А отличники сдохли первыми – 3: снова в школу

Глава 12 Плохи мои дела, товарищ Белка…

— Нифига ты не Чёрный жора!

Прежде чем раскрывать этот секрет в пространство, Белла всё-таки дождалась, когда последние беглецы почти скрылись из вида.

— Даже я сам в этом до конца не уверен… — Я еле успел подхватить пошатнувшуюся жердь с надетым на неё гопником. И торопливо подпихнул под неё ещё немного сырой глины ногой. Вроде теперь стоит…

Но хвастливая девчонка не унималась:

— Я ж говорила, что я его знаю!

— Зато они — нет. — Я махнул в сторону, из которой ещё слышался спешно удаляющийся хруст хвороста. — Точнее, теперь думают, что знают. И, насколько понял, теперь у нас на пути будет гораздо меньше живых препятствий. Вряд ли много народу захочет получить мой автограф.

— Это всё потому, что Рик не чёрный? — Послышался из-за наших спин хмыканье Рикардо. Несмотря на пережитые потрясения, паренёк довольно быстро пришёл в себя — едва лишь упаковал трясущимися руками свою гитару. Должно быть, на юге разборки между подростками тоже далеки от идеалов гуманизма. Или юный музыкант успел насмотреться всякого во время долгой дороги на Северо-Запад.

Услышав его иронию, девчонка резко обернулась, сжав кулачки:

— Да я с ним даже разговаривала!

— С кем? — Немного опешил Рикардо.

— С Чёрным Жорой! — Белла задрала конопатый нос ещё выше. И, мельком покосившись на недоверчивое лицо паренька, торопливо добавила. — И на самом деле его зовут Кир! Вот!

— Кого⁈

— Да Чёрного Жору же!

— То есть… — Казалось, паренёк сам боится поверить в собственные слова. — То есть, ты всё-таки не прикалываешься? А то я так-то спать просто хотел…

— Тоже мне, нашёл шутника! — Фырканье девчонки прозвучало с какой-то странной теплотой в голосе. — Вот как до острова дотопаем — там сам и увидишь! Да, может, они вообще уже давно приехали!

Рикардо заинтересованно приподнял одну бровь, коротко глянул на меня, словно в поисках поддержки, и осторожно предположил:

— Приехали… Твой папа и… И Чёрный Жора? Правильно?

Белла принялась нетерпеливо перечислять:

— Чёрный Жора, Фил, московские ребята ещё должны… Из Саратова тоже кто-нибудь… Или из Самары… — Перестав загибать пальцы, девчонка подхватила одну из брошенных жердей и указала ею за деревья. — Пошли уже! А то и правда раньше нас приедут!

— А далеко отсюда вообще? — Паренёк тоже оглянулся в поисках подходящего трофея. Но так ничего и не поднял, лишь подтянув ремень гитары. — До моста сколько идти?

— Километров тридцать всего…

Юный маэстро разочаровано присвистнул. Но быстро спохватился, когда Белла покосилась на него с лёгким пренебрежением. И деловито заметил:

— Ну то есть… Дотемна бы успеть… Наверное…

— Успеем… — Ловко перебравшись через парапет поваленного забора, девчонка быстро зашагал в указанном направлении. — Это напрямую, конечно… Но если не тормозить — к ночи будем уже дома!

— «Не тормозить» — это переть прямо через их лагерь? — Музыкант опасливо оглянулся на труп долговязого дикаря. Тот больше не шатался.

— И чем быстрей — тем лучше! — Кивнула юная морячка не оглядываясь. — Может, тоже успеем там чем-нибудь поживиться…

— «Там»⁈ — Рикардо остановился как вкопанный. — К ним в самые лапы лезть⁈

— Я не в первый раз с кочевниками дело имею. — Веснушчатый нос продолжал гордо реять над остальным конопатым лицом. — Бежим, сам увидишь!

— Да как так-то?

— Во-о-от! — Белла даже соизволила на бегу оглянуться. — Сразу видно, что ты всё время от таких подальше держался! А мы тут с весны то и дело отбиваемся! — Не глядя она перепрыгнула через пару корней. — Как раз с юга всё время — орда за ордой лезут…

Я поравнялся с торопливой морячкой и привлёк её внимание:

— Да, это мы помним. Кошмарят одиночек на окраинах, и всё такое… — На ходу дотянувшись до кармана рюкзака Рикардо, я снова вытащил прицел. — Но почему ты думаешь, что лагерь будет пуст?

