Алтари Келады

VIII

Наступил базарный день. Гостиница Тоссена заполнилась до отказа торговцами, съехавшимися в Цитион накануне. Рано утром суета в гостинице разбудила Витри и Шемму. Окна их комнаты выходили на двор, поэтому лоанцы не видели площади, кишащей продавцами и покупателями, зато им была видна возня в гостиничном дворе, где с вечера стояли подводы с товарами. Сейчас подводы одна за другой покидали двор, выезжая на городской рынок.

Шемма, с утра глубоко несчастный, пошел почистить напоследок своего солового. Когда Витри пришел за ними в конюшню, шерсть Буцека блестела, грива и хвост были расчесаны. Шемма гладил коня по морде, скармливая ему припрятанные от ужина кусочки хлеба.

— Может, все-таки Мону продадим? — уныло предложил он Витри.

Витри окинул критическим взглядом вислопузую мельникову кобылу.

— Скампада прав, за нее ничего не дадут. У нас не будет ни кобылы, ни денег. А твой — вон какой красавец!

— Не трави душу, — пробурчал Шемма. — Сам знаю.

Выйдя на площадь, лоанцы поначалу растерялись. За три дня они привыкли к городу, но такое изобилие людей и вещей превосходило их воображение. Площадь, прежде просторная, была забита подводами, лотками, корзинами и кошелками, вокруг сновали толпы людей, осматривающих товары. Наконец, Шемма и Витри пришли на конский торг, ведя за собой Буцека.

На продажу было выставлено немало коней. Нервничали, вскидывая головы, чистокровные тимайские скакуны, обнюхивали друг друга упряжные лошади, продающиеся выездами, невозмутимо стояли ширококостные кони босханской породы, выведенной для перевозки гранита из каменоломен. Буцек был хорошим крестьянским конем и выглядел красавцем рядом с Моной, но совершенно потерялся среди великолепных животных, предназначенных для продажи в богатые дома.

Витри оставил Шемму и пошел по рядам узнать цены. К своему удивлению, он увидел там Скампаду, который тоже интересовался лошадьми.

— Добрый день, ваша милость! — окликнул он Скампаду.

— А, это вы, молодой человек! Добрый день, — вежливо поздоровался с ним Скампада.

— Разве вы покупаете коня? — спросил его Витри.

— Я заканчиваю свои дела и скоро покину Цитион, — ответил Скампада. — Коня я куплю через неделю, а сейчас вышел прицениться. Вы ведь продаете своего солового?

— Да, ваша милость. Не хотите ли купить его?

— Нет, — улыбнулся Скампада. — Мне нужен не такой конь.

— Здесь очень высокие цены на коней. Мы не знаем, сколько нам просить за своего.

— Просите за него раз в пять меньше, чем вот за такого. — Скампада показал на вороного жеребца, о котором только что спрашивал у торговца. — Когда будете торговаться, можете скинуть еще треть. И не считайте, что это дешево. Сюда приводят на продажу лучших коней Келады.

Витри поблагодарил Скампаду и вернулся к Шемме. Они простояли довольно долго, но соловым никто не интересовался. Витри начинал терять надежду продать коня, Шемма повеселел.

— Продаете, что ли? — послышался сзади голос.

Лоанцы обернулись. Крестьянин средних лет внимательно разглядывал Буцека.

— Продаем, — ответил Витри.

— Почем?

Витри назвал цену.

— Дороговато, — покачал головой крестьянин. — Разве если скинете треть…

Витри взглянул на Шемму.

— Скинем?

— Еще чего! — уперся Шемма. — Я своего Буцека за бесценок не отдам, Это же золото, а не конь! Не нужда бы, век бы не продал.

Крестьянин еще раз оглядел коня.

— Ну, хоть четверть скиньте.

Шемма стоял твердо.

— Не нравится, вон тех покупайте, господских. Я своему Буцеку цену знаю.

— Что те-то! Были бы и деньги, не купил бы. В хозяйстве от них забот много, а толку мало, — вздохнул крестьянин. — Таких-то, как ваш, сейчас никто не продает. Урожай скоро убирать. Поздней осенью я бы его за полцены купил, да конь сейчас нужен. Скинули бы хоть чуть-чуть. Седло еще покупать.

Витри вспомнил про седло, которое осталось в конюшне.

