21-30 Киллмастер Сборник детективов про Ника Картера

Глава 3

Дождь утих, и стало холоднее. Высокая луна сияла между преследующими, рваными облаками.

Ник стоял в тени церковной двери и слегка вздрогнул. Дальше по темной и пустынной улице он увидел тусклые огни таверны «Семеро против Фив» . Он даст девушке еще пять минут. Может быть, это была неправильная церковь. Святой Хуппельдепуп Бурь. Это была ближайшая церковь к таверне.

Потом он увидел, как она идет по улице с поднятым воротником дешевого белого плаща. Его глаза были плоскими и невыразительными, когда он смотрел на нее из тени. Честно говоря, он был подозрительным. Он не пережил бы все эти полные приключений годы, принимая что-либо как должное. Если бы это был подергивание, это была бы хитрая, хорошо продуманная работа.

Он подумал о странной сцене в таверне.

Когда она очнулась, Ник предложил отвезти ее домой. Она отказалась.

«Я предупреждал тебя, что сегодня вечером здесь будет нехорошо, брат», — хрипло сказал Леонид. «Пожалуйста, уходите немедленно. Вы подвергаете опасности не только свою жизнь, но и нашу. Ваше правительство не имеет к этому никакого отношения. Уходите.'

«Чепуха, — сказал Ник. «Эта девушка явно напугана. У меня есть машина. Кроме того, все это становится действительно захватывающим.

— Я сказал, что ты не при чем, — прорычал Леонид. Потом девушка возразила ему, приняв предложение Ника. Леонид пожал плечами и ушел. Девушка отказалась, чтобы ее видели на прогулке с Ником. Она предложила это место.

Ник вышел с церковного крыльца, когда она подошла. Она издала тихий возглас, когда увидела его.

— Извините, — сказала она. — Я только что вела себя как сумасшедшая. Но я не хотел, чтобы они видели, как я ухожу с незнакомцем. За нами последовали бы и . .. — Она пожала плечами.

У меня есть новости для тебя, подумал Ник. Нас уже преследуют. Он заметил это, как только вышел на улицу. Он давно научился замечать, есть слежка за ним или нет. Это было что-то автоматическое, бессознательное. Они были в припаркованном «Вольво» в нескольких кварталах от дома с работающим двигателем, судя по выхлопным газам. Он ничего не сказал девушке. Он просто спросил, почему она думает, что за ними следят.

— Вы когда-нибудь слышали о Сынах Прометея?

«Это имя кажется мне знакомым», — сказал Ник. «Я думал, что это террористическая группа на Кипре, которая перестала действовать, когда вступило в силу соглашение ООН о прекращении огня ».

— Ну, — сказала она, — теперь они снова на действуют. Они очень скрытны и разбросаны по Афинам. Недавно они убили нескольких человек за то, что они выдали их секреты. Не знаю, к чему я тебе все это рассказываю, кроме того, что в тебе есть что-то, чему я доверяю, -- кроме того, ты друг Леонида. Леонид и я высказывались против Сыновей. Сегодня ночью нас видели с незнакомцем. Сыновья Прометея будут убеждены, что вы полицейский агент.

— Если так, то зачем мне встречаться с тобой такой привлекательной?

«Помнишь Константина, человека у кассы? »

Ник кивнул.

«Он высокопоставленный начальник Сыновей, и он не очень тупой. Он решит, что мы с Леонидасом передаем информацию. Сегодня вечером было собрание их вождей в таверне. Много важных людей. Почему то они срочно собрались.

— А этот старик? — спросил Ник.

'Один из наиболее важных. Старый враг. Я вела себя как идиотка. Она не хотела говорить больше. Этим объяснялась атмосфера беспокойства, ярко выраженного страха в районе гавани в этот вечер. Но это не объясняло смутно знакомого лица бородатого старика с дикими глазами. Но добиться от девушки ничего не удалось. Ник предложил пойти выпить. В несколько более спокойном месте, чем эта таверна.

Ксения улыбнулась.

«Думаю, сегодня вечером мне захочется американского виски».

