Анти-Горбачев-4

Глава 16

— Почему не побеседовать с хорошим человеком, — философски заметил генсек, подумав про себя, впрочем, что вопрос о его хорошести слегка подвис в воздухе со вчерашнего дня.

Дежурный офицер сделал попытку вытянуться по стойке смирно, но Романов сделал ему знак оставаться на месте. Доложил он, впрочем, очень напряженным и звенящим голосом:

— Товарищ главнокомандующий, на линии председатель Комитета государственной безопасности товарищ Примаков, — и протянул ему вторые наушники.

Романов уселся на соседний стул и начал диалог.

— Рад наконец-то услышать вас, Евгений Максимович! Чем порадуете?

— Доброе утро, Григорий Васильевич, — глухо отозвался тот и ответил вопросом на вопрос, — как ваше здоровье? Как спалось на новом месте?

— Спасибо, неплохо и то, и это — и здоровье пока крепкое, совсем не такое, как сказали в программе Время, и спал отлично, без сновидений. Может, для разнообразия и вы что-нибудь расскажете? — уже с очевидной ноткой сарказма продолжил Романов.

— Вчера был очень суматошный день, — начал оправдываться Примаков, — приношу свои самые глубокие извинения, если что-то сказал или сделал не так.

— Да вы ничего и не сказали вчера, — продолжил язвить генсек, — кроме пары предложений, а потом исчезли. Итак… — сделал он многозначительную паузу с тем, чтобы главный кгб-шник страны, наконец, высказал что-нибудь существенное.

— Итак, — с некоторой задержкой, но отозвался Примаков, — вчера приблизительно в 13.30 в Кремле прошло заседание Политбюро ЦК КПСС, на котором было принято решение отправить вас, Григорий Васильевич, в отставку по состоянию здоровья.

— Ну наконец-то конкретика пошла, — обрадовался Романов, — давайте теперь подробности — кто участвовал в заседании, как прошло голосование, кого передвинули на мое место.

— Участвовали все члены, кандидаты и секретари Политбюро, — ответил Примаков, — кроме вас, конечно. Всего пятнадцать единиц. За отставку проголосовали единогласно, а с новым генеральным случилась заминка, Алиев и Кунаев набрали равное число голосов.

— Пятнадцать же пополам не делится, — напомнил генсек.

— Трое воздержались, — устало ответил Примаков. — После этого было принято решение вернуться к обсуждению этого пункта завтра… ну то есть уже сегодня.

— Очень хорошо, — потер виски Романов, — без меня, что называется, меня женили. Что же моего-то мнения никто не спросил? И как Алиев с Кунаевым собрались обойтись с ядерным чемоданчиком?

— С чемоданчиком все просто, Григорий Васильевич — их же ведь собирают в трех экземплярах на предприятии-прозводителе… кстати находится оно в том же городе, где вы сейчас, НПО Полет называется.

— Спасибо, я в курсе, — отозвался Романов, — значит, мой чемодан просто отключили от связи — верно?

— Не совсем так… — замялся Примаков, — но в если в общем, то да, отключили.

— И у кого сейчас пульт управления РВСН?

— У Алиева…

— Отлично… — задумался Романов, — а почему вдруг случилось такое единодушие в Политбюро, не может уточнить? Ничего, как говорится, не предвещало такого, когда я позавчера улетал во Францию.

— Извините, Григорий Васильевич, — ответил тот, — непредвиденные события — я перезвоню через полчаса-час… — и в трубке раздались короткие гудки.

Воронцов, который все это время стоял за спиной генсека, осмелился подать голос.

— Что творится, товарищ Романов, что творится…

— И не говорите, Юлий Михайлович, — не смог не согласиться с ним генсек, — непотребные вещи творятся… просто какая-то вторая редакция октября 64 года.

В это время в дверь постучал, а потом зашел генерал Патрикеев.

— Разрешите обратиться, товарищ главнокомандующий? — зычным голосом спросил он.

— Давайте без чинов, — поморщился Романов, — что там у вас?

— Передвижная телевизионная установка прибыла, все готово к трансляции.

— Что за установка, покажите? — Романов встал и направился к выходу.

Генерал и Воронцов вышли вслед за ним, в зале заседаний стояла здоровенная телекамера, возле которой во фрунт вытянулись два молодца, очень одинаковых с лица.

— Вот, — перешел уже на более приземленный язык генерал, — передающий комплекс «Кедр-3А». Обеспечивает передачу телевизионного сигнала в радиусе пяти километров — как раз до телецентра на Белинке хватит. Можно начинать.

Романов внимательно рассмотрел установку, а следом сделал неожиданное заявление.

— Здесь же, кажется, статуя Минина неподалеку есть?

— Так точно, — взял под козырек Патрикеев, — даже две штуки, одна в Кремле, другая на площади Минина.

