21-30 Киллмастер Сборник детективов про Ника Картера

Глава 2

В Афинах был дождливый вечер. Туман клочьями плыл по сырым улочкам и гаваням Пирея . Корабли у причала неловко покачивались на тросах, словно прислушиваясь к пьяному смеху, доносившемуся из близлежащих кабаков.

Американец спустился по сходням с сумкой на плече. Он был высоким и хорошо сложенным и все еще был одет в рабочую одежду. Его лицо было постоянно мрачным и не располагало к дружбе. Его звали Педро . Поскольку он был таким большим и не латиноамериканцем, какой-то шутник в машинном отделении дал ему прозвище, и оно прижилось. Он всегда был один. Он никогда не принимал участия в бесконечных карточных играх в каютах экипажа.

Экипаж знал о нем только то, что он поднялся на борт в Португалии, чтобы заменить человека, который серьезно заболел. Странно было то, что человек, который с полного одобрения капитана был доставлен местными властями на берег для наблюдения, считал себя здоровым. И, конечно, этого человека признали бы сумасшедшим, если бы он узнал правду; что редкое заболевание, от которого он страдал, было диагностировано стариком в Вашингтоне, который никогда его не видел, но нашел для него место на американском корабле, направляющемся в Афины. Педро вошел в дешевый портовый отель и оставил там свою дорожную сумку. Потом он снова ушел в туман.

Он отправился на поиски таверны под названием «Семеро против Фив». Там он встретит человека, который обладал информацией, в которой он отчаянно нуждался. Он давно ждал встречи с этим человеком.

Для профессора Хардинга было бы непростительной ошибкой увидеться с этим человеком. Будучи моряком Томасом Эвансом, он же Педро , не было никаких причин, по которым его нельзя было увидеть с этим человеком. До сих пор план Хоука шел гладко. Ник подтвердил свою маскировку под профессора Хардинга. Он сделал это, слоняясь на раскопках и написав несколько страниц заметок, составленных для него в Вашингтоне экспертом, и избегая внимания некоторых заядлых американских студентов, проводивших лето в Афинах.

Как и предсказывал Хоук, к нему подошли люди из Golden Island Promotions, которые подумали, что профессор может быть заинтересован в их деятельности по продвижению образования достойных молодых греков, а также в расширении собственного кругозора за счет посещения современной Греции. Сначала он отказался, заявив, что переутомился. Они снова позвонили и поговорили о своей прекрасной работе, и профессор уступил. Он говорил с некоторыми из младших клерков бюро. Последуют дальнейшие переговоры. Затем профессора Хардинга срочно отозвали в США по семейным обстоятельствам. Он возобновит переговоры с Золотым островом, когда вернется. Пока что он не узнал вообще ничего, что могло бы быть связано со смертью агента Макдональда.

Тем временем отсутствие профессора позволило Томасу Эвансу проскользнуть в Афины. Это дало Нику значительно больше свободы передвижения по барам в гавани, где всегда был кто-то, кто знал кого-то еще, кто мог сделать или узнать что-то для вас, если вы заплатите за это. И вот Ник шел на встречу с таким человеком.

Хотя пока все шло так хорошо, Ник удивлялся, почему его профессиональные инстинкты подсказывали ему, что здесь что-то не так. Он быстро учуял настроение жителей гавани. Опасность. Посторонние исчезают... Соседи говорили ему об этом всю ночь. Шестое чувство, сформировавшее его встроенную систему сигнализации, подсказывало ему, что он идет по следу с той же уверенностью, с какой животное знает, что за ним гонятся охотники. Но это не сказало ему, в чем опасность. Или откуда она взялось.

Теперь туман превратился в дождь. Ник пожал плечами. Он пойдет к старику, выслушает его, а затем сделает свое предложение. Затем он выпьет с мужчиной и возвратится в свой отель.

Теперь он увидел таверну. Это было убогое место, мало чем отличавшееся от полудюжины других ресторанов в этом районе. Он зашел и искал свой контакт. Он увидел его сидящим за столом за тарелкой инжира и оливок.