— Шемма, зачем тебе седло без коня? Отдадим его с седлом?! — он повернулся к крестьянину. — За эту цену, с седлом, пойдет?

— Ладно уж, пойдет, — согласился крестьянин. — Дороговато, однако.

Все трое пошли в гостиницу за седлом. Пока крестьянин отсчитывал деньги, Шемма вынес седло и в последний раз заседлал Буцека.

— Только уж вы не обижайте его, он послушный, — сказал Шемма, передавая повод крестьянину. — И хлебца, хлебца не забывайте давать.

— Зачем обижать, чай не чужой теперь, — крестьянин порылся в мешке, вынул кусок хлеба и угостил коня. Тот с удовольствием взял хлеб. — Буцеком, значит, зовут?

— Буцеком, — подтвердил Шемма.

— Ну, Буцек, пойдем. Счастливо, парни!

Шемма смотрел им вслед, пока они не скрылись в толпе. Витри, увидев, что табунщик чуть не плачет, решил отвлечь его чем-нибудь приятным.

— Ладно, Шемма. Идем-ка пообедаем.

Но тот только махнул рукой.

На другой день в город вернулся Тифен с товаром. Три тяжело нагруженные подводы проехали мимо гостиницы и остановились у ворот его дома. Тоссен, знавший, что лоанцы дожидаются купца, послал парня сообщить им об этом.

Витри и Шемма были рады. За прошедшие дни они побывали еще у нескольких магов и убедились, что никто из них не умеет возвращать силу алтарям. Все их надежды теперь были связаны с Равенором, на которого единодушно ссылались маги.

Лоанцы пошли к Тифену утром, сразу после завтрака. Слуга, открывший дверь, доложил о них купцу, а затем проводил в гостиную на втором этаже. Вскоре к ним вошел мужчина, очень похожий на того, с которым они разговаривали в прошлый раз, но выглядевший лет на двадцать старше.

— Эти? — спросил он слугу.

— Они.

Мужчина подошел к лоанцам.

— Я — Тифен. Говорите, мальчики.

— У вас найдется немного времени для нас? — обратился к нему Витри.

— Немного найдется. Рассказывайте о вашем деле. И покороче, если можно.

Витри, наученный разговором с Гураттой, оставил сельскую привычку начинать издалека и в двух словах рассказал купцу об алтаре. Тифен слушал его внимательно, но без малейшего выражения сочувствия. Почти потеряв надежду, Витри закончил рассказ просьбой о рекомендации к Равенору.

Тифен вовсе не был так бессердечен, как показалось Витри. Многолетняя купеческая жизнь приучила его скрывать свои чувства и верно оценивать людей с первого взгляда. Глядя на двух оробевших, потерявшихся пареньков, он живо представил лоанское село, старенького колдуна и поля, нуждающиеся в поливе.

— Присядем-ка, мальчики, — сказал Тифен. До сих пор они разговаривали стоя. — А теперь еще раз расскажите все, подробнее.

Купец терпеливо выслушал про алтарь, затем про Буцека и мешок, про Скампаду и цитионских магов.

— Я лично не знаком с Равенором, хотя много слышал о нем, — сказал он лоанцам, когда рассказ был закончен. — Его слуги иногда покупают у меня. Равенор живет замкнуто, я не знаю никого, кто знаком с ним ближе.

— Что вы нам посоветуете? — спросил его Витри.

— Увы, ничего. Был бы здесь мой младший сын, Альмарен, он мог бы что-нибудь придумать. Но он далеко, в Тире.

— Мы должны встретиться с Равенором, — сказал Витри. — Нас могут не допустить к нему без вашего письма.

— С моим письмом вас тоже могут не допустить. Но, так и быть, я напишу его. Надеюсь, что оно поможет вам.

Купец сел за стол писать письмо. Закончив, он сложил лист бумаги текстом внутрь, запечатал перстнем и подал Витри.

— Может быть, вам нужны деньги? — спросил он. — Говорите, не стесняйтесь.

— Мы продали коня, — сказал Витри. — Нам хватит денег на еду и гостиницу, но мы не знаем, сколько потребует Равенор за восстановление алтаря.

— Равенору не нужны ваши медяки, мальчики. Он может купить полгорода, если захочет. Либо он ваше дело сделает, либо не сделает — одно из двух.

— Как же нам быть, если не сделает?