— А они так всегда делают. — Девчонка опять умудрилась пожать плечами на бегу. — Без своих старшаков эти гады теперь на пару дней разбегутся по всей округе. Но точно не туда, где можно встретить бывших корешей. Похватают всё, что плохо лежит — и по кустам, жрать по-одиночке! Потом, когда проголодаются — всё равно опять скучкуются, конечно… Но не сразу…

— Любопытно… — Прислушавшись, я услышал чужие шаги только далеко впереди нас. Быстрый осмотр местности в прицел показал тот же результат. — А помочь вы им не пытались? Отмыть, накормить, поговорить по душам…

— Кстати да! — Рикардо, очевидно, тоже припомнил вердикт «Камчатки» в адрес властей Кронштадта. — Чё сразу воевать-то кидаетесь? Наши вон даже с днепровскими пацанами вроде договаривались, когда я уходил…

— Вот и капитан так же думал… — Закивала на ходу внезапно помрачневшая девчонка. — Ещё в Гаджиево. Как всплыли — смотрят, кругом жоры да такие же беспризорники по углам мёрзнут. Парочку в порту приютили, пока разбирались, что вообще произошло… Хотели даже школу открыть или типа того. Для «детей полка». А потом туда местные уголовники подтянулись. Тогда зимой оружия и патронов ещё везде полно было…

— И чего? — Не выдержал паренёк во время затянувшейся паузы. — Уголовники пришли — и чего?

— И того! — Белла возмущённо вздёрнула брови. — До нас уже только половина экипажа добралась! — Шмыгнув, она украдкой вытерла нос. — А теперь и того меньше…

Я дал ей время отдышаться и снова поинтересовался:

— И всё же…

— Да не хотят они по-старому жить уже! — Девчонка снова повторила трюк с плечами. — Привыкли! — Она мельком глянула на мою заляпанную грязью и кровью одежду. — Ты-то вот тоже их кормить и греть сходу не бросился!

Я развёл руки в стороны:

— Справедливо… — С левой ладони упали ошмётки резины и проводов, присохшие к рукаву.

— Ну не знаю! — Чернокожий паренёк не то поёжился, не то почесал ухо плечом. — Я вот уже тоже давно в дороге живу. Но от горячего душа не отказался бы…

— Да никто бы не отказался! — Преодолев ещё пару корней, Белла тоже на пару секунд замерла и прислушалась — совсем как мелкий лесной зверёк. Но вскоре снова решительно потопала вперёд. — Только это ж у нас не за просто так. Тем более теперь, с этой водной проблемой…

— А за что, если не просто так? — Я старался не отставать от юркой пигалицы. Размявшиеся мышцы уже не так сильно напоминали о вчерашних упражнениях. — Или, может… Почём?

— Да ни почём! — Возмутилась вдруг девчонка. — Нафиг щас кому деньги нужны!

— Ты поняла, о чём я. Не о деньгах.

— У нас щас этот, получается… Как его… — Белла снова спряталась за сосной и оглянулась. Но, продолжив движение через пару мгновений, кивнула своим мыслям. — Военный альтруизм — вот что!

— Может, коммунизм, а не альтруизм?

— Да? А какая разница?

— Ну, по большому счёту…

— Короче, кто не трудится — тот не ест! — Девчонка отмахнулась и подняла для солидности палец. — А дикари трудиться не хотят. Только жрать, бухать и т… Тихо!

Опять прижавшись к смолистому стволу, она потянула за собой нас обоих:

— Вон там… Колья видите? За стволами!

— Я вижу… — Послышался с другой стороны шёпот Рикардо. — И то что на них — тоже…

Я тоже разглядел в прицел границу лесного массива. Небольшую опушку занимали старые домики какой-то турбазы, похожие на те, среди которых сидела взаперти моя новая знакомая. Несколько хибар окопаны отдельно от остальных достаточно глубокой траншеей — больше половины человеческого роста.

По всей длине эта канава действительно была утыкана заострёнными кольями, как и говорила Белла. На противоположном от нас конце окопа на кольях висел какой-то средних лет жора. Проткнув себе пузо, несчастный пациент всё ещё медленно помирал от кровопотери. И время от времени озирал окрестности мутным взглядом, бессвязно бормоча и пуская изо рта тягучую розовую слюну.

