе утро, моя богиня. Надеюсь, ты хорошо спала, — сказал Трипп, охрипшим после сна голосом. Питер схватил меня за руку, помогая встать, но Эбен схватил меня за ноги.

— «Уходишь ты? Ещё не рассвело», — моё сердце растаяло, когда он процитировал «Ромео и Джульетту». Я имею в виду, разве это не мечта каждой девушки услышать, как ей читают Шекспира?

— «Я больше хочу остаться, чем уйти», — процитировала я ему Ромео, он бросил на меня полный удовлетворения взгляд, а затем, злобно ухмыльнувшись, укусил за ногу.

— Я мог бы оставаться здесь весь день, но Пэн прав, нам сегодня предстоит многое сделать. Обещаю, у нас будет возможность провести время вместе, позже.

— Раунд два, да, пожалуйста, — нахальным тоном произнёс Райдер, — Пэн, ты пропустил Лаш вчера вечером, это было эпично.

— Иди нахер, Рай, тебе не обязательно напоминать мне об этом при каждом удобном случае, — простонал Питер.

— Нет, но тебе, возможно, придётся вспомнить об позже, просто имей в виду, — пошутил Райдер, и Питер стукнул его кулаком в плечо, заставив всех засмеяться от их мнимой перепалки. Все они, казалось, чувствовали себя непринуждённо в этой ситуации, и я была в восторге.

— Давай, Гвен. Я приготовил для тебя завтрак и попросил нимф помочь тебе подготовиться к сегодняшнему празднику.

***

Мира и Фауна прибыли вскоре после завтрака. Они принесли корзины с яркими цветами и возлагали их к ногам Питера, как будто это было какое-то подношение. Нимфы были настолько красивы, что казались почти нереальными.

Мира, как объяснил Питер, была океанской нимфой, у неё мягкие черты лица, молочно-белая кожа и волосы, такие светлые, что казались почти серебристыми. Блестящие пряди покоились поверх прозрачного синего платья, настолько прозрачного, что материал, из которого оно было изготовлено, почти не оставлял простора воображению.

Её противоположностью была Фауна — лесная нимфа. Волосы у неё огненно-рыжие, с идеальными плотными завитками. Россыпь веснушек украшала её нос и щёки. На ней было платье, сделанное, казалось, из скелетов листьев, сквозь прожилки которых виднелись участки обнажённой кожи.

Они обе тепло поприветствовали парней, поцеловав каждого в щеку. Я сразу насторожилась и не могла не задаться вопросом, спали ли они с кем-нибудь из них. Но ребята были приветливы и вежливы, не более того. И сами нимфы были такими приветливыми и дружелюбными, что мне было трудно ненавидеть их только из-за моей неуверенности в себе.

Пара привела меня к бассейну с водопадом. Там было несколько бирюзовых водоёмов, где собиралась группа нимф, купаясь и громко смеясь.

— Сюда приходят все женщины фейри, чтобы искупаться перед праздником, чтобы мы могли быть чисты, принося плодородие в Неверленд. Ты тоже должна очиститься, если собираешься праздновать с Потерянными Мальчиками, — проинструктировала Мира.

— Пойдём, я уверена, что остальным не терпится, наконец, увидеть человеческую девушку, которая привлекла внимание Питера. Они все разочарованы тем, что сегодня вечером он недоступен, — прямо сказала Фауна. Мне пришлось напомнить себе, что их представление о вежливой беседе, вероятно, сильно отличалось от моего.

Скромность, судя по всему, так же была им чужда — они быстро сняли с меня импровизированное платье, которым служила рубашка одного из Потерянных Мальчиков, оставив меня абсолютно голой, неловко пытающейся прикрыться. Когда я оглянулась, я поняла, что все женщины Фейри замерли, и теперь смотрели на меня тихо перешептываясь между собой.

— Я не знала, что Питеру нравится маленькая грудь, — прокомментировала Фауна. Её тон не был грубым или злым, скорее завистливым. Я мгновенно покраснела, чувствуя себя более неловко перед этими прекрасными нимфами, чем перед мальчиками.

— Поверь мне, Фауна, маленькая грудь в старости выглядит лучше. Питер наконец-то смотрит в будущее, — добавила вдруг присоединившаяся к нам из ниоткуда пожилая женщина и тут же прогнала остальных нимф. У неё были длинные конечности, каждое движение которых сквозило элегантностью и грациозностью. Её серебристо-голубые волосы были идеально зачёсаны в аккуратную причёску. Я видела глубину её красоты даже сквозь тронувший её черты преклонный возраст.

— Я Амара. Добро пожаловать. Я рада, что ты смогла присоединиться к нам на Первомай.

— Спасибо. Думаю, я рада быть здесь, — сказала я нерешительно, и она засмеялась.

— Не обращай внимания на девочек. Они молоды и были ещё младенцами, когда в Неверленде в последний раз была человеческая женщина. Наши пути немного отличаются от ваших, и они просто не знают, что с вами делать. Подойди, и я покажу тебе, как следует подготовиться. Я помогу тебе с причёской и нанесу макияж. Если ты хочешь быть сегодня вечером с Питером, тебе нужно будет вести себя изысканно.

С помощью Амары каждый дюйм моего тела был очищен дочиста, пока кожа не стала розовой. Меня омывали цветочной водой и втирали в кожу ароматные масла, и теперь моя кожа буквально сияла. Мои волосы расчёсывали и распутывали, пока они не высохли, а затем Амара уложила пряди в свободную, ниспадающую косу. Завершением причёски стала корона из белых и персиковых цветов вокруг моей головы.

