Алтари Келады

II

Этой ночью Альмарен спал беспокойно. Возбужденный новостями мозг порождал странные картины — то ли сновидения, то ли галлюцинации, — в которых причудливо переплеталось услышанное вечером. Молодой маг увидел себя на опушке сумрачного северного леса, откуда выходили бесчисленные отряды уттаков — оскаленные, почти звериные лица, короткие кривые ноги, жесткие узловатые пальцы, держащие тяжелые луки и огромные, грубо сделанные каменные секиры. Он стоял, прижимая к груди жезл Феникса, а они все шли и шли на него, мимо него и сквозь него.

Альмарен почувствовал небо — черное, грозовое. Облака шли низко и тяжело, гонимые быстрым ветром, на них проявилось призрачное белое видение, становившееся гуще и плотнее. Высоко в воздухе извивался и клубился исполинский рогатый ящер с кожистыми крыльями — василиск. Морда ящера карикатурно исказилась и перелилась в сухой, властный профиль. Несомненное предчувствие, что это — Каморра, заставило Альмарена напряженно всмотреться в проступившее перед ним лицо.

Мгновенный провал сознания стер видение. В полной тьме возникла синяя точка, и из глубины стал выдвигаться Синий камень, мерцающий таинственно и грустно. Камень медленно вращался, от него тянулись и пульсировали тонкие синие лучи. Вдруг он дрогнул, распался и превратился в глаза женщины, такие же синие, глубокие и грустные, пристально глядящие на Альмарена. Неожиданный вихрь стер картину. В его замедляющемся вращении Альмарен увидел продолговатый предмет, в котором узнал книгу, привезенную с Зеленого алтаря. Альмарен взял книгу и раскрыл ее. Теперь язык книги казался ему знакомым, но смысл текста ускользал. Молодой маг силился разглядеть отдельные слова, они расплывались перед глазами, страницы листались сами собой и не позволяли остановить внимание на фразах. Альмарен напрягся, чтобы уловить хоть что-то, но видение размылось и исчезло. Он вздрогнул и проснулся.

Светало. Альмарен успевал к скале до восхода солнца. Он торопливо оделся и пошел седлать коня, хотя чувствовал себя еще более разбитым и усталым, чем до сна. Свежий воздух вернул ему ясность мысли. Последнее видение — книга — не выходило из головы молодого мага. «Если бы я мог прочитать ее, — думал он, — нужно изучить ее внимательней». Решив посмотреть книгу по возвращении, он успокоился и доехал до скалы с легким сердцем.

Гонг, раздавшийся после завтрака, объявил общее собрание жителей Красного алтаря. Было известно, что Магистр будет рассказывать о совете магов, поэтому никто не заставил себя ждать. Когда собравшиеся расселись на ступенях алтарной площадки, появился Магистр, одетый, как подобает главе ордена Грифона в важных и торжественных случаях. На нем был красный плащ с изображением грифона на спине, застегнутый на шее фигурной застежкой, голову стягивал темно-красный эфилемовый обруч. На груди Магистра, на цепочке, висел большой бронзовый диск с чеканкой, изображавшей грифона.

Магистр рассказал то, что уже знал Альмарен, ни слова не упомянув о Синем камне, затем обратился к сидевшим перед ним людям.

— Мы не можем ждать, пока война доберется до нас. Уже сейчас мы должны сделать все, что можем, и так быстро, как можем. Я хочу, чтобы все поняли это.

Синатта, ерзавший на ступенях, выскочил.

— Конечно, Магистр! Кузница будет работать днем и ночью, для кузнечных дел людей у нас достаточно. Верно, парни?! — обратился он к сидящим.

Все одобрительно загудели. Синатта заговорил еще быстрее, помогая себе энергичными жестами.

— За два месяца мы скуем сотню мечей, не меньше. Полсотни мечей и щитов уже готовы, мы собирались везти их на продажу осенью. Но запасов руды у нас мало. Нужно ехать в горы сейчас же, а для этого нет ни людей, ни лошадей.

