90-е: Шоу должно продолжаться – 10

Глава 9

Сложный какой-то разговор получился. С одной стороны, Банкин вроде бы изъявил восторг и где-то даже восхищение. Долго тряс мне руку, типа, спасибо тебе, Володя, теперь моя идея точно в надежных руках. С другой…

Брр.

Хрен знает.

Глаза у него были какие-то странные. Испуганные? Злые?

Или это просто место, где мы беседовали, наложило свой отпечаток. Я мозгом-то понимаю, что уж меня-то никто не собирается ловить, заматывать в смирительную рубашку и накачивать психотропами до полной невменяемости. И все равно жутко хотелось побыстрее покинуть закрытую территорию, спрятанную между улицами Полевой и Толстого. Особенно когда Банкин принялся затягивать разговор, задавать какие-то вопросы про общих знакомых, повторяться. Удерживать меня за руку, заглядывать в глаза.

Не по себе стало.

И когда я покинул это печальное учреждение, то выдохнул с таким облегчением, что стало даже смешно. И немного стыдно. За то, что мне все время хотелось сбежать.

И от этого мне тоже стало смешно.

Я мысленно представил себе, как по логике этих вот иррационально нахлынувших эмоций должны были развиваться события. Вот я заканчиваю разговор, прощаюсь с Банкиным и направляюсь к выходу, а дорогу мне преграждает тот тип с козлиной бороденкой, в очках и с добрыми-добрыми глазами. А за спиной его — два мордоворота в рубахах с закатанными рукавами. И доктор, такой: «Далеко ли вы собрались, батенька? На вас уже и ужин в общей столовой накрыли…» А я, такой: «Что вы делаете, я же просто друга приходил навестить!» И тут оба мордоворота, такие: «Иди сюда, наш сладкий сахар!» Непременно голосом двоих из ларца, разумеется.

И следующий кадр — я сижу в комнате с мягкими стенами, завернут в смирительную рубашку. На лице — дебильное выражение, рот приоткрыт и из него капает слюна. На столе передо мной — тарелка с хрючевом бурого цвета. И неопрятная санитарка прилаживает на мою голову высокий картонный колпак. И приговаривает: «С новым годом тебя, яхотнотовый…»

Или может так? Банкин протягивает мне руку, чтобы попрощаться. Я ее жму, и тут он в меня вцепляется мертвой хваткой, повисает как клещ. Его зубы начинают клацать в сантиметре от моего горла. Я зову санитаров, отбиваюсь, он орет, все орут. Потом у него во рту вырастают клыки, которые и впиваются мне в шею как раз в тот момент, когда на нас набегают сотрудники этого скорбного места. Темнота. Следующий кадр — я сижу за столом, завернутый в смирительную рубашку…

Я присел на крыльцо дома и заржал, прикрыв лицо руками. Отчасти нервно, но уже больше вполне искренне. Очень уж живо и карикатурно я себе все это представил.

Парочка младшего пенсионного возраста даже шарахнулась от меня в сторону.

— С Полевой сбежал… — вполголоса сказала дамочка своему благоверному. И они ускорили шаг почти до бега.

Я посмотрел им вслед, и тут мне подумалось, что ведь эти все сцены, которые я только что так красочно нарисовал в своей голове — это же готовая идея видеоклипа! И среди моих знакомых даже есть вот такой вот тип, с козлиной бородкой и безумными глазами. Помнится, когда Иван меня возил на загородное мероприятие, там как раз был такой дядька. Феликс его, кажется, звали. Причем он даже психиатр…

Я торопливо полез во внутренний карман за блокнотом и ручкой. Это только кажется, что идея настолько яркая, что ее хрен забудешь. На деле же такие вещи выветриваются из головы буквально через несколько часов. Так что…

Я тезисно набросал идеи клипа по «клюквенной» психбольнице. Оглянулся, посмотрев на краснокирпичное здание выходящего на Полевую диспансера. Вряд ли, конечно, нас пустят снимать в настоящую психушку. Но это и не нужно. Просто найти подходящее по виду «казенное» помещение. А что касается мягких стен…

— Молодой человек, у вас какие-то проблемы? — дверь за моей спиной открылась, На крыльцо выглянула молодая женщина.

— А? — встрепенулся я. — Нет, ничего такого. А почему вы спрашиваете?

Я убрал блокнот и ручку обратно в карман.

