Алое сердце черной горы (СИ)

Глава XIV

— А вот и герой сегодняшнего дня! — с лучезарной улыбкой, перекрикивая гул дождя, приветствовал Артемира и его спутников Салатор. Окружен был прежний комендант Надзора спешившимися всадниками равенского Заголовья в доспехах и плащах Нордиктовской Лиги. — Хоть уже и настала ночь, но она не затмит вашего мастерства и отваги.

— Не принижай своего вклада в наше дело, Салатор. — остывший после заварушки на стене Артемир начал замерзать от промокшей до нитки одежды, потому отвечал ворчливо и лаконично. — Всадники, которых ты вернул в лоно равенского войска, для нас незаменимы.

— Что ж, теперь все «эти» сидят в цитадели? — угрожающе подал голос молчаливый Кипар. — Что мы будем с ними делать? Пробьемся к ним через верх и перережем каждого! — кровавый энтузиазм при мысли о расправе над саргами выдавала в плотнике еще тлеющую горечь от утраты братьев. Даже сумасшедший вихрь судьбоносных событий, который помог Артемиру забыть про гибель Раздавида, не затушил углей жгучей боли Кипара.

— Можно же и так, и эдак! — Салатора взвеселила озлобленность Кипара. — Часть прорвется со стены, часть — от главного входа в цитадель. Начальника гарнизона брать живым! — Салатор повернулся к своему адъютанту и командным тоном рявкнул. — Чего не понятно из слов моих? Раздели людей на два отряда и пробивайтесь внутрь цитадели!

— Как прикажете, генерал! — покладисто ответил Гегзотил и побежал в войска суетиться о штурме.

Через полчаса одна половина воинства Салатора уже долбилась во врата цитадели толстым сучковатым бревном. Ей вторила на стене другая половина. В то же время Салатор с Артемиром заняли одну из длинных палаток во дворе, где ранее, видимо, располагалась столовая — под наметом стояли ровным рядком продолговатые столы со следами яств на столешницах. Кипар, Хрграр и остальные по собственной инициативе отправились помогать в штурме.

— …Что ж, и никто не вразумился, что ты совсем не их теперь? — Артемир развалился на скамье, опершись всей рукой на стол.

— А-а, куда им? — вечно светящийся Салатор отцепил с доспехов промокший плащ и сидел рядом, вытянув скрещенные ноги. — У многих ко мне были неприязнь и недоверие, но о моем предательстве никто и помыслить не смог. Даже когда я наскоро собрал верных мне конников и отправился на форт, никто ничего не предпринял.

— Отлично, значит, преимущество внезапности все еще не покинуло нас. — Артемир довольно растянул лицо в улыбке, но тут же резко вытянулся в тревоге. — Ведь никто из саргов не смог покинуть крепость во время сражения?

— Нет, мы осадили стены предельно плотно. — отмахнулся Салатор. — Единственные оставшиеся в живых защитники теперь стиснуты каменными стенами цитадели, которая станет их последним пристанищем.

Тут, под конец фатальных слов Салатора, снаружи раздался громкий треск и череда воплей.

— Отлично, наши пробились. — Салатор вдруг замер, словно вслушиваясь, потом встал. — Посмотри, дождь окончился!

— И то верно! — Артемир радостно обвел глазами нутро кровельной части намета, который перестал терзаться тяжелыми каплями воды. — Выйдем же и улицезреем завершающий шаг нашей победы!

Покинув довольно уютные недра столовой, Артемир смог оценить весь форт, с которого спала непроницаемая пелена дождя, по достоинству: высокая, цилиндрической формы цитадель со стрелковыми башнями зловеще сверкала светом своих оконцев и амбразур. Главной целью цитадели должны были быть «гости» с морских просторов, потому она находилась в самом углу, у изгиба побережья, давая выход двум стенам, идущим вдоль побережных линий. Соединялись они старой, плохо сложенной стеной, которую так просто разрушил Артемир со своей группой. Понятно было, что атаки с земли на этот форт никто не предполагал, потому и пожалели на стену ценного камня. Закрытый стенами двор был не слишком велик, забитый в основном палатками разного назначения и десятком короткоствольных огненных орудий, направленных в сторону пролива Сатиса.