— Отправляйся в Тирон, Синатта, — посоветовал Магистр. — Поговори с тамошними жителями и возьми у них людей и лошадей. Они не откажут, когда узнают, для чего это нужно. Выдели каждой группе одного из наших, на это у нас людей хватит. Чтобы отвезти оружие к Оранжевому алтарю, потребуется обоз. Договорись сразу и об обозе.

Обоз?! — вскинулся Синатта. — Я сам поведу его через Сехан.

— Не торопись, — остановил его Магистр. — В этом году на Келаде страшная засуха. Сеханская равнина выжжена солнцем. Ручьи исчезли, родники, текущие с гор, высыхают, не достигая равнины. Обоз не может идти по безводной местности, а магам Грифона не подчиняется вода. Вы отправитесь южным путем — вверх по Каяну, мимо Фиолетового алтаря, потом вдоль южного берега Келады до Кертенка, а оттуда вверх по Большому Тионскому тракту.

— Но этот путь вдвое длиннее! — подскочил Синатта. — Война кончится, пока мы доберемся до Келанги.

— У нас нет выбора, Синатта. Возьми в обоз лучших лошадей, чтобы передвигаться быстрее.

Собрание закончилось. Альмарен вспомнил про книгу и пошел к себе в комнату. Последнее, что он заметил, был Синатта, который увязался за Магистром и что-то горячо говорил ему, размахивая руками и подпрыгивая от возбуждения.

Книга лежала в сундуке, на дне дорожного мешка. Альмарен расстегнул серебряные пряжки и начал просматривать плотные желтоватые страницы. В книге было семь глав, каждая глава начиналась цветной геометрической фигурой.

Альмарен хорошо различал абзацы, предложения и даже слова, но буквы текста были незнакомыми. До обеда он промучился с книгой впустую. В комнате было сумрачно и душно из-за крохотного окошка. Молодой маг почувствовал, что заснет, если не выйдет на воздух — сказывалась дурно проведенная ночь. Он взял книгу, вышел из укрепления и спустился по склону к ручью. Было уже за полдень, округа звенела кузнечиками, которые то и дело выскакивали из-под ног. Усевшись на камень у ручья, Альмарен вновь открыл книгу и стал изучать цветные фигуры, потому что уже глядеть не мог на буквы, эти бессмысленные черточки и закорючки.

В начале первой главы был нарисован треугольник. Краски давно выцвели, но было заметно, что когда-то он был синим. Вторая глава открывалась красным квадратом, затем следовал желтый круг. Перед четвертой главой тоже был изображен квадрат, грязно-бурый, но от середины его верхней стороны к нижним углам спускались две прямые линии. Следующие главы открывались кругами, в один из которых был вписан квадрат, в другой — треугольник. В круг перед последней главой был вписан квадрат с двумя линиями. Эта фигура не была раскрашена, или, может, краски полностью выцвели.

Альмарен долистал книгу до конца и тупо уставился в ее раскрытую обложку. Сколько он так просидел, трудно было сказать.

Вдруг большой кузнечик стукнулся Альмарену в лоб и упал на внутреннюю сторону обложки книги. Альмарен раздраженно хлопнул нахальное насекомое и тут же пожалел об этом — на желтоватой бумаге образовалось грязное пятно. Вытирая пятно, он почувствовал, что под бумагой есть что-то вроде плоского прямоугольника. Альмарен полез по карманам в поисках чего-нибудь, чем можно подковырнуть обложку, но ничего не нашел. Он закрыл глаза, протянул руки над обложкой и сосредоточился. Бумага отошла от серебряной пластины, служившей основой обложки. Под ней лежал сложенный вдвое лист, а на нем чернели те же крючки и закорючки — буквы незнакомого языка. Альмарен развернул лист. Над текстом был нарисован круг, разделенный на три части линиями, идущими от центра. Одна треть круга была синей, вторая — красной, а третья — желтой.

Если бы Альмарен не видел Синего камня, то не понял бы значения картинки, но теперь он сразу же догадался, что здесь изображены три камня, о которых они вчера говорили с Магистром. Подумав, что листок нужно немедленно показать Магистру, он застегнул книгу и заспешил вверх по склону.