— Вы сидите на крыльце магазина, — строго сказала девушка. — И мешаете тем, кто захочет войти!

— Простите, — я развел руками. — Случайно получилось! Вдохновение накатило, нужно было срочно записать.

— А вы музыкант? — с интересом спросила девушка.

— Почти, — хмыкнул я. — Но с музыкой связан. Вот, держите на память. В компенсацию за несанкционированное использование вашего крыльца.

Я вытащил из кармана кассету «Ангелов С» и протянул ей.

— Ангелы… — прочитала она и посмотрела на меня. — Никогда не слышала. Это наша группа?

— Хорошего дня! — я подмигнул, улыбнулся, помахал ей рукой и направился в сторону проспекта Ленина.

«Веду себя как будто герой романтичной мелодрамы», — подумал я.

Осталось только купить ворох роз и раздать в случайном порядке встречным девушкам.

— А как хоть клип-то получается, ты видел? — нетерпеливо спросил Бельфегор. Он примчался в «Буревестник» самым первым сегодня. Я договаривался с «ангелочками», чтобы они подошли примерно часа в три. И тогда же должен был подойти Витя со своей камерой. Он позвонил вчера вечером и так долго и многословно извинялся за беспокойство, что я даже не сразу понял, кто мне звонит и зачем. Только когда он упомянул про клип, я вспомнил, что ведь точно. Мы же снимали в парке ВДНХ. И договаривались, что интервью потом запишем, чтобы Витя мог свой зачет сдать.

Договорились, что поснимаем в антураже «Буревестника», благо он был практически весь в нашем распоряжении. Без инструментов, зато со сценическими костюмами и гримом.

Честно говоря, в клип этого парня я уже как-то не очень верил. Очень уж он какой-то нерешительный. Даже перед тем, как попросить сценические костюмы прихватить, так долго извинялся, что пришлось самому это предложить, а то он бы до полуночи к этой просьбе не перешел.

— Я не видел пока, — пожал плечами я. — Закончит — посмотрим. Сырой материал не все любят показывать, а этот юноша прямо очень нерешительный.

— Эх, а любопытно же! — Бельфегор заерзал. Мы с ним сидели на первом ряду пустого зрительного зала. — Там со статуями должно быть очень прикольно… Слушай, а может быть…

— Ну что ты замолчал? — я посмотрел на Бельфегора. — Нерешительностью от Вити заразился?

— Да нет, — мотнул головой Бельфегор. — В общем… А может мы запишем песню с Ларой?

— С моей сеструхой? — удивился я.

— Ну да, — покивал Бельфегор. — Она так давно об этом мечтает, просто скромничает. На днях мне показала свой текст, на самом деле там неплохо… Я бы даже подыграл ей на поливоксе. Макс согласится. И Стаса попросим записать видео. Прямо из студии. Ну, такое, когда за стеклом, в наушниках. А на переднем плане — пульт.

— Вместе с «Ангелами»? — спросил я.

— Необязательно, — Бельфегор снова помотал головой. — Там попсовая такая песенка, про любовь, синтезатора будет достаточно. Она хочет, чтобы на выпускном, ну… это…

— Выпендриться? — усмехнулся я. — Думаю, можно. Использовать личные связи в нашем деле — нормальная практика.

— О, супер! — Бельфегор облегченно выдохнул. — А то я боялся, что ты не согласишься.

— С чего бы? — удивился я.

— Ну просто… — Бельфегор пожал плечами. — Она говорила, что ты никогда в нее не верил. Мы же в бэквокалистки взяли Надю, а не ее.

— Так Надя, в отличие от нее, пришла на кастинг, — хмыкнул я.

«Ангелочки» подтянулись практически одновременно. Витя в обнимку со своей спортивной сумкой, маскирующей камеру, пришел последним. Сразу следом за Астаротом с Кристиной, которые выглядели прямо на удивление счастливой парой — пришли, держась за руки, смотрели друг на друга влюбленными глазами и вообще старались друг от друга не отходить.

— Вов, я подумал вот как… — Витя присел рядом со мной на краешек стула и говорил полушепотом. — Сначала посадить их всех вместе, чтобы они говорили как бы по очереди, но все вместе. А потом записать отдельное интервью с каждым на разных фонах. Чтобы, например, Астарот сидел на краю сцены, Бельфегор стоял я фойе… Ну и так далее. Это можно устроить, или долго?

