Адаптация: МЕСИВО

Глава 23 Коконы

Глава 23

Коконы

Спутанность сознания

Паралич

Удивительно чувствовать жизнь. Ощущать, как струится по организму кровь, как бьётся сердце, как набирается воздух с мерзкими запахами в лёгкие, как кожу обволакивают чужеродные субстанции…

Мирта вырвалась из закольцованного бреда, который всё это время мучил сознание. Мысли начали выстраиваться в цепочку, постепенно наводя порядок в голове. Предшествующие события складывались в связную историю, приятного в которой было немного. Что характерно, после того, как подействовал яд, тело перестало двигаться. Однако, ощущения никуда не пропали. Точно так же, как и восприятие действительности. Разве что походило всё на тошнотворный кошмарный сон, в котором было темно, и гадкая тварь постоянно тащила и тащила куда-то. Из-за этого ноги покрылись ссадинами и лёгкими ранами, которые щипали и требовали внимания. Но потом возня прекратилась, и Мирта была заботливо укутана липкой и мягкой тканью. После чего и пребывала здесь. Где-то в жарком и вонючем месте. Сколько прошло времени? Часы? Дни?

Всё это вспоминалось с трудом, и Мирта знала почему. Скорее всего яд действовал таким образом, что не только сковывал движения, но и дурманил голову. Хищники использовали такие методы только в нескольких случаях. И, когда Мирта стала приходить в себя, она поняла, что этот случай был худшим.

Помутнение начало отступать, и перед глазами прояснилась жуткая картина. К лицу прилегала паутина, или что-то очень на неё похожее. Намотанная в несколько слоёв, она образовывала подобие плотной сетчатой ткани, сквозь которую, тем не менее, можно было разглядеть то, что находилось за ней.

Тусклый свет рассеивался по пещере, но всё же позволял разглядеть ходы и норы, явно проделанные не человеческими усилиями.

В прикреплённом к стенке коконе находился человек. Это был бритоголовый из компании Хавера. Уставшим взглядом он смотрел вниз. Его голова была наклонена и позволяла видеть, как его собственная кровь спускалась примерно от его живота к основанию мешка из паутины.

А ещё внутри кокона что-то шевелилось. Что-то рядом с этим человеком…

Выпуклый нарост выступал от кокона, будто в него залезла огромная гусеница, которая прицепилась к страдающему человеку и пожирала его заживо. Сквозь органическую ткань и пелену затуманенных глаз было сложно разобрать, что именно это было. Но явно ничего хорошего, раз дело дошло до крови.

Мирта попыталась пошевелиться. Тактильные ощущения рассказывали ей о том, что она находилась в крайне неудобной позе, скованная и обмотанная с ног до головы. Вероятно, точно так же, как и человек напротив. По-видимому, паралич по-прежнему не отпускал её, потому что единственное, что вышло — это повернуть голову и застонать от стрельнувшей боли. Всё затекло.

Бритоголовый с усилием перевёл на неё свой взгляд, и Мирта с ужасом поняла, что он ещё жив. По глазам было ясно, что он не в силах управлять своим телом так, как она.

И Мирта догадывалась, почему.

Однажды отец отравил её. Он предупредил, что будет плохо. Но Мирта не ожидала, что хреново и гадко будет настолько. Горячка, тремор, рвота и ломка всего тела — всё это было только началом. Дальше шла борьба за дыхание, за самоконтроль, за жизнь. Она проклинала самого близкого ей человека. Она кричала, что ненавидела его, а потом ей было стыдно. Стыдно, плохо. И одиноко. Когда организм победил интоксикацию, Мирта долго не разговаривала с отцом. Хотя, вообще-то, это он не говорил с ней — это не было его сильной стороной. Но гордость — и сейчас Мирта это понимала, потому что говорить себе правду отец её тоже научил — заставляла её думать, что не разговаривала с ним именно она. Однако все обиды отошли на второй план, когда отец отравил её второй раз…

Задавать вопросы было не принято. Хотя сам он очень любил это делать. И пояснял это тем, что вопросы — это летящий песок в лицо врага. Пыль, которая повредит зрение, забьёт глотку, дезориентирует, сделает противника слабым. И приёмом этим необходимо пользоваться умело. Ведь ещё он мог помочь тогда, когда нужно сблизиться с врагом.