Магистр с большим интересом рассмотрел картинку, а затем и весь листок. Поглядев листок на просвет и не обнаружив ничего нового, он начал рассматривать геометрические рисунки в книге.

— А ты что об этом думаешь, Альмарен? — спросил он, просмотрев книгу.

— Все фигуры состоят из четырех основных — треугольника, круга, квадрата и квадрата с палочками. — Альмарен потер руками виски.

— Это не палочки, а треугольник внутри квадрата, — сообщил ему Магистр. — Есть три основные фигуры — треугольник, квадрат и круг. Все остальные фигуры — составные. Ты сегодня неважно соображаешь, Альмарен.

Альмарен оставил замечание Магистра без внимания. Тот вгляделся в него, потом положил руку на лоб молодого мага и приподнял его лицо кверху.

— Да на тебе лица нет, парень! Здоров ли ты? — забеспокоился он, но лоб Альмарена был холодным. Иди немедленно спать, а к горе я съезжу сам.

Альмарен и сам чувствовал, что выспаться — это именно то, что ему сейчас нужно. Он пошел к себе в комнату и, едва донеся голову до подушки, провалился в глубокий сон.

Звук гонга разбудил его.

«Ужин», — подумал Альмарен спросонья. Он чувствовал себя свежим и бодрым, совершенно выспавшимся, но очень голодным. Открыв глаза, он оказался в полной темноте и понял, что время ужина давно прошло, а сейчас уже за полночь. Теперь он слышал, что гонг бил часто и тревожно, а это означало, что в поселении что-то случилось. Альмарен нащупал в изголовье жезл Феникса, пробормотал в уме заклинание, чтобы засветить амулет, затем быстро оделся и выбежал на двор с зеленовато-сияющим жезлом в руке.

Из-за новолуния на дворе было не светлее, чем в комнате. Отовсюду приближались красные точки жезлов Грифона — маги сбегались на сигнал тревоги. У кузницы Альмарен увидел Магистра, бившего в гонг. На его боку, на белой рубахе, расплывалось красное пятно.

— В укреплении воры! — крикнул Магистр. — Скорее к воротам!

Ворота немедленно закрыли и обшарили все уголки, но никого не нашли. Все в растерянности собрались на дворе у гонга. Синатта охал и суетился.

— Что пропало? — спросил он Магистра.

— Одна важная вещь, которую мне дали на хранение. Я поклялся Грифоном, что сберегу ее. Я должен вернуть ее назад, поэтому немедленно выезжаю. Запас еды и коня!

— И мне! — добавил Альмарен. Он без объяснения понял, что пропало у Магистра.

Синатта понесся выполнять приказ.

— И ты едешь, парень! — сказал Магистр. — Я рад. Собирай вещи, наш путь может оказаться долгим.

Альмарен забежал по пути в кухню, полез в котлы, проглотил миску холодной похлебки и, жуя на ходу кусок хлеба, побежал за вещами. Их было немного — смена одежды, теплый плащ и сапоги, меч с грифоном на эфесе. И, конечно, книга. Он завернул ее в плащ, сунул в мешок, подхватил его и выскочил на двор.

На дворе рассветало. Альмарен погасил жезл и добежал до конюшни. Там держали оседланных Тулана и Наля, рядом лежали мешки с провизией. Дорожный запас был обычным — немного хлеба, копченый бок антилопы, круг сухого соленого сыра и сушеные фрукты. Были и дорожные лепешки из жареной муки, незаменимая еда путников. Их не пекли, а прессовали, перемешав жареную муку с медом или с подсоленным жиром антилопы, и всегда брали в дорогу.

Альмарен сделал вьюк и перекинул через седло. Магистр отдавал Синатте последние распоряжения:

— Если не вернемся вовремя, отправляй обоз. Старшего в укреплении назначишь сам. Помни, обоз очень ждут.

Синатта мигал и кивал, распираемый чувством ответственности. Альмарен подошел попрощаться и внезапно, по какому-то наитию протянул Синатте жезл Феникса. Должно быть, запали ему в голову слова Магистра, что магам Грифона не подчиняется вода. Синатта не был посвящен на Зеленом алтаре, но Альмарен не сомневался, что такой сильный и опытный маг сумеет воспользоваться и его жезлом.

