Алое сердце черной горы (СИ)

Глава XXV

— Ох, бедняжка…

— И девку тоже убили…

— Ну, они за такое кощунство заплатят…

Артемир нес на руках тело Алилы, частично завернутое в свой плащ. Он отер от грязи ее лицо, и оно обрело какую-то свою, мистическую красоту посмертия, лишающую прелести живого румянца, но освежающую благородством безжизненной бледности. Только бедная Алила могла остаться так красива после утраты жизни, заставляя задерживаться на челе своем все взгляды еще живущих.

— Наши запасы еды и питья канули в небытие вслед за Третьей Армией. — принизив голос до шепота, пожаловался опять Датокил, пока они с Артемиром наблюдали за розжигом погребального костра.

— Я прекрасно об этом знаю. — раздражился, ощетинившись, приор, который уже устал выслушивать напоминания о том, что с самого начала занимало ум его. — И знаю также, где нам раздобыть фураж.

— Ты хочешь обобрать Фортерезию, не так ли? — проницательно заметил Датокил, пристально посмотрев Артемиру в глаза.

— Их князь предал меня, и за это я его накажу. — злобно скрипнув стиснутыми зубами, прошипел Артемир. — За каждую отнятую у нас жизнь я взыщу с его народа сполна.

— Кто-то может сказать, что князь всего лишь не предал своих изначальных хозяев. — спокойно, но с известной издевкой отметил Датокил, для которого смерть Алилы не стала поводом для отказа от излюбленной манеры общения.

— В конце концов, меня не волнует, насколько справедливо, или же честно он поступил. — разошелся Артемир, которому не понравились предыдущие слова Датокила. — Он открыто пошел против моего народа, и я открыто пойду против его.

— Интересы своих подданных ты ставишь выше справедливости и всеобщего блага? — скорчил нарочито осуждающее выражение лица Датокил, тут же, впрочем, вернув серьезную мину. — Наконец-то ты усвоил урок.

Артемир промолчал. Датокил же не поддержал тишины:

— Полагаю, завтра мы выступаем на разорение Фортерезии?

— Да. — решительно согласился Артемир. — Во всех деревнях, что мы пересечем, заберем урожай, скот и прочие запасы, годные для похода. Потом насильно отберем важного для княжества заложника и уйдем так, как и хотели — через ущелья. — Артемир, довольный наличием четкого плана действий, улыбнулся.

— Отличный план. — поддержал приора Датокил. — Я сообщу командирам.

Только Датокил отошел, погребальный костер неистово обуял умащенные маслом тела убитых, сложенные огромной братской кучей. Собравшееся вокруг огнища войско неподвижно провожало обращение своих мертвых товарищей в ничто, отражая исступленно скачущее пламя жаждущими возмездия глазами.

— Приор, к нам вышел непонятный человек, возможно, лазутчик фортерезцев.

Артемир уже пребывал в прострации, невидящими глазами упираясь в кострище, и потому доклад дозорного долетел до него, будто из ускользающего сна. Медленно повернув голову к равенскому солдату, он непонимающе сморщил брови. Дозорный пояснил:

— Во время обхода окрестностей из леска на западе от этого тракта вышел человек в фортерезском боевом комбинезоне. Он сообщил, что хочет встретиться с лидером нашего войска, и что у него есть ценные сведения про саргов и их короля.

— Да неужто? — удивленно задрал брови Артемир. — Что ж, даже если он несет в себе ложь, выслушать его определенно стоит. Обыщи его тщательно и веди сюда.

Склонив голову, дозорный ушел. Артемир вернулся к созерцанию костра, но уже осознанно, размышляя об этом нежданном нарушителе периметра.

«Раз саргам хватило ума перехватить вероломную руку фортерезского князя, то и внедрить в мои ряды диверсанта им тоже ничего не будет стоить. Нужно будет внимательнее отнестись к визитеру». — так думал приор, когда дозорный вернулся в компании человека, о котором говорил.

— Ты же фортерезец, не так ли? — сразу подтвердил этническую принадлежность гостя Артемир, недоверчиво нахмурившись. — И ты думаешь, что я поверю в то, что ты мне скажешь?

Действительно, под своеобразным меховым фортерезским колпаком незваного гостя легко просматривалось лицо аборигена — темноволосое, черноглазое и смуглокожее, с коварной хитринкой в выражении. Артемиру, пребывающему в цепких объятиях предрассудков, это сразу не понравилось.

— Ты же — лидер восстания равенцев и командир войска? — спросил гость, и в его тоне едва, но различалось пренебрежение, выдающее отсутствие полной и безоглядной доброжелательности.

— Да, я — приор Равении и генерал Первой Армии, Артемир. — честно и без утайки ответил Артемир, прекрасно зная, что посетитель этот уже не уйдет из расположения его войска и этой информацией не воспользуется.

— Вот оно как… — как-то даже по-детски удивился незнакомец, внимательно и с почтением в лице рассматривая Артемира. — Я представлял тебя старше и величественнее.

— Что ж, зачастую наши хрупкие грезы крушатся о твердость и неприступность реальности. — поэтично парировал Атемир, не зная, обидеться ли ему на замечание гостя, или радоваться тому, что, несмотря на «невеличественность», достиг подобных высот.

— Прости, если обидел тебя, приор Равении. — поспешно извинился с поклоном гость. — И да, ты прав относительно моей крови, что есть бойкий поток с неприступных снежных вершин. Я — некогда благородный всадник фортерезской уланы, а ныне — вольный искатель.

— «Вольный»? — сдерживая неприязнь, подрагивающим голосом вопросил Артемир. — Что ж, я это мигом исправлю!