На арендованном Ником «форде» они поехали обратно в Афины, каждый погруженный в свои мысли. По привычке Ник посылал Хоуку описания главных героев сегодняшней драмы — описания столь же точные, как и описания портрета, написанного мастером-художником . Девушка была доброй, но угрюмой и погруженной в свои мысли, во время поездки прислонившись к двери. В зеркало заднего вида Ник видел, что «Вольво» следует за ними на том же расстоянии.

Они остановились перед небольшим ночным клубом. Ник держал руки близко к оружию, пока они шли от машины ко входу. Он не подавил свое подозрение. Она была откровенна, но это не было большим риском, если вы думали, что человек, с которым вы разговариваете, будет найден плавающим в гавани на следующее утро. Но девушка, казалось, не обращала внимания на недоверие Ника. Они вошли в клуб без происшествий, и под действием двух рюмок виски и ревущей рок-н-ролльной группы девушка повеселела. Они танцевали на маленьком танцполе, а потом вышли на задний двор. Дождь прекратился, но листья виноградников вдоль беседки все еще были мокрыми, и вода капала на белый гравий, столы и стулья. Слепой гитарист сидел на каменной скамье в углу, пил узо и играл американские спиричуэлс. Его слепые глаза смотрели на трепещущий туман, а его старые пальцы выдергивали из струн аккорды «Просто поближе с тобою ». За столиком рядом с ними Ник увидел группу американских телевизионщиков, которые сейчас праздновали окончание недели съемок.

Теперь девушка сказала: «Надеюсь, ты понял, что я сказала в таверне. Я никогда не встречаюсь с мужчинами по понедельникам. Это мое обычное правило. Я пошла с тобой только для того, чтобы предупредить тебя.

В этот момент Ника уже нельзя было ничем и никем удивить. Он видел, что девушка настроена серьезно, не пытаясь заманить его более высоким предложением.

— Будет лучше, если ты больше никогда не вернешься в таверну. За вами все равно будут наблюдать и, возможно, угрожать. Сыновья Прометея очень подозрительны и быстро наносят удар.

— Если я не вернусь, как я тебя увижу? — спросил Ник.

— Сомнительное удовольствие. Она улыбнулась. — Если после сегодняшней ночи, когда я не лягу с тобой в постель, как бы мне ни хотелось, ты все еще захочешь меня видеть, — что ж, может быть, тогда я смогу встретиться с тобой где-нибудь в другом месте. Для тебя, незнакомца, которого они подозревают, было бы опасно туда возвращаться. Это не так опасно для меня и Леонидаса. Я знаменита и у меня есть друзья. А Леонидас разговаривает с Сынами, только когда пьян, так что, может быть, все наладится.

Гул телевизионщиков заглушал грустную музыку слепого гитариста. Вечер был слишком влажным и холодным, чтобы сидеть на улице. Они допили свой стакан и ушли. Когда они вышли на улицу, Ник вытащил из кобуры свой «Люгер» Вильгельмину, но они благополучно добрались до арендованной машины Ника. Когда они съехали с тротуара, он не увидел позади них машины, и они спокойно поехали к квартире Ксении в Пирее .

Она жила в довольно захудалом районе на границе гавани. За домами вздымались силуэты кранов и надстроек кораблей. В дверях она повернулась и скромно поцеловала его. она имела в виду это никогда в понедельник серьезно не целуется. Когда Ник предложил выпить в последний раз, она покачала головой, и в ее глазах было немного весело и немного грустно.

«Это будет последняя рюмка с тобой... Я не могу рисковать.

— Может быть, в другой раз, — сказал Ник.

— Да, — сказала она. 'Я надеюсь, что это так. Но теперь ты злишься. Когда ты преодолеешь свой гнев, пожалуйста. Она протянула ему листок бумаги со своим именем и номером телефона. «Надеюсь, ты позвонишь , американец», — сказала она. Потом она исчезла. Ник закурил сигарету и глубоко вдохнул дым. Возможно, хорошо, что с девушкой ничего не случилось. Ему еще предстояло сделать домашнее задание. Он задавался вопросом, не слишком ли поздно связаться с Хоуком, чтобы узнать, есть ли какие-нибудь новости о греках, въезжающих в Соединенные Штаты. Чтобы посмотреть, сможет ли вписаться в это местная организация, такая как Сыны Прометея.