Передача жезла другому была серьезнейшим нарушением устава, за которое могли выгнать из ордена. Альмарен это знал, знал и Синатта, но взял жезл и поблагодарил.

Друзья выехали с восходом солнца и сразу пустили коней крупной рысью. Сердце Альмарена сжалось — он понял, что не скоро поставит на скале очередную черту, но постепенно чувство отрыва от насиженного места заменилось чувством дороги. За горизонтом скрывалась неизвестность или даже опасность, но он манил и затягивал молодого мага, заставляя сердце биться чаще и быстрее, а мысль — лететь вперед, за Сеханскую равнину, звонкую от кузнечиков, вдоль соленого озера Тикли, кишащего аспидами, и, подобно гигантскому степному кондору, парить над полноводным Тионом и дальше, над Ционским нагорьем.

Вскоре они доехали до стада лохматых горных антилоп. Антилопы замерли при виде всадников, вытянув шеи и насторожив чуткие уши. Магистр подъехал к пастуху, спросить, кто проезжал мимо этой ночью, и давно ли.

— Вскоре после полуночи, — ответил ему пастух. — Их было пятеро, они гнали коней галопом. Сейчас они, наверное, уже на полпути к перевалу.

Магистр поблагодарил пастуха, и друзья поскакали дальше.

— Кони у них не хуже наших, — нарушил молчание Магистр. — Воры, видимо, выехали следом за мной. Они явились сюда всего на сутки позже, а я торопился и всю дорогу гнал Тулана. Нам предстоит долгая погоня.

— Кто это мог быть? — поинтересовался Альмарен.

— Те же, кто пытался украсть камень с Оранжевого алтаря. Приспешники Каморры.

— Что произошло ночью, Магистр? — Альмарен решился выспросить подробности ночного переполоха. — Вы были ранены, или это кровь врага?

— Моя. Пустяки, царапина, — поморщился Магистр. — Я положил камень в шкафчик у изголовья. Ночью я проснулся от чувства, что рядом кто-то есть, и услышал, как скрипит ящик шкафчика. Я приподнялся, и тут он нанес мне удар кинжалом. Он целил в грудь, но промахнулся и всего-навсего разрезал кожу на боку. Это мог быть только маг, — продолжил он. — Только маг может определить, где лежит амулет.

— Каким светом светился его жезл? — спросил Альмарен.

— Он не зажигал жезла. Должно быть, использовал заклинание для видения в темноте. Это неудобное заклинание — от него на время видения теряется слух, поэтому его мало кто применяет. Значит, он очень боялся себя выдать.

— Но выдал все-таки! Если бы он остался незамеченным, не скоро бы мы спохватились.

— Я чутко сплю. Он действовал очень осторожно. Я не разглядел его, хотя мне показалось, что это был человек среднего роста и тучный. Он сбежал удивительно быстро для своего телосложения, но я догнал бы его, если бы не задержался посмотреть, остался ли в ящике камень. Оказалось, что вор успел его вытащить.

Мысли Альмарена вернулись к предстоящему пути.

— До перевала мы не собьемся со следа. Здесь всего одна дорога. Но куда они могут поехать потом?

— Трудно сказать, Альмарен. Если там сильные маги, они могут поехать прямо через Сехан. Скорее всего, так и будет. Но они могут отправиться и через Каянский алтарь. На берегу Каяна, на развилке, мы посмотрим, куда поведут следы, если не догоним их к тому времени. С какого расстояния ты можешь почувствовать камень? — Магистр давно убедился, что его младший приятель — куда более сильный маг, чем он сам, и в важных случаях всегда полагался на него.

— Если он не дальше, чем в ста шагах. Это предел для любого мага, — с сожалением сказал Альмарен.

Около полудня они доехали до родника и сделали привал. После еды Альмарен предложил Магистру:

— Давайте-ка займемся вашей раной. Кони еще не отдохнули, и у нас есть время.