— Приходите ко мне, — Тифен в первый раз за все время разговора улыбнулся. — Вместе и решим, как быть.

Витри и Шемма вышли от Тифена окрыленные. Они отправились туда, где стоял дворец Равенора. Дворец был обнесен высокой стеной с наглухо закрытыми воротами. В воротах виднелось смотровое окошко, тоже закрытое наглухо. Ни колокольчика, ни дверного молотка на них не было.

Витри постучал кулаком в ворота. Окошко неожиданно быстро открылось, и в нем показалась длинная, чопорная физиономия слуги.

— Здесь подают один раз в день, после ужина. А сейчас уходите. Его светлость не любит шума.

— У нас есть дело к Равенору, — поспешно сказал Витри.

— К кому?! — слуга на мгновение потерял дар речи. — К его светлости, вы хотите сказать?

— Да, конечно, — торопливо поправился Витри.

— Это дело касается вас или его светлости?

Витри затруднился с ответом.

— Нас, пожалуй.

— Его светлость приказал не беспокоить его, — длинная физиономия слуги вытянулась еще больше. — Он слишком занят, чтобы возиться с делами всяких оборванцев.

— Вот письмо от господина Тифена. — Витри протянул в окошко запечатанное письмо.

Слуга долго изучал печать.

— Я передам письмо его светлости, — сказал он неуверенно. — Если это какой-нибудь пустяк, его светлость может разгневаться.

— Это очень важно, — заверил его Витри.

— Приходите завтра после полудня, я вам скажу решение его светлости.

Окошко захлопнулось. Витри и Шемма переглянулись. Им стало понятно, почему Тифен не был уверен в пользе своей рекомендации.

В назначенное время Витри и Шемма пришли ко дворцу Равенора. Вчерашний привратник сообщил им, что его светлость желает видеть их после обеда. Чуть позже ворота открылись и слуга впустил лоанцев внутрь.

Войдя и оглядевшись, лоанцы замерли от восхищения. Дворец из белого мрамора раскинулся перед ними застывшим напевом древней мелодии. Он неотразимо действовал даже на них, не имеющих понятия о законах архитектуры. Двор был выложен узорами из цветных каменных плиток, украшен горками и фонтанами, где идеально сочетались беспорядок и гармония. Стебли растений непринужденно вились по мраморным глыбам, журчала вода, пахло зеленью и свежестью. Все вместе производило неповторимо радостное впечатление.

Привратник потянул за веревки, свисавшие вдоль стены. Вскоре появился слуга с серебряным тазом и тряпкой, быстро и умело вымыл и вытер лоанцам обувь. Другой слуга вышел к ним из дворца навстречу. Все совершалось без единого звука, слуги обменивались между собой жестами. Было заметно, что теперь Витри и Шемма были для них не оборванцами, а людьми, которых желает видеть его светлость.

Подошедший слуга кивком головы пригласил лоанцев следовать за собой. По пути он сказал им вполголоса:

— Войдите, поклонитесь и не открывайте ртов, пока его светлость не обратится к вам с вопросом.

Внутри дворец был не менее совершенен, чем снаружи. Просторные залы, широкие лестницы дышали светом и воздухом, не создавая ощущения ни пустоты, ни чрезмерной роскоши. Людей нище не было, но залы не казались нежилыми.

Проведя лоанцев через добрую половину дворца, слуга открыл перед ними двери и жестом пригласил войти. Витри и Шемма оказались в комнате, боковые стены которой от пола до потолка занимали полки с книгами. За столом сидел человек, одетый в темное. Бросалась в глаза бледность его кожи — это в середине-то лета — и высокий лоб с большими залысинами. Витри больше всего поразила не одежда и не бледность Равенора, а его взгляд, напряженный и в то же время отсутствующий, будто направленный внутрь, под высокий выпуклый череп.

Когда Равенор встал, оказалось, что он невысок и тощ, но маг держался прямо и не выглядел нездоровым. Он прошелся по комнате, не обращая внимания на лоанцев, глядя перед собой тем же странным взглядом.

— Я прочитал письмо Тифена, — заговорил он куда-то в стену. Витри только сейчас заметил на столе распечатанное письмо. — Он пишет, что Лоанский алтарь потерял силу, а вы ищете способ ее вернуть.

Вопроса в голосе Равенора не слышалось, лоанцы молчали. Он отнесся к этому, как к должному.