— Тогда концепция меняется, — повернулся Романов к выходу, — передачу будем делать с площади, и постарайтесь, чтобы Минин в кадр попал, сможете?

Лэнгли, русский отдел

С самого утра весь этаж здания ЦРУ, занимаемый русским отделом, стоял, что называется, на ушах. Еще бы — прохлопали такое важное событие, как самый натуральный путч в стране, относящейся к их ведомству. Руководитель всей службы Уильям Кейси прочно переселился в кабинет начальника отдела и отсюда напрямую руководил процессами.

— Нас ведь могут и разогнать за это, верно? — жалобно спрашивала помощница Джона Райана, заместителя начальника русского отдела, Памела Андерсон (нет, к той знаменитой секс-бомбе она отношения не имела, просто однофамилица, да и параметры у нее явно не доросли до аналогичных у звезды «Спасателей Малибу»).

— Это уж точно, — хмуро подтверждал Джон, перекладывая из одной стопки в другую очередные сводки из оперативного отдела, — могут. Но до тебя вряд ли эта волна дойдет, ограничатся верхушкой.

— И куда ты пойдешь в таком случае? — поинтересовалась Памела.

— Вернусь в МТИ, — пожал тот плечами, — я еще не все забыл, чему меня там научили.

— Джон, к шефу! — выглянул из своего кабинета начальник отдела Фил Кросби, — бегом!

Джон встал и не бегом, конечно, но быстрым шагом проследовал, куда велели… а там дым стоял коромыслом, так что отдаленные предметы видно было с трудом.

— Еще раз, — пролаял ему Кейси, — что известно на текущий момент… только коротко, без воды!

— Докладываю, шеф, — Джон все же позволил себе некоторую вольность и положил ногу на ногу, поудобнее устроившись в кресле для посетителей, — Романов сидит в городе Горьком, в Кремле продолжается борьба за власть, силовые ведомства пока не задействованы.

— Что такое Горький? — хмуро уточнил директор.

— Большой промышленный город, полтора миллиона населения, примерно в 250 милях от Москвы на восток, раньше назывался Нижний Новгород, переименован… — но тут Кейси прервал его движением руки.

— Это уже неважно, кто и как его переименовал — что там делает Романов?

— Первоначально предполагалось, что он из Варшавы полетит в Ленинград, второй по значению русский город…

— Я знаю, что такое Ленинград, не отвлекайся.

— Окей, не отвлекаюсь, — согласился Джон, — но уже в полете Романов вдруг изменил это решение и приказал сесть в этом Горьком…

— Почему?

— Это пока неясно… могу только предположить две причины — в Ленинграде Романова могли встретить не совсем дружественные люди, раз, и от Горького до Москвы почти вдвое ближе, это два.

— Ясно… — ответил со слегка перекошенным лицом директор, — у меня через… через двадцать минут связь с президентом — что прикажешь ему докладывать?

— Доложите, что ситуация под контролем, — выдал дежурную фразу Джон, — и что наше ведомство держит руку на пульсе событий.

— Это понятно, — поморщился Уильям, — но нужна какая-нибудь конкретика… например хотя бы примерный план наших действий… хотя бы на пару дней вперед например…

— Пожалуйста, — ни на секунду не замедлившись, Джон достал из заднего кармана джинсов сложенный листочек, развернул его и зачитал с выражением, — сегодня же направить нашего агента в город Горький, поближе к действующему президенту… ну то есть генеральному секретарю, это первое…

— Горький — закрытый город, — напомнил начальник русского отдела, — он туда сумеет проникнуть?

— Он закрыт только на словах, — парировал Джон, — в реальности туда ездят все, кому не лень — это не Арзамас-16 и не Свердловск-45, вокруг которых забор и колючая проволока.

— Продолжай, — подтолкнул его Кейси.

— Агенту надлежит разузнать все из первых рук, это как минимум, а как максимум… ну об этот пока помолчим. Перехожу ко второму пункту… второй наш источник в Кремле уже загружен новыми заданиями целиком и полностью, он пока молчит, но есть надежда получить более точную информацию о подковерной борьбе в ближайшие часы.

— А третье что? — спросил Кейси.

— На третье у нас будет аналитика относительно обоих возможных исходов кремлевского противостояния… она пока не до конца сформирована, но к концу дня точно будут первые прикидки…

— Надо ли связываться с Романовым и его конкурентами? — уточнил Кейси, — что насчет этого твоя аналитика говорит?

— Сложный вопрос, — Джон переложил левую ногу на правую, — лично я бы порекомендовал дождаться окончания противостояния, а затем уже присоединяться к победившей стороне.

— Все, — остановил Джона директор, — время Х, надо связываться с Рональдом…

— Нам выйти? — спросил начальник русского отдела.

— Да, пойдите перекурите пока, — и директор жестом показал, куда всем идти.

— У меня уже из ушей дым идет, — пожаловался начальник отдела Джону, когда они вышли в коридор, — не могу я больше курить.