— Неплохое такое укрепленьице, а? — с задорной искоркой в голосе спросил Салатор, обращаясь к приору.

— А каковы ворота… — Артемир с неподдельным восхищением обласкал глазами массивные створки арочных крепостных врат, выполненных из темной, плотной древесины, скрепленные внушительными стальными заплатами.

— Да, истинное произведение искусства! — согласился с собеседником Салатор. — Такую крепь пробить очень сложно, потому то я и навел вас на жалкий кусок старой стены сбоку.

— Эх, было б побольше…

БДЗЫНЬ!

— Похоже, мы совсем запамятовали о том, что бой не закончен. — Салатор осмотрел лежащий в паре метров в грязи меч, в лезвие которого со звоном влетела и отправилась куда-то далее пуля.

— Вот поганцы… — Артемир, слова которого и перебила круглая металлическая шалунья, задрал голову и со злобой посмотрел в сторону одного из окон цитадели, проем которого заволокло на пару секунд светлым дымом. — Первый этаж уже захвачен, судя по всему, зайдем же внутрь.

Пройдя через проломленные двери цитадели, Артемир и Салатор оказались в просторной комнате первого этажа. Если не считать лежащие повсеместно трупы, свободного места было очень много: единственными элементами интерьера были перевернутый на бок стол с торчащими из столешницы стрелами и разломанные стулья.

— Эй, воин, не притаился ли там враг? — нахмурив брови, грозно спросил у одного из своих солдат на этаже Салатор, указывая пальцем на спускающуюся лестницу, освещенную по бокам факелами.

— В погребе-то? Нет, генерал, там никого нет. Их все забились наверху, многие пожелали по воде уйти. — Тут он скованно усмехнулся. — Но у них не выйдет того, уже мы их надежно зажали.

В мгновенное подтверждение слов бойца, под стихание лязга боя наверху, с винтовой каменной лестницы спустились солдаты Салатора. Вели штурмовики с собой колонну поверженных саргов, которую замыкал немолодой уже офицер с высокомерным и благородным лицом, гладко выбритым и чистым. Выражение лица его было преисполнено спокойным пренебрежением ко всему, что его окружало, но обильная испарина и матовая бледность выдавали неестественность и натянутость мины. А зажатый рукой кровоточащий левый бок пояснял причину терпеливого превозмогания высокопоставленного военного.

— Ах, господин начальник форта Нордиктовской Десны, приветствую вас! — с издевательским поклоном воскликнул паяцничающий Салатор, едва завидев офицера. — А я все гадал, увижу ли вас живым, или все же вам хватит смелости погибнуть в бою.

— Я говорил генералу-легату, что нельзя назначать на ответственные посты безродных равенских псов… — ядовито отцедив слова, начальник с отвращением сплюнул. — Вот доказательство моей правоты.

— Что ж, доказательством МОЕЙ правоты будет твоя голова, насаженная на копье во дворе. — со злобой кинув взгляд исподлобья, прошептал Салатор.

— Постой, может, он еще будет нам полезен. — вмешался в перебранку Артемир, вставая между Салатором и начальником форта.

— А ты еще что за поганый выродок? — с легким удивлением окинул Артемира взглядом начальник.

Артемир, переведя взгляд на офицера, нахмурился, покоробившись от грубого оскорбления.

— Ты говоришь с приором Равении, саргийский червяк, прояви уважение! — Салатор вступился за Артемира, повысив голос.

Ответом от начальника форта послужил судорожный смех, намеренно громкий, чуть ли не срывающийся на фальцет. Очевидно, что на этот акт у офицера ушло слишком много сил, отчего он, резко прервав приступ веселья, еще сильнее побледнел и обмяк, навалившись на стоящего позади него солдата Салатора. Тот, в свою очередь, грубо оттолкнул от себя начальника форта, который повалился вперед и упал на четвереньки.