А вот с ближней стороны на паре шестов висело немного другое украшение:

— Гады… — Белла сжала зубы и шумно выдохнула. Пухлые губы чуть дрогнули и светлые глаза заблестели. — Сволочи…

Такие же светлоглазые ребята смотрели с кольев куда-то в пространство мимо нас. Двое. Торчащие из-под моряцких гюйсов заострённые концы деревяшек, испачканные запёкшейся кровью, не оставляли сомнений в том, что эти взгляды мертвы уже давно. Но перед смертью юным матросам было очень больно. Потому что входили эти концы с другой стороны.

Внезапно в одном из домиков звякнула пустая бутылка.

— Гады!!! — Подхватив свой кол, девчонка выскочила из укрытия. — Убью!!! У-кхэ!

Схватив её за такой же матросский воротничок, я еле успел остановить воинственную морячку. Из-за чего она чуть не подавилась:

— Кха! Кхе! Чего ты⁈ А-кха! — Она и сама прекрасно знала ответ на свой гневный вопрос. И, насупившись, всё-таки отказалась от идеи немедленного штурма сарая.

Прочистив горло, она пригнулась и перешла на торопливый шёпот:

— Там же вон как раз кто-то копается! По любому нычку чужую раскапывает! Щас разом накроем, пока никого вокруг не замечают!

— Сиди тут. — Я глянул на домик через прицел, но не заметил снаружи никого и ничего подозрительного. И вручил приборчик обратно музыканту. — Береги наше национальное достояние. Я сам разберусь…

— Угу… — Недовольный тон всё же означал то, что Белла послушно снова скрылась за деревом вместе с нашим чернокожим приятелем. — Ты там только это… Смотри, не жалей никого.

В ответ я лишь молча улыбнулся. И ещё, прежде чем двинуться в сторону лагеря, смахнул с щеки засохшую кровь Смыся.

На дне канавы обнаружилось ещё несколько мёртвых тел. Тоже жоры. Эти попали в ловушку достаточно давно, чтобы сдохнуть. Но, судя по запаху и внешнему виду, не настолько, чтобы стать проблемой для кочевников… Либо лагерь стоит тут всего пару дней, либо дело в местном климате.

«…умеренный, переходный от континентального к морскому… Характеризуется частыми, плохо поддающимися прогнозированию, сменами…»

Отметив про себя, что когда-то зачем-то специально изучал доступную информацию о климате северной столицы, я осторожно выбрался на другой берег рва, стараясь сохранять низкий профиль.

Но тот, кто сейчас активно шебуршился внутри турбазного домика, и думать не думал о какой-то осторожности. Снова звякнуло и покатилось стекло. Брякнула уроненная на пол жестянка, стукнул и рванул картон. И тут же послышались сдавленные матюги:

— Быстрей давай, блядь…

— Да пошли уже! Все съебали уже! Вы чё тут, с ним хотите остаться⁈

— А жрать чё будем⁈

Вроде бы трое… Вон там можно заглянуть через ставню…

— Консервы же ещё оставались!

— С собой, шоль, потащишь?

— А хуль делать⁈ Тут вон только труха какая-то… Фу бля! Тут дерьмо какое-то… Черви, что ли⁈

Точно трое. Всё те же импровизированные доспехи, чумазые лица и криво постриженные волосы. И жадные взгляды… Все обращены внутрь какой-то коробки. Местный общак?

Хотя при словах о консервах вон тот чумазый почему-то глянул на соседнее здание…

— Шухер!

Чёрт…

Выбив остатки стёкол, заострённая жердь вонзилась прямо в распахнутый рот того пацана, что первым заметил на ставнях мою тень.

Вздрогнув от треска и звона, остальные двое рефлекторно попятились в противоположную от окна сторону. Раскрыв щербатые рты, подростки не могли отвести взгляд от вдавленных внутрь зубов своего приятеля. И продолжали шагать спинами вперёд именно туда, куда я скользнул вдоль стены снаружи.

— Ай, бля!!! — Завопив в унисон, оба гопника взмахнули ногами в воздухе и вывалились из противоположного окна на улицу.

Не давая противникам ни единого шанса на то, чтобы опомниться, я без остановки подтянул их за шкирку по скользкой глине к краю канавы и тут же спрыгнул вниз — аккурат между двумя торчащими из земли кольями.

— С-сук-а… Ахк!!!