— Ваш колдун дал вам амулет, чтобы я мог проверить ваши слова? — маг задал вопрос то ли стене, то ли расписной вазе в углу комнаты.

— Нет, — ответил Витри.

— Да, колдун… — Равенор с упреком поглядел на вазу. — Впрочем, какой вам смысл лгать? Вы можете только ошибаться.

Шемма и Витри молчали.

— Но я не думаю, что вы ошибаетесь. Здесь трудно напутать. Я не знаю подобных случаев в прошлом. Но я давно занимаюсь теорией магии и знаю, что это возможно.

Равенор подошел к окну и зачем-то выглянул в сад.

— Я со вчерашнего дня думаю над этим, — сказал он в пространство. — Каждый алтарь питает сотни амулетов — жезлы, перстни, камни, — и его сила существенно не убывает. Но теория магии не исключает возможности существования амулетов, оттягивающих силу. Если на алтарь подействовать таким амулетом, тогда алтарь ослабеет.

Лоанцы слушали, не понимая, к чему клонит маг. Равенор отошел от окна и остановился прямо перед ними.

— На ваш алтарь действует мощная, не известная мне магия, которая потребляет его силу. — Равенор выбрал почему-то Витри и теперь смотрел прямо на него. — Мои слуги докладывают мне об обстановке на острове. Вы слышали о Каморре?

— Да, — ответил Витри, вспомнив рассказ колдуна.

Равенор с удовлетворением кивнул.

— Это человек, запятнавший звание мага грязными делами, — сказал он, по-прежнему глядя прямо на Витри. — Каморра нашел Белый алтарь в Иммарунских лесах. Это старший алтарь на Келаде, я не буду вам объяснять, почему. Белому алтарю подчиняются все три силы — холода, тепла и жизни. Я полагаю, что оттуда можно применять магию, которая обессиливает другие алтари.

Наступила пауза. Хотя взгляд Равенора был направлен на Витри, чувствовалось, что маг не видит лоанца, сосредоточившись на каких-то одному ему известных образах.

— Я ничего не могу сделать, — неожиданно сказал маг. — Ваш алтарь — это только начало. Пока Белый алтарь у Каморры, никто на острове не может быть в безопасности. Чтобы помочь селу, идите на Оранжевый алтарь и передайте мои слова Шантору, магистру ордена Саламандры. Если черные жрецы храма Мороб сумеют защитить свой алтарь, то защитят и ваш.

Равенор взял со стола колокольчик и позвонил. Из-за двери тут же появился слуга.

— Проводите их, — маг указал на лоанцев и повернулся к столу.

Когда Витри и Шемма вышли из ворот дворца, Цитион показался им потускневшим и будничным. Шемма глубоко вздохнул, словно просыпаясь.

— Сказка… — ошалело пробормотал табунщик. — А что он говорил, Витри?

— Так ты ничего не понял? — уставился на него Витри. — Идем к Тифену, а там слушай внимательно, пока я буду рассказывать.

Витри показалось, что в доме Тифена их ждали. Слуга без доклада провел их прямо к купцу, заполнявшему учетные тетради у себя в кабинете. Тифен отложил дела и предложил лоанцам сесть.

— Вам удалось попасть к Равенору? — спросил он.

— Да, — сказал Витри. Визит к Равенору окончательно отбил у него сельскую привычку говорить неточно и не по делу.

— Он помог вам?

— И да, и нет. Равенор не может вернуть силу алтарю, но назвал причину ее потери.

— Какая это причина?

— Каморра. И Белый алтарь, с которого он насылает магию.

Лицо Тифена стало серьезным.

— Ваши беды — это беды всего острова, мальчики, — сказал купец. — В одиночку вам их не преодолеть. Равенор посоветовал что-нибудь?

— Нам нужно идти на Оранжевый алтарь и рассказать все магам Саламандры. Он надеется, что они сумеют защитить алтари.

— Вы пойдете туда?

— Пойдем.

— Конечно, пойдем! — вмешался Шемма. — Зря я, что ли, своего Буцека продал!

— Вы — отважные ребята, — это было не совсем то, что хотел выразить купец, но он не мог подобрать нужного слова. Может быть, и к лучшему, потому что слова Тифена подействовали на Шемму, как вода на растение в жаркий день. Табунщик расправился и расцвел, широко улыбаясь.