— Вот, теперь ты занял свое истинное место, сарг — у ног равенца. — с остервенелым злорадством прошипел, нагнувшись к голове офицера, Салатор. Артемир промолчал, хотя ему тоже польстило приниженное положение оскорбившего его врага.

— Никогда ты не увидишь… Ох!.. — начальник форта, задетый словами Салатора, попытался резко встать с колен, но пошатнулся, его глаза выпучились, уста замерли на полуслове. Охнув, он сокрушенно рухнул на пол, и по нарастающей бледности его вытянувшегося лица можно было понять, что он умер.

— Жаль, возможно, мы смогли бы вытянуть из него хоть сколько-нибудь информации про саргийские войска на севере. — со вздохом посетовал Артемир.

— Ничего бы он нам не сказал, даже под пытками. Он слишком предан королю… — внезапно погрустнев, возразил Салатор, вглядываясь в мертвое лицо начальника форта. — Что нам делать с пленными, приор?

Все скорбные лица побежденных саргов синхронно повернулись в сторону Артемира, услышав вопрос Салатора.

— Оставь их здесь с гарнизоном, пусть восстанавливают стену. Потом распределим их между равенскими крестьянами, будут у них рабами. — выбрал решение, не связанное с казнью, Артемир.

— Добро, приор. — одобрительно улыбнувшись, ответил Салатор и приказал своему адъютанту переодеть пленных и изготовить их к работе.

— Теперь нам открыт путь вглубь Нордикта. — негромко сказал подошедший к Артемиру из толпы солдат Кипар. — Что же мы предпримем?

— Решим на военном совете. — глядя куда-то в стену, ответил приор.

* * *

Вечером того же дня на первом этаже цитадели состоялось новое собрание, на котором обсуждали дальнейший ход, надеясь ранее положенного не утратить эффект внезапности.

— Салатор обеспечит нам повсеместное восстание всех равенцев, а также равенских моряков, обслуживающих весь Южный флот. Надзор в Равении обречен, и скоро его постигнет судьба гунтальского подразделения. — Датокил требовательно глядел на Салатора немигающим взглядом.

— Это да, конечно… — Салатор, хоть и уверенно, но неуютно согласился с напором Хитрейшего. — Равения и Южный флот будут нашими без тяжких потерь, Надзор не выстоит.

— И на этом все?.. — с тенью надежды, объятой неопределенностью, подал голос Артемир. — Провозгласим независимость Равении?

— Как ни вороти, нам придется разобраться с Серпией. — помрачнел Салатор. — Они поглощены страхом и ненавистью к нам, потому замки Серпийского Альянса станут надежным плацдармом для могучего контрудара саргов.

— Может, и пес с ними?… — задумчиво ответил Артемир, подперев кулаком щеку. — Я уверен, мы сможем защитить границы теперь, когда вся Равения будет единой перед лицом врага.

— И сколько же лет мы сможем защищаться от всех нордиктовых полчищ, пока у нас не погибнет все войско? — язвительно скривился от подобной глупости Датокил. — Нет уж, придется идти до конца — до капитуляции Саргии. Мы лишь можем выбрать, по какому пути мы преследуем эту цель.

— Я думаю, морской путь будет весьма кстати. — вновь воссиял среди мрака Салатор, задав тон последующего обсуждения.

— Это еще как? — буркнул молчаливый Кориган.

— Орудия кораблей Южного флота могут помочь в штурме Серпии, если будут бить по ней с моря. — с растущим энтузиазмом в голосе догадался Артемир, — Бомбардировки с двух сторон — морской и сухопутной — серпийцы не выдержат.

— Это может сработать. — неопределенно пробормотал Датокил. — Подвести корабли к срепийскому побережью и бить по ближайшему замку. Но действовать придется быстро, иначе сарги спустят Северный флот и откинут нас.

— А разве мы не можем высадиться севернее Серпии? — недоуменно спросил Кипар.

— Оставить Серпию у себя в тылу?! Никогда! — мгновенно отверг идею взбунтовавшийся Датокил. — Мы останемся без снабжения из Равении, которую серпийцы без нашего войска сожгут и разорят.