— Постой, приор, не губи раньше времени! — покрылся испариной «вольный всадник», чутко уловив ненависть Артемира. — Я не бился с тобой намедни, я…

— Да, трусливо сбежал с поля боя, когда мои «осы» начали жалить вас, словно ленивых коров. — язвительно перебил фортерезца Артемир. — Спасибо за подобное милосердие, о благородный фортерезский муж!

Тень ревностной до чести обиды промелькнула на униженном челе всадника, но он не переменил покорность на вражду, потому лишь пробормотал:

— Я… да, я бежал, и наблюдал за боем из близлежащего к тракту леска. И я видел саргийского короля, Альзория.

— Он был там?.. — потерял где-то свою ярость Артемир, в обмен найдя неподдельные удивление и интерес. — И что же он, жив, али мертв?

— Он жив, но ранен. — довольный тем, что его расчет на свою пользу оправдывается, приободрился посрамленный. — Его ранил пулей кто-то из тех, кого сарги потом беспощадно казнили.

— И Алила?.. — пространно спросил Артемир. Быстро осознав, что фортерезец не может знать недавно убиенную по имени, болезненно уточнил. — Над молодой равенской девой тоже издевались без пощады и разбора?

— А-а… — затянув было гласную, фортерезец замолчал и потупил взгляд, не решаясь продолжить. Все было написано у него на лице, которое он постарался упрятать.

— …Не говори ничего!.. — горестный порыв вылетел из уст Артемира, искаженный подрагивающим голосом. — Так что с их королем? — желая скорее сменить тему, приор вновь огрубел.

— Его адъютант увез его в Чернильную Цитадель, а потом вывел его войска в неизвестную сторону. — выдохнул на одной ноте фортерезец.

— В неизвестную сторону? — приободрился Артемир. — Так, стало быть, они уже далеко?

— Именно, приор. — молниеносно кивнул фортерезец. — При раненном короле остался лишь один гвардейский отряд.

— Что ж они бросили своего суверена без подобающей защиты? — с издевательской тревогой в голосе протянул Артемир. — Ведь так его и в полон взять могут.

— Дело тут нехитрое. — усмехнулся фортерезец, уже уверовавший в благосклонность приора. — Они страшатся, что ты захочешь продолжить сражение, а без жесткой руки короля биться они не хотят. Им нужно воссоединиться с пехотными и осадными частями для веры в безоговорочную победу.

— Что ж, значит, нам нужно действовать скоро, не дожидаясь их полнокровных сил. — тяжело вздохнул Артемир, предчувствуя в недалеком будущем новые кровавые бойни.

— Ваше вел… Ваше… Приор… — осторожно начал подходить фортерезец к тому, ради чего вообще вышел из леса. — Могу ли я рассчитывать…

— И на что же? — поднял брови Артемир, сложив руки на груди в знак хозяйства своего положения.

— На то, что Ваше… Вы, приор, отпустите меня домой, не тронете моих жену и дочь, а также мое скромное жилище… — все тише и тише, словно страшась своей цены, выговаривал вероломный всадник.

— Высокая цена, учитывая недавнее… — ворчливо пробурчал Артемир, впрочем, довольный просьбой фортерезца. — Что ж, будь по-твоему, «вольный всадник». Коли твоя правда про короля, я тебя и семью твою не трону.

— Благодарю, господин! — склонился в неподдельном счастье всадник.

— Только сейчас не вздумай драпануть ко своим! — пригрозил пальцем Артемир. — А не то мои дозорные тебя мигом к тем саргам отправят, что под трактом лежат. А уж они тебя за твой донос-то встретят как следует.

— Уж куда там, когда отпустишь, приор, тогда и отпустишь. — слегка понурился всадник, который уже и раскатал губу в свою деревню немедля отправляться.

— Что ж, я все едино собирался Фортерезию растрясти, так почему бы не начать сразу и с Цитадели? — нарочито небрежно сбросил слова Артемир, устремив взгляд в небеса. А там облака, грязно смешанные с дымом костра, пепельной пеленой ревностно скрывали нескромную столичную крепость княжества.

* * *

— Ты подобрал с фортерезской пыли любопытного персонажа, Артемир, сама судьба преподнесла тебе подарок. — с признанием поднимая чарку с остатками поминочного вина, подзаплетающимся от усталости и хмеля языком провозгласил Датокил. Три генерала сидели вместе на ковре в наспех разложенной шатерке посреди хаотично разбросанного палаточного городка равенцев.

— Правда. — коротко отрезал скупословый Кориган, возвышая над головой свою порцию кислого напитка.

— Если бы судьба при этом ничего не забирала в обмен, я был бы счастлив… — с понятной и разделяемой всеми горечью промолвил приор, вспоминая всех своих друзей и товарищей, навсегда покинувших его.

— И что же, ты веришь этому трусу? Веришь в его слова про короля? — поменяв тему разговора с поминальной на актуальную, махнул зажатым в руке вином Датокил, расплескав таким жестом на Коригана оставшуюся там жидкость.

— А откуда, собственно, ты знаешь про слова того всадника, тебя же не было рядом? — не уделяя особого значения собственному замечанию, в пьяном сощуре вопросил Артемир.

— С другой стороны, наш путь все едино через Цитадель пролегает, так что его слова не имеют великой силы. — вновь задрал над головой уже пустой сосуд Датокил, пропустив мимо ушей слова приора. — Что ж, тогда завтра выдвигаемся к столице.

— Я раздам несколько указаний в своей армии и спать. — негромко произнес Кориган и неуверенно встал, покачнувшись, но, найдя поддержку в плече Артемира, устоял на ногах и на них же вышел из палатки.