— Мы не какие нибудь трусы, ваша милость! Этот Каморра еще пожалеет, что связался с нами!

И Тифен, и Витри с большим трудом удержались от улыбки.

— А насчет коня — это поправимо, — продолжал Тифен. — Я дам вам денег. Вы выкупите своего коня или купите нового. — Он открыл ключом ящик и вынул мешочек с деньгами.

— Нам некогда искать Буцека или ждать базарного дня, — сказал Витри. — Мы выйдем завтра же. Буцека мы отыщем на обратном пути, — добавил он встрепенувшемуся Шемме.

— Ну, вам виднее, как действовать, ребята. А деньги возьмите. — Тифен отдал мешочек Витри. — Счастливого вам пути!

К полудню Магистр и Альмарен заметили впереди всадника, погонявшего лошадь хлыстом. Приблизившись, они узнали тучную спину Мальдека. Мальдек оглянулся назад и увидел своих преследователей. Не надеясь уйти от них, он повернул лошадь навстречу, вынул меч и стал ждать. Он слишком дорожил своей жизнью, чтобы расстаться с ней без сопротивления.

Магистр, с обнаженным мечом в руке, придержал коня в нескольких шагах от Мальдека. Круглые, выпученные глаза каянского мага горели отчаянием и решимостью, как у зверя, зажатого в угол.

— Мальдек, — начал Магистр. — Убери меч. Не думаешь ли ты, что одолеешь нас?

— Не думаете ли вы, что я сам подставлю грудь под меч? — огрызнулся в ответ Мальдек. — Что я дам себя зарезать, как ягненка?!

— Верни камень, и мы не тронем тебя.

— Я бы вернул его, если бы он был у меня! — в голосе Мальдека послышались визгливые нотки.

Магистр на мгновение опустил меч.

— У тебя нет камня?! Тогда какого же аспида ты бежишь от нас? И где камень?

— Проклятый шпион украл его, — с отчаянием сказал Мальдек. — Я погнался за ним, чтобы вернуть камень.

Отчаяние Мальдека выглядело искренним, но Магистр не забыл, как тот выкручивался на Каянском алтаре.

— Альмарен, осмотри его, — сказал он другу. — Проверь, что за магию он при себе носит.

Альмарен прикрыл глаза и сосредоточился. Магистр следил за каждым движением Мальдека, чтобы тот не воспользовался моментом.

— У него только перстень Аспида, — сообщил Альмарен, закончив осмотр. — На левой руке.

— Ты уверен? Ты все осмотрел — и седло, и вещи?

— Конечно, Магистр. Камня у него нет.

— Сообщник! — вспомнил Магистр. — Где твой сообщник?.

— Какой сообщник? — вытаращил глаза Мальдек.

— Который выехал перед тобой с Каянского алтаря. Мы узнали о нем во встречном обозе.

— Это и был проклятый шпион, я за ним и гнался! — гневно воскликнул Мальдек. — Он украл и камень, и жезл.

— Сообщник или шпион — нам все равно, если камень у него, — рассудил Магистр. — Где этот человек?

— Я сам больше всего хочу узнать, где он, — взволновался маг. — Его нужно прикончить, пока он не попал к Каморре, или я погиб!

— Ты погиб, если не расскажешь нам все, можешь не сомневаться, — одернул его Магистр.

— Конечно, все расскажу. Убейте его, если отыщете, — горестно скривился Мальдек. — Я почти загнал коня, но с самого озера Тикли даже и не слышал об этом шпионе. У него, наверное, крылья. Или он стал невидимым, это он умеет.

— Кто он?

— Кеменер, помощник Шиманги. Он долго жил на Каянском алтаре, а в тот вечер вернулся с Тироканского перевала. Вы же и сказали, что видели его. Он выследил меня той ночью и украл камень.

— Что ты делал той ночью?

— Я забрал камень из-под алтаря домой.

— Как он выглядит, этот Кеменер?

Мальдек замялся. Он раскрыл рот, чтобы описать Кеменера, и снова закрыл, потому что не мог вспомнить ни одной приметной черточки.

— Он никак не выглядит.

Магистр раздраженно шевельнул мечом.

— Мальдек, не дразни меня. Я изрублю тебя на кусочки прежде, чем ты меня оцарапаешь.