— Тогда порешим на том, что будем штурмовать восточный замок Серпийского Альянса при поддержке флота. — заключил Артемир, неспешно оглядев своих собеседников в ожидании возражений. Не встретив таковых, приор уточнил. — Когда мы сможем выступать?

— В течение нескольких дней я со всеми моими помощниками соберем Равению под черным стягом и изготовимся к походу на Серпию. — отрапортовал Салатор.

— Что ж, на том и порешили. — Артемир кивнул головой. — Атакуем серпийцев под покровом ночи через несколько дней, раз мрак нам так благоволит. — вставая со стула, Артемир окончил совет. — До этого момента скрываем наши намерения как можно тщательнее. Нельзя допустить, чтобы северяне в деталях узнали, что им уготовило грядущее, ведомое нами.

* * *

Салатор не трепал языком впустую, и через несколько дней, как и было обещано, в результате многочисленных восстаний в большинстве областей Равении, бремя Надзора было сброшено окончательно. Восставшие, разоряя арсеналы нордиктовцев, вооружились до зубов. Южный флот, саргийские капитаны которого были перебиты равенскими матросами, перешел под полный контроль Приората. Решимость и слаженность восстаний убедили Артемира в том, что равенцы и не думали забывать о свободолюбии и независимости, как предполагалось ему на Гунтале. По итогу собирания равенских земель, войско Приората выросло многократно, обзаведясь сильной конницей, артиллерией и отрядами с огненными ружьями. И во главе этих армий стали Артемир, Кориган и Салатор. Теперь настало время следующего шага, и к нему приор уже был готов.

* * *

— Гроза во время штурма берега — это, конечно, прекрасно. Благодаря ей нашу пальбу приняли за раскаты грома… — шепотом прошипел Артемир Датокилу, идущему рядом с ним во тьме ночи в сторону границы между Равенией и Серпией. Оба восседали на хороших боевых конях, предоставленных Салатором. — Но сопутствующий ливень превратил бездорожье в болото, уж слишком нас тормозящее.

— Я бы беспокоился о том, что шум чавкающей под сапогами наших солдат грязи выдаст наш переход. — шутливым тоном ответил Датокил. — А скорости нашей уж хватит, чтобы до рассвета предстать перед рубежами Серпийского Альянса. Самое главное — это преодолеть холмы перед границей.

Ворчливо выдохнув в ответ, Артемир оглянулся и осмотрел, насколько позволяли привыкшие почти к полной темноте глаза, следующие за его штабом войска. Позади его новообразованной конной гвардии шли артиллерийские расчеты, сопровождающие покладистых и сильных тягловых лошадей, обремененных огненными орудиями. Далее приор уже не видел ничего, но за артиллерией должны следовать батальоны стрелков, за ними — пикинеры и мечники. Замыкать колонны должны кавалерийские эскадры, прикрывающие тылы. Ориентироваться колоннам приходилось по переодетым в крестьянские обноски разведчикам с факелами, опережающим войска на значительное расстояние и готовым дать сигнал в случае препятствия. Более всего Артемир боялся за флот, порученный какому-то неизвестному флотоводцу, за которого поручился Салатор. Приору пришлось смириться с кандидатурой, ибо другой попросту не было(Кипар хоть и был талантливым плотником, но даром вождя флота не обладал). «Как бы этот флотских дел мастер не выдал себя, столкнувшись с берегом, или же ударив суда друг о друга и… лучше об этом не думать», — снедался дурными мыслями Артемир, покачиваясь в седле своего коня.

— Холмы, отлично! — Датокил повернулся к Артемиру. — Серпийский замок Нордиктовской Десны сразу за ними.

И действительно, светящаяся точка спереди начала подниматься, а спустя несколько минут перед Артемиром из-под земли выросли внушительные холмы, уходящие своими вершинами во мрак.