Кашлянув кровавым сгустком, один из дикарей уставился на торчащую из груди деревяшку. А второй захлёбывался, распахнув желтоватые глаза в низкое небо.

— Н-на! Н-на!!!

Пока я снова выбирался из траншеи наверх, Белла уже забежала в домик. И, судя по звукам, только что выдала там кому-то пару крепких пинков. Хотя, понятно кому…

— Да всё-всё… — Когда я дошёл до распахнутой двери, Рикардо неловко попытался коснуться локтя девчонки. — Сдох он уже… Считай…

— Это тебе за Антона! — Белла никак не унималась. И всё-таки выдала пацану с колом во рту ещё пару пинков. — За Сашу! За Марса! За товарища старшину!!!

Несчастный гопник лишь коротко дёргался. Если он ещё и был жив, то лишь номинально. Кровь из сломанных зубов и пробитой гортани медленно натекала на рассыпанные по полу овсяные хлопья, разбитые бутылки и ещё какие-то отсыревшие картонные коробки, покрытые бледной плесенью.

Оглянувшись на всякий случай, я так и не заметил рядом с лагерем других мародёров. И привлёк внимание своих союзников деликатным стуком в косяк:

— Вы закончили?

Рикардо вздрогнул, но улыбнулся в ответ:

— Тут вроде что-то и правда осталось…

А Белла лишь недовольно покосилась на него и указала на рассыпанный сухой завтрак:

— Это есть нельзя.

— Почему?

Но даже в полутьме летнего домика можно было разглядеть в крупе и хлопьях причину. Нагнувшись, паренёк тоже её увидел:

— А-а-а-а… Вот блин!

— Уж почти год, как выживают, а продукты так и не научились хранить, тупицы! — Девчонка ещё раз пнула валяющегося на полу гопника. На сей раз — уже точно мёртвого. — Всё в мышиных какашках!

— Если верить вон тем двоим… — Я кивнул себе за плечо в сторону повисшей на кольях парочки. Оба уже тоже захлебнулись кровью и затихли. — То тут где-то ещё есть консервы…

— Консервы? — Почему-то резко насторожилась Белла. — Где⁈

— Вон там вроде, в соседнем сарае. Кажется, там должно быть так много, что эти трое даже не хотели их с собой… Эй!

Не дослушав меня, девчонка пулей выбежала из домика и припрыжку поскакала к соседнему строению. Поспешив следом за ней, мы действительно увидели на его входной двери характерную надпись мелом:

— «Кан-сер-вы»… — Прочитал Рикардо вслух, намеренно соблюдая в голосе орфографию автора надписи. И, поморщившись, задёргал чёрным носом — Только чё-то как-то пахнет не особо вкусно…

— Чёрт… — Белла лишь испугано выдохнула. И тут же врезалась плечом в дверь с надписью. — Чёрт! Закрыто!

В ответ на её повторные усилия дверь тоже особенно не поддавалась. Но было видно, что препятствие достаточно хлипкое. Вопрос веса…

— Белла?

— Ща! — Несмотря ни на что, юная морячка продолжала биться плечом о дерево, словно мотылёк о стекло лампы.

— Белла!

— Да ща!

— Белка!!!

— Да чего⁈

— Отойди.

Насупленная девчонка всё-таки нехотя шагнула в сторону.

Но тут же заскочила внутрь первой — как только хлипкий замок поддался уже после третьего пинка.

В нос тут же ударил сильный запах гниения…

— Марс!

Луч света от распахнутой двери ударил в противоположную стену. И там, в получившемся светлом пятне на нас подслеповато глянул бледный паренёк в точно такой же форме, как у Беллы:

— Белка? — Посиневшие губы растянулись в слабой улыбке. — Белка…

— Марс!.. — Девчонка метнулась вперёд, но снова засучила руками в воздухе, когда я опять поймал её за воротник. — Да чего ты опять!

— Поверь, лучше его сейчас не трогать.

В ответ Белла лишь недовольно попыхтела. И, всё-таки, оставив попытки вырваться, опустила руки и чуть слышно хлюпнула носом:

— Марсель…

— Белка… — Лежащий на полу старшеклассник продолжал растягивать губы в слабой улыбке. — Извини, что честь не могу отдать… — Он чуть шевельнул культями, замотанными в грязные тряпки, и поморщился, судорожно подтягивая к себе единственную целую ногу. — Плохи мои дела, товарищ Белка…