Худое лицо старика осветилось широкой улыбкой, когда он увидел Ника. Ник наблюдал за ним, когда он приветствовал его. Если не считать короткого телефонного звонка две недели назад, он не разговаривал со стариком десять лет. Его звали Леонид. На самом деле он был не так уж и стар. Нечесаные густые черные волосы, с жестким лицом. Тигр, когда он был моложе, все еще довольно крепкий, так что тоже

Отличный солдат против немцев, а потом и против коммунистов. Раньше был немного контрабандистом. Ник был заинтригован упущением в данных Golden Island Promotions. Они упомянули свои обширные тренировочные базы для своих людей, но не упомянули, где они находятся, только то, что это было где-то на острове в цепи Киклад . Ник позвонил Леонидасу, у которого повсюду были родственники и друзья, и спросил, может ли он найти остров.

— Как идет рыбалка? — спросил Ник у старика. — Успокойся, брат, — сказал старик, обнажив крепкие зубы на лохматом, костлявом лице. 'Хочешь вина?'

Ник кивнул, и старик щедро налил ему.

— А как твоя хорошенькая дочурка?

«Прекрасна, как юность и утро. Жениться на учителе на этой неделе. Мальчик в очках. Умный в голове, вялый в плечах. Может, хорошо, что она не вышла замуж за рыбака. Тогда твои сыновья тоже не утонут. Ты придешь на свадьбу?

— Если позволит работа, — сказал Ник, — я надеюсь быть там.

«Конечно, работа на первом месте». Старые глаза блестели. — Но это не так, как раньше, не так ли? Много динамита и много денег от президента Трумэна ».

Они смеялись. В смехе старика был фальшивый тон, заключил Ник. Старик понизил голос. «Слушай, брат, случилось неожиданное. Прости, что назвал эту таверну как место встречи. Сегодня ночью может быть опасно.

Ник пожал плечами.

— Ночью часто бывает опасно, когда работаешь на старую фирму. Кто платит в этом году , тот готов платить и на следующий год. Старый девиз , — сказал Ник.

«Да, — сказал старик, — но в горах была причина и выгода для нас обоих, так или иначе. Их сейчас нет для вас. Если только ваш дядя не интересуется недвижимостью на Кипре.

— Я так не думаю, — медленно сказал Ник. — Это не его специальность. Но по существу его интересует все.

Старик кивнул. «Я больше не слежу за политикой. Но я знаю, что слишком большой интерес может вызвать у вас раздражение. Я думал, твоего дядю интересует что-то поближе. Я проверил. Баос идеален, но он еще совсем не развит.

Ник запомнил название и поместил его на мысленную карту островов. Таким образом, тренировочные базы Золотого острова располагались на острове Баос . — Я все равно хотел бы это увидеть, — сказал Ник. «Возможно, владелец заинтересован в сдаче его в аренду».

— Это было бы сложно, — сказал старик. «Владелец достаточно богат и не любит, когда люди наводят справки».

— Но, — сказал Ник, — рыбак, который знает воду… .. '

Он позволил этой фразе повиснуть в воздухе. Он не мог толкнуть старика слишком сильно. Он был упрям, как осел. И что-то его беспокоило.

«Это отличается от того, что было раньше, брат. У меня уже не так много друзей, и я больше ничего не слышу. Это увеличивает опасность.

— Мой дядя щедр, — сказал Ник, — как вы знаете. Старик раздраженно покачал головой.

'Я это понимаю. Не в этом дело. Только сумасшедший ловит рыбу в незнакомых водах, когда на горизонте маячат грозовые тучи.

— Это связано с политикой? — спросил Ник, пораженный скрытностью старого бандита.

— В наши дни все связано с политикой, — мрачно ответил Леонид. «А кто знает, почему кто-то еще что-то делает в эти дни? Политика — не игра для старого рыбака, который надеется в будущем стать дедушкой».