— Самый тяжелый момент… Подъем… — тревожно прошептал Артемир, едва шевеля губами. — Что ж, еще одна высота для взятия…

Сделав первый шаг, Артемир повел за собой все войско, которое, поскальзываясь и бесшумно ругаясь, вгрызалось в мокрую и скользкую землю. Особенно тяжко пришлось тягачам, которые с огромным трудом карабкались по холмам со своим смертоносным грузом, то и дело злобно потряхивая гривой и возмущенно фыркая. Сопровождающим конюхам приходилось ласково поглаживать своих подопечных, дабы те не начали ржать, привлекая ненужное внимание. Но вот, наконец, и вершина последнего холма, с которой перед Артемиром и передовой линией предстала внушительная картина: сияющие огни большого замка на отдалении внизу. Часть внешней его стены выходила в бухту, красивым контуром своим повторяя береговой изгиб. Прерывалась стена выходящим на воду доком, где должны были в военное время стоять саргийские корабли, в мирное — торговые суда. Сейчас же док скучающе пустовал, не ведая о том, каких гостей предстоит ему теперь встречать….

Стена, обращенная к суше, была высока, и на ней можно было различить огненные орудия, аккуратно выглядывающие из парапетов. По перемещающимся в свете факелов точкам можно было понять, что настенный гарнизон бдит куда лучше, чем стражи прибрежного форта, который был захвачен в уже минувшем прошлом. Башни, устремляющиеся ввысь, вызывали благоговение, а здания за стенами — убедительную основательность.

— И мы сможем «это» взять?.. — неуверенно пролепетал Артемир, чувствуя, как стремительно у него пересыхает во рту.

— Задача непростая, да. — противоположно приору, уверенным тоном ответил Датокил. — Но на нашей стороне абсолютная неожиданность и огневое превосходство, так что победа должна быть за нами.

— Должна быть… — повторил, словно эхо, Артемир, а потом встрепенулся. — Тогда начнем, ждать более нечего.

— Длинноствольные пушки советую оставить на этой вершине, а вот короткоствольные орудия придется спускать — отседова не достанут. — критически расценил Датокил.

— Согласен. — кивнул Артемир. — Что ж, флот должен был уже подойти, потому сигнал подадим мы. — Сигнализируй.

Один из конных гвардейцев приора, к которому обратился Артемир, почтительно склонил голову и, развернув коня, аккуратно потопал вглубь колонны, к стрелкам. Спустя пару минут в сердце тьмы вспыхнул крошечный огонек, из которого родились еще три крошечных светящихся точки, спустя мгновение устремившихся со свистом во глубину черных небес, один за другим. Сигнал дошел до адресатов, которые в ответ выдали целый залп грохочущих выстрелов, яркими вспышками света разразившихся за пределом видимости, близ прибрежных океанических вод. Невидимые ядра с алчущим аппетитом вгрызались в укрепления восточного замка Серпийского Альянса, оставляя облачка каменной пыли в местах попадания. Потом цели достигли разрывные ядра, осыпающие раскаленными осколками все окружающее.

— Все, вперед, пошли! — завопил Артемир в протяжение колонн, на секундочку отвлекшийся на наблюдение за корабельной стрельбой. — Прямые орудия закрепить на вершине этого холма и стрелять, навесные орудия вниз, передай всем командирам артиллерийских команд! — повернувшись к другому гвардейцу, крикнул приор, и гвардеец мигом бросился исполнять приказ.

Тем временем на стенах замка и прилегающей к нему части Десны Нордикта творился полный хаос: не понимающие ничего и сонные солдаты неслись к источнику стрельбы, гадая, откуда взялся у них под боком враг, что это за враг, и откуда у него такая огневая мощь?

Абсолютно противоположная моральная картина складывалась на землях перед замком: воодушевленные началом боя равенские воины, прежде служившие в Лиге, с оружием и лестницами наперевес спускались с холма и без малейших заминок перестраивались в боевые ряды, как их и учили, пуская вперед гаубицы, которые должны были нанести второй артиллерийский удар, вслед за Южным флотом, который из саргийского стал равенским. Как только передовые отряды и расчеты равенцев начали разжигать заготовленные факелы, дабы обеспечить себе достаточную видимость в бою, серпийцы, осознав присутствие врага еще и на суше, начали стрельбу из настенных орудий и тяжелых стрелометов, оставшихся там с эпохи «холодного» оружия. Перетянув стрелков и лучников с соседних стен, защитники усилили шквал.