Когда он потянулся к дверной ручке своей машины, он услышал скрежет ботинок по тротуару. Он быстро повернулся. Преследователи так и не ушли домой. Они ждали его здесь.

По улице к нему подбежал мужчина. Двое других вырвались из теней и подошли к нему с другой стороны. Портовые дебоширы с широкими рыболовными ножами в своих руках.

Он воспринял ситуацию очень хладнокровно. У них не было огнестрельного оружия, так что Ник не стал бы и использовать свое . Было бы легко скосить их люгером, но тогда их боссу сказали бы, что моряк "Педро" Эванс носит огнестрельное оружие. Это подорвало бы его прикрытие в клочья . И если немного не повезет, он вызовет полицию... Хоук рано или поздно его освободит, но ему это не понравится.

Первый был теперь в трех футах от него, а его товарищи были прямо позади него. По тому, как они сжимали свои ножи, Ник понял, что они не собирались брать пленных.

Ответом "Педро" Эванса было воинственное негодование, за которым последовала паника. Так Ник взревел от удивления. Потом он начал убегать. Первый мужчина с ножом был молод, с красивым надменным лицом. Он издал торжествующий крик, изменив направление, чтобы отрезать Нику путь к отступлению. Его триумф был недолгим. После того, как его спровоцировали, чтобы вывести из равновесия, Ник резко развернулся и бросил свои двести фунтов в жесткий подкат. Мужчина сильно ударился о землю, и Ник упал на него. Его нож со звоном упал на улицу. Затем рука Ника одним плавным движением подняла нож, и он поднялся, как кошка, чтобы отразить нападение двух других.

Человек, которого Ник только что сбил с ног, встал и снова попытался повалить его. Колено Ника поднялось, ударило его по лицу и отправило обратно на землю.

Двое других были старше и опытнее. Быстрая победа Ника над первым отрезвила двух других. Они знали, что впереди их ждет битва. Они притормозили и кружили вокруг Ника, танцуя взад и вперед, ища лазейку. Ник медленно отошел, по-дилетантски держа нож. Он несколько раз кричал, призывая полицию. На английском, конечно. Крики эхом разносились по пустынным улицам. Двое с ножами ухмыльнулись. Они думали, что теперь смогут прикончить его втихаря.

«Я думаю, он думает, что он в Нью-Йорке, брат», — сказал один другому. Он ухмылялся, как голодный кот раненой мыши. Он делал резкие финты у живота Ника.

Ник как можно неуклюже уворачивался от их ударов, не давая себя ударить. Если они обманутся, он может обезвредить их, не убивая никого. Когда Ник кого-то убивал, он хотел знать, кого он убивает, почему и какой цели это послужит. Однажды он отступил слишком поздно. Он ощутил болезненную награду за свою самоуверенность в неглубоком, но кровавом порезе напряженных мышц груди. Не будь слишком неуклюж, Картер, сказал он себе. Его прикрытие не стоило его жизни.

Теперь они прижали его к мокрому металлу его машины. Они снова улыбнулись, предвкушая победу. Ник крепко сжал нож. Теперь он должен был защищаться. Этими кривыми лезвиями можно выпотрошить кого-нибудь одним взмахом. Похоже, в ближайшие несколько минут по крайней мере кого-то выпотрошат.

"А теперь мы вдвоем , брат," сказала болтливая фигура. Они подошли к нему одновременно. Ник нанес удар в живот первого человека, который усадил его на тротуар. Ему только что удалось увернуться от направленного вверх удара ножа другого, который стоил бы ему распоротого живота. Свободной рукой Ник схватил мужчину за запястье и прижал его к борту машины. Так же быстро мужчина схватил Ника за запястье, и это было плохо.

Теперь болтливый мужчина стоял, спотыкаясь, его лицо было искажено болью и ненавистью, когда он пытался отдышаться. Его губы скривились, когда он бросился на Ника с обнаженным ножом для последнего удара.

Где-то хлопнула дверь.

Женский голос, охрипший от гнева, выкрикивал проклятия по-гречески так быстро и идиоматично, что Ник понимал только одно из десяти слов.

Ксения, красивая и босая, одетая только в очень тонкий халат, бросилась вперед с тяжелой железной кастрюлей размером с крышку мусорного бака в руке. " Сволочи ," кричала она. «Сыновья насильников мертвых турок».