— Я бы его узнал, а вот как описывать? Среднего возраста, среднего роста, глаза маленькие. А цвет глаз — не помню. Зацепиться не за что. Ушел проклятый шпион.

— Куда же ты так спешил? — поинтересовался Магистр.

— От вас спасался. Я увидел вас в Кертенке. А камня у меня нет, вот и испугался, — глаза Мальдека яростно сверкнули. — Где бы ни был этот Кеменер, он обязательно пойдет к Каморре на Белый алтарь. Перехватите его на пути и убейте!

Магистр убрал меч в ножны. Он не слишком поверил рассказу мага, но подумал, что живой Мальдек рано или поздно встретится со своим сообщником и выведет на след. Альмарен последовал примеру Магистра. Мальдек понял, что опасность миновала.

— Вы ведь не бросите погоню? — спросил он. — Вы догоните его?

— Не знаю, стоит ли за ним гнаться. У нас есть и другие дела.

Магистр отвернулся от него, как от пустого места, и послал коня рысью. Альмарен, не меньше Мальдека удивленный решением Магистра, спросил:

— Разве у нас есть еще дела, Магистр?

— Я не хочу, чтобы он знал наши намерения. Оглянись-ка назад, где он там?

Альмарен оглянулся. Мальдек, оставшийся далеко позади, трусил вслед за ними на своей лошаденке.

— Видишь, он поехал не на Фиолетовый алтарь. А почему? — задумался вслух Магистр. — Утверждает, что камня у него нет, сообщника — тоже, а сам едет на север, как и мы. Очевидно, Мальдек что-то скрыл от нас. Пусть он думает, что мы перестали разыскивать камень. Со временем он забудет об осторожности, вот тогда мы его и выследим.

— Давайте заедем в Цитион, Магистр! — предложил Альмарен. — Я давно не был дома. У нас найдется несколько дней?

— Мы как раз и направляемся в Цитион. Я хочу побывать у человека, который, возможно, знает о камнях Трех Братьев больше, чем мы. Ты, конечно, слышал о Равеноре?

— Конечно. Он — маг ордена Феникса, как и я. Но на Зеленом алтаре он не мог узнать о них больше меня. Я прочитал все книги алтарной библиотеки.

— Равенор из тех людей, которые не только знают, но и познают. Он владеет теорией магии, как никто на Келаде, поэтому я хочу расспросить его о свойствах камней Трех Братьев, как Синего, так и двух других, — объяснил свое намерение Магистр. — Я уверен, что Каморра охотится и за ними.

Альмарен припомнил старинные легенды о Трех Братьях, внимательно вникая в каждое слово. Теперь у него были основания доверять легендам.

— Магистр! — позвал он. — В легендах говорится, что Трое Братьев ушли под землю и взяли с собой Гелигрен, Желтый камень. Не означает ли это, что он похоронен вместе с ними? Нам нужно отыскать могилы Трех Братьев.

— Никто не знает, где они похоронены, и в одном ли месте, — заметил Магистр, внимательно выслушав друга. — Непросто будет отыскать их могилы. Одно утешение, что и Каморре будет не легче. Да, кстати, — вспомнил он. — Твоя книга с тобой?

— Со мной.

— Нужно показать ее Равенору. Может быть, в ней есть ответы на многие вопросы.

Двое суток спустя друзья подъехали к окрестностям Цитиона. Впереди показались развалины заброшенного замка, стоящего на развилке Большого Тионского тракта и дороги, ведущей в Цитион. Альмарен оживился, узнавая знакомые места.

— Магистр, за тем холмом — замок Росвенк! Еще мальчишкой я лазил по его стенам. А напротив — мост через Тион, и на том берегу — Цитион! Мы скоро будем там!

— Да, парень. Я знаю там хорошую гостиницу на базарной площади. Думаю, в ней мы и остановимся.

— Зачем нам в гостиницу? — удивился Альмарен. — Мы можем остановиться у моего отца.

— Он не будет против?.

— Отец?! Вы его не знаете. Он будет очень рад нам.

— Хорошо. Нам это удобнее. У владельцев гостиниц, да и у слуг, есть общее свойство — они слишком любопытны и болтливы. Не уследишь, когда и что они подсмотрят или подслушают.

Поравнявшись с развалинами Росвенка, Магистр и Альмарен свернули направо, проехали по мосту, и вскоре копыта их коней уже стучали по жемчужно-серым мостовым города.