— Мало еще у нас опыта, первый же дальнобойный удар уже смутил бойцов… — с немалой фрустрацией в натянутом голосе отметил Артемир, видя, как авангард равенцев под обстрелом со стен сильно замедлился и утратил уверенность. Иные даже попятились назад. — Неужто опять самому вдохновлять их?

— Нет, не теперь, когда ты их приор! — резко выставив вытянутую руку вбок, отрезал Датокил. — Жди же, как только полевая артиллерия откроет огонь по защитникам, воины вновь обретут смелость, увидев вновь пролитую кровь серпийцев.

И действительно, как только развернутые батареи «конфискованных» короткоствольных орудий дали первый залп саргийскими разрывными ядрами по защитникам, пехота вновь встрепенулась, скидывая пелену оцепенения. Еще пара десятков минут, и лестницы уже начали неспешно ползти по стене, стремясь закрепиться промеж амбразурных щелей парапета. К моменту подхода основных сил равенцев к массиву стены, орудия сместили огонь сильно за стену, опасаясь нанести удар по своим, но и того обстрела, что уже был произведен по настенным силам, хватило, чтобы растрепать и ввести серпийцев в уныние.

— Ты смотри, полезли! — с детской искрой радости в голосе начал указывать пальцем на осажденную стену Артемир.

— Того гляди, обед уже будем справлять внутри! — с не меньшим интересом наблюдал за ходом штурма Датокил.

Однако, несмотря на подавляющий артиллерийский огонь и эффект полной неожиданности, серпийцы не захотели сдаваться совсем уж запросто: некоторые из осадных лестниц равенцев они свалили, штурмовиков окидывали камнями и заливали раскаленным маслом, которое к этому моменту успели вскипятить. Оставшиеся в строю стрелки и лучники не жалели боеприпасов, а мечники — сил. Потери равенцев были весьма ощутимыми.

Но усилий серпийцев было недостаточно, особенно в свете пришедшей на смену непроглядной ночи кровавой зари. Нежная, но настойчивая аль ранней Звезды непредвзято и жестоко показала всем ужасы войны: поврежденные оборонительные сооружения, разорванные на части ядрами окровавленные трупы солдат, грохот орудий и ружей, плотный дым сожженного алого угля, лязг мечей и стук щитов… А корабли, что расположились не самой стройной, но достаточно эффективной кучей на воде неподалеку от Десны, примыкающей к замку! Увидев их множество, слепящее блеском грохочущих орудий и ужасающее развивающимися черными полотнами на месте нордиктовских вымпелов, серпийцы дрогнули, оголяя вверенную им часть Десны. Воспользовавшись этим, к доку со стороны кораблей на лодках пошли заголовские моряки с арбалетами и кинжалами, хоть этого и не было по плану битвы.

— Это еще что такое?! — не зная, злиться ему или радоваться, воскликнул Артемир, прищурено глядя на исчезающие во чреве дока лодки с воинами. — Им было приказано стрелять из корабельных орудий, а не брать замок штурмом, что они делают?!

— Вот пронырливые собакины дети! — деланно возмущенным тоном вскричал Датокил, а следом расхохотался и возопил. — Ты только посмотри, что вытворяют!

И действительно, заняв док, моряки не успокоились, устремившись на стену. Не выдерживая напора с двух сторон, защитники начали спешно, но упорядоченно отступать вниз, за стену, а потом и в сторону цитадели, обнесенную внутренней изолированной стеной и отделенную от внешней складами, казармами и прочими постройками, уже разрушенными тяжелым обстрелом. Опьяневшие от успеха равенцы бросились за ними, огалтело размахивая оружием.