Она замахнулась кастрюлей в голову человека, угрожающего Нику. Он был совершенно застигнут врасплох. В последний момент он обхватил голову рукой и предотвратил сотрясение мозга или что похуже. Сковорода врезалась в его поднятую руку, а нож с грохотом упал на пол. Поднялся рев боли.

«Дитя прокаженного верблюда и гомосексуалиста, я научу тебя рыскать у дома Ксении». Не беспокоясь об атаке с тыла, Нику понадобилось всего несколько секунд, чтобы разоружить другого человека. Он надавил на запястье мужчины, затем сильно ударил его рукой по дверце машины. Мужчине ничего не оставалось, как бросить нож. Ник несколько раз ударился головой о машину, потом повернулся, чтобы помочь Ксении.

Дама не нуждалась в помощи. Она проявила мало милосердия к человеку, на которого напала. Ее высокое гибкое тело закружилось вокруг него, как ангел мести, ударяя его со всех сторон. Он пошатываясь, поднялся на ноги. Ксения ударила его скользящим ударом, отчего он снова упал. Ник решил вмешаться, пока Ксения кого-нибудь не убила. Он должен был быть осторожен, чтобы разъяренная гетера не сбила его с ног в своем энтузиазме. Он нагнулся, прыгнул сквозь ее раскачивающуюся защиту и взял ее за руки. Медленно боевой туман рассеялся перед ее глазами, когда она узнала его. Сковорода загремела, когда она ослабила хватку.

«В одну минуту она падает в обморок при виде старика, в следующую — дерется на улице», — со смехом сказал Ник.

Внезапно нападавшие на Ника бросились по улице, один из них с рукой под неестественным углом. Ксения со смехом упала в объятия Ника. Где-то на темных, мокрых улицах зарычал автомобильный двигатель и умчался в темноту. Ксения прижалась к теплому телу Ника и обнаружила кровь на его груди.

Ее волнение и гнев снова вспыхнули. Жестикулируя и ругаясь на ушедших оппонентов Ника, она повела высокого американца через дорогу от своей квартиры. Они поднялись на шатком лифте и вошли в ее квартиру, дверь которой она оставила широко открытой. С Ником на буксире она подошла прямо к кровати и толкнула Ника на спину. Ее глаза были теплыми и нежными, а пальцы осторожными, когда она осматривала рану.

«Эти свиньи рассчитывали на легкую добычу». Ее глаза снова вспыхнули гневом. «Я выглянула в окно. Ты был великолепен. Я думал, увижу ли я тебя когда-нибудь снова. Я думала, Ксения, ты дура.

С грохотом и быстрой ловкостью она сняла с него одежду, и, пока он лежал между чистыми простынями, она тщательно перевязала его рану. Ник почувствовал, как волнение пробежало по его телу, когда соблазнительная девушка, не обращая внимания на свою почти наготу , накладывала повязку. Ее длинные черные волосы коснулись его лица, когда она склонилась над ним, и он почувствовал мягкое, чувственное тело всего в нескольких дюймах от него. Она увидела блеск в глазах Ника, и ее рот изогнулся в украдкой улыбке.

— Успокойся, Педро Эванс, — сказала она, отступая назад. "Я думаю, что у вас было достаточно волнения для одного вечера." Она села на край кровати и задумчиво прикурила сигарету для Ника.

— Ты знаешь, кто были эти люди, Ксения? — спросил Ник.

Она покачала головой.

«Кажется, я уже видела их раньше. Они из тех крыс, которые сделают все за горсть драхм. Но я не уверена, кто их послал. Это мог быть любой из Сыновей.

Она посмотрела на его лицо и попыталась отвести взгляд от изящного загорелого тела. Лиц было много — красивых, уродливых, счастливых и грустных. Но не тот, с кем она ушла. Американец был другим. Жесткое и красивое лицо, как у статуи Праксителя . Она знала, что это было лицо не обычного моряка. Его тело тоже отличалось от твердых тел тех, кто работал на мачте. Она достаточно их держала на руках в темноте, в их опьянении и сырой нежности, а иногда и откровенной жестокости. Его тело было лучше, мускулистое, как у профессионального спортсмена. Разница была как между упряжной лошадью и чистокровной. И его жесткость усиливалась дисциплиной. Это была твердость того, кто победил и не проиграл.