— Мы дольше с тобой тут разговариваем, — засмеялся я. — Эй, орлы! Давайте все сюда!

Я рассадил «ангелочков» в художественном беспорядке на краю первого ряда и на боковых ступеньках, ведущих на сцену. Вопросительно посмотрел на колдующего за камерой Витю. Тот покивал. Я оттащил Кристину, которая возилась с расческой над волосами Астарота, в сторону.

— А кто будет вопросы-то задавать? — спросил Бегемот, развалившись в кресле.

— Я! — неуверенно ответил Витя.

— Может Иру позовем? — предложил Бельфегор. — Она очень уверенно держится перед камерой.

— Нет-нет, не нужно никого постороннего! — запротестовал Витя. — Извините… В общем, сейчас я подам знак, что включаю камеру. И спрошу про ваш самый первый концерт. Ну, когда вы на сцене выступали. А вам нужно отвечать по очереди, вспоминая разные… ну… смешные случаи, может быть… И чтобы вы еще как будто спорите. Понятно?

— Ну, более-менее, — кивнул Астарот. — А если не получится, можно будет другой дубль снять?

— У меня только одна кассета… — извиняющимся тоном сказал Витя.

— У меня есть еще несколько, — сказал я. — Не парься.

— А… — Витя высунулся из-за камеры. — Ну тогда ладно… Хорошо. Давайте. Снимаем первый дубль!

— Первый концерт? — задумчиво проговорил Астарот, сделав значительное лицо. Этакий уставший от своей популярности олд-рокер, не меньше. Это же, наверное, когда мы в школьном актовом зале выступали? На двадцать третье февраля?

— Нет-нет! — воскликнул Бельфегор. — Это был уже второй. Первый — это в том подвале, на Мичурина.

— О, точно! — Бегемот захохотал. — Трэшово тогда вышло. Хотя я бы это не считал. Ударные из таза и двух ведер, нда…

— Слушай, ну это, наверное, не считается, — насупился Бельфегор. — Мы же тогда половину песен пели под «Коррозию металла» из магнитофона…

— Наших песен там было как минимум три, — сказал Астарот.

— А я там тогда был зрителем, — Кирилл улыбнулся очень по-детски. — Вы меня еще пускать не хотели.

— Тебя не пустишь, как же! — Бельфегор толкнул Кирюху в плечо.

— В общем, давайте по порядку расскажу, — Астарот упер ладони в колени и подался вперед. — Мы тогда примерно месяц как образовали группу. Но с названием еще не решили, а после этого концерта стали «Ангелами Сатаны». В подвале на Мичурина собирались разные неформалы, с ними еще Велиал договорился.

— О, точно! — Бельфегор хлопнул в ладоши. — Это же были Фрамуга и его компания. И потом мы с ними не общались совсем.

— Да потому что сначала мы думали, у Фрамуги себе место для репетиций устроить, — сказал Бельфегор и скорчил недовольную рожицу. — А он после концерта начал как-то мутно на деньги намекать и вообще повел себя как мудак. Ой, наверное, неправильно такое в камеру говорить?

— Я вырежу, продолжайте, — подал голос из-за камеры Витя. — Сколько человек было на этом концерте?

— Там было, наверное, человек двадцать, — задумчиво сказал Астарот. — Сидели прямо на разложенных на полу матрасах.

— Блин, а ведь кажется, так давно это было! — удивленно сказал Бегемот. — Как будто в прошлой жизни.

— Ну, страна-то была другая, — важно пожал плечами Астарот. — Макс, а ты тогда в «Пинкертонах» уже играл?

— Нет еще, — Макс покачал головой. — Да на меня-то не смотрите, тут же не про меня разговор.

— Тут про всех разговор! — возмутился Бельфегор.

— А я хорошо все помню, — сказал Кирилл.

— Может все-таки правильнее будет считать первым не этот… гм… это мероприятие? — Бегемот захохотал. — Вы вообще, помните, чем тогда все закончилось?

— Ну, там пришла скандальная тетка и всех разогнала, — криво усмехнулся Бельфегор. — Все по классике. Кстати, а с Фрамугой-то что, кто-нибудь знает?

— Ничего хорошего, — буркнул Астарот. — Потом расскажу, это не надо на камеру.