— Я думаю, пришло время спустить с цепи гвардейцев Хрграра. — решительно заявил Датокил, с удовольствием провожая глазами отступающих серпийцев. — Эти громилы помогут поставить в этом бою кровавую точку гораздо быстрее.

— Я согласен. — кивнул ему Артемир, потом повернувшись назад, к резервам и гвардии. — Хрграр, выступайте же, несите им страх и смерть!

Немой и одноглазый воитель склонил голову, принимая приказ, и приподнял в руках свое любимое оружие — тяжелую двуручную секиру. Задрав вверх и резко опустив левую руку в беззвучном призыве, Хрграр повел вперед вверенные ему батальоны пехотной гвардии с новыми, красиво окрашенными в пурпур конскими хвостами на шлемах. Вскоре они стройно вошли через открытые равенцами ворота серпйского замка и исчезли внутри.

— Смотри, Салатор уже ввел в бой свою конницу. — Артемир увидел верховые подвижные отряды, затекающие в замок. — Не рановато ли?

— Вполне себе вовремя. — Датокил приосанился в седле, разминая и потягивая затекшее тело. — Врата при стенах цитадели тонкие, их можно быстро разломать стрельбой из пушек. А потом ударная сила салаторской конницы будет весьма кстати. — Улыбнувшись тому, что он увидел сразу после своих слов, Датокил указал рукой на стену и протянул. — Догада-ались.

Воплощением видения боя Датокила стали равенцы, развернувшие уцелевшие настенные орудия вовнутрь и начавшие пальбу в сторону цитадели.

— А ты был прав, когда порекомендовал обучение основам ведения пушечного огня для всех. — с восхищением сказал Артемир. — Я уже чую вкусные плоды от этого древа.

— Ну разумеется… — с едва скрываемой тенью самодовольства ответил Датокил. — Надеюсь, этих основ хватит, чтобы они не взорвали себя.

И они не взорвали. Даже наоборот, после непродолжительной пристрелки ядра начали неделикатно стучаться в двери стен цитадели, которые вскоре не выдержали напора стремительного железа и треснули, открыв широкий проход, в который устремились заждавшиеся равенские войска, до поры прятавшиеся от обстрелов защитников цитадели в развалинах серпийских построек.

— Осталось недолго, прорыва обороны цитадели они едва ли выдержат. — смакуя каждым словом, предположил Датокил.

— Твоими бы устами, Датокил… — с надеждой высказал приор.

И здесь Хитрейший оказался прав — лишь только бой бесцеремонно вломился в цитадель, не прошло и получаса, как с вершины последнего рубежа обороны замка было низвергнуто знамя со змеями Серпийского Альянса. Вновь равенские войска одержали уверенную победу против ошарашенного противника. Как только равенские солдаты начали с пинками и толчками выводить пленников, Артемир, Датокил, Салатор, Кориган и Кипар объединились и прошли сквозь врата замка.

— Все целы, раны не настигли? — заботливо поинтересовался приор у своих подчиненных под цоканье конских копыт по выкорчеванной обстрелом каменной плитке.

— Как можно было? — с усмешкой выпалил Салатор. — Мы даже не участвовали в кровопролитии!

— Я не нашел себя в бою… — сокрушенно выдавил из себя слова Кипар. — Я хотел бы вернуться к тому, что окружает меня с моего самого рождения — плотничество и водные суда. На суше я бесполезен.

— Что ж, если твоему сердцу это ближе, ты можешь поступить в Южный флот. — вздохнул Артемир. — Мне будет не хватать твоей компании, Кипар, но я уважу твою просьбу.

— Спасибо тебе, приор. — с благодарностью склонил голову Кипар и с энтузиазмом улыбнулся. Лицо его озарилось облегчением и радостью.

— Добро пожаловать в Серпию, приор равенский!