О том, что отравление было неспроста, Мирте пришлось догадываться самой. По непохожести симптомов и состояний она сделала вывод, что яды принадлежали разным животным. Подозревала, что некоторые были извлечены из мутантов. Догадывалась, что кое-какие — созданы человеком. Но с каждым разом, с каждым новым случаем становилось легче переносить болезненное состояние. Иногда казалось, что яд — в её крови.

И вот поэтому, она уже начинала понемногу двигаться. Бритоголовый не мог даже пошевелиться. Он истекал кровью. Он был серьёзно ранен. А Мирта уже начинала ощущать рукоять револьвера в своей руке.

Но и сейчас стоило быть предусмотрительным. Пальцы были ещё дубовыми, и с лёгкостью можно было выстрелить в себя. А, прежде, чем устраивать пальбу, стоило оценить, в каком положении находилась она сама. И ощущения, которые стали поступать к её мозгу, ей не понравились.

Судя по всему, вместе с ней внутри кокона что-то было. Оно и понятно. По этой причине она до сих пор была жива — это обычная практика кормления своего выводка. Чем дольше жертва живёт, тем дольше сохраняется, даря тем самым питательные вещества тому, для кого предназначалась. В мире все поедают друг друга. Это не плохо. Это не хорошо. Это просто такой процесс преобразования одного в другое. Гриб прорастает на дереве, используя его ресурсы. Мутант в своей норе переваривает человека. Планктон в океане даже не догадывается, что существует пищевая цепочка.

Незачем на кого-то обижаться. Некого винить. Бессмысленно убегать. Но можно попробовать всё изменить, и оказаться на той стороне, которая ест.

— Эээ… — Слабо простонал бритоголовый.

Крови под ним было столько, что было совершенно точно понятно — это нежилец. То, что его пожирало, входило во вкус. Мирта видела, как нарост в кровавом коконе мужчины движется всё агрессивнее. Тварь питалась и становилась сильнее. И очень скоро готовилась вырваться наружу. Сразу, как закончится корм.

— Чёрт, — невольно произнесла Мирта, осознавая, что находится в подобном же положении.

Однако, она также заметила, что дикция функционирует почти нормально. Она постепенно приходила в себя. И потому как можно быстрее обратилась к тому, что рассказывало ей её тело. На бедре, почти приблизившись к животу, на ней висела какая-то гадость. Что-то вроде пиявки или гусеницы, разве что пугающе больших размеров.

Девушка проверила может ли пошевелить ногой. Да, могла. Это тоже дало информацию — тварь была тяжёлая и крепко вцепилась в неё. Вероятно, на коже была огромная рана, но также можно было сделать обнадёживающее заключение, что трапеза ещё не началась.

Ладно. Это было здесь, внутри кокона. А что было вокруг?

Пещера представляла собой кривые земляные ходы, по которым даже можно было бы перемещаться почти стоя. Правда, ещё оставался вопрос, кто их проделал и кого в них можно было встретить. Но об этом можно было подумать позже. Сейчас голову занимали другие размышления.

По земляным стенам слоилась слизь. Она была почти повсеместно, покрывала торчащие корневища и скрепляла нити, напоминающие паутину. Именно эти нити сгущались в определённых местах и образовывали коконы, одним из которых было кровавое вместилище мужчины напротив Мирты. Слизь выглядела довольно клейкой, о чём можно было судить, исходя хотя бы из того, что кокон бритоголового всё ещё висел на стене. Ею было покрыто буквально всё вокруг. Но под ней всё же было видно рыхлую землю. И с этим уже можно было работать!

Когда Мирта обратилась к бритоголовому мужику, который продолжал смотреть на неё не то с надеждой, не то с обречённой насмешкой, она услышала, как слаб её тонкий голос. В этом не было ничего удивительного, так как борьба с парализовавшим тело ядом была в самом разгаре.

— Я знаю, как отсюда выбраться, — солгала она, глядя в глаза мужика.

Он явно хотел что-то сказать, но издал лишь сухой выдох.

— Моргни один раз, если видел здесь что-то ещё после того, как очнулся, — сказала она, обретая силу в голосе.

Лицо мужчины напряглось, но его сил хватило, чтобы справиться с мышцами лица. Он моргнул, а затем попытался моргнуть второй раз, что означало бы, что нет, он не видел ничего.

— Я поняла, — прервала его мучения Мирта, — теперь слушай.

Но вдруг окровавленная ткань кокона была разрезана изнутри черным длинным когтем.