Я чувствовала себя потрясающе красивой до тех пор, пока не натянула обратно одолженную рубашку. Мне казалось, что по сравнению с нежной одеждой нимф на мне надет холщовый мешок. Одежда, которую дал мне Питер, единственная одежда, которая на самом деле принадлежала мне, была залита пиратской кровью, и у меня ещё не было возможности её почистить. Амара посмотрела на меня и покачала головой.

— Ну, так не пойдёт. Питер занимает важное место в Неверленде, поэтому та, кто будет с ним в паре, должна выглядеть идеально. Мы не можем допустить, чтобы ты появилась… ну, в этом, — презрительно сказала она, указывая на мою одежду. Она скрестила руки на груди, подперев одной рукой подбородок, и глубоко задумалась.

— Я думаю, что смогу справиться с этой задачей, — сказала Амара, вытаскивая из волос цветок персикового цвета, похожий на пион.

— Что ты имеешь в виду? — спросила я, смущённая тем, как цветок может помочь с проблемой в моём гардеробе.

— Видишь ли, я горная нимфа. У меня есть определённый дар Неверленда. Этот цветок растёт в горной местности, где и находится мой дом, и я могу манипулировать им по своему желанию, — объяснила Амара, сосредоточившись на цветке в своей руке. Её ладони начали светиться, сначала слабо, а затем ярче, и свет полностью поглотил цветок. Я с потрясением и интересом наблюдала, как цветок начал трансформироваться. Цветок в её руке удлинился, постепенно стекая вниз по земле.

— Да, это отлично подойдёт к цвету твоего лица, — воскликнула она. Она глянула на одежду, которая всего несколько мгновений назад была лишь цветком в её руках. Платье было простым: без рукавов, с вырезом в форме сердца, плавно перетекающим в многослойную юбку, каждая складка которой напоминала раскрывшийся лепесток. Кончики каждого лепестка были насыщенного персикового цвета, мягко переходящим в нежно-кремовый цвет.

— Это самое красивое платье, которое я когда-либо видела, — ахнула я, глядя на нежное платье, лежащее в руках Амары.

— Давай вытащим тебя из этих тряпок. Если я права, оно должно идеально тебе подойти.

— Это для меня? Это действительно потрясающе, но я не могу его принять, — сказала я, чувствуя себя ошеломлённой этим жестом.

— Ты дочь Венди. Когда-то она была мне мила. Я в долгу перед ней. И, кроме того, ты избранница Петера. Поверь мне, сегодня вечером ты захочешь выглядеть идеально.

— Спасибо. Мне придётся найти способ как отблагодарить тебя.

— Забудь, дитя, это пустяки. Давай тебя оденем. Мира и Фауна скоро вернутся.

Я сняла старую рубашку Триппа, и на мгновение поднесла её к носу, вдохнув и насытив свои чувства древесным ароматом сосны и сандалового дерева, присущих ему, прежде чем отложила её в сторону, что бы надеть платье, которое Амара создала для меня. Она помогла мне затянуть корсет и, как она и сказала, оно идеально подошло. Топ с корсетом плотно прилегал к моему телу, подчёркивая тонкую талию и приподнимая маленькую грудь. Юбка с лепестками расширялась от моей талии и ниспадала до самой земли. Платье было простым, но женственным, внешне напоминающее настоящий цветок.

Я стояла перед тихими водоёмами, в которых мы купались, и смотрела на своё отражение в воде. Никогда раньше я не чувствовала себя такой красивой, а платье и причёска лишь подчёркивали мою естественную красоту.

Амара завершила образ, нарисовав мерцающей белой краской геометрические символы на моём лице, плечах и зоне декольте.

— Это символы плодородия, — объяснила она.

— Они же не увеличивают шансы забеременеть или что-то в этом роде, не так ли? — спросила я, на мгновение забеспокоившись, что, возможно, моя ВМС[19] каким-то образом станет неэффективной против магии Фейри, символы которой нарисованы на моём теле.

— Плодородие, о котором мы говорим — это плодородие земли, а не матки, — слегка усмехнувшись сказала она, тоном, словно объясняла что-то маленькому ребёнку. — Теперь ты можешь вернуться в лагерь. Питер с нетерпением ждёт твоего возвращения, — она отошла на несколько шагов от меня, одобрительно оглядев, и одарила тёплой материнской улыбкой:

— Сегодня вечером ты затмишь всех, моя дорогая, — проворковала она и обняла меня, — небольшое предупреждение, — прошептала она мне на ухо, обнимая: — Всё прекрасное в Неверленде не всегда то, чем кажется. Красивый внешний вид может таить в себе самые мрачные намерения, — предупредила она, а затем отстранилась с улыбкой, как будто мы просто обменялись любезностями.

Это было похоже на то, что сказал мне Трипп, когда предупреждал о русалках. Эта мысль встревожила меня, потому что я ещё не видела в Неверленде ни одного существа, которое не было бы прекрасным. Но я думаю, если она специально нашла время, что бы предупредить меня, мне нужно быть начеку сегодня вечером.

— Спасибо тебе за всё. Увижу ли я тебя на празднике?

— Возможно. Но у меня такое чувство, что вокруг будет много людей, которые будут бороться за твоё внимание. Если я правильно поняла, ты планируешь удовлетворить не только Питера, но и всех его Потерянных Мальчиков, а это немалый подвиг, — она одарила меня понимающей улыбкой, и я покраснела, — но я думаю, что дочь Венди вполне заслуживает стать Королевой Потерянных Мальчиков.