Ник начал понимать. Он был в курсе политической ситуации в Афинах. Он видел написанный мелом на стенах лозунг « энозис » с требованием воссоединения Греции и Кипра. Здесь и на Кипре было арестовано несколько террористов, но большинство источников в разведке полагали, что смутьяны ограничивались горсткой упрямцев, оставшихся после прошлых кипрских беспорядков. Но Леониду, по-видимому, полагавшему, что дело не только в этом, придется продолжать жить в Греции еще долго после отъезда Ника. Тем не менее Ник полагал, что старик, у которого была собственная рыбацкая лодка и опыт тайных операций, был именно тем человеком, который мог бы взять его с собой на Баос , чтобы кратко ознакомиться с работой Golden Island Promotions. Его поиски в роли профессора Уординга ничего не дали.

Они пили молча. Леонид был застенчив и подавлен тем, что должен был отвергнуть старого друга. Ник отложил вопрос на некоторое время. Позже он попытается снова и поднимет свое предложение. Он должен был увидеть этот тренировочный лагерь.

Гремел музыкальный автомат, портовые рабочие обнимали своих жен или тихонько напивались.

Но так ли это было на самом деле? Опытный аналитический взгляд Ника осторожно скользил по пабу, улавливая детали то здесь, то там. Ему потребовалось несколько минут, чтобы понять, что происходит. Люди с суровыми глазами в деловых костюмах, слишком много горожан, слишком хорошо для этого портового бара, начали заполнять палатку. Они садились за стол, выпивали стакан узо, затем исчезали. Сначала Ник подумал, что они идут в туалет, но потом заметил, что никто из мужчин не возвращается. Пока они ждали своей очереди уйти, они сидели в стороне и уворачивались от портовых шлюх. Эти люди напомнили Нику некоторых боссов мафии, которых он однажды видел встречающимися в печально известном баре в Байонне , штат Нью-Джерси. Ему было интересно, во что ввязался старый рыбак. Или от чего он пытался держаться подальше.

Ксения Митрополеос не всегда была портовой девушкой. Выросшая в высокую пышную красавицу, она нашла счастье в молодом браке. А потом ее молодой муж погиб во время смуты на Кипре. Без денег и семьи она пыталась работать машинисткой после смерти мужа, но безуспешно. Некоторое время она работала в магазине, а потом перебралась в доки. Жизнь там была легкой. Мужчинам она выдвинула несколько требований. Если они просили больше, чем она была готова дать, их никогда не приглашали обратно в ее квартиру, а поскольку она была самой красивой девушкой в портовом районе, никто в здравом уме не спорил с Ксенией. Мужчины с любопытством относились к ней. У нее была одна странность. По понедельникам она никогда не спала с мужчиной. В понедельник она получила известие о смерти мужа. Это несколько странное свидетельство памяти ее мужа произвело впечатление на постоянных посетителей порта. Кто из них мог быть уверен, что его жена поступила бы так же при тех же обстоятельствах?

Ник впервые увидел, как она горячо спорит с толстяком у кассы. Она была высокой, с черными, как смоль, волосами, которые падали на оливковую кожу ее голых плеч. У нее была красивая фигура, очень стройная в талии, длинные ноги и полный бюст.

— Не отвечай, Константин, — услышал Ник ее голос, обращенный к маленькому человечку. — Вы бы все равно солгали. Я вижу по всем вашим лицам, что старый пес возвращается в стадо. Мне наплевать.'

У нее был чистый, искренний голос. Темноволосый толстяк явно был очень зол. У него были маленькие черные усы, красные брекеты и полный рот плохих, окрашенных никотином зубов. Ник увидел эти зубы, когда Константин плюнул на пол. Его руки были скрещены на груди, чтобы создать впечатление сдержанного достоинства, но он был в ярости.

«Ба!» — воскликнул толстяк. «Константин не слушает болтовню шлюх».

— Скажи мне честно, Константин, мой Ахиллес , как правильно назвать человека, живущего услугами блудницы?

Его ответ был таким быстрым и идиоматичным, что Ник ничего не понял. Он думал, что Константин ударит девушку. Ник не стал бы вмешиваться. Его звали Киллмастер, а не Рыцарь без страха и упрека. Правительство США отправило его в Грецию не для урегулирования споров между проститутками и сутенерами. Девушка рассмеялась над поднятой рукой Константина. «Бей, какое мне дело. Но если ты это сделаешь, я больше не ступлю в твой дом, и ты потеряешь половину своего бизнеса и весь бизнес с ВМС США. Тогда вам придется вернуться в трущобы Дургути.