— НОААА!!! — Закричал мужчина, словно в нём задели струну, которая до этого не была натянута, и только теперь её взвели до предела.

Мирта решила больше не терять времени. Его не было, а ситуация уже была проигранной.

— Не дёргайся! — Выкрикнула она, пытаясь соблюдать уверенность в голосе.

Глаза её раскрылись так широко, что выдавали её эмоции. Ещё бы, ведь она наблюдала, как что-то прорывалось наружу. Мужик орал от боли. Измазанная в крови особь лезла

Глядя на это, Мирта дёрнулась. При этом тварь, которая была внутри её кокона впилась сильнее в кожу. Но недостаточно сильно… Мирта знала, что такое боль, и поняла, что к ней подсадили ещё совсем маленького детёныша. Это было из хороших новостей. А вот вылезающая мерзость — из плохих. Кокон, из которого появлялась личинка, находился на противоположной стороне стены и располагался выше, поэтому выходило так, что при полном появлении тварь могла выпасть прямо на неё. А этот расклад не устраивал совсем.

— Всё в порядке! — Громко сказала Мирта

Она постаралась смотреть в глаза мужчине, игнорируя тварь, и таким образом заставляя и его сосредоточиться не на боли и крике, а на возможном спасении. Когда Мирта убедилась, что, несмотря на свои страдания, человек готов слушать её, она продолжила.

— Сейчас эта штука вылезет, — перекрикивая звонкий клёкот вырывающейся твари, сообщила Мирта без какой-либо паники в голосе, — не беспокойся ни о чём. Я хочу, чтобы оно ушло от тебя. Ты ведь тоже хочешь этого, верно?

Мирта сделала очень короткую паузу, как бы давая собеседнику время на согласие, хотя, по сути, даже не дожидаясь его.

— Нужно, чтобы оно упало на меня. За меня не беспокойся. Я убью эту тварь и спасу тебя. Согласен?

— У-ААА-ААА-ААА, — завопил мужик.

На лицо Мирты брызнула кровь. Из кокона начало появляться нечто.

— Действовать нужно сейчас! — Сказала Мирта, — если ты можешь оттолкнуться от стены, то сделай это!

— ДААА-ААА-ААА!!!

Выкрикнув это, мужчина задёргался. Он корчился от боли, но превозмогал её, потому что хотел спастись. Разрывая его плоть и ткани кокона, из него появлялось чудовище, и человек не мог мириться с этой реальностью. Он жаждал выживания. Ему нужна была ЖИЗНЬ!

Было видно, что бритоголовый вложил все силы в то, чтобы оттолкнуться от стены. Он даже ударился об неё лбом, чтобы план сработал. На удивление толчок был действительно сильным. Из-за этого на лице образовалась рана, скорее напоминающую трещину. Она проходила поверх глаза, который, как показалось, вылез из головы и теперь смотрел в другую сторону.

Липкие крепления не выдержали. Паутина начала быстро рваться, а затем кокон начал отставать от земляной стены, всё больше наклоняясь над Миртой. Когти лезущего существа начали раздвигать мешающую свободе ткань. Девушка оценивающе посмотрела на приближающуюся тушу, с которой прямо в лицо брызнула кровь и слизь. Но укрываться сейчас от этой гадости было не время.

Наконец животному удалось разорвать преграду, и вместе с вываливающимися кишками и кусками оторванной человеческой кожи появилась морда монстра. Когти конечностей раздвигали в стороны ошмётки, всё шире открывая вид надвигающейся твари. Её оболочка была полупрозрачной. Сквозь неё можно было видеть органы, как пульсируют вены, как вспыхивают пучки нервных окончаний. У новорождённого чудовища ещё не выросли зубы, а на морщинистой морде с трудом различались чёрные глаза. Животное пыталось попасть в новый мир и занять в нём своё место.

Однако, Мирте эта затея казалась чересчур оптимистичной. То, что когтями монстр проделывал себе лаз всё шире, девушку не устраивало. Ей нужно было, чтобы острые концы были направлены в её сторону — в этом и состоял замысел. Правда, в условиях, когда тело было скованно будто мумия, сделать то, что она задумала, было крайне проблематичным. Но необходимым.

Мирта повернула кисть с револьвером вверх, лишь примерно представляя, куда на самом деле целится. И выстрелила.