— Сама заживет, — отмахнулся Магистр. — Не стоит из-за нее беспокоиться.

— Лучше не оставлять ее так, — не согласился с ним Альмарен. — Я понимаю, раны украшают мужчину, но у нас не все еще потеряно. Впереди пятеро всадников, и вряд ли они забыли оружие дома.

Доводы Альмарена убедили Магистра. Он расстелил на камнях плащ, закатал до подмышек рубаху и лег. По его левому боку тянулся поперечный разрез, длинный и довольно глубокий. Магистр, взволнованный пропажей камня, не обращал на него внимания, но лечение было необходимо. Края разреза разошлись, и он понемногу кровоточил.

Альмарен снял перстень Феникса и повел им вдоль разреза, шепча заклинания. Полоска раны становилась все тоньше, и, наконец, ее края сошлись.

— Люблю смотреть, как ты работаешь, парень, — заметил Магистр, внимательно наблюдавший за действиями Альмарена. — Действуешь одним перстнем, а рана закрылась почти мгновенно. Ты ведь используешь и собственную энергию тоже?

— Если меч не точить, он не будет острым. Конечно, я не во всем полагаюсь только на перстень. — Альмарен рассеянно улыбнулся. — Но это все чепуха, Магистр. Вы бы видели, как работают черные жрецы храма Мороб! Они буквально возвращают людей с края могилы. Я видел это, когда был у них, и никогда не забуду.

— Да, мне рассказывали. У них есть оранжевые жрецы, которые на ритуалах надевают оранжевые накидки. Это обычные маги, таких большинство. Но есть и черные жрецы, вот они-то и лечат. Черный цвет они понимают, как отсутствие цвета, он у них символ того, что перед смертью все равны. Черным жрецом может быть только очень сильный маг. — Магистр взглянул на Альмарена. — А ведь и ты мог бы стать черным жрецом, силы у тебя достаточно.

— Не я решал, где мне учиться. Я был мальчиком, когда отец отдал меня на Зеленый алтарь. Но мне и там нравится. Заклинания разнообразнее, и маги не напускают тумана вокруг своих дел.

Магистр рассмеялся.

— Это ты про обряды храма? Что делать! Эти обряды не так нужны магам, как больным. Люди ничего не понимают ни в алтарях, ни в магии, а обряды вызывают у них доверие к целителям. — Заметив, что от раны почти ничего не осталось, он остановил Альмарена. — Ну, хватит, остальное заживет само. Иначе, как ты говоришь, если меч не точить…

Пятеро всадников приближались к дорожному домику, стоящему на полпути к верхней точке перевала. Жилистые степные кони спотыкались, давно выбившись из сил. Отряд возглавляли двое людей. Один из них, высокий и худой, ехал впереди, пришпоривая коня, другой, среднего роста и тучный, отставал на полкорпуса от первого.

Первым был Шиманга, бродячий маг. В молодости он входил в орден Саламандры, но давно покинул алтарь, и с тех пор никто не знал, чем он занимался. Он появлялся то тут, то там, как-то узнавал про советы магов и приезжал на них, внимательно слушал все, что говорилось, но не произносил ни слова. Его бесстрастное лицо, холодный взгляд поначалу вызывали некоторое недоумение, но постепенно к нему привыкли и перестали замечать. Его появление на последнем совете магов не вызвало ни у кого ни интереса, ни удивления.

Никто не знал, что Шиманга присоединился к Каморре. На совет он приехал не просто так, а имея несколько важных поручений от своего хозяина. Он должен был узнать, о чем говорили на совете, а главное — проследить и по возможности захватить Синий камень, который, как было известно, Шантор повез на совет. Шиманга выследил Шантора, когда тот передавал камень магистру ордена Грифона, и, не мешкая, решил получить этот камень. Он не бывал в юго-западной части острова, поэтому не решился ехать без проводника. Нужен был человек неглупый, не обремененный порядочностью, но в то же время достаточно рассудительный, чтобы не становиться на пути у Каморры. Шиманга выбрал Мальдека, того самого, который сейчас ехал рядом.