Но завоюет ли он ее, Ксению, было еще вопросом ее обдумывания. Трудности были налицо. Это было ясно. Этот незнакомец был в чем-то замешан. И она не могла быть уверена в нем больше, чем он мог быть уверен в ней.

Она встала, подошла к туалетному столику и принялась расчесывать волосы длинными быстрыми движениями. Краем глаза она заметила, что мужчина, Педро , смотрит на нее мягкими, веселыми глазами. Она слишком долго оставалась в порту, решила она. Рано или поздно нужно было кому-то довериться. Что-то было в этом человеке. Как настоящая женщина, решив довериться ему, она не потрудилась объяснить несоответствия, которые в ее восприятии выдавали, что он отличается от моряка, за которого он себя выдает. Когда придет время, он сам скажет ей.

«Черт возьми, Педро Эванс, — сказала она. Она осторожно накрасила губы помадой и начала напевать.

'Почему? Что я сделал?' — со смехом спросил Ник.

Она повернулась и позволила халату соскользнуть с ее округлых плеч. Она стояла, раскинув руки по бокам, как женщина, предлагающая себя мужчине. Свет лампы мягко падал на ее крепкие бедра и полные бедра, оттеняя ее темные изгибы, освещая ее полные молодые груди и танцуя, как молния, в ее темных волосах. Ее глаза были яркими и веселыми, когда она лениво подошла к нему. Ник встал, и когда простыни соскользнули, стали видны сильные мускулы его подтянутого живота, массивная грудь и мускулистые руки.

— Ты ранен, Эванс, или как тебя там. Она улыбнулась. 'Тихо. Я приду к вам.'

Потом кровать застонала под их тяжестью. Его руки чувствовали прохладную кожу ее гладкой спины, ее груди были мягкими, а соски твердыми, когда она прижалась к нему. Ее рот был влажным и теплым, а язык делал исследования. Ее руки чувствовали мышцы его тела, играя там, где этого меньше всего ожидали и больше всего ценили.

Ожидание превратилось в электрическое возбуждение, когда она применила свою проверенную временем работу с мягким ртом, проворными руками и чувственным женским желанием доставить удовольствие мужчине. Постепенно она потеряла свою скованность. Она глубоко застонала, когда он вошел в нее, и повернула лицо в гримасе удовольствия, слишком сильного, чтобы вынести, ее тело теперь было таким чувствительным, что она больше не могла отличить удовольствие от боли.

Затем ее длинные ноги в последний раз дрогнули, и Ник, также освободившись от всех желаний, почувствовал, как она расслабилась в своих объятиях. Она нежно погладила его твердое тело, и ее темные глаза счастливо посмотрели на него.

Ее широкий рот улыбался в темноте. — Педро Эванс, — сказала она. — Ты прекрасен — как бог. Я верю, что для вас никогда не будет другого понедельника. Ты остаешься со мной? Никакие другие мужчины не придут, только ты и я.

— Да, я останусь с тобой, — сказал Ник. Он посмотрел вниз и увидел ее твердое, честное лицо, смягчившееся от нежности. 'Но не сейчас. Я должен вернуться на свой корабль. Я вернусь позже, а потом останусь.

Теперь она лежала в постели немного в стороне от него, юные груди были мягкими и расслабленными, ее тело распласталось расслабившись.

«Я не хочу быть эгоистом, но с женщинами всегда так, когда это случается. Вы застряли.

— Не волнуйся, я скоро вернусь, — тихо сказал он ей на ухо. Так было всегда в разведывательном бизнесе. Вы всегда платили за доверие обманом, всегда во имя высшей цели. Что ж, эта девушка знала. Она не была глупой. Ей просто нужно было рискнуть. Ник надеялся, что сможет защитить ее и не испортить миссию. Она сжала его руку, но ее старо-молодые глаза смотрели в темноту. Она подумала о таинственном мужчине рядом с ней и обо всех прошлых годах. То, чему она научилась у бывалых моряков, когда возвращала старикам моменты юности.

Она нашла покой на груди стройного американца. А американец, привыкший к чужим кроватям, нашел одну женщину из миллиона в таверне Пирея .