Аниара

И вот лихие времена настали.

Но я не бросил ту, что умерла,

пронзенная лучом из дальней дали —

свирепым, сумрачным посланцем зла.

Во всеоружье тензорных умений

богине грудь я вскрыл, ища исток —

чудесный центр искусств и утешений,

но починить богиню я не смог.

У фоноглоба голос был заглушен,

и сенсостат поломки не избег,

и беотийский дух[11] вконец разрушен —

убито все — и бог, и человек.

А тут еще дурацкие издевки

ломившейся ко мне толпы людской.

Я оказался как бы в мышеловке,

и без того израненный тоской.

Шефорк[12], жестокий деспот Аниары,

обрушил на меня насмешек град.

Суля для виду и суды, и кары,

на самом деле был он злобно рад.

Значенью своему на космоходе

мистический он придал колорит,

чтоб накрепко уверились в народе:

дорога наша — это путь в Аид.

Шефорку помогал в его стремленье

всеобщий страх пред ясностью пустот.

К ничтожеству, затем — к уничтоженью

Шефорк ведет отныне свой народ.