Несколько лет назад на Фиолетовом алтаре умер магистр, не объявив преемника. Согласно уставу, маги устроили выборы нового магистра. На почетную должность претендовали двое — Теанор и Мальдек. На выборах с небольшим перевесом победил Теанор. Мальдек отошел в тень, но Шиманга был уверен, что тот захочет подставить подножку более удачливым, и не ошибся. Мальдек, узнав, от кого поручение и какое, согласился помочь.

За две недели пути Шиманга не раз пожалел, что обратился к Мальдеку. Тот, не предупредив его, взял с собой еще трех человек. «Верные люди, — сказал он. — Нам в пути нужна охрана и защита на случай погони». Шиманге это очень не понравилось — столько лишних свидетелей! Он отругал Мальдека, но людей уже нельзя было оставлять, чтобы не проболтались, и Шиманга взял всех.

Но больше всего Шиманге не понравилось, что Мальдек вызвался идти за камнем и настоял на этом. Тот сначала заявил, что хорошо знает расположение домов и комнат внутри Тирского поселения, потом пригрозил поднять тревогу. Пришлось согласиться. «Будет требовать еще денег для своей оравы», — подумал Шиманга, презрительно искривив губу. Ему был противен этот неудачник с опухшим, жабообразным лицом, сидящий на коне, как мешок с промокшими отрубями. — «Не мог взять камень без шума. Теперь погоня близко. Надо немедленно забрать у него камень — и прямиком через Сехан, в Иммарунские леса…» — Шиманга рассчитывал поехать обратным путем через Фиолетовый алтарь, но теперь и дня лишнего не хотел оставаться с Мальдеком. «Как я устал от этих дураков и ничтожеств! Каморра — настоящий стратег, он единственный, с кем можно иметь дело», — размышлял он, не удостаивая своего спутника даже косым взглядом.

Мальдек, напротив, то и дело косился на Шимангу. Страх и честолюбие ели его изнутри. Мальдек боялся Шиманги, боялся, что получив камень, тот избавится от него, как от опасного свидетеля, и поэтому не рискнул ехать с ним вдвоем, а взял с собой людей. Герреку, своему верному помощнику, он рассказал все, остальным пообещал деньги. Они оба с Герреком были из Тимая и давно знали друг друга. Недалекий Геррек был верен ему, как пес.

Теперь у Мальдека прибавился еще один повод для страха. Он боялся, что магистр ордена Грифона узнал его. Он боялся, что Шиманга уйдет с камнем, а гнев магистра обрушится на него, Мальдека. «Нет, не видать Шиманге камня, — думал Мальдек. — Не для того я рисковал в Тирском поселении». Камень был нужен ему самому.

Мальдек вздохнул и завозился в седле. Он не сомневался, что разберется, как пользоваться камнем. Он обретет могущество и укажет место этому болвану Теанору. Когда он будет магистром ордена Аспида, сам Каморра будет считаться с ним. Если Тирский магистр приедет к нему, можно будет сказать, что Шиманга взял камень и исчез неизвестно куда. А вот Шиманга — Шиманга должен исчезнуть.

«Еще не время, — подумал Мальдек, вновь покосившись на Шимангу. — Здесь его найдут и узнают. Поближе к Фиолетовому алтарю — там пески. Можно будет зарыть тело. Геррек мне поможет, а остальным скажу, что Шиманга сбежал ночью».

Да, Шиманга ошибался, не удостаивая вниманием своего неуклюжего спутника. Может, он и задумался бы о том, что означают эти косые взгляды.

Было темно, когда они доехали до дорожного домика — небольшого каменного строения со скошенной односкатной крышей, служившего проезжим людям для защиты от непогоды и хищников. Пол в домике был выложен каменными плитами, у стены стояло несколько обтесанных камней, служивших столом и сиденьями. Кроватей не было, спали здесь прямо на полу. Пара каменных ступеней у двери могла считаться порогом.

Седла оставили снаружи у порога, чтобы быстрее взять, если появится погоня. Один из людей Мальдека повел коней на луг, Геррек вместе с другим пошел в домик готовить ужин. Оставшись наедине с Мальдеком, Шиманга решил не откладывать неприятное дело. Он отозвал каянского мага за избушку.