Ник рассмеялся. Казалось, никто больше этого не заметил.

Темные глаза девушки задумчиво остановились на Нике, затем она продолжила свой спор.

— Тебе нравится Ксения? — спросил Леонид.

«На нее приятнее смотреть, чем на ее друга Константина», — со смехом сказал Ник.

— Я согласен с тобой, — сказал Леонид. «Она — соль земли. О, если бы мне снова было пятьдесят. Ник хотел подразнить Леонидаса, но потом подумал. Ссора девушки вроде бы закончилась вничью. Она подошла к их столику ленивой, вызывающей походкой со стаканом узо в руке. Ник смотрел, как она щекочет под подбородком особенно злобного старого матроса.

— Прости, Андрос. Ты же знаешь, я никогда не ухожу с моряками по понедельникам. Она вырвала свое гибкое тело из его когтистых рук с улыбкой, которая обнажила ее длинную изящную шею. Еще один голос раздался из тени.

— А я, Ксения? Я плотник. Она наклонила голову, и легкий саркастический смех заиграл в широких, чувственных уголках ее рта.

«Я не хожу с плотниками по понедельникам, вторникам и средам. Может быть, по четвергам, когда я всегда на мели. Может быть, тогда я найду плотника.

Ник снова рассмеялся. Ее большие темные глаза встретились с его глазами и выразили чувство общего веселья. Леонид позвал ее, и она подошла к их столу. Она болтала со старым рыбаком, но ее глаза были полны сдержанного интереса к Нику. Леонид представил его как моряка Томаса «Педро» Эванса.

«Ужасно быть старым, — сказал Леонид, — смотреть, как молодой человек дружит с самыми красивыми девушками».

«Ты не совсем чужой для девушек в Пирее , Леонид», — сказала она с медленной улыбкой. «Вам должно быть стыдно за себя в вашем возрасте. И эта цифра. Твой друг Леонид. Моряк? Нет, он по крайней мере матрос. Она бросила на Ника свой мрачный взгляд с улыбкой, предназначенной только им двоим. Ник осознавал близость ее совершенного и жизнерадостного молодого тела. Два холмика мягкости, формировавшие ее грудь, смело прижимались к блузке с глубоким вырезом, которую она носила.

— Ты ошибаешься, Ксения, — сказал Леонид. — Он боевой моряк. Какое зрелище было видеть, как он дрался в те времена.

— Мой старый друг болтает мифы о своем маразме, — поддразнил Ник. Ее полные красные губы сложились в улыбку. Внезапно ее глаза расширились. Она смотрела прямо через плечо Ника на дверь.

«О, Боже мой», — прошептала она, прежде чем ее рука подлетела ко рту.

Ник обернулся. В дверях стоял старик с густой черной бородой. Не здоровый старик, как Леонид. У него было бледное болезненное лицо с красными пятнами на щеках. Его глаза были ясными и черными, как угольки. Его фигура была сутулой, и он выглядел больным. Человек, ведомый пламенной силой воли, чтобы выполнить последнюю задачу, увидеть последнего похороненного врага, прежде чем он победно рухнет в собственную могилу.

И Ник где-то уже видел это лицо. Не напрямую, иначе он бы узнал это. Ник мог бы вообще не узнать этого лица, если бы в пабе не воцарилась глубокая тишина, когда вошел старик. Это была благоговейная тишина, воцарившаяся в некоторых частях Сицилии, когда мимо проходил босс мафии, уважение к падроне , смешанный со страхом. Горящие глаза старика медленно скользнули по комнате, но он ничего не сказал. Затем, когда толстяк Константин подплыл ближе, старик медленно подошел к задней части паба, где исчезали другие мужчины.

Ник повернулся к Леониду и Ксении с дюжиной вопросов , проносившихся в его голове. У них не было возможности ответить на него. Ксения молча потеряла сознание в своем кресле.