ДМБ-2000 (66-ой - 1)

Бикус и анклбэнс

Нет такого слова в русской кулинарной традиции, но всё просто. Бигос-бигус-бикус, всего делов. Бигос — польская вкусная солянка из капусты, мяса, солёно-копчёной грудинки, кореньев с корнеплодами, пряностей и остальной ерепенью. Ну, а в армии…

Разваренно-бледные лохмотья капусты, крупно нарубленные секили вместо мяска и, конечно же, самое отвратное сало из всех возможных вариантов. Довеском подгнивший лучок, вялая серо-рыжая морква и, если не повезёт, ещё не просолено. Налетайте, пацаны, кушать подано, смотрите не подавитесь от жадности и уши берегите, а то щас трещать начнёт от скорости.

— Ещё рожи воротят, несёт смотрю, тела, растащило?

Трщ прапорщик смотрел на наши перекошенные лица и выдавал перл за перлом.

— Мамкины пирожки ещё не вышли, а они кобенятся, готовят им не так, охуярки.

А то, так оно и было, мы ж, упрямые бараны, на самом деле не высрали ни с луком-яйцом, ни с картошкой, ни с повидлом, ни с… В общем, не сделали дела, положенные ЖКТ после жранины, а уже вовсю выёбываемся, отказываясь поглощать и наслаждаться таким прекрасным блюдом.

Где-то в самом начале прекрасного пути новой России к демократии и сытой жизни, нашей команде случилось играть областные в Сызрани. На дворе стоял девяносто второй, СССР стремительно уходил в прошлое, а обедать и ужинать нам ходилось в пельменную. Да-да, советскую пельменную, где парило, висел сырой воздух с запахами разваренного теста, фарша, лаврушки и литров разлитого кофейного напитка со сгущенкой. Пельмени не должны так вонять, и не должны быть такими на вкус, и не должны быть такой консистенции, но лишь шесть лет спустя мне стало ясно — тогда мы попали в гастрономический рай, Лукулл обедает у Лукулла, блядь. А картошка…

Картошка, появляясь на складе, всегда проходила один и тот же путь: самую хорошую в офицерку, если там есть комполка, если не ест, можно и похуже. Такую же клёвую обязательно нужно растащить по домам всем сопричастным к столовой, от командира и до поварёшки, они-то у нас в Красе имелись гражданские.

На заставах, само собой, тащить картошку было некуда, покупать её даги покупали по-разному но её один чёрт не хватало. Как не старались пацаны с ПХД, обслуживающие командиров, здоровый, а когда и не особо, мужской организм частенько желал домашнего. А что на выезде из домашнего? Верно, трщ майор — жареная, сука, картошка, картофан, нормальный балабас на масле, жире или, на худой конец, на не рафинированном подсолнечном.

А ещё имелись неположенцы, дембеля, повара, деды с РМО и, чего греха таить, охуевшее душьё на пару со слонярами, также желавшие похрустеть поджаристой корочкой, да ещё бы с тушняком, да залить всё дело яйцами, уведёнными с того же склада, да…

Стоило ли удивляться её номинальному присутствию и фактическому отсутствию в чёртовом бикусе? Вот то-то, не стоило, понимать надо.

Могло ли что-то сравниться в заёбе со вкусом этого говна, знакомого многим и многим из того чудесного времени нашей прекрасной юности и возможностей по перевариванию даже гвоздей?

Вы не поверите, но да, есть кое-что, вспоминаемое с уловимым трепетом вдоль хребта, сухим спазмом гортани и неуловимо сладковато-плесневелым привкусом во рту.

Сраный солдатский «Анкл Бэнс». Да не тот, где симпатичный негр преклонных лет, радующийся аболиционизму, результатам Гражданской войны, Линкольну и прочим прелестям демократии, фига, шиш, на-кося, выкуси. Солдатское порошково-крахмальное картофельное пюре, кондово-советское, сделанное не иначе как для после ядерной войны, растворяющееся ровно обойный клей «Момент», напоминая оный пропадающими хлопьями, цветом, полупрозрачностью и, временами, даже запахом.

Думаю, желай мы клеить обои в казарме, так мешка этого говнища хватило бы на все распалаги первого батальона, и держалось бы крепко, не оторвать руками в один заход. Ладно бы только сама пюрешка оказалась бы такой гадостью, так нет же. Наша инквизиция в лице столовских работников обязательно добавляла к ней усиление. В виде сраной отварной рыбы, просроченного мороженого минтая, на выходе превращая куски того в нечто, слегка уступающее гадости из самого начала фильма Бессона про Жанну Д`Арк. Ну, где двое наёмников врываются к ним в доме и пока одному, приколов старшую сестрицу к двери мечом, изысканно удовлетворяется низменные инстинкты, второму вздумалось вывалить из котелка варево с гущей.

Вот самое отвратное в этом гумусе и являло собой минтай для солдатушек, за-ради сил, роста мышечной массы, получения всяческих полезных минералов, витаминов и прочего материала, потребного при исполнении воинского долга. И…

— Соскучились по мамкиным пельмешкам, тела?! — вопрошал товарищ прапорщик.

Никто и не спорил, я вот точно соскучился.