— Камень, — потребовал он безо всяких вступлений.

Мальдек замялся:

— Я думал, раз наше дело началось на Фиолетовом алтаре, то там оно и закончится. Доедем, а там — я тебе — камень, ты мне — деньги. Чего сейчас торопиться?

— Я не поеду туда. Я решил ехать через Сехан. Давай камень. — Шиманга ожидал, что Мальдек начнет торговаться, и был раздражен, но не подавал вида. — Если ты считаешь, что твои молодцы переработали, я добавлю.

— А как же Кеменер, твой помощник? — Мальдек был озадачен, он не ожидал такого поворота дел и теперь тянул время, — Он будет ждать.

— Скажешь ему, что я торопился и поехал прямым путем. Он сам знает, что делать. Давай камень.

Тянуть время в разговоре с Шимангой было непросто. Мальдек предпринял еще попытку.

— Я отдам его на развилке. Куда торопиться? Впереди два дня пути.

— Сейчас. Я сам знаю, когда мне лучше его взять. Ну?! — лицо Шиманги оставалось бесстрастным, но взгляд стал жестким и неприятным.

Мальдек струсил. Он полез рукой за обширную пазуху, вынул жезл Аспида, хранившийся во внутреннем кармане куртки, потом засунул руку поглубже и вытащил тряпицу с камнем. Шиманга взял тряпицу и развернул. Камень был на месте. Маг вновь завернул его, положил за пазуху, вынул кошелек с деньгами и протянул Мальдеку. И тут Шиманга совершил свою последнюю, непростительную ошибку — уходя, он повернулся спиной к Мальдеку.

Злой и растерявшийся Мальдек остался без камня, а значит, и без своих честолюбивых надежд. Он нервно загреб руками воздух и вдруг увидел у себя жезл Аспида. Вложив весь свой страх и всю злость в магический посыл, он ударил Шимангу жезлом в затылок. Раздался треск и посыпались фиолетовые искры. Шиманга рухнул, как подкошенный, не успев ни крикнуть, ни вздохнуть.

Мальдек мог Считать, что ему повезло. Сознательно он вряд ли решился бы убить такого сильного и опасного человека, как Шиманга, хотя с первых дней поездки надеялся, что сможет это сделать. Он ошалело смотрел на мертвое тело, его била сильная дрожь. Придя в себя, он ухватил Шимангу за ноги и оттащил подальше от домика. Там он обыскал его и взял все, что нашел — Синий камень, перстень и жезл Василиска, еще один кошелек с деньгами. Закопать Шимангу было невозможно — вокруг были одни камни. Мальдек оставил его лежать за обломками скал.

Он вошел в домик на подгибающихся ногах. Двое внутри домика, взглянув на хозяина, сразу поняли — что-то случилось. Глаза Мальдека, и без того круглые и выпученные, выпучились еще больше, широкий рот сжался и губы побелели так, что их почти не было видно.

Мальдек заговорил, с трудом разжимая непослушные губы.

— Шиманга… тут… он ушел… он не будет ужинать… — и вдруг взвизгнул. — Ну что вы на меня так смотрите?! Он бы убил меня, понимаете, убил бы! Я был вынужден, понимаете, вынужден! Вот деньги. Это ваши деньги! Поделите на троих, мне ничего не нужно! — он сунул им кошельки.

И Геррек, и его напарник были уверены, что Мальдек мог убить Шимангу, только застав его врасплох. Но они давно кое-что предполагали, поэтому отнеслись к случившемуся с неожиданным спокойствием. Напарник взял кошельки, высыпал деньги и стал деловито раскладывать их по кучкам, а Геррек подошел к хозяину, хлопнул его по плечу и подмигнул.

— Ну что, все в порядке? Теанор теперь у нас в руках, а?

Мальдек задышал спокойнее. Краски понемногу возвращались на его широкую, обвисшую физиономию. Он опустился на сиденье и не шевельнулся до самого ужина. За ужином он с трудом проглотил несколько кусков, а потом всю ночь ворочался на неровном каменном полу.