Перед Артемиром и его спутниками из-за угла одного из зданий вырос какой-то молодой человек с короткими, огненно-рыжими волосами, торчащими во все стороны, и бледным лицом, покрытым непонятной сыпью. Одет он был в грубые одежды моряка — рубаху с закатанными рукавами и короткие штаны. В его ярко-зеленых, горящих непонятным злобоватым огнем ясно читалось высокомерие. Артемир, в ступоре заглядевшийся на экзотическую внешность незнакомца, невольно сравнил его с бедным Вадупаром, недавно умершим. Только если высокомерие Вадупара было забавным продуктом его юношеского гонора, временного, нескладного и безобидного, то здесь выражение лица чувствовалось, как отпечаток его души. Абсолютно неприметные остальные черты лица его еще более усугубляли его мрачный образ, внося элемент сокрытости.

— Ах, друг Салли, ты здесь? Какими судьбами покинул свой флот? — ответил на приветствие рыжего, не адресованное ему, Салатор.

При слове «друг» лицо рыжего Салли вытянулось от неприязни, но он сдержался, лишь монотонно отрапортовав:

— При поддержке вашего штурма я высадился со своими моряками в порту, а по окончанию битвы вышел встречать стяжателей победы.

— Так это ты — флотоводец Южного флота??? — с трудом осознав, наконец, кто перед ним, спросил Артемир, от удивления сорвавшись на фальцет.

— Да, это так. — юный флотоводец неспешно повернулся всем телом к Артемиру. — Имя мое — Салли, и я занял должность командующего Южным флотом по договору с комендантом Салатором.

— Какому договору? — Артемир, нахмурившись, обратился к Салатору. — Ты сказал, что просто назначил флотоводца. Ни о каких договорах речи не было. Что ты ему обещал?

— Понимаешь… — неуверенно начал Салатор. — Салли — изгнанный аристократ одной из нордиктовских провинций… Этой, как ее бишь…

— Лития… — чуть ли не скрежеща зубами процедил Салли.

— Да, Лития! — озарено повторил Салатор. — Так вот, при образовании Нордиктовской Лигисарги богатый род Салли изгнали из Литии в Равению…

— За что ты затаил злобу в своем сердце… — понимающе закончил Артемир. — И хочешь за остриями наших копий вернуться домой и изгнать оттуда оккупантов?

Брови Салли дрогнули от стремления поползти наверх, он кивнул.

— Я понял суть вашего с Салатором договора. — Артемир соскочил с коня, протянув Салли руку, с которой снял перчатку. — Я гарантирую тебе трон правителя Литии, если путь наш будет проходить через нее.

Салли слегка улыбнулся, удивленный таким пониманием со стороны равенца-варвара(по его представлению, вбитому в его голову за годы детства), протянул свою руку и скрепил рукопожатием приора договор, заключенный с Салатором.

— И уж коли так совпало, то прими к себе в подопечные этого славного человека — Кипара, равенца, плотника, и просто хорошего друга. — указал на Кипара Артемир, вернувшись в седло.

— Исполню. — покорно склонил голову Салли, потом обратился к Кипару. — Отправишься со мной на корабли, как только нужно будет сниматься с якорей.

Кипар с готовностью согласился, спешился с ненужного ему теперь коня и присоединился к Салли, который тут же устремил свой мрачный взгляд на приора, ожидая приказа.

Но приказа он так и не дождался, вместо него с верхней площадки захваченной цитадели раздался вопль:

— Войско идет к нам! Войско идет к замку с запада!

— К своим людям, бегом! — выпалил взволновавшийся Артемир генералам, его сопровождающим. — Прикажите им занять стены и готовиться к обороне. Потом — мигом на вершину цитадели с посыльными адъютантами!

Приказ Артемира мгновенно был исполнен, и уже спустя десять минут равенские войска спешно растекались по стенам, а Артемир, Салатор, Датокил и Кориган с посыльными стояли на верхней площадке цитадели, всматриваясь в западные равнины застенков замка, откуда к ним шло несколько конных отрядов(«Пф-ф, войско, даже на конный полк не хватит…»). Салли с Кипаром отправились на корабли, ожидая сигнала к обстрелу возможного противника. Все серпийские пленные были согнаны к внешней стене, обращенной к Равении, и взяты на прицел многими стрелками и пушкарями, зарядившими настенные орудия картечью. Настала томительная минута неопределенного ожидания.