— А, ну ладно, — Бельфегор посмотрел на меня. — Слушайте, я тут подумал! Мне Велиал показывал идею клипа насчет психушки. А может концерт в таком духе устроить?

— В психушке? — снова заржал Бегемот.

— Ну типа того! — Бельфегор вскочил на ноги. Витя встрепенулся за камерой и попытался сделать ему знак сесть обратно, но тот не обратил внимание. — Слушайте, я тут кино смотрел! «Полет над гнездом кукушки», мне одна знакомая кассету дала. Так вот, там такие психи садятся в круг и по кругу всякое рассказывают. А если… Витя, да останови ты запись! Мы уже все рассказали про этот дурацкий концерт. Я вообще про него вспоминать не хочу, мне там один из Фрамуговских нос разбил, я потом думал, что всегда буду гундосить!

— А что за знакомая? — заинтересовался Бегемот. — Дашь посмотреть кассету?

— Ты не знаешь, она знакомая мамы, — отмахнулся Бегемот. — В общем, там такой фильм про одного мужика, Макмерфи, который психом только прикидывался. И там еще медсестра такая, Милдред Рет…

— Рэтчед, — подсказал я.

— О, точно! — Бельфегор прошелся вдоль первого ряда туда-сюда. — И вот прикиньте! Пантеру нарядим в медсестру, Астарот будет в роли этого Макмерфи, остальные тоже типа в кругу сидят, на групповой терапии… И рассказывают. Под песню.

— О, тогда еще надо, чтобы была другая история! — подключился Кирилл. — Типа, вот такие психи что-то выдумывают, а вот мы же, но уже в сценических костюмах, на сцене… Можно знаете какую песню так снять? Про призрака!

— Давай-давай, мертвый поручик? — спросил Бельфегор.

— Ага, — кивнул Кирилл.

— Эй, мы же еще этот клип не досняли! — вмешался Астарот. — Мы тут интервью снимаем, вы помните?

— Да-да, извини, Витя, — Бельфегор вернулся на свое место. — Фух. Блин, мне так идея нравится, я уже почти это вижу!

— Я записал, не отвлекайся, — я помахал Бельфегору блокнотом, куда я честно добавил несколько строчек насчет отсылок к фильму «Пролетая над гнездом кукушки».

— Да-да, хорошо, — Бельфегор выдохнул. — Может, другой дубль запишем?

— Да, давайте лучше другой, — вздохнул Витя. — И, может, все-таки не про подвальный концерт, а про школьный?

«Ангелочки» снова расселись по местам. Со второго раза история вышла более связной. Я слушал с любопытством. Все-таки, речь шла о тех воспоминаниях Вовы-Велиала, которых в моей голове не было. Загадочный Фрамуга, судя по оговоркам и гримасам, кончил как-то не очень хорошо. Не то наркотики, не то клей они там в своем подвале взялись нюхать. А концерт в школе тоже прошел не без приключений, потому что учителя, которые дали на него добро, как-то не потрудились полюбопытствовать, о чем будут песни. И наша сатанинская тематика изрядно всех выбесила.

— Вова, — Кристина подергала меня за рукав. — Мне сейчас нужно будет незаметно уйти, прикроешь меня?

— Так все вроде заняты, в чем сложность? — пожал плечами я. — Встала и вышла, делов-то.

— Нет, надо не так, — Кристина склонилась ко мне и зашептала мне на ухо. — Давай мы вместе встанем и выйдем, типа обсудить что-то важное, чтобы ребятам не мешать.

— Во что это ты меня впутываешь? — усмехнулся я. Глаза Кристины азартно блестели в полумраке. Мы были в той части зрительного зала, куда свет не падал. Ярко освещены были только «ангелочки». Витя в очередной раз остановил запись и принялся заново их рассаживать. Теперь Бельфегора, Астарота и Надю посадил в кресла, а Макса, Кирюху и Бегемота — на ступеньки.

Кристина помолчала, дожидаясь, пока «ангелочки» снова начнут шуметь, и ее слова никто не услышит. Потом опять повернулась ко мне.

— Сам знаешь, — фыркнула она и дернула плечом.

— Ты смотри, мне Астарот нужен живой и не в депрессии, — вполголоса сказал я.

— Все будет нормально, босс, — сказала Кристина. — Просто немного посмеемся. Ну пожалуйста, подыграй мне! Давай выйдем из зала, и я тебе все снаружи расскажу!