Пуля вошла в центр туловища прозрачного животного и, судя по мышечным сокращениям, прошла навылет.

— Буо-ООО!!! — Взвыл бритоголовый.

Но сработало как надо! Тельце вылупляющейся твари сжалось, словно готовое всосаться в проделанную дырку, при этом сведя когти вместе и направив их ровно в сторону Мирты. Это было почти то, чего она добивалась. Не совсем. Но почти…

Рывком Мирта перевернулась внутри своего кокона. Существо, которое прилепилось к ней на этот раз вцепилось ещё сильнее, и острая боль вонзилась в бедро, отчего девушка чуть не взвыла. Но она знала, что этому вот-вот придёт конец, и потому действовала исключительно с холодным безразличием. Игнорируя боль. Не обращая внимание на приблизившуюся тварь. Не слыша мужских криков. Не чувствуя вкуса чьей-то крови на губах.

При столкновении когти вспороли кокон. Мирта была стеснена в движениях, но чувствовала всё прекрасно. По её руке прокатился один из когтей, оставляя за собой длинный рваный порез. Но это было не важным. В выделенный ей миг Мирта увидела то, ради чего всё затевалось. Рвущееся на волю из кокона животное не только высвободило её из пут паутины, но и разом насмерть прибило присосавшуюся к её ноге гадину. Когти прошибли прозрачное тело насквозь, и личинка этого животного, не издав ни единого звука, отвалилась на землю, где и растеклась. Не имея оболочки, органы разъехались на слизи, покрывавшей земляную нору.

Следом за тварью последовало падение кокона, из которого она вылезла. Вместе с бритоголовым мужчиной.

На Мирту обрушилась вязкая масса, и уже через секунду она с ног до головы была покрыта вонючими внутренностями человека. Затем у её ног шлёпнулся продолговатый окровавленный свёрток. Зрелище было отвратительным и мерзким, хотя и вызывало некоторое сожаление. Кокон разорвался и было видно, что от бритоголового мужчины мало что осталось.

Его бок был изъеден будто червивое яблоко, торчали кости, даже виднелся позвоночник. В месиве не хватало части ноги, было сломано несколько рёбер, но при этом лёгкие продолжали работать. Упав, тело было готово разделиться напополам. Перемешанная с останками кровь стала расползаться под ногами.

На груду мяса тут же залезло животное, только что убившее своего собрата, но произошло то, чего Мирта никак не ожидала.

— Иди-и-и сюда-а-а! — Из последних сил заорал мужик.

В этот момент он выглядел поистине брутально.

Схватив тварь за когти своими руками, он потянул их в стороны и поднял над собой. Прозрачная кожа лопнула, и всё содержимое выплеснулось наружу. Мирта закрылась от полетевших в её сторону органических лоскутов, но при этом старалась не выпускать из виду происходящее, ведь сейчас любое промедление могло закончится жесточайшим фейлом.

— Подавись… — Испустил мужчина.

Мирта стряхнула с себя части органов. Она едва стояла на ногах. Перед ней лежало два мёртвых едва родившихся животных и полуживой человек. Он прерывисто и тяжело дышал, то захлёбываясь, то кашляя, не в силах подавить наваливающиеся приступы. Ему было плохо, и Мирта видела, почему.

Ей ещё не доводилось видеть столько отвратительных вещей за раз. Внутренности человека… Прямо у её ног. Это было ужасно!

Она с любопытством и отвращением рассматривала материал. Несчастный умирал в мучениях, и помочь ему она никак не могла.

— Вот отстой! — Прямо заявила она, встретившись с ним взглядом.

Голову мужчины трясло, изо рта лилась кровь. Глазами он пытался что-то сказать. Но Мирта поняла всё без слов.

Она направила на него револьвер. В голову пришла мысль, что тратить патроны вовсе не обязательно даже в этом случае. Однако потом Мирта вспомнила, что патроны-то — бесконечные…

Мужик как будто кивнул. Отправляясь на поиски артефактов, знал ли он, что путешествие его окончится в обиталище чудовищ? Почему-то вспомнилась фраза отца о том, что следует бояться совсем не того червяка, которого ешь ты…

В следующее мгновение размозжённая голова бритоголового мужчины разлетелась окровавленными осколками по земляной норе. Издалека пронеслась волна щебетания. Из чёрных отверстий послышались переговоры неведомых обитателей.

Теперь спокойствие